Мой (не)выносимый сосед

Ана Сакру, 2022

Всего одна безбашенная ночь и горький осадок наутро.Лиза Керефова была уверена, что больше никогда не встретит человека, неожиданно ставшего ее первым мужчиной.А если и встретит, то гордо проплывет мимо, не удостоив даже взглядом.Потому что так ему и надо! Хам!Но каково же было ее удивление, когда этот самый первый мужчина посреди ночи завалился к ней домой и начал утверждать, что это вообще-то его квартира, а ей здесь и вовсе быть не полагается!#Пошло и смешно#Весело и грустно#Лизе Керефовой уже двадцать – два года как можно забирать, увозить и везде целовать. Если не страшно, конечно…#Новогоднее чудо будет!

7.

Саша отводит руку назад и, быстро нащупав выключатель, щелкает им. Спальню заливает электрическим желтым светом, я вздрагиваю и опускаю телефон. Сглатываю, смотря своему ночному гостю в глаза. Меня еще не до конца отпустил сон, ощущение накрывающего цунами до сих пор давит на плечи, и я просто не могу нормально сообразить, что происходит.

Он похоже тоже, но все-таки ориентируется быстрее. Брови Сашки сначала сдвигаются к переносице, а потом изумленно ползут вверх.

— Ты?! — выдыхает.

— Я, — киваю и от звука собственного голоса более-менее прихожу в себя. И мне сразу хочется нападать, — А ты?! Ты что здесь забыл?! Посреди ночи!!! Вломился тут ко…

— Так, стоп! — он поднимает вверх руку в протестующем жесте и сжимает пальцами переносицу, разглядывая меня исподлобья.

— Не вломился, а ключом открыл. Это вообще-то моя квартира, — Сашка просовывает руки в карманы джинсов и опирается плечом о дверной косяк, продолжая расчленять меня не самым дружелюбным, изучающим взглядом, — А вот что здесь делаешь ты, Лиза, большой вопрос. Ты вообще Лиза? Может это…

Он пожимает плечами, криво ухмыльнувшись.

–…какой-нибудь мошеннический псевдоним, м?

— Что-о-о? — от накрывшего меня возмущения даже дыхание сбивается, — Какой, блин, псевдоним?! Я эту квартиру уже почти полгода снимаю! И хозяин здесь Егор! Так…всё…

Спрыгиваю в кровати, отлетаю в самый дальний от Сашки угол и снимаю блок с телефона.

— Егор…Ну я так и подумал…Как же он зае… — бормочет тем временем Саша и устало трет лицо, как-то сразу потеряв весь свой агрессивный до этого вид.

Начинает ходить по комнате, пока набираю дрожащими пальцами номер. Резко останавливается, когда подношу трубку к уху, и с подозрением косится на меня.

— Кому звонишь?

— Алло, полиция?! — вместо ответа пищу в динамик, вжимаясь в стену, — Пишите адрес! У меня тут незаконное проникнове…

Договорить не успеваю, потому что Сашка подлетает ко мне за секунду, выхватывает телефон и…ржет!

— С ума сошла? Какая полиция?! Незаконное у нее проникновение… — угорает с нахохлившейся меня.

— А ну быстро телефон вернул! — сначала пытаюсь дотянуться до телефона, хватаясь за его джемпер и руки, но он просто каланча какая-то!

Задрал вверх левую руку и, лениво посмеиваясь, наблюдает, как я пытаюсь на него вскарабкаться как обезьянка на пальму. Унизительно! И вообще странное ощущение — будто судорожно обниматься к нему лезу… Поэтому я бросаю это бесперспективное занятие и от бессилия возмущено топаю ногой.

— Еще и воруешь, — тихо рычу.

— Не ворую, а изымаю до окончания проведения следственных мероприятий, — не устает угорать он. А после мне и вовсе прилетает снисходительное поглаживание по голове!

— Остынь сначала, Лиз. С проникновениями своими…Не будет в тебя никто проникать.

Саня фыркает и отходит от меня на пару шагов, перестав наконец нарушать мое личное пространство и давая возможность вдохнуть не только запах его туалетной воды. Тщательно поправляет черный джемпер, задравшийся на талии от моего нападения, и демонстративно прячет телефон в задний карман джинсов.

Опускаю глаза, кусая щеку. Потому что — вот гадство — джемпер он уже одернул, а его золотистый живот с узкой полоской жестких волос, уходящей под ремень, я словно вижу до сих пор.

— Обсудим ситуацию — верну, — чуть склоняет голову Сашка, его взгляд застывает на моем лице.

Так как я свой опустила — я не вижу, куда именно он смотрит, но ощущаю направление щекочущим теплым покалыванием на моей коже.

Повисает небольшая пауза. Душная. Неоднозначная. Смутные воспоминания накатывают вдруг. Еще те, летние…От них заполошно заходится сердце и тело будто тяжелеет, подчиняясь тысячам бегущих по нервным окончаниям электрическим разрядам.

И только в этот момент ощущение реальности происходящего накрывает меня похлеще, чем цунами во сне. Мы одни в квартире. Глубокая ночь. И это тот самый человек, которого я думала, что больше вообще никогда не увижу. Который так легко развел меня на близость. Хотя, честно говоря, я и рада была подыграть. Который утром даже «пока» не удосужился сказать!

А сейчас…

На мне только тонкая белая шелковая сорочка, отороченная легкомысленным кружевом, а его взгляд медленно путешествует от моего лица ниже. И это будто горячий луч, щекочущий розовеющею от смущения кожу. А я застыла как кролик перед удавом, и еще чуть-чуть и снова буду лепетать, что «не надо, пожалуйста, хотя нет, конечно, давай!».

Нет уж!

Сашкины глаза тормозят на уровне моей груди, облепленной тонкой тканью, и я инстинктивно обхватываю себя за плечи, не давая себя разглядеть. Он тут же вскидывает взор выше. Снова смотрит мне в лицо и натыкается на мой откровенно враждебный взгляд. Вижу, как дергается его кадык, и мне тоже нестерпимо хочется сглотнуть, но я даже не моргаю.

Какая непонятная, невероятно дурацкая ситуация…Ключами открыл, говорит… Его квартира…Правда?

Господи, если это правда, то он меня что? Просто выставит сейчас?! От такой перспективы по спине пробегает липкий холодок. Я не пропаду, конечно, но съезжать вот так совсем не хочется.

— Лиз, оденься и выходи на кухню, — выплевывает резко и раздраженно Сашка, переключая на себя мое внимание. Таким тоном это произносит, будто я в чем-то виновата перед ним, — Надо что-то решать.

Накинув халатик и поплотнее запахнув его на груди, плетусь к Сашке на кухню. Он уже вовсю хозяйничает там. Раскрывает подряд все шкафы и с любопытством осматривает содержимое. Поджав губы и всем своим видом пытаясь выразить возмущение подобной бесцеремонности, прохожу мимо него и плюхаюсь в кресло — мешок у окна. Даже Вера Павловна с таким усердием по моим вещам на лазила! Но на Сашку мое представление не действует никак — он спокойно провожает меня насмешливым взглядом, захлопывает очередной проинспектированный шкаф и открывает холодильник. Здесь зависает немного и задумчиво обзирает содержимое полок, постукивая себя указательным пальцем по губам, очевидно собираясь что-нибудь сожрать…Тут уж я не выдерживаю!

— Это вообще-то мой холодильник, — шиплю из своего кресла, скрестив руки на груди.

— Это вообще-то МОЙ холодильник, — летит тут же мне в ответ, и Сашка достает оттуда бутылку с остатками вина.

Моментально находит бокалы — хотя, чему я удивляюсь — он только что тут все облез, и идет со своей добычей ко мне. Падает в соседнее кресло-мешок, широко расставляет ноги, практически распластавшись на нем и ставит между нами вино как главную помощь в переговорах.

— Ну, рассказывай, — предлагает, разливая остатки по бокалам.

— Может ты расскажешь? — выгибаю бровь, принимая бокал.

— Со мной как раз все понятно. Это моя квартира. Я ее никому сдавать не собирался. Прилетел на сессию, вставил ключ, повернул и ох…Офигел я, Лиза, что тут все бабскими шмотками забито, а в откуда ни возьмись взявшейся кровати дрыхнешь ты!

— Я не дрыхну — я сплю, — поправляю.

— Не принципиально, — криво улыбается, отпивая, — Давай свою версию.

— Ну так у меня еще проще. В августе я искала квартиру, моя подруга — риелтор сказала, что есть подходящая. Все документы в порядке. Мы поехали-посмотрели. Подъехал хозяин, Лютик Егор, мы тут же заключили договор и все. Тебе показать договор? — последнее предложение говорю с вызовом и даже уже привстаю с кресла.

— Да нет, верю, — трет лоб Сашка, — И сколько ж платишь, интересно?

— Сорок пять плюс КУ.

— Еще и КУ, — присвистывает, — А квитанции видела?

— Егор договорился, что все электронно ему приходит. Он на Бали. Ему так удобней…Что ржешь? — я возмущенно пихаю закатившегося Сашку в плечо. Но бесполезно — его просто размазало.

— На Бали? — с трудом выдавливает сквозь смех, — Может это забегаловка какая в Наро-Фоминске…Мля, Егор как обычно…На Бали он. Да его приставы и в Беларусь не выпустят.

— То есть он все наврал? — хмурюсь.

— То есть да, — фыркает снисходительно Сашка.

— А документы как же? У него все было, Кира — хороший риелтор, она все проверяла, — от нервного возбуждения я сажусь в кресле — мешке прямо, как школьница за партой. Внезапно меня посещает одна догадка, и я с подозрением щурюсь, разглядывая Сашку, вальяжно растекшегося по пуфу, — Кстати, а у тебя-то самого есть документы? Чем ты докажешь, что квартира твоя?

— Ну, таких документов я с собой, конечно, не ношу, — разводит он руками, а мои глаза триумфально сверкают, — Но!

Сашка приподнимается с пуфа и выуживает из заднего кармана мой телефон.

— Может спросим у самого Егора? — кидает мне гаджет, — Набирай!

— Ладно, давай, — прикусив губу, снимаю блокировку с экрана, лезу в контакты, часы показывают половину третьего. Не факт, что он вообще возьмет. Длинные гудки. Ставлю на громкую. Сашка склоняется ко мне, глядя на светящийся экран. Внезапно оказывается совсем близко — его плечо прижимается к моему, а дыхание щекочет висок. Это отвлекает…

— Да. Лиза, здравствуйте, что-то случилось? — сонный хриплый голос в трубке.

— Случилось, — загробным тоном сообщаю я.

— Дядь, привет, — угрожающе — весело здоровается Саша. И я буквально слышу, как тот сглатывает через динамик.

— Санек? — сипит ошарашенно Егор, — Как… Ты где?

— У себя, а ты? Давай подъеду. Нам тут по ходу надо кое — что обсудить.

— Не, Сань, не, я не в городе, — торопливо хрипит Егор, а я закрываю ладонью глаза и тихо стону.

Его очевидно испуганный голос вместо тысячи слов.

— Ну я тебе настоятельно рекомендую завтра в городе быть. Иначе я подам в суд за мошенничество, — из тона Сашки веселье вымывается за какое-то мгновение, оставляя лишь холодную, едва сдерживаемую злость. Я даже вздрагиваю, с удивлением косясь на него.

— Завтра если до трех не наберешь — я тебя сам начну искать, понял?

— Саш, да подъеду завтра, без проблем, волну не гони. Что ты сразу?! Все объясню! — лепечет этот взрослый с виду мужик.

И это означает только одно — Сашка не врет. Что вот только мне теперь с этой правдой делать. Саша, бросив грубоватое"давай", завершает вызов. Я роняю голову на руки, уперев локти в колени. Мда…

— Убедилась? — кидает мне телефон и снова растекается по пуфу, закинув руки за голову.

Поворачиваюсь к нему, ловлю на себе внимательный, чуть прищуренный взгляд.

— Дурдом какой-то, — бормочу расстроенно.

— О, да-а-а, — улыбается.

— И что теперь делать?

Неопределенно пожимает плечами.

— Ты меня выгонишь? — спрашиваю то, что меня беспокоит больше всего.

— Хочешь, чтобы выгнал? — в его тоне мелькает что-то неуловимое и многозначительное.

Но я слишком обескуражена происходящим, чтобы принять это за флирт. Мне сейчас не до игр, а это — будто разговор кошки с мышкой. Только бесит…

Поэтому отвечаю максимально по-деловому.

— Нет, договориться хочу.

— Есть что предложить? — интересуется на это Сашка и уголок его губ дергается вверх.

Серые глаза останавливаются на моем лице, цепкие и серьезные, отчего улыбка кажется с подтекстом. Саша допивает вино одним глотком, не отводя от меня взгляд, и разводит руки в приглашающем жесте.

–Эм…так, — я начинаю нервничать, поэтому опять сажусь ровно-ровно, словно на экзамене, кладу руки на колени и переплетаю пальцы, — Я ведь верно понимаю, что постоянно ты тут не живешь и не собираешься?

— Верно, — медленно кивает.

— Значит тебе эта квартира в принципе не нужна, и ты просто так оплачиваешь коммуналку, — продолжаю живее.

— А еще я сделал тут ремонт и у меня нет никакого желания переделывать его после каких-либо жильцов, — склоняет голову набок Сашка, рассеянно качая в руке пустой бокал.

— Я очень аккуратна, — поджимаю губы.

Только иронично выгибает бровь.

— Если что-то испорчу, то сама сделаю ремонт, обещаю. Тебе лишние пятьдесят штук и оплата коммуналки? — немного повышаю голос, потому что заниматься уговорами — не моя сильная сторона.

— Не лишние, — равнодушно кивает, давая понять, что и не критичные тоже.

— Пф-ф-ф — выдыхаю, пытаясь успокоиться, — Слушай, уже третий час, я дико устала и хочу спать. Если у тебя есть какие-то пожелания, то лучше сам их и говори. А не заставляй меня додумываться.

— Хорошо что ты не пошла в дипломаты, не твое, — хмыкает Сашка, ставит на пол свой пустой бокал и…берет мой!

— Э-э-э! — возмущенно тяну, но он уже демонстративно отпивает.

Захлопываю рот, гневно сверкая глазами. Ой, да пусть подавится!

— Проблема в том, Лиз, что я не знаю, что тебе сказать. Я не хотел и не хочу никого сюда пускать. Я не люблю чужих на своей территории, я брезгую.

От такого заявления у меня опять отваливается челюсть. Это он МНОЙ что ли брезгует?!

О-фи-геть!

Как, значит, в номер тащить через три часа после знакомства и там…Щеки заливает нестерпимым жаром, потому что я вдруг слишком отчетливо вспоминаю, что потом. Фантомные поцелуи вспыхивают на коже, горят между ног, плавят низ живота. Какие — то мгновения, но я подвисаю в них, словно в тягучем безвременье, пялясь на Сашкины губы. Он их облизывает. Как-то нервно. Наверно, у меня очень ощутимый взгляд…

— Я не про тебя именно, не накручивай, — глуше добавляет, — Просто не хотел сдавать и все. Но…

— Но? — повторяю, тряхнув головой и возвращая себя в реальность.

Дурдом, Ли-и-иза! Лучше вспомни, как он свалил утром! — орет внутренний голос.

Я вспоминаю, и весь жаркий трепет моментально проходит, оставляя только обиду, которую легко скрывать.

— Но я, конечно, не выгоню тебя прямо сейчас на улицу, — резюмирует Сашка.

— И на том спасибо, — бурчу.

— Это сейчас был сарказм? Не очень дальновидно, — хмыкнув, Сашка допивает и мой бокал. С тихим звоном ставит его на пол.

— Так что давай спать. Реально поздно уже. Я еще с самолета, башка вообще не варит, — хлопает себя по коленям и тяжело поднимается с пуфа, — Я как раз подумаю и все обсудим. Утром. Нам же вместе вставать, да? На лекции.

— Значит, ты поступил, — говорю очевидное.

Просто столько всего случилось за последние полчаса, что некоторые вещи хочется проговорить вслух, чтобы в них окончательно поверить.

— Были сомнения? — приподнимает брови Саша и подает мне руку, помогая встать.

Вкладываю ладошку в его широкую ладонь. Она горячая, жесткая, крепкая. Воспоминания опять электрическими мурашками простреливают по коже, поднимают волоски на затылке. Отдёргиваю свои пальцы тут же. Мне этого не надо! Лиза, помни, что он козел!

— Видела списки фамилий — ничего похожего на Бука, — глухо отвечаю, поправляя на груди халат.

— Искала? — неожиданно Сашка спрашивает это совершенно серьезно, без улыбки.

Чувствую, как розовеют уши и отвожу глаза.

— Нет, конечно, просто внимание почему-то обратила.

Повисает секундная пауза, которую можно ножом разрезать.

— Я — Лютик вообще-то. Бук потом что когда пришел в секцию, пацаны начали ржать, что какой же ты Лютик — ты целый букет. Я высокий был, хоть и тощий, и плечи непропорционально широкие.

Я невольно расплываюсь в улыбке, снова поднимая заискрившиеся весельем глаза на Сашку. Букет…мне от души смешно, но сдерживаюсь.

— Так и понеслось, Бук, Букет. Через пару лет только Бук остался, — проводит он ладонью по затылку, — Теперь ясно?

— Ясно, — киваю, — Лютик тебе идет.

— Ну да, — закатывает глаза, — Лучше скажи где матрас мой надувной, если не собираешься класть меня на своей кровати. Или собираешься?

— Нет! — возмущенно выпаливаю.

— Я так и думал, тащи матрас.

Выдав Сашке белье, матрас и ручной насос, я удаляюсь в спальню. Выключаю свет, ныряю под одеяло и, не дыша, прислушиваюсь, как он возится на кухне, устраиваясь. Только сейчас замечаю, что пульс мелко шкалит и меня всю потряхивает от нервного перевозбуждения.

Вот это да! Как вообще это все могло произойти? Почему именно он? Разве такие совпадения в жизни бывают? Не верится…Я просто не могу это все осознать!

Вздрагиваю, когда дверь в спальню тихонько приоткрывается, впуская полоску света из коридора. Затаиваю дыхание, боясь пошевелиться и выдать, что я не спою.

Сашка бесшумно проходит к туалетному столику, оставляет на нем какую-то бумажку или что-то вроде того, застывает на пару секунд, косясь на мою постель, и так же тихо уходит, медленно прикрывая за собой дверь. Выжидаю несколько мгновений и вскакиваю с кровати. Подлетаю к столику. Как только вижу, что оставил, окатывает душный жар.

Злополучные две тысячи лежат на столе.