Внебрачный сын олигарха

Анастасия Ридд, 2023

Могут ли отношения между бывшими мужчиной и женщиной возобновиться спустя три года? Срок ли это для настоящей любви?Несколько лет назад Кирилл и Арина расстались по глупости, даже не попытавшись объясниться друг с другом. Каждый из них получил свободу, которая обернулась пролитыми слезами, разбитым сердцем и двумя полосками на тесте на беременность. Спустя некоторое время судьба снова сталкивает главных героев, и на этот раз противостоять чувствам оказывается еще сложнее.

Глава 6 Арина

Я приезжаю на работу задолго до назначенного времени. Паша предлагает воспользоваться его автомобилем, так как моя машина до сих пор находится в ремонте, но я выбираю такси.

Я не боюсь оставлять Марка с Лазаревым. Паша очень трепетно относится к ребёнку, да и сын отлично ладит с ним. По вполне объективным причинам я никогда не смогу заменить мальчику отца. Пусть даже никакой другой мужчина не станет ему отцом в полной мере, но в жизни Марка должен быть такой человек, который своим примером будет демонстрировать ему мужество и достоинство. А, глядя на Лазарева, я с каждой новой встречей убеждаюсь, что Паша как раз подходит на эту роль.

Что же касается меня, могу сказать только одно: мне вполне комфортно. И, возможно, настанет тот день, когда я смогу отпустить свои чувства к Кириллу и искренне полюбить Лазарева.

— Рано ты. — Я вздрагиваю от звука голоса Воскресенского. Ключ от кабинета выскальзывает из рук.

— Доброе утро, Кирилл! — Я оборачиваюсь, сохраняя невозмутимое выражение лица.

Мужчина стоит в нескольких метрах от меня, сунув руки в карманы. От его холодного взгляда хочется поскорее закрыться в своём кабинете. Воскресенский, одетый в строгий костюм чернильного цвета, выглядит по-деловому. Он уверенным движением пальцев поправляет однотонный галстук, а мне в глаза бросается запястье, на котором болтаются те самые часы. Почему он до сих пор их носит? Да, этот подарок дорого мне обошелся, и не только в финансовом плане, но с нынешним положением Кира он вполне мог бы позволить другой аксессуар, подчёркивающий стиль и статус. Я невольно сравниваю его с тем Кириллом, которого знала в прошлом. Чувствую, как щёки загораются предательским румянцем от этих мыслей, и опускаю глаза в поисках ключа, но его нигде нет.

— Доброе, Арина! Наши коллеги предупредили, что задержатся на час, поэтому можешь в это время заняться своими делами. — Мужчина отталкивается от стены и начинает движение в мою сторону.

— Понятно, я буду у себя, — быстро отвечаю я. — Если найду ключ, конечно.

Кирилл снова оказывается слишком близко ко мне, и я почти не могу выносить его присутствия. Тело резко бросает в жар, когда он опускается на корточки и поднимает ключ от кабинета, лежащий около моего каблука.

— Сделала татуировку? — Он проводит пальцем по моей лодыжке, где красуется текст на латинском языке.

— Да, — выдавливаю из себя, нервно сглатывая.

— Что означает надпись? — Воскресенский продолжает разглядывать тату, не убирая руки.

— Это личное, Кирилл! — прищуриваюсь и отступаю на шаг назад. — Дай, пожалуйста, ключ от кабинета.

Он возвышается надо мной словно огромная скала, и я чувствую себя маленькой девочкой. Его тяжёлый взгляд опускается на мои пересохшие губы. Мне хорошо известно, что именно он означает. Кирилл Воскресенский по-прежнему остаётся верен самому себе. В прошлом его не интересовали серьёзные отношения, и в настоящем не изменилось ровным счётом ничего.

— По-прежнему не пропускаешь ни одной юбки, да, Кирилл? — вырывается у меня. Боже мой, что я творю? Зачем говорю об этом?

Циничная усмешка кривит его рот, а на красивом лице появляется маска безразличия. Воскресенский делает один шаг, и я оказываюсь прижатой к холодной стене, которая резко отрезвляет.

— Если я захочу тебя, Арина, то мне никто и ничто не сможет помешать, понимаешь? — Указательным пальцем поддевает мой подбородок. — Но это произойдёт только в том случае, если желание в какой-то момент окажется сильнее здравого смысла. А пока этого не случилось, иди к себе и займись, чем планировала. Я приглашу тебя, когда приедут партнёры.

Я не успеваю скинуть руку Кирилла, поскольку он убирает её сам. Но, прежде чем уйти в кабинет Толи, Воскресенский ещё некоторое время смотрит то в мои глаза, то на губы. В моей голове проносится мысль об увольнении. Это был бы идеальный вариант решения проблемы. Тут же одёргиваю себя. Только обретя работу, снова её потерять — перспектива не слишком вдохновляющая. Остаётся лишь немного подождать. Рано или поздно Анатолий Андреевич вернётся. Вот только впереди как минимум две недели бок о бок, в том числе неделя круглосуточного пребывания в командировке с Киром. Что может быть лучше?

Мне наконец удаётся оторваться от компьютера благодаря громким голосам, которые доносятся из-за дверью моего кабинета. Делегация на месте. Искренне надеюсь, что переговоры пройдут быстро, ведь я пообещала Паше к обеду освободиться. Пишу ему сообщение и терпеливо жду от Кирилла приглашение на встречу.

— Арина, идём! — Голова Воскресенского показывается в дверном проёме. — Сегодня не будет лирических вступлений, начнем прямо сейчас.

— Хорошо. — Я одергиваю юбку-карандаш и беру со стола рабочий блокнот, небольшой словарь и ручку.

На подобной встрече оказываюсь впервые, поэтому решаю подстраховаться. Разница, конечно, колоссальная. Одно дело, когда ты работаешь с текстами и письмами, и совсем другое — переводить устную речь во время встречи в реальном времени.

— Волнуешься? — тихо интересуется Кирилл.

— Нет, — я говорю почти правду. Нет, чёрт возьми! Я вру. Конечно, я опасаюсь деловой встречи, постоянно прокручивая в своей голове её исход. Вдруг я допущу ошибку, которая дорого мне встанет в дальнейшем.

Мы направляемся к лифту, поскольку конференц-зал находится двумя этажами ниже. Кирилл идёт на пару шагов впереди меня, что даёт возможность рассмотреть его широкую спину и вальяжную походку. Мужчина невозмутим.

— Такое спокойствие с твоей стороны. Ты так уверен в исходе встречи? — Смотрю на табло с меняющими цифрами.

— Я уверен в себе, — усмехается Кирилл, — поэтому за результат не переживаю. Тебе бы тоже следовало успокоиться, Арина. Твоя нервозность слишком очевидна.

— Я профессионал, Кирилл, — отрезаю я, поджимая губы.

Несмотря на волнение, которое мне всё же удаётся побороть, наша сторона достигает договоренностей с партнерами. Это не может не радовать, поскольку небольшие разногласия имеются, но дипломатический подход Кирилла их с легкостью устраняет.

— Коллеги, спасибо большое за визит! Рад, что нам удалось найти общий язык, — на прощание говорит Воскресенский на беглом английском. — Тогда с понедельника начнём работу. До свидания, всего хорошего.

— До свидания, Кирилл! Надеюсь, сотрудничество окажется плодотворным и взаимовыгодным, — отвечает руководитель, пожимая руку Киру. Затем обращается ко мне. — Арина, рад знакомству.

— Благодарю. Мне тоже было приятно, — улыбаюсь в ответ.

— Арина, задержись. Есть кое-какие моменты, которые нужно обсудить, — произносит Воскресенский. — Я провожу наших коллег. Это не займётся много времени.

Я молча киваю. Оставшись в конференц-зале одна, набираю номер телефона Паши.

— Ну как у вас дела, Паш? — интересуюсь, нервно постукивая подушечками пальцев по столу. — Марк позавтракал?

— Да, Риш, не волнуйся. Скоро поедем за тобой. Если задержишься, зайдём в торговый центр, подождём, — весело отвечает мужчина. На заднем фоне звучит смех моего сына, и я облегчённо выдыхаю. У моего ребёнка всё хорошо.

— Хорошо, я позвоню, как освобожусь, — отвечаю я.

— Арин, Марк телефон отбирает. Скажи ему пару слов. — Слышится шуршание, а затем тоненький голос моего мальчика.

— Солнышко, мама почти закончила, — с нежностью в голосе произношу я. — Скоро увидимся. Я тебя люблю.

Вызов отключается, видимо, Паша забирает мобильный. Мысли возвращаются к настоящему отцу Марка. Сомнений нет, я должна рассказать о сыне. Резко вздрагиваю от громкого хлопка двери и ловлю на себе неоднозначный взгляд Кирилла. Судя по всему, Воскресенский слышал мою последнюю фразу о любви. А ведь когда-то я утверждала, что её нет, это лишь химия. Наверняка он вспомнил об этом. Мужчина присаживается на соседний стул. И каждый раз, когда мы остаемся один на один друг с другом, воздух в буквальном смысле становится разреженным. Пауза затягивается.

— Я слушаю тебя. — Складываю руки перед собой, пытаясь отгородиться от вторжения Воскресенского в моё личное пространство.

— Командировка. На следующей неделе, — холодно отрезает он.

— Да, я знаю. Анатолий предупреждал меня, — спокойно отвечаю я.

— Вот только летим мы во вторник рано утром, а не в воскресенье, как планировалось. — Я открываю рот, чтобы возмутиться, но Кирилл продолжает: — Сразу отвечу на твой вопрос. Я узнал об этом час назад.

Неожиданно дверь распахивается, и на пороге появляется пассия Кирилла, лицо которой искажается от одного только взгляда в мою сторону. Воскресенский ни капельки не изменился, потому у неё есть вполне серьёзные основания ревновать этого человека. Я усмехаюсь про себя. Она ещё не в курсе, что нас связывает с Киром, иначе бы точно рехнулась.

— Что ты здесь делаешь? — невозмутимо спрашивает он.

— Мы договаривались в час, Кир, — её губы неестественным образом надуваются.

Я опускаю глаза на мобильный. Один час пять минут. На кислой физиономии Олеси явно отражается негодование. А Воскресенский не делает ни единой попытки успокоить свою девушку. У него звонит телефон, и мужчина, извинившись, выходит из конференц-зала.

— Клеишь моего мужчину? — Она вмиг оказывается рядом и, схватив меня за волосы, задает тот же вопрос снова: — Я спрашиваю, какого чёрта ты клеишь моего мужчину?

— Руки, Олеся! — сквозь зубы цежу я, резко хватая её за запястье. Не на ту нарвалась.

Судя по всему, эта стерва не ожидает от меня ответа. Я сжимаю руку, всем своим видом демонстрируя, что со мной шутки плохи. Глаза Олеси округляются, а через пару секунд она уже пытается вырваться из крепкой хватки.

— Отпусти! — вскрикивает невеста Воскресенского.

— Я не держу, — разжимаю пальцы. — Советую тебе запомнить, истеричка, что я не буду с тобой церемониться. О каждом косом взгляде в мою сторону или, и того хуже, рукоприкладстве твой ненаглядный узнает первым. А зная Кира, полагаю, ему это ой как не понравится.

Она сверкает глазами в мою сторону. Олеся понимает, что я права и Воскресенский не потерпит подобного. Девушка поджимает губы, и злость на её лице сменяется замешательством.

— У нас скоро свадьба, — бросает Олеся.

В этот момент сердце пропускает удар, а дыхание и вовсе замедляется. Меня нисколько не удивляют её слова, но отчего-то на душе становится мерзко. Эти чувства глубоко внутри меня эхом отзываются на сей факт. Я судорожно пытаюсь собраться с мыслями, но выходит довольно плохо, а самое ужасное, что эти эмоции мне слишком сложно контролировать.

Разумеется, он должен жениться рано или поздно, я была бы полной идиоткой, считая иначе. Но, чёрт возьми, Олеся Романова — это последний человек, которого можно было бы увидеть в роли супруги Кирилла Воскресенского. Самодостаточный и деловой мужчина, коим за несколько лет стал Кир, никак не ассоциируется с красивой, но недалекой куклой. Хотя не исключено, что невеста моего бывшего нарочно выставляет себя в таком свете.

— Что здесь происходит, Леся? — холодный тон вошедшего в конференц-зал Кирилла заставляет вздрогнуть.

— Ничего, — отмахивается она. — Поболтали с твоей помощницей.

— Это громко сказано, Олеся, — усмехаюсь я, вставая из-за стола. — Кирилл, мне уже пора. Если у тебя всё, мне бы хотелось уйти в свой законный выходной.

— В понедельник с самого утра обсудим все детали предстоящей командировки. Нужно будет подготовиться, потому что эта поездка крайне важна для компании, — деловито заявляет он.

— Хорошо. До свидания. — С гордо поднятой головой топаю к выходу, игнорируя косые взгляды куклы в свою сторону.

Конец ознакомительного фрагмента.