На каникулы в Кащенко

Анатолий Власов

90-е годы XX века. Бедная студенческая жизнь заставляет молодого человека искать подработку на каникулах. Он из провинции попадает в Москву к своему интеллигентному деду. Первоначальная цель о заработке уходит на второй план, а на первый выходит столичная жизнь, которая погружает юного студента в мир психиатрической больницы, где он встречается с разными проявлениями человеческих характеров и взаимоотношений, вплоть до смерти.

— первый день в Москве —

Размеры громадного Казанского вокзала вызвали во мне какую-то детскую оторопь. Я не решался влиться в реку людей и шёл очень медленно, пытаясь пережить кратковременный шок и настроиться на ритм мегаполиса. А впереди ведь ещё меня ждали лабиринты метро…

Медленно пробираясь сквозь людскую массу с сумками и чемоданами, я кое-как добрался до касс. Купив жетон, прошёл через турникет и спустился на платформу, помня наказ матери, что нужно всегда читать надписи на указателях — тогда не заблудишься. Пропустив один поезд, сел в следующий.

По красной ветке я без труда доехал до Преображенской площади. Это было моё первое самостоятельное передвижение в московской подземке. А вот дом деда пришлось поискать, хоть он и оказался недалеко от станции.

Я медленно поднимался по ступеням на пятый этаж — пытаясь хоть немного отсрочить встречу с роднёй. Стоя у двери, почувствовал, как бьётся сердце и по вспотевшей спине пробежал холодок. Нажимаю на кнопку звонка, только бы дверь открыл дед…

У дедовой жены на лице всегда была полуулыбка-полугримаса, может быть оттого, что она была некрасивой, хотя была она и не старой, в отличие от моего деда, которому уже было за семьдесят. Деда дома не было, оказалось, что он на работе, странно, а я думал, что он давно на пенсии.

Я стоял и переминался с ноги на ногу в узком тёмном и длинном коридоре коммунальной квартиры с высокими потолками. После пары коротких фраз из разряда «зачем ты приехал и что будешь здесь делать» маленькая и толстая тётя Лида заявила мне: «Нельзя приезжать без предупреждения». Я попытался объяснить, что мама звонила деду — на что последовал ответ: «Ну да, ну да… она просто поставила нас перед фактом, и всё!». Словом, о гостеприимстве речи не шло.

Узнав, во сколько вернётся дед, я оставил сумку и пулей выбежал на улицу. Купив схему метро, я нашёл на ней станцию «Выхино» и двинулся в подземку. К моему удивлению, в метро я начал быстро ориентироваться — читая таблички указателей, быстро находил все переходы — и без труда добрался до нужной станции, хотя поначалу метро внушало мне, провинциальному пацану, какой-то непонятный страх, но это быстро прошло.

Выйдя из метро, я огляделся. Жизнь вокруг бурлила куда ни глянь. Заметив где-то вдалеке строительный кран, я двинулся в его направлении. Стройка была огромной, и я радостно шагал бодрым шагом, представляя себе встречу со своим другом Зайчиком, — я уже был доволен собой, что так быстро всё нашёл. Но это оказались не болгары… И вот незадача — на этой стройке мне никто не сказал, где находится искомый мною объект… Н-да.

Я начал беспорядочно блуждать по округе в надежде, что просто наткнусь на болгарскую стройку. Тщетно. Стройки были, но не те. И самое главное, на этих стройках никто слыхом не слыхивал о болгарских подрядчиках! Это показалось мне странным… От долгого хождения по жаре я устал, голова начала болеть, во рту всё пересохло, я уже не пил и не ел несколько часов. Вернувшись к станции метро, я уселся в тени и стал думать, как же мне найти мою стройку, ведь она, по моим представлениям, должна быть если не огромной, то уж точно не маленькой — у нас она занимала чуть ли не полгорода!

Отдохнув, я решил искать планомерно и пошёл в одном направлении. Не знаю, как долго я шёл, но конца и края я этого района не увидел. Непривычное окружение большого города давило мне на психику и вгоняло в тоску. Я никак не мог поверить в то, что огромный строительный объект, находящийся в районе Выхино, я не могу найти — это просто не укладывалось в моей голове! Порядком измотавшись, но не потеряв надежды, я спустился в подземку и поехал обратно, планируя продолжить поиски завтра. Прохлада метро меня успокоила.

Наручных часов у меня отродясь не было, и, спросив у прохожего, который час, я понял, что дед уже должен быть дома.

Старый лифт с его полупрозрачными решётчатыми дверьми не внушал мне доверия, и я быстро поднялся по лестнице, которая окружала зарешёченную шахту, в которой виднелись тросы и сам лифт — прямо как в старом советском кино — ничего подобно в Пензе я не видел.