Похищение Колыванской вазы

Анастасия Логинова (2024)

Мира создаёт программу для перемещений во времени. Она не торопится отправляться в прошлое, считая, что надо сначала провести серьезные испытания, но случайность перебрасывает её вместе с другом и домашним андроидом в 1843 год на Колыванский камнерезный завод. Там друзья узнают, что знаменитая Колыванская ваза пропала, директору завода грозит тюрьма, а совсем рядом действует еще один гость из будущего. И его надо срочно остановить, пока не произошла катастрофа.

Глава 2. В которой на Колыванскую фабрику едет ревизор

август 1843 года,

Колывань

Казалось, что прошла вечность, прежде чем всё успокоилось.

— Ура! Самый безопасный в мире прибор забросил нас неведомо куда! — раздался восторженный голос Мира.

— Визуальный осмотр показывает, что наши тела сохранили целостность, поэтому можно сделать предварительные выводы, что путешествие во времени прошло относительно…

— Сайб, ты посчитал, сколько раз нас «прокрутило»? — безо всякого стеснения прервал размышления андроида Мир.

— Триста раз ровно, — невозмутимо ответил тот, как будто только и ждал этого вопроса.

— Триста раз… Какой ты год выставляла в своём «Пертемпусе», Мирушка?

Мира всё ещё пыталась успокоить бешено колотящееся сердце и перевести дыхание.

— Это невозможно, — просипела она.

Мир с удивлением посмотрел на подругу, потом вокруг. Они стояли на окраине какой-то деревни. С одной стороны был шаткий забор, в котором не хватало досок, с другой — тёмный лес. Немного дальше виднелась просёлочная дорога.

— Значит, случилось невозможное, — подвёл итог Мир.

— Одна тысяча восемьсот сорок третий, — любезно подсказал Сайб, отвечая на вопрос Мира, заданный минуту назад.

— Ого! — обрадовался Мир. — Вот, значит, куда мы попали!

— На вопрос «куда мы попали» следует отвечать «на Колывань», — занудно произнёс Сайб. — Если верить предустановленным настройкам. А вот на вопрос «когда мы попали» ответ будет как раз «в 1843-ий год».

Мира сердито топнула ногой, краешком сознания отметив, что на ней надеты туфли на каблучках, которые утопали в мягком дёрне. Только что она ходила дома в белых носках, и вдруг — туфли. Да у неё в принципе в гардеробе не было ни одной пары туфель на каблуках.

— Я же вам говорю, что мы не могли перенестись! У меня вообще не оставалось заряженных аккумуляторов! Я как раз сегодня собиралась их заказать… И даже если бы эта батарейка случайно оказалась полностью заряженной, с её помощью мы бы смогли перенестись максимум в начало XXII века! Это какая-то… — Мира с отчаянием оглядела себя и друзей, — …коллективная галлюцинация!

Все трое были одеты точно так, как она указала, когда выбирала аватарки, показывая друзьям, что сейчас умеет «Пертемпус». Сама Мира вдруг осознала, как непривычно ощущается тяжесть чрезмерно многослойной одежды, как шею охватывает тугой кружевной воротник. Руку оттягивала нелепая сумочка в виде собранного кульком отреза ткани.

Миру тоже было не по себе. Он нервно подёргивался в непривычной одежде. Зато Сайб выглядел так, как будто всю жизнь носил вицмундир с фуражкой.

— Это была не твоя, а моя батарейка, — отмахнулся Мир, с восторгом оглядывая окрестности.

— Да как бы она попала… — начала было Мира, но замолчала, вспомнив, как Мир выворачивал карманы у неё над столом. Действительно, она вполне могла схватить его батарейку. Но даже если это и так…

–… а у меня батарейки особенные. Размер у них такой же, как у стандартных, а мощность больше раз в десять. Отец их специально для меня разработал, так как я постоянно где-то застревал с левиталом, когда у него батарейки садились.

Сайб неодобрительно покачал головой:

— С твоей стороны было очень непредусмотрительно отправляться в полёт на левитирующей доске, не проверив уровень её заряда и не имея с собой запасных аккумуляторов.

Мир только отмахнулся:

— Сайб, ты нудишь прямо как мои родители! Вы просто подумайте! Первое путешествие в прошлое! Невероятно! Наши имена впишут во все учебники истории!

— Как первых людей, застрявших в прошлом? — со скепсисом посмотрела на друга Мира.

— Почему застрявших? — удивился Мир. — У меня с собой есть ещё…

Мир замолчал, растерянно оглядывая свой новый наряд.

— А то, что было у меня в карманах, осталось дома? — спросил он у Миры.

Та в ответ пожала плечами. Кто же знает, как точно сработала программа. Она же не провела ни одного теста, не отправлялась в прошлое ни на пару минут. Только что они были в комнате Миры в XXII веке. И вдруг очутились за триста километров и за триста лет от дома! Неудивительно, что сейчас она одновременно испытывала восторг и отчаяние. Мира на себе ощутила весь спектр понятия «смешанные чувства».

Она взглянула на программатор, который сжимала в руке. Индикатор показывал, что заряд оставшейся мощности составлял два процента. Как же им попасть домой?

— И что мы будем делать, мама? — с надеждой взглянул на неё Сайб.

— Надо найти источник питания, — неуверенно сказала Мира.

Какой может быть источник питания, если здесь ещё даже лампу накаливания не изобрели?

— Ты что-нибудь придумаешь! — Мир как всегда не терял оптимизма и пребывал в прекрасном настроении. — Давайте пока исследуем, что здесь есть!

— Пойдём на камнерезный завод, мама? Познакомимся с твоим предком, — напомнил Сайб о цели их путешествия.

— Пойдём, — рассеянно откликнулась Мира, запихивая программатор в сумочку. Тут же она встрепенулась: — Сайб, ты что! Какая «мама»! Ты же всех нас сдашь, нас повяжут и отправят в тюрьму или в лечебницу для душевнобольных! И неизвестно, где будет хуже!

— А как мне тебя называть? Что сказать на заводе? — уточнил Сайб.

Мира задумалась, а Мир проговорил замогильным голосом:

— «Я пригласил вас, господа, с тем чтобы сообщить вам пренеприятное известие: к нам едет ревизор»!

И добавил уже нормально:

— Нам на лето задали прочитать «Ревизора» Гоголя.

— И ты прочитал? — уточнила Мира, недоверчиво прищурившись.

— Ага. Первую фразу первого действия первого явления, — фыркнул Мир. — Как вам идея? Может, притворимся, что приехали с проверкой?

Мира подумала и кивнула. Сходу ничего удачнее сочинить не получалось. Значит, они прибудут на завод с ревизией.

Андроид как-то озадаченно замолчал.

— Сайб, ты понял? — с тревогой спросила Мира. — Ты не робот, не мой сын, ты ревизор!

— Я понял. Ищу подходящий речевой и поведенческий образец, — задумчиво ответил Сайб.

Образец, значит. Ну, тогда его лучше не отвлекать разговорами. А то его слабенький процессор задымится, если будет обрабатывать две задачи одновременно.

Спустя минут десять они зашли в ворота камнерезного завода. Территорию фабрики прорезала шумная река. Вокруг виднелись разные постройки, центром которых было аккуратное двухэтажное здание. Табличка на нём подтвердила догадки Миры. На ней было написано: «Колыванская шлифовальная фабрика. Основана в 1802 году Ф.В. Стрижковым».

Время от времени мимо проходили мужики самого угрюмого вида. Некоторые вели под уздцы лошадей, от которых хотелось шарахнуться в сторону. Мире хотелось уточнить, где им найти директора, но она не решилась заговорить. Кажется, в те времена к инициативе со стороны женщин отношение было отнюдь не восторженное. Мир и Сайб тоже молчали.

Они вошли в здание фабрики. На втором этаже обнаружилась небольшая комнатка, на которой висела табличка: «Управляющiий фабрикою Карлъ Христiановичъ Вецель».

— Это он! — восторженно прошептала Мира. — Мой прапрапрапрапрадедушка!

Мир уже поднял руку, чтобы постучать в дверь, когда Сайб внезапно сообщил:

— Искомый образец найден.

От неожиданности Мир вздрогнул и пробормотал под нос:

— Надеюсь, в образец не входят слова «я у мамы ревизор».

Уголки губ Миры дрогнули, но полноценной улыбки не вышло. Слишком велико было напряжение. Они постучались и вошли.

Впереди шёл Сайб. Он же и начал беседу:

— Господин управляющий?

— Да, — несколько нервно откликнулся невысокий полный человек за столом приподнимаясь. — С кем имею честь?

— Сайб Мирович Андроид, — представился Сайб и коротко поклонился. — Инспектор Кабинета Его Императорского Величества.

У Миры округлились глаза. Сайб придумал себе не только фамилию и должность, но и отчество! Точнее, матчество? Ведь явно он образовал его от её имени. А фамилия-то! Хорошо, что господину Вецелю слово «андроид» было незнакомо. Он вполне может принять его за, скажем, прусскую или английскую фамилию.

— Это мой помощник, — продолжал между тем Сайб. — Владимир Торович. И его сестра Мирослава Торовна.

Мира хотела было надуться. Как же! Сам, значит, инспектор, Мир — его помощник, а она — всего лишь сестра помощника! Но, подумав, решила, что это, наверное, лучший вариант. Навряд ли в Императорском Кабинете служили женщины. А если и служили, их точно не посылали в командировки за четыре с половиной тысячи вёрст от Петербурга на всеми забытую Колывань. Так что пусть она лучше будет романтичной барышней, сопровождающей брата.

Вецель, очевидно, гостей не ждал:

— Инспектор Императорского Кабинета? Но, позвольте, господин Андроид, ведь проверка работы фабрики была проведена совсем недавно…

— Успокойтесь, Карл Христианович, мы не с проверкой. Дело в другом. Понимаете ли, казначей Кабинета внезапно обнаружил некие излишки средств…

При этих словах Мира чуть не поперхнулась. Хитро придумано! Если человеку предложить денег, то критичность его мышления сразу снизится.

–…и чтобы эти незапланированно обнаруженное финансирование приложить к делу наиболее плодотворно, было решено отправить инспекторов на Петергофскую гранильную фабрику, Екатеринбургскую гранильную фабрику и на Колыванскую шлифовальную фабрику. Оценить существующие проблемы камнерезного производства, стоящие задачи и имеющиеся перспективы. Необходимо решить, куда направить дополнительные средства.

Если вначале Карл Христианович встретил друзей, недоверчиво хмуря брови, то после этой речи лицо директора разгладилось, а глаза заблестели.

— Конечно, господа, прошу вас, прошу, — засуетился он. — Позвольте мне показать вам фабрику!