Недотрога для плейбоя

Анастасия Градцева, 2021

– Ты…ты поспорил на меня? – я стою, будто оплеванная, и больно так, что, кажется, сердце сейчас пополам порвется.– Крис, все не так, как ты думаешь, – Кирилл напряженно смотрит мне в глаза, но я больше ему не верю.– Зачем я тебе? Ты же получил от меня все, что хотел! Отпусти!– Может, мне плевать на это пари, и я просто хочу тебя. Себе. Навсегда.Кирилл меняет девчонок как перчатки, а незаметная отличница Крис ждет «того самого» и не согласна на компромиссы. Он решает ее добиться и пускает в ход весь свой опыт по завоеванию девичьих сердец. Как перед таким устоишь? Крис уже почти готова сдаться, но она не знает, что он на нее просто поспорил.Содержит нецензурную брань.

Глава 5. Мечты сбываются

— Я?! — мой голос сипло прорвался через сжавшееся от волнения горло, и я сама понимала, как жалко это прозвучало.

Царев приподнял насмешливо бровь, как бы говоря: «А что, тут есть еще какой-то мышонок, кроме тебя?».

Внутри в панике метались мысли, словно жильцы, застигнутые пожаром: вопили, суетились и сталкивались друг с другом, объятые смертельным ужасом. Я очень-очень хотела с ним потанцевать. И одновременно боялась этого больше всего на свете. Вдруг я сделаю что-то не так, вдруг я наступлю ему на ногу, вдруг от меня пахнет потом…

А еще, он ведь встречается с Леной и танцевать хотел тоже с ней. Меня позвал просто так, от безысходности. Или…нет? Он же мог не приглашать меня на танец, но зачем-то сделал это. Может…Господи, может, я ему нравлюсь? Ну хотя бы немного.

— Мышонок, — дружелюбно сказал он, — пока ты будешь мяться, уже музыка кончится. Я что, такой страшный?

Я отрицательно замотала головой и, решительно вздохнув, шагнула к Цареву. От того, что я дико нервничала, я внезапно забыла, куда надо класть руки, и просто неловко прижала их к груди. А когда Кирилл опустил мне на талию свои ладони, я, по-моему, даже дышать перестала. Крепкие, горячие, они обжигали даже сквозь одежду, рождая какие-то удивительные ощущения, которых я никогда раньше не испытывала.

— Руки мне на плечи положи, — весело приказал Кир, которого явно забавляло мое смущение, и я послушалась. Это было что-то невероятное — ощущать под пальцами твердость его мышц, тепло его тела. От близости Кирилла мне срывало голову намного сильнее и качественнее, чем это мог бы сделать любой алкоголь. Он притянул меня к себе так, что наши бедра соприкоснулись, и я вздрогнула. Царев это почувствовал, наклонился к моему уху и бархатно прошептал:

–Ты боишься меня?

— Нет…

От его дыхания, опалившего кожу, у меня по спине и рукам пробежали мурашки, а внутри так сладко екнуло, что я непроизвольно придвинулась к нему еще ближе. Теперь мы практически вжимались друг в друга, и я не хотела даже думать о том, как это выглядело со стороны.

–А почему дрожишь? — снова шепнул он мне, теперь куда-то в шею. И я едва не застонала от того, как приятно это было. Что я могла ему ответить? Правду? Что влюблена в него по уши, хотя даже толком его не знаю?

Я ничего не стала говорить, просто подняла голову и посмотрела на него. Долго, не отводя взгляда. До тех пор, пока в глубине серых глаз не мелькнуло понимание.

— Зря, — слегка усмехнувшись, шепнул мне Кир. Но при этом его ладони, до этого спокойно лежавшие на моей талии, вдруг легко погладили меня по спине. Одним коротким, еле уловимым движением. И едва я успела распахнуть от удивления глаза, как музыка смолкла. Кир склонил голову в шутливом поклоне и спокойно отошел от меня, а я осталась растерянно стоять, словно малыш, которого позабыли посреди супермаркета. Черт, ну почему все хорошее так быстро заканчивается? Как бы мне хотелось, чтобы этот трек стоял на бесконечном репите, чтобы снова и снова плавиться в объятьях Кирилла, ощущать на себе жар его рук, смотреть в насмешливые серые глаза и трогать твердые, напрягшиеся под моими ладонями мышцы.

— Еще давайте медляк! — крикнула Соня, которая, несмотря на то, что танец кончился, не торопилась отпускать Стаса. Кто-то из девчонок поддержал её одобрительным возгласом. Но парни были настроены иначе.

— Да ну, хватит, — грубо ответил Рустам, а потом хохотнул. — Можно ведь и без музыки пообжиматься! На диване это все равно удобнее делать, чем стоя!

— А кто тебе сказал, — томно пропела Милана, — что я буду с тобой обжиматься?

Он ловко подбил её щиколотки ногой, и когда она, взвизгнув, потеряла равновесие, уронил вместе с собой на диван.

— А что, не будешь? — ухмыльнулся Рустам, беззастенчиво шаря по ее телу руками.

— Подуууумаю, — протянула она кокетливо, даже не пытаясь вырваться. — Посмотрим на твое поведение!

Я не стала смотреть, чем это закончится, и выскочила из зала. Мне срочно надо было остаться одной — без всей этой пьяной, глупо хихикающей толпы. Я влетела на кухню и застыла, будто кто-то внутри стоп-кран дернул. За столом сидела Ленка и, наплевав на все запреты хозяйки дома, курила прямо там, стряхивая пепел в кофейную чашку.

— Что, Крысь, поймала краш на Царя? — спокойно поинтересовалась она.

— Чегооо…

— Влюбилась, говорю, в Царева. Или скажешь нет?

— Что за глупости? — выпалила я, но при этом покраснела так сильно, что это выдало меня с головой.

— Да ты чуть не обоссалась от счастья, когда он на медляк тебя позвал, — хмыкнула Ленка, но как-то беззлобно. Словно не хотела меня обидеть.

Я молчала. Крыть было нечем.

— Можешь побегать за ним сегодня, я не против, — вдруг сообщила она, резким движением затушила бычок и глотнула из стоящего рядом стакана. Судя по цвету, там был чистый напиток, без всяких разбавителей типа Колы или сока.

— В смысле? Не собираюсь я за ним бегать, — в своей голове я произнесла это уверенно и твердо, но на деле получилось тонко и жалобно. Аж самой за себя стыдно стало. Неудивительно, что они тут все надо мной тайком подсмеиваются.

— Дурочка ты, Крыська, — вздохнула Ленка. — Я, можно сказать, по доброте душевной! Он все равно сегодня один тусить будет.

— Почему один, а…ты? — я ненавидела себя за этот вопрос, но все же не могла не спросить.

— А меня он сегодня хрен получит, — оскалилась она. — Пусть посидит денек без сладкого и подумает над своим поведением. Я таких козлов знаю, их только так и можно воспитать.

— Кирилл не козел, — тихо возразила я.

Ленка только пожала плечами: типа думай, как хочешь, а я свое мнение менять не намерена.

Она забрала свой стакан и пошла в сторону зала, но в дверях обернулась:

— Повторю еще раз: сегодня можешь лезть к Царю. Но только сегодня. Завтра я тебе за него голову откушу.

И ушла.

Я упала на стул и стиснула ладонями моментально занывшие виски. Бред какой-то. Лена что, таким образом пытается набить себе цену в многоопытных глазах Кирилла? Честно говоря, если верить всему тому, что я слышала о Цареве, вряд ли он расстроится, если она его пошлет. Просто найдет себе другую на этот вечер, и всё.

«Например, тебя?» — коварно шепнул внутренний голос. Я вздрогнула и замотала головой. Нет. Конечно, нет. То, что я согласилась на медленный танец, еще ничего не значит. Бегать за Царевым я точно не буду. Обещаю.

Я даже в комнату к ребятам не пойду, вот на кухне и останусь. Хотя — я сморщила нос — тут теперь так накурено. Пойду-ка лучше на балконе постою. Я взяла в прихожей свою куртку и вышла на балкон, который был, на удивление, пуст. Видимо, все уже достигли такой кондиции, что курили там, где придется, а Маринка была не в том состоянии, чтобы им что-то запрещать.

Ох, каким же вкусным казался свежий воздух после духоты квартиры! Я с удовольствием вдохнула его полной грудью — такой прохладный, острый, наполненный терпким запахом прелых осенних листьев и мокрого асфальта.

Хлопнула дверь балкона, я вздрогнула и обернулась.

— Можно? — церемонно осведомился Царев, держа в пальцах сигарету.

— Да-да, я уже ухожу, — пробормотала я и сделала шаг к выходу.

— А почему? — удивился он. — Постой со мной. Одному скучно.

И очень естественным жестом, будто так и надо, взял меня за руку и подтянул поближе. Все мое тело словно пробило насквозь электрическим разрядом, и я кивнула, ненавидя себя за слабость.

Царь задумчиво закурил и посмотрел вдаль.

— А что ты здесь вообще делаешь? — вдруг поинтересовался он.

— То есть? — не поняла я вопроса.

— Тебе же тут не нравится. Ты вообще не похожа на ту, кто ходит на такие мероприятия.

Почему-то это прозвучало так, что мне стало обидно.

— А на кого я похожа? — ровным голосом спросила я.

— Ты похожа на хорошую девочку, на отличницу, которая никогда в жизни не расстраивала родителей и не прогуливала уроки. Которая не пьет, не курит, матом не ругается и с мальчиками не целуется, — насмешливо перечислил Царев.

Я вспыхнула, на глаза навернулись слезы. Почему он говорит об этом так, будто это мои недостатки?

— А что, это так плохо? — спросила я дрожащим от обиды голосом. — Быть хорошей?

— Не плохо, — он пожал плечами, — просто скучно.

— Между прочим, я пила шампанское, — с вызовом сказала я, — на посвящении.

— Оу, да ты бунтарка, — расхохотался Царев. — Еще скажи, что куришь!

— Вы сегодня столько сигарет выкурили рядом со мной, — огрызнулась я, — что можно считать, что я тоже курила.

— Ну допустим, — Кирилла явно забавлял наш разговор. — Пункт про мат предлагаю пропустить, я сам не люблю, когда девушки ругаются, а что у нас с поцелуями?

По моему мнению, разговор из просто странного переходил в откровенно неприличный. И единственная причина, по которой я продолжала тут оставаться, был сам Царев. Кроме того, что мне просто нравилось находиться с ним рядом, сейчас он был почему-то другим: не таким закрытым, не таким высокомерным и оттого казался еще более привлекательным. Вопреки обыкновению, Кир не смотрел на меня как на пустое место, разговаривал со мной и даже не называл этим ужасным прозвищем «Мышонок».

— Гм, а что с поцелуями? — переспросила я старательно небрежным тоном. — Все в порядке у меня с ними. Конечно, я целовалась.

— Предлагаешь поверить тебе на слово? — прищурился Кирилл, и в его серых глазах заплясали лукавые искорки.

— А…что…в смысле… — растерялась я, мгновенно утратив способность связно выражаться.

— Ну проверить надо бы, — серьезно сказал он, затушил сигарету и повернулся к мне. Прохладные пальцы приподняли мой подбородок, и его лицо оказалось вдруг так близко к моему, что сердце сначала застыло испуганным зверьком, а потом заколотилось, словно пытаясь пробить грудную клетку и выскочить наружу.

Его губы, пахнущие сигаретным дымом, мягко коснулись моих, и горячий наглый язык на мгновение скользнул в мой рот. А потом Кирилл отстранился и с усмешкой на меня посмотрел.

— Врешь, Мышонок, не целовалась ты еще ни разу.

Я стояла столбом и не могла выговорить ни единого слова. Только чувствовала, как печет нежную кожу губ, которых он только что касался. Царев меня поцеловал? Просто так — ради шутки? Да уж, не таким я представляла себе свой первый поцелуй. С тем человеком, но не так. Совсем не так.

— Ну вот теперь…целовалась, — пробормотала я.

— Это не считается, — хмыкнул Кирилл. — Просто маленькая проверка. Suck it and see, да?

Это была, видимо, какая-то незнакомая мне идиома, потому что дословный перевод фразы «пососи и увидишь» показался мне чрезвычайно пошлым.

— Чего? — тупо переспросила я.

Кир рассмеялся.

— Что, отличницам незнакомы разговорные английские выражения? — поддразнил он меня. — Ну а это ты хотя бы знаешь? The proof of the pudding. (дословно: доказательство в пудинге)

— Ох, да, это знаю, — облегченно выдохнула я, чувствуя себя, как на экзамене. — «Не попробуешь — не узнаешь».

— Ну вот. Suck it and see — это то же самое, только не так скучно, — ухмыльнулся Царев. — Двойка тебе по разговорному инглишу, Мышонок!

И, сверкнув своей самоуверенной улыбкой, ушел, оставив меня на балконе. Совершенно растерянную и потерянную.

Вот и что это было, а? Пришел, поговорил, поцеловал, посмеялся и ушел.

Я еще какое-то время постояла на балконе, пока не замерзла окончательно, и решила вернуться к остальным. Хотя я и не пила сегодня, но в голове шумело так, будто опустошала бутылки наравне со всеми: все казалось нереальным, ненастоящим, словно во сне.

Я сбросила куртку, вошла в зал и…пожалела, что не осталась на балконе, потому что вечеринка уже явно прошла точку невозврата. Об этом свидетельствовал тот факт, что Соня забралась на стол и устроила там стриптиз. Между полами рубашки, которую она медленно расстегивала, уже виднелся розовый лифчик, а мне почему-то стало так стыдно и неловко, будто я сама крутилась тут перед всеми в полуголом виде.

Я поискала взглядом Кира и не сразу его нашла в этой полутьме: он стоял в углу и, не обращая внимания на Сонины прелести, о чем-то разговаривал со Стасом. У обоих в руках были полные стаканы, а под столиком добавилось еще несколько пустых бутылок. Лена дремала в кресле, Милана целовалась с Рустамом, нисколько не стесняясь остальных, а Маринка на диване обжималась с Лешей, который при этом явно поглядывал в сторону импровизированного стриптиза.

Тем временем Соня осталась в одном бюстгальтере и юбке, покрутилась, красиво выгибая спину, под восторженный свист и аплодисменты, а потом спрыгнула со стола и натянула рубашку.

— Представление окончено! — громко объявила она. — Теперь пусть мальчики раздеваются.

— Я костлявый, — хмыкнул Леха. — Вот поверьте: выше пояса у меня вообще не на что смотреть.

— А ниже? — заинтересовалась Соня.

— А это уже контент восемнадцать плюс, — похабно подмигнул он, — только для избранных!

И снова приобнял Маринку.

— Хочешь, я разденусь? — вызвался накачанный Денис, который был совсем не против посветить честно заработанными бицепсами, и, будто невзначай, притерся к Соне. Похоже, что она своим стриптизом заинтересовала его куда больше, чем Верка, которую он выбрал себе изначально. Не утруждая себя красивыми движениями под музыку, он тупо стянул футболку и дал себя пощупать восторженно ахающим Соне и Вере. Ахали они одна другой громче, а сами при этом стреляли друг в дружку злыми взглядами. Борьба за ресурсы…Как в каменном веке.

Мне было одновременно и противно, и любопытно. Похожее ощущение я поймала однажды в зоопарке, когда наблюдала за тем, как тигр рвал зубами кроличью тушку. И едва не тошнило от этого зрелища, и оторваться не могла. Вот так и тут.

— Ребяяяят, — вдруг пьяным голосом обратилась ко всем Маринка, — давайте по спальным местам расползаться, а? А то завтра утром в десять я уже всех выгоню.

— Э, почему?! — не ожидали такого расклада парни.

— Н-надо, — язык уже плохо ее слушался, — родаки вернутся. Давайте покажу, где спать можно.

Конечно, большая красивая кровать в Маринкиной спальне была автоматически закреплена за ней и Лешей. Зато в зале на широких диванах, которые вдобавок раскладывались, спокойно могли устроиться несколько человек. В итоге там угнездились Рустам с Миланой, а также не определившийся со своими симпатиями Денис вместе с Верой и Соней. Надеюсь, девочки не перегрызут во сне друг другу горло.

В спальню родителей Маринка запретила входить, зато показала еще одну небольшую комнату — типа гостевой, где тоже можно было спать. Я быстренько почистила зубы (пасту и щетку я предусмотрительно взяла с собой) и проскользнула туда, от всей души надеясь, что там еще будет место. Мои надежды не оправдались: на кровати у стены уже устроилась Лена. А узкий диванчик у окна оккупировал Кирилл. Оба молчали.

Что ж, выбор у меня был невелик. Либо тут, либо искать место среди толпы в зале.

— Подвинься, пожалуйста, — тихо попросила я Лену. Она вздохнула и сдвинулась, освобождая мне немного места. Я легла, чувствуя себя ужасно неловко. Блин, были бы деньги на такси — я бы уехала спать домой. Сто процентов.

— Народ, — в комнату заглянул Стас, — пустите переночевать!

— Заходи уже, не ори только, — раздраженно буркнула Лена.

Я думала, что он ляжет к Кириллу, но он вместо этого взял и прыгнул на нашу кровать.

— Девчооонки! Я к вам! — дурашливо протянул он и попытался втиснуться между нами.

— Стас! Какого хрена! Ты ж тяжелый. Слезай давай, — заорали мы на него. Но он хохотал и лез обниматься.

— Лен, — раздалось с соседней кровати. — Пошли ко мне. Я одеялом поделюсь.

У меня остро кольнуло в груди. И еще сильнее, когда Лена молча поднялась и подошла к нему. Вот только вместо того, чтобы лечь рядом, она выхватила у Царева одеяло и пошла к выходу.

— Я лучше в зале лягу, — бросила она презрительно, — на кресле.

И вышла.

Кир негромко выругался, а потом подошел к нам.

— Двигайтесь, — безапелляционно заявил он, — я там один замерзну нахрен.

И втиснулся к нам третьим.

В итоге я лежала притиснутая к стенке, а рядом со мной за жизненное пространство сражались Кирилл и Стас. То, что началось, как шутливая потасовка, очень быстро переросло почти в драку. Периодически они вспоминали, что тут еще есть я, и спрашивали:

— Ты как там?

— Нормально, — гундела я в стенку, и толкотня продолжалась. Я уже хотела сама уйти на соседнюю кровать, но боялась, что, пока я буду сбегать, мне в пылу сражения прилетит чьей-нибудь рукой или ногой. Хотя в целом я готова была уже и на это, потому что спать хотелось ужасно.

— Да столкни ты его уже! — не выдержала я, когда они оба — и Кирилл, и Стас — поочередно оказались на полу, и сейчас шел третий раунд.

Парни замерли.

— Ты это кому? — поинтересовались они.

И тут мой мозг со мной, видимо, попрощался, потому что я сказала совсем не то, что стоило бы.

— Кириллу, — ляпнула я.

Царев отчетливо хмыкнул.

— Ну и зря, — вздохнул Стас и устроился на соседнем диванчике, укрывшись курткой.

Наверное, в адекватном состоянии я ни за что бы не легла с Кириллом на одну кровать. Особенно после того, как он недвусмысленно звал к себе Лену. Но… но я была уставшая, сонная и немного оглушенная впечатлениями этого странного вечера. И поэтому сделала что-то совсем невозможное и максимально неадекватное. Вместо того, чтобы отвернуться к стенке и увеличить расстояние между нами, я…я взяла и развернулась к Кириллу лицом. Он тоже не спал. Лежал, подложив руку под голову, и задумчиво рассматривал меня. А я — его. Вдруг произошло почти незаметное движение, и Царев оказался ко мне чуть ближе. Может, на сантиметр. И замер, ожидая моего ответа. Я облизала внезапно пересохшие губы и тоже немножко придвинулась. Снова он. Потом я. И вот уже наши лица оказались так близко друг к другу, что я ощущала на губах его горячее и неожиданно свежее дыхание. И в этот момент на мое бедро легла его рука. Не нагло, не уверенно, а как бы с вопросом. Да?

Я тихо выдохнула и погладила его руку чуть выше локтя, обмирая от своей смелости и шалея от ощущения горячей плотной кожи под пальцами. Да. Я завтра, наверное, пожалею, но сейчас это да.