Глава 5
— Добрый день, Борис! — с улыбкой прошептала я мужчине, присев за столик в чайной.
С Борисом Хворостовым меня познакомил Джон еще в двенадцать лет, чтобы тот научил русскому языку. Я освоила язык за два фазиса и теперь виделась с Хворостовым нечасто. Но иногда мы встречались в чайной недалеко от школы, куда он специально заходил пообедать. И это значило, что нам есть, о чем поговорить.
Хворостов отвлекся от своего коммуникатора, нахмурился, бегло осмотрел полупустой зал и беззвучно проговорил одними губами:
— В который раз я прошу тебя не говорить со мной на этом языке! — и уже в голос добавил: — Добрый день, Саша!
— Ну простите-простите, — с просящей улыбкой и бровками домиком ответила я и взяла с его блюдца хрустящую хлебную палочку. — Извините, что опоздала. Сегодня объявили, что через два дня итоговые экзамены. Хорд Торано задержал, чтобы поговорить о выборе колледжа. Он рекомендовал меня в колледж Тазира. Я уже выбрала специальность «Программная инженерия».
Хворостов внимательно выслушал и улыбнулся.
— Когда профессия выбрана осознанно, это приносит удачу. А ты очень способная девушка.
— Я знаю, — захрустев хлебной палочкой, ответила я и кокетливо провела пальцами по густым прядям волос от висков до пояса.
— Ты собираешься в Тазир?
— Да, поеду сегодня. Хотите передать Саре «привет»? — подмигнула, мельком указывая на небольшой пакет с кексами на столе.
— Да, а она пусть передаст мне «привет» вечером, — растянул губы в намекающей улыбке Хворостов.
Обычно после чайной он провожал меня до аэробуса в Тазир и передавал пакет для Сары.
— Пообедаешь со мной?
— Вы угощаете? — хитро улыбнулась я.
— Что будешь? — традиционно согласился он.
— Чай и глазированную булочку, — облизнулась я и довольно положила ладошки на стол.
— Всего-то? Сладкоежка! — умиляясь, покачал головой Хворостов.
Борис мне понравился с первого взгляда, несмотря на то что я не доверяла никому. Может, потому что он такой же рыжий, как и я, правда, темнее, и веснушки не такие заметные, может, потому что он давний знакомый Джона и Сары. Но потом поняла, что уважаю его за отношение ко мне. Ему около сорока. Он строг как преподаватель, но беседы с ним всегда очень увлекательны. Но ничего не могла поделать со своей привычкой кокетничать с ним и получать что-нибудь приятное: Борис всегда угощал сладостями или полноценным обедом.
Наевшись булочек с чаем, я сунула пакет с кексами в школьный рюкзак и посмотрела на свой старенький коммуникатор.
— Скоро отъезжает аэробус в Тазир. Мне пора.
— Если Сара передаст «привет» через тебя, то оставь его под тем же кустом у своего дома.
— Опять пришлете свою дочь? — шепотом усмехнулась я. — В прошлый раз она так шумно там возилась, что даже Игнат выглянул в окно.
— Лада умеет навести шороху, — беззвучно рассмеялся Хворостов.
Мы прошлись до остановки аэробуса, тихо поболтав по-русски, и я уехала в Тазир.
На соседних креслах через проход сидели двое гамони — парень и девушка, наверное, старше меня. Они весело переговаривались, не обращая внимания ни на кого, а из сумки парня торчал уголок коммуникатора новой модели. Такого я еще в руках не держала. Интересно было бы в нем повозиться…
В школе я наслаждалась творческими предметами: литературой, художественным искусством, танцами, всегда любила историю, но тайной страстью было программирование. Такого предмета нам не преподавали, но были физика и математика. И я кое-что знала и умела. Моими наставниками были Джон и, как ни странно, сам того не зная, отец. Ведь единственными игрушками в детстве были детали устройств связи.
Джон заметил мой интерес к разным устройствам в процессе изучения древнего хомони. Я обожала возиться с коммуникаторами, визорами, изучая их, придумывая маленькие программы, совершенствуя их и используя не по прямому назначению. Видимо, это передалось от отца, потому что он часто чинил коммуникаторы дома. Когда не было Игната, отец просил помочь с заказами: разобрать корпуса, включить лазер, подать новую деталь… Собирать, скреплять и прочее не трудно, но не так интересно, как перенастроить и запустить устройство — это вызывало восторг. Я не только наблюдала за отцом, но и сама скрытно — по ночам или пока доставляла заказы (отец, как и прежде, экономил на курьерской доставке) — изучала таинственный мир электронных устройств. Поэтому преподаватель физики хорд Манул Сард Торано прочил меня в колледж на специальность «Программная инженерия»…
Я бегло осмотрела салон аэробуса, заметила позади себя нескольких постоянных путешественников в Тазир, улыбнулась уголком рта и поставила свой рюкзак на пол рядом с креслом. А когда аэробус прибыл на место и на первой остановке пассажиры стали двигаться на выход, я поднялась, споткнувшись о рюкзак, выдавила извиняющуюся улыбку шедшему сзади и вышла.
Мне давно с легкостью удавалось стащить любую вещь, когда за ней не было присмотра, даже не помню, когда это началось. Наверное, на Земле я была бы превосходной воровкой. Непревзойденной! Слышала разговоры отца и дяди Ивана когда-то, что там была не такая совершенная система безопасности, как в альянсе хомони. Но я и здесь умела «заметать следы».
Чаще это была еда или мелочи: визоры, коммуникаторы и прочее. В общем-то, мне и не нужны были те вещи, которые я крала. Даже с обнулением и перепрограммированием на нового владельца пользоваться ими я не могла, ведь своих кредитов у меня по-прежнему не было: откуда бы тогда взяться такой дорогой вещи? Поэтому электронные устройства я изучала на предмет программных обновлений, выуживала интересные коды для написания своих программок, а потом возвращала владельцам разными способами или выкидывала… Все, кроме сладостей.
Но во всем этом меня увлекал сам процесс. Я ощущала себя всемогущей. А иногда просто так веселилась.
* * *
Сара была занята пациентом: пришлось ожидать ее в холле. Я закончила возиться с коммуникатором за несколько секунд до того, как Сара выглянула из кабинета, успев спрятать тот в рюкзак. Даже досадно, что в нем не оказалось ничего особо интересного. Мои идеи заходили дальше, и с каждым разом я убеждалась в том, что инженеры устройств связи, впрочем, вероятно, и всех других электронных устройств, намеренно скрывают более продвинутые разработки. Ведь не могло быть так, что я сообразительнее хомони. Возможно, кто-то не хочет двигать цивилизацию вперед или, чтобы такие, как я, Сара или Джон, имея в своем арсенале «крутые» технологии, устроили революцию. И ясно, кто был этим «кто-то» — высший совет хомони.
— Привет, Саша. Что у тебя? — торопливо спросила Сара, проводив меня в свой кабинет.
— Привет от Бориса, — улыбнулась я, вынимая из рюкзака маленький пакет с кексами.
— Странно, он не говорил, — озадаченно нахмурилась Сара и взяла пакет. — Ты извини, у меня много работы. Не смогу уделить тебе времени…
— Я только пришла сказать, что меня направят в колледж Тазира. Так что через фазис мы уже будем видеться чаще, — радостно сообщила я.
— Как замечательно! — искренне обняла Сара. — Я знала, что ты умница! Джон знает?
— Пока нет. Зайду к нему по пути домой… Да-а, Борис сказал, что это, — и я скосила глаза на пакет с кексами, — нужно съесть до вечера: несвежие будут невкусными. Так что, можем выпить чаю на улице…
— Что? — возмущенно округлила глаза Сара. — Я что — Санта-Клаус?
— Кто?
— А-а, не важно. Пойдем, выпьем чаю.
С термокружками мы вышли во внутренний дворик медцентра, обычно пустующий в это время, и сели на скамью под деревом с пышной кроной.
— Я просто не успею! У меня еще несколько приемов, я не могу их отменить. А Борис даже не предупредил, — проворчала Сара, разворачивая пакет с кексами. — И что теперь делать?
Она достала кекс, разломила его, одну половину отдала мне, а на вторую — задумчиво прищурилась.
На самом деле, кексы служили прикрытием для микрочипов или карт памяти. Я знала об этом давно, хотя Джон и Сара неохотно посвящали меня в свою тайную деятельность, чтобы не подвергать напрасному риску. Но я уже не ребенок и давно изучила все их секретные дела. Просто помалкивала, чтобы лишний раз не слышать заботливые увещевания.
— А что там делать-то надо? — непринужденно спросила я, придвинувшись к Саре.
— Ты знаешь, Джон против, — предупредительно сморщила лоб она.
— Если в моих силах тебе помочь, я готова, — хитро подмигнула я, ласково потерлась носом о ее плечо. — Кто-то же может пострадать…
— Ты маленький манипулятор! — щелкнула меня пальцем по носу Сара.
— Что там может быть секретного, чего я еще не знаю? — фыркнула притворно обиженно. — Между прочим, я скоро в колледже учиться буду, а все маленькая.
— То, что тебе почти семнадцать, не дает тебе права так себя вести, — беззлобно пожурила Сара и наклонила свою половинку кекса ко мне.
На этот раз Борис Хворостов спрятал в сладости нечто необычное. Я таких штук еще не видела: две крохотных горошины в каких-то прозрачных гелевых оболочках с торчащими из них небольшими усиками.
— А что это? — приглядываясь к шарикам, спросила я.
Сара посмотрела на меня серьезным взглядом и как-то неспокойно вздохнула.
— Это чип контроля…
Я удивленно распахнула глаза и невольно коснулась пальцами своей шеи ниже затылка.
— Тот самый?! — отчего-то перешла на шепот я, хотя мы были одни.
Сара едва кивнула и указала мизинцем на небольшие прозрачные отростки.
— Видишь эти усики? Они из органики и являются проводниками от чипа к нервной системе носителя и обратно. А это оболочка — гибрид органики и наночастиц, которые не дают телу носителя отторгнуть чужеродный элемент и защищают сам чип.
— Вот это да! — восхищенно выдохнула и склонилась над ладонью Сары. — И что же ты с ними должна сделать? Если нужно затереть историю гражданина, нужно поработать с самим носителем… Вы же не вживляете новые чипы?! Это же невозможно? Ведь там сложная система вживления, подключения и программирования. Процесс болезненный…
— Откуда ты это знаешь? — поразилась Сара.
— Ну… с миру по нитке, — усмехнулась я. — Еще одно новенькое выражение на русском услышала от семейства на днях.
— По-моему, ты слишком много знаешь! — с беспокойством покачала головой Сара. — Да, ты права. Процесс болезненный. Поэтому младенцы и кричат первые несколько дней, не успокоишь. Это нулевые чипы. Они еще не подключены к общей системе, а значит, и не защищены… Обычно в них загружают первичные данные: родителей, статус и потом вживляют младенцу при рождении. Очевидно, у кого-то только что родились дети. Эти чипы вживят завтра. Сейчас надо посмотреть первичные данные и по возможности скорректировать. Даже не знаю, сколько уйдет времени на это и возможно ли вообще…
— Можно я посмотрю, что там? — внутри так и горело от любопытства. — У тебя же есть устройство подключения к ним?
— Раз уж увидела, то посмотри, — усмехнулась Сара. — А то ведь не дашь покоя… Здесь еще карта памяти. Борис прописывает всё, что нужно делать. Поэтому давай так: сейчас едешь ко мне домой, изучаешь информацию на чипах и на карте. А я отдам своих пациентов Басилу и подъеду позже. Где находятся все мои устройства, ты знаешь.
От удовольствия заглянуть туда, куда еще не проникало сознание, я счастливо улыбнулась и подпрыгнула на месте.
— Тише, — взглянув на свой коммуникатор, сказала Сара и поднялась. — Вперед!
— А-а, Сара… Можешь это куда-нибудь деть? — закопалась в рюкзаке я, а затем вынула украденный коммуникатор.
Сара мгновение задумчиво смотрела на устройство, а потом подозрительно прищурилась, как было не раз.
— Откуда это, Саша?
— Нашла в аэробусе, — спокойно ответила я.
— Ты опять? — прошептала она. — На этот раз я расскажу Джону!
— У вас свои секреты, у меня свои, — нисколько не испугавшись, заявила я и спрятала пакет с «кексами» в карман форменной юбки. — И ты обещала не выдавать мои тайны брату. Тебя никто не заставлял давать мне слово… Ты же можешь подкинуть это в пункт находок через Басила?
— Это нечестно и опасно. Ты понимаешь, Саша? — подошла ближе Сара и взяла меня за локоть.
— Не опаснее того, что я каждый день появляюсь дома, — посерьезнела я и тоже прищурилась.
Мы несколько секунд мерились упрямыми взглядами, и Сара отступила. Мы доверяли друг другу и всегда держали слово.
— Дай мне слово, что ты больше этого не сделаешь? — потребовала Сара.
— Я постараюсь, — улыбнулась я, отошла и, коснувшись губ двумя пальцами, послала Саре воздушный поцелуй. — Привет Басилу!
Сара лишь осуждающим взглядом проводила меня к выходу.
Но она зря беспокоилась. Я умела просчитывать каждый свой шаг. Я очень внимательная и наблюдательная. Цепкая память и умение сосредоточиться на цели, глубокие знания кодекса и свода законов хомони, которые дал Джон, всегда хорошо служили мне.
Я отправилась в дом Лефаров. Даже если бы меня не послала Сара, то я сама заглянула бы к ним, чтобы кое-что проделать. Поскольку чип контроля фиксировал все наши передвижения во всех общественных местах, в том числе и в аэробусах, то мне было необходимо слегка скорректировать свою сегодняшнюю историю.
Сара и не знает, что я пользуюсь ее оборудованием для того, чтобы подчистить за собой. Ненадолго замедлив поток передачи сигнала чипа в базу службы контроля соблюдения кодекса, я затираю данные или слегка корректирую их: меняю дату или время посещения того или иного места. Ведь при жалобе на нарушение всех граждан, зафиксированных в это время в обозначенных заявителем местах, сразу же вызывали на допрос в отдел расследования нарушений. Жаль, что полностью удалить какое-то событие не могла, для этого требовалось встроиться в общую систему контроля и безопасности, чтобы защитные алгоритмы не воспринимали это как вторжение, но это по силам только самим разработчикам. Однако обойти уровень защиты к временным данным и заменить несколько цифр получалось неплохо.
С каждым разом это труднее делать, уровни защиты регулярно обновляются, и я понимаю, что когда-нибудь придется закончить с шалостями, но, игнорируя благоразумие, продолжаю находить новые пути обхода ловушек. Конечно, я знаю, что всё это очень рискованно, но, когда возникает определенная цель, остановиться не могу, будто становлюсь кем-то другим, пока не выполню задуманное. Да и не краду я в крупных торговых центрах или там, где меня явно могут заметить.
