Варвар 2. Исступление

Анастасия Шерр, 2020

После всего, что случилось, Марат дал себе слово забыть о Снеже. В его доме появилась еще одна комната-призрак, а все вещи, впопыхах забытые Белоснежкой, он бережно хранит. Он отдал приказ поселить ее и ребенка в самом лучшем доме, купил ей машину и обеспечил всем, что необходимо для счастливой жизни… Для жизни, в которой ему нет места. Марат с трудом нашел в себе силы уйти. Так было нужно – нельзя бесконечно эгоистично мучить ее и с усердием мазохиста истязать себя? Только вот без любимой рядом наружу вырывается Варвар – дикий зверь, пропитанный темной яростью и бешеной ревностью. Марат не сможет без Снежи, только с ней его жизнь снова обретает какой-то смысл. И ради Белоснежки он готов впервые в жизни нарушить собственное слово. Он его дал, он же его и заберет.

Глава 6

Несколько дней спустя

— Ну вот, закончила. Надо же, а я бы так не смогла… Ты где училась, Снеж? — Влада Викторовна аккуратно смахивала с пиджака невидимые пылинки, а я, обхватив чашку с горячим чаем, мысленно вручала Марату его новый костюм.

Самой лично, конечно, вручить не получилось бы, но надеялась, что Али в подробностях опишет его реакцию. А потом… Потом мы больше никогда не встретимся. Хоть я и испытывала по этому поводу грусть, словно какой-то невидимый камень лежал на душе, несмотря ни на что, всё же должна была выкинуть из головы всякие девчачьи глупости ради своих детей. В этом городе нас ничего не держало.

— Снеж?

— А? Что? — дёрнулась, расплескала чай. — Ой, извините… Задумалась что-то.

Моя новая знакомая загадочно усмехнулась, поправила воротник пиджака и одарила меня хитрым взглядом.

— Хотелось бы мне увидеть того счастливчика, о ком ты всё время думаешь да костюмчики такие шьёшь. Что широкоплечий красавец, это я уже поняла. А вообще кто он? Муж, парень? Ни разу не видела тебя с мужчиной. Это он папашка твоих малышей?

Влада Викторовна расспрашивала без умысла, а только ради интереса. Весёлая, немного ветреная женщина бальзаковского возраста, она очень мне нравилась. Правда, наши взгляды на жизнь немного отличались.

— Он… Ну, он бывший, можно сказать… — слово «любовник» застряло где-то в горле.

— Бывший? — Влада фыркнула. — Ты меня, конечно, извини, Снежка, но бывшим такие костюмы не шьют.

Пожала плечами, уткнулась в чашку. Что тут скажешь?

— Ну ладно, не смущайся. Давай-ка лучше отметим, а? Так и быть, ты угощаешь! — Влада Викторовна захохотала, театрально запрокинув голову.

— Ой, вы знаете, у меня сын там дома с няней, а она уйти пораньше собиралась… Может, лучше я вам денег дам, а вы уже сами как-то…

Женщина медленно подошла ко мне, упёрла руки в бока.

— Так, значит, соскочить решила? Как пиджачок хахалю сшить, так к Владе бежим, а как отметить, так Влада сама?

Да, действительно, некрасиво как-то получалось.

— Ну хорошо, хорошо. Только не обижайтесь.

А большего Викторовне и не требовалось. Схватив меня под руку, потащила к двери, на ходу стаскивая с вешалки свой шарфик.

В единственном круглосуточном баре района было людно и для меня, привыкшей к тишине, чересчур шумно. Невольно поёжилась, поймав на себе взгляд какого-то пьяного байкера, который ухмыльнулся беззубым ртом и тут же забыл обо мне — спасибо официантке, принёсшей ему очередную порцию пива.

— Знаете, Влада Викторовна, когда я была в таком месте в последний раз…

— Никаких Викторовн мне тут! — зашипела на меня портниха, подталкивая к барной стойке. — Здесь я для тебя просто подруга Влада, поняла? — Да уж как тут не понять. Вон сколько женихов завидных. Взять того же байкера… — Так что там у тебя в прошлый раз?

— Да так… Ничего.

Спорить с ней и объяснять, почему не люблю подобные места, не имело смысла. За те дни, что шила костюм, я успела узнать шебутную Викторовну. Проще согласиться, отсидеть положенные полчаса за чашкой чая и сбежать под каким-нибудь важным предлогом, прихватив костюм. А до того придётся потерпеть.

— Стакан сока и бутылку шампанского, пожалуйста! — Или не полчаса…

Хотела было объяснить Владе, что до утра здесь не останусь, но так и застыла с открытым ртом, когда на плечо легла тяжёлая рука.

Марат… Это ведь он? Он пришёл зачем-то? Но здравый смысл подсказывал, что Хаджиеву тут делать нечего. А вот тот беззубый байкер вполне мог допить своё пиво и пойти «по бабам».

Медленно повернулась к мужчине и облегчённо выдохнула, когда встретилась с искрящимся улыбкой взглядом моего соседа.

* * *

Сидя в кромешной темноте, играл с её заколкой, то и дело прокалывая пальцы острым концом. Боли не чувствовал. Она поселилась где-то в груди ещё с той ночи и больше не хотела уходить. Никакая другая боль не могла её затмить.

А Снежана не уходила из мыслей. Прочно засела. Как та боль.

Он с трудом нашёл в себе силы уйти тогда от неё, понимая, что ещё одно такое свидание — и всё… Не сдержится. Вернёт Белоснежку себе. Продолжит эгоистично мучить её и с усердием мазохиста истязать себя.

— Шеф…

— Да, Ахмед?

— Там девушек привели. Троих. Будете смотреть или сразу в комнату?

Вздохнул, откинувшись на спинку кресла.

— Отправь их обратно. Не хочу.

— Но вы же сами…

— Отправь, блядь, их обратно! Что не ясно?! — рявкнул, поднимаясь с кресла, и Ахмед тут же испарился.

Ударил кулаком в стену и взревел от ярости, разрывающей нутро. К ней нужно. Сейчас. Просто увидеть. Просто ощутить её запах.

Нёсся по пустынной дороге под двести, выруливая одной рукой, а второй сжимая израненной рукой заколку. Всё. Не сможет больше без неё. И хрен с ним, с тем словом Марата Хаджиева. Он его дал, он же и заберёт.

* * *

— Ты кто такая? — сжал горло женщины, а та испуганно запищала и повисла на его руке. — Кто такая, спрашиваю?! Снежана где?!

— Няня… Я няня… Снежана меня наняла… — и закашлялась, когда отпустил её.

— Она где? — в голову закрались хреновые догадки, но как-то странно это — с тихой, домашней училкой они не сочетались.

— Я не знаю, — женщина испуганно попятилась к двери, нащупала ручку. — Я правда няня, я…

— Понял. Куда ушла Снежана? — перебил её, закрывая приоткрытую дверь, тем самым показывая няньке, что её никто не отпускал.

— Не знаю… Она каждый вечер уходит, а приходит только под утро. Работает, наверное… Я только за ребёнком наблюдаю, вдруг он проснётся…

Перед глазами всё побагровело от ярости. Ещё мгновение — и планка упадёт окончательно. На миг закрыл глаза, чтобы не раскрошить этот долбаный дом в пыль.

— Сколько тебе должна Снежана?

— Нисколько. Она заплатила. Прошу вас, можно я уйду? Я ничего не сделала…

Марат скривился от злобы, разрывающей внутренности. Сука! Вместо того чтобы сидеть со своим ребёнком, оставила его на тётку, которая готова оставить мелкого наедине с незнакомым мужиком, а сама где-то хуевертит. Отчаянно не хотелось верить, что он прав и Снежана нашла себе мужика. А может, с бывшим муженьком опять снюхалась? Хотя это вряд ли, конечно. Слишком глупо и бесперспективно.

— Пошла вон, — распахнул дверь, и нянька вылетела на улицу пулей.

Не глядя, отбросил пиджак в сторону, прошёл в дом. Окинул помещение внимательным взглядом, выругался. Как давно она не ночует дома? И какого хрена он не приставил за ней наблюдение?

За спиной послышался шорох, и Хаджиев резко повернулся. Замер, встретившись взглядом с ребёнком. Тот стоял в синей пижаме с медведями, сонно потирал глаза и, зевая, разглядывал ночного гостя.

— Привет, — Марат присел, протянул ему руку, а мелкий подошёл ближе. — Давай как мужики поздороваемся, — подбодрил парня, и тот шагнул уже смелее. В детских глазах промелькнуло узнавание, и мальчик протянул руку. — Вот так, молодец, — сердце заколотилось о рёбра с бешеной скоростью и сжалось в спазме боли, когда пожал пальцами маленькую руку. — Твоя мама скоро придёт. — Пусть только попробует не прийти! — Есть хочешь? — Пацан отрицательно мотнул головой. — Пить? — Снова нет. — Тогда пойдём… Где там твоя комната?

Идти в детскую категорически не хотелось. Внутри всё адски этому противилось, и память снова била ножом под рёбра, показывая картинки из прошлого. Как будто не его прошлого. Когда-то он также укладывал своего сына спать, а тот смеялся и капризничал, чтобы отец не уходил, побыл с ним ещё немного.

Захрустели челюсти, так сжал зубы, когда мелкий взял его за руку, чтобы отвести в свою комнату. Блядь, как же больно. Как выворачивает всего.

— Ладно. Пойдём.

В детской спальне горел ночник, разбрасывая по стене с синими обоями загадочных зверушек, и Марат, выдохнув, больше не смог вдохнуть. Точно такие же обои были в спальне его сына. Он сам ткнул в них пальцем, когда Залина показывала ему варианты. Сам следил, чтобы рабочие сделали всё в срок, и сам занёс сына в его комнату впервые. Теперь та комната похожа на склеп. Игрушки лежат на своих местах, как было при жизни сына, только нет в них больше радости. Всё мёртвое давно, как и душа Марата Хаджиева. Лишь Варвар держит его на этом свете. Своей яростью глушит боль и заставляет просыпаться по утрам, чтобы враги боялись, а память его семьи жила.

Мелкий сам забрался в постель, а Марат так и остался стоять у двери, не в силах шагнуть вперёд. Выдохнул, закрыл глаза. Сконцентрировался на Снежане, но помогло мало. Теперь, кроме боли, проснулся ещё и гнев.

Парень уснул за считаные минуты, и Марат наконец заставил себя отлипнуть от стены, в которую, кажется, врос. В эти проклятые синие обои…

* * *

Отчего-то мне было не по себе. Так, словно должно что-то произойти. Что-то нехорошее… Глупо было бы отказываться от помощи Юрия, но сейчас я почему-то жалела, что села к нему в машину. Нужно было брать такси.

— Ты какая-то грустная. Обычно люди из бара возвращаются домой в добром настроении, — сосед бросил на меня короткий взгляд и снова вернул своё внимание дороге.

Мне же захотелось пересесть на заднее сиденье.

— Я не пью, — ответила коротко, растянув губы в искусственной улыбке.

— Ну, я тоже вроде бы не алкоголик, но иногда можно расслабиться, — пожал плечами.

— Поэтому не сделал и глотка?

— Я пообещал отвезти тебя домой. К тому же нужно было кому-то следить за твоей весёлой подругой.

— Так ты пытался её обезвредить, когда подливал шампанского?

— Ну, я люблю ухаживать за дамами. Ведь вы созданы для этого.

Какая галантность. А я зачем-то попыталась представить реакцию Марата. Он был бы недоволен. Его отношение к алкоголю абсолютно полярное. И мне оно импонировало.

— Понятно, — пожалуй, не очень-то вежливо так прекращать разговор, но сейчас трепаться не было ни малейшего желания. Хотелось поскорее добраться домой.

— Ну вот, приехали, — как-то грустно вздохнул Юрий и, заглушив мотор, открыл дверь автомобиля. — Я тебя провожу до дома, — и бросился на улицу, к моей двери. Распахнул, подал руку. Джентльмен, да…

Только мне всего этого не нужно. Забрать бы с заднего сиденья костюм Марата и поскорее оказаться с сынулей.

— Это лишнее, Юр. Спасибо тебе огромное, но…

— Отчего же, пусть проводит. Заодно расскажете, как погуляли, — отчётливо расслышала голос Марата из темноты и, выпучив глаза, застыла. Нет, это галлюцинации… Не может быть. Он ведь тогда попрощаться приходил… — В дом, Снежана.