Монгол

Анастасия Шерр, 2020

– Мне нравится твой взгляд, маленькая кошка, – ласкал мои губы большим пальцем и пожирал их своим пугающим взглядом. – Отпусти! – заорала, впиваясь изломанными ногтями в грубую кожу его запястья, раздирая её до крови. – Я похитил тебя не за тем, чтобы отпустить, – казалось, он не ощущает боли. А может, ему просто нравилось моё сопротивление. Попятившись назад, упёрлась в забор и, осознав, что бежать некуда, всхлипнула от накатывающей истерики. – Тш-ш-ш, – шагнул ко мне, изучающе склонил голову набок. – Ты что такая пугливая? Не надо бояться. Надо просто быть послушной. Я люблю покорных девочек. ***** Бонус внутри! Содержит нецензурную брань.

Глава 4

Нож припрятать не успела. Монгол зашёл на кухню и, оглядев меня с головы до ног, скривился.

— Ну и вид у тебя, — как будто я на земле просто так валялась и майку сама на себе порвала.

— Можешь отпустить меня, и тогда я не буду мозолить глаза, — буркнула, не особо надеясь, что меня услышат.

— Какой же дурак станет выбрасывать алмаз лишь потому, что тот неограненный?

Это такой комплимент? Надо же, рыцарь какой.

— На твоём месте я бы сходила к окулисту. По-моему, ты не отличаешь алмаз от глины.

— Ты не на моём месте. Душ есть на первом и втором этажах. Выбирай любой. Чистые полотенца и халаты на полках. Все принадлежности найдешь там же, — бросил в рот кусочек сыра. — И поторопись, я голоден.

— Где именно находится ванная комната?

— Сама найдёшь. Начинай знакомиться с домом, — даже представить побоялась, что бы это могло значить.

Молча развернулась и пошла на поиски. Не то чтобы я очень хотела исполнить его приказ, просто самой хотелось помыться. Помимо грязи на одежде я ещё и пахнуть начала… Не знала, что ожидало меня в этом доме через пять минут, но вот пахнуть хотелось бы нормально.

«Запомни, мелкая, баба всегда должна выглядеть на все сто! Даже сидя на унитазе!» — так говаривала Лерка, а я впитывала все её уроки, как губка.

Халат надевать, конечно, не хотелось. И дело вовсе не в том, что он на несколько размеров больше… Просто без своей одежды я чувствовала себя неуверенно. Но майка и брюки были безнадёжно испорчены, а потому пришлось их бросить в корзину для грязного белья и надеть халат.

Так и пошла к столу, припрятав в кармане лишь одну зубную щётку. Оружие так себе, конечно, но если ткнуть ею в глаз, то можно и убить. Осмотрев ванную на предмет бритвы или чего-нибудь в этом роде, ничего не обнаружила.

Он уже сидел за столом, разрезал огромную рыбину, название которой я не знала.

Лениво пережёвывая пищу, Монгол изредка поглядывал то на меня, то на мою тарелку, а я и кусочка проглотить не могла.

— Попробуй осетрину, тебе понравится, — сказал с такой уверенностью, словно и правда знал о моих вкусах. А ведь я действительно люблю рыбу. Нет, конечно, такую не ела, уж куда нам, честным людям…

— Как будто ты в курсе, что мне нравится, — не удержалась.

Монгол дожевал кусок, отложил вилку.

— Я знаю, как называются прокладки и тампоны, которыми ты пользуешься, в каком возрасте у тебя начались месячные и какого цвета носишь бельё. Продолжать?

Покраснела от корней волос до пяток, и страх снова пробрал до костей. Он действительно больной на всю свою голову…

— Не стоит.

— Тогда ешь и не провоцируй меня.

— А ты действительно монгол? Имею в виду национальность… — почему-то этот вопрос волновал меня ещё с детства, да и сейчас необходимо было говорить с ним хоть о чем-нибудь. Невозможно сидеть спокойно, когда тебя разглядывают, словно препарируемую лягушку.

Он удивлённо вскинул брови.

— Тебе это действительно интересно?

— А что, это секрет?

— Вовсе нет, кошка. Не секрет. Моя мать была монголкой. А отец кавказских кровей. Монголом меня называют давно, но я бы не отнёс себя к этому народу. Это, скорее, из-за разреза глаз.

— Вот как… А где твои родители? — не то, чтобы я горела желанием знакомиться с его семьей, просто прощупать почву не помешает. Мало ли… А вдруг что-то для себя почерпну.

— Их нет, — ответил коротко, и взгляд его пополз ниже, туда, где распахнулся халат, и виднелась верхняя часть груди. — Красивые.

Резко запахнула халат, покраснев ещё сильнее. Какой ужас… Он ведь не просто так на мои сиськи пялится. Хотелось бы думать иначе, но его взгляд… Этот тёмный, жуткий взгляд… Он говорил как раз о том, чего я и боялась.

Ещё около получаса ковырялась в салате, а когда Монгол поднялся, вздрогнула.

— Пойдём.

— Куда? — прищурилась, чем вызвала его нахальную ухмылку.

— В спальню.

Вот тут мне стало нехорошо. И это — мягко говоря. Я, разумеется, не дура, предполагала, что подобное может произойти, но не так же скоро! Во мне всё ещё теплилась надежда, что он не маньяк, и мне удастся избежать ужаса, через который прошла Лерка. Видимо, ошибалась.

— Я не пойду, — попятилась назад, хоть и понимала, что не смогу сбежать. И зубной щеткой вряд ли отмахнусь. Но если действовать хитрее, усыпить его бдительность, то, наверное, можно поймать момент, когда он не будет ожидать и ударить. В идеале, конечно, попасть в глаз, но если не получится, то хотя бы отвлечь. Эх, что же я ножик-то не стащила…

— Пойдёшь. И лучше будет, если добровольно.

— Нет, не надо. Пожалуйста! Я… У меня ни разу этого не было.

— Я знаю, — и только увидев в его глазах скользящую по мне с головы до ног безумную похоть, поняла, это я зря сказала… Он, конечно, и сам знал, но вот напоминать не стоило, вон как завёлся. — Дай руку, — протянул свою ладонь, а я подумала, что могла бы на ней поместиться вся целиком.

— Не пойду, — прошептала, шаря за спиной рукой по столу, но как назло ничего не попадалось.

— Как же непросто с тобой, — сказал негромко и, поймав мой локоть, потащил за собой.

Свободной рукой хваталась за дверь и царапала ногтями стены, озверело вырывалась и тихо ревела, но он не останавливался. Не обратил внимания на мои попытки, даже когда упала на колени, так по-детски упираясь.

Просто подхватил на руки и, крепко сжав своими ручищами, понёс на второй этаж.

— Пожалуйста, не надо! Отпусти! Я не хочу! — от тихого, беспомощного плача до крика и обратно, а подонок, казалось, даже не слышал меня.

Лицо, словно из камня высеченное, безэмоциональное, равнодушное. А я в глаза его заглядывала, пытаясь найти там хоть что-нибудь человеческое… Зря. Не было там ничего. Только пропасть жуткая. Чёрная, коварная. Один раз в неё посмотришь и больше никогда не забудешь.

— Отпустииии! Пустиии! — впилась ногтями в его лицо, но не успела даже поцарапать — Монгол подбросил меня в воздух и опустилась я уже на его плечо.

От удара животом о его каменное тело тихо застонала и, открыв рот, хватала воздух, как рыба, выброшенная на берег. А когда пришла в себя, уже приземлилась на кровать. Матрас отпружинил, и я снова подпрыгнула, тут же поползла к изголовью, отталкиваясь ногами.

— Ну-ну, не надо так пугаться, — взяв меня за лодыжки, потянул на себя и не дав вырваться, лёг сверху. — Меня заводит твоё трепыхание, но я бы не советовал. Ты же хочешь облегчить себе задачу?

Нет! Нет! Ничего я не хотела облегчать! Даже слышать не хотела ничего!

— Не трогай, — проскулила, когда он уверенным движением распахнул халат, а потом полез прямиком в трусики, вдавив меня в постель так, чтобы не могла двинуться.

— Чшшш, — выдохнул мне в губы и обрушился на них ураганом.

От ужаса я не могла и шевельнуться, а он, истязая каким-то совершенно диким поцелуем мои губы, натирал пальцами клитор.

Мыча ему в рот, бесполезно напрягала мышцы бёдер, чтобы свести ноги вместе, но силы были неравны, и я проиграла ещё до начала боя. Затрещали трусики, и их остатки были грубо содраны с моего тела.

Слёзы стекали по щекам и, неприятно щекоча, застывали где-то в волосах, а я начинала осознавать, что всё… Сейчас он поимеет меня, как Лерку, а потом так же убьёт.

Оторвавшись от моих губ, приподнял голову.

— Не реви. Если расслабишься, больно не будет.

В панике что-то прошептала ему, попросила отпустить и несла какую-то чушь, а между тем, рукой искала карман халата, в котором спрятала зубную щётку. Даже если мне суждено быть изнасилованной этим гадом, сдавать без боя я не собиралась.

Нащупав то, что искала, крепко сжала в руке и, что было сил, пырнула ему в бок, но щётка тут же треснула и сломалась.

Приподнявшись, он взглянул на обломки моего «оружия» и в тот же миг пальцем вошёл в моё лоно.

— Непослушная девчонка, — толкнулся вперёд, а я тихо заскулила и, закрыв глаза, вцепилась ногтями в его предплечья. Монгол совершил ещё пару движений пальцами и вдруг осторожно вытащил их, провёл по клитору. — Ну вот, уже мокрая. Пора, девочка, — и, прижав всем своим телом, направил в меня свой член.

Большая головка никак не входила, и Монгол, нетерпеливо рыкнув, толкнулся сильнее. Одновременно развёл мои ноги в стороны и, преодолевая сопротивление, плавно, но настойчиво вогнал в меня свой член.

От боли закричала и, стиснув зубы, запрокинула голову. Ноги свести он мне не дал, но остановился, слегка приподнялся.

— Всё. Привыкай, — вот что я услышала от человека, забравшего мою девственность.

Потом он что-то ласково прошептал на ухо, покрыл влажными поцелуями шею и медленно толкнулся вперёд.

— Привыкай. Теперь каждую ночь тебя ебать буду. Не дёргайся, — прохрипел, вторгаясь до основания, разрывая плеву окончательно.

А затем снова толчки, всё чаще, глубже, быстрее. Он вытаскивал из меня член полностью и, как только я вздыхала с облегчением, снова входил.

Лоно жгло, и болел живот, но Монгол раздвигал мне ноги всё шире и, глядя туда, всё больше распалялся. Когда он выходил, я видела на его члене свою кровь и закрывала глаза, но снова их распахивала, когда большая, каменная плоть снова врывалась в меня.

— Хватит… Пожалуйста. Вытащи его из меня… — судорожно вдохнула, когда он замер внутри.

Пролетело несколько мгновений прежде, чем до меня дошло — он кончил. Спустя некоторое время мягко толкнулся, шумно выдохнул и, оставив моё тело, завалился на спину.

— Я не ошибся в тебе. Женой что надо будешь.