Хроники Терны. Эпизод 1. На дне

Андрей Александрович Житин

На что вы бы пошли ради своей страны, ради семьи, ради себя? И какова цена жизни? Такие вопросы возникают у любого человека на его пути. В этом эпизоде вы узнаете историю молодых людей, который по разным причинам и поворотам судьбы добровольно заплатили самую огромную цену за свои решения. Так все-таки, есть ли выход с самого дна? Попробуйте ответить.

2 глава

Ему вспомнились события, которые произошли восемь месяцев назад:

— Мам, можно мы с ребятами сегодня пойдем на дискотеку?! — не убирая от уха трубку телефона, прокричал Сергей из своей комнаты матери, которая что-то вкусное готовила на кухне.

— Сейчас, подожди, сынок, я тебя не слышу! — ответила она.

С кухни доносился очень приятный запах выпечки. После того как крышка духовки закрылась, в комнату заглянула его мама.

— Ох, сынок, тебе уже двадцать два, а ты всё по дискотекам своим.

— Да всё же хорошо, мам. Твой сын не пьет лишнего, не связывается с наркотиками, дружит с хорошими и верными друзьями. На самом деле ты зря беспокоишься, не переживай.

Он отключил телефон и стал ее уговаривать, но его прервал звонок духовки. Она, спохватившись, побежала на кухню. Сергей пошел следом. Не заходя на кухню, он встал у порога. Он смотрел, как его мама в маленькой кухоньке управляется со всеми этими кастрюлями и сковородками.

— Я всё это знаю, поэтому и удивляюсь, когда ты спрашиваешь у меня разрешения. В кого же ты такой? Ну, точно не в отца.

— В тебя, естественно. Мам, это наш медицинский институт типа устраивает ежегодный осенний бал. Так что там будут все, — улыбнулся Сергей.

— Ладно, иди, конечно, но сначала забери сестру со школы. У нее сегодня пять уроков. У нас хоть и городок маленький, но придурковатых хватает.

— Хорошо! — отозвался его голос из своей комнаты.

Он поспешно надел новую футболку, поверх натянул кофту, схватил со столика сотовый телефон и выскочил к двери.

— Постой, молодой человек, ты не забыл, что на выходных я пригласила Розу в гости?

— Я помню, мам, что к нам придет тетя Роза со своей племянницей. Хватит меня сватать.

Обувшись, он распрямился, опустив руки, и уперся головой в дверной косяк кухни. Улыбаясь, он неодобрительно на нее искоса посмотрел. Но его голоснежно продолжил говорить:

— Мама, ты же знаешь, у меня есть Оля. И мы любим друг друга.

— Твоя Оля, между прочим, меняет парней как перчатки! Сыночек, ты достоин лучшего. Скоро ты станешь хирургом, причем очень хорошим. Да любая девушка захочет тебя в женихи.

— Ну всё, мам. Я тебя услышал, — протяжно сказал он. — Всё, мне пора бежать.

Не дождавшись следующего материнского убеждения, Сергей выскочил на лестничную площадку и чуть не споткнулся о забытый не зашнурованный шнурок. Он сделал жест, похожий на плевок, заправил шнуроккроссовка и поспешил на улицу. Уже на улице достав телефон, он позвонил той самой Оле, своей девушке.

— Алло, привет. Ну что, сегодня повеселимся? — он выслушал ответ. Затем, посмотрев на часы, ответил, — Хорошо, я буду у тебя через час, только заберу Машу со школы. Я тебя люблю.

До школы, где училась Маша, было пару остановок, и Сергей решил прогуляться пешком. Будучи в хорошей спортивной форме, он всегда предпочитал пройтись или пробежаться. Ему приходилось много бегать на тренировках по футболу, поэтому он привык к быстрому движению. До школы можно было добраться по сокращенной дороге через центральный парк. Парк этого городка был необычным, так как в нем росло всего одно дерево. Этому дереву было сотни лет. От нижних ветвей к земле спускались передаточные стволы. Они образовывали кольца вокруг всего дерева. Множество кругов со всё большим диаметром отходили от основного ствола дерева и придерживали его, тем самым одно дерево занимало весь парк. И когда погода могла быть ужасно плохой, под кроной дерева этого не чувствовалось, там был собственный климат. А в солнечную пору в парке было всегда светло и уютно. Стояло много лавочек, и гуляло много людей.

За несколько минут Сергей добрался до школы. Маша училась в четвертом классе, во второй половине дня. Ее уроки заканчивались в шестом часу, а через полчаса становилось уже темно, и хотя детей развозил школьный автобус, ее всегда пытались встретить с уроков.

Зайдя в школу, услышав блаженную тишину, Сергей понял, что звонка еще не было, и стал ждать сестренку под аркой главного выхода школы. Там же ждали и другие родители. Он любезно поздоровался с теми, кого знал, и встал в сторонку. Прождал он недолго. Как только прозвенел звонок, орава детей заполнила коридоры школы. Поднялся оглушающий гам, словно детей была тысяча, а на самом деле — всего три класса по двадцать пять учеников. Они повалили сначала в раздевалки, а затем на улицу. Родители в этот момент играли роль рыболовных тральщиков, ловя своих рыбешек из общего косяка, что упорно плыл по своему течению. Сергей был высокого роста, метр восемьдесят пять, и из-за этого вся детвора была ему по пояс. И вот в этом бушующем косяке он увидел зеленную куртку. Она, куртка, точным курсом уверенно плыла к нему, распихивая на пути преграды.

— Вот и моя кроха! — улыбаясь, поймал он Машу. — Как прошел день?

— Круто! — звонким голосом ответило ему создание.

— Так, подожди, а где шапка? — он достал из кармана рюкзака теплый красный вязаный берет и надел его на Машу. У нее были пышные, длинные коричневые волосы, которые никак не желали прятаться за головной убор. Она тут же стала их поправлять.

Они решили пройтись пешком, по пути, пройденному только что Сергеем. Осень была теплой, но с наступлением вечера быстро холодало. Парк в это время года привлекал своей невероятной красотой. Титановое дерево, так называли его здешние жители, с приходом холодов окрасилось в нежные красные, желтые и коричневые тона. На землю осыпались листья, то продолговатые, то круглые, разных цветов. Сергей с Машей сошли с бетонной тропинки и пошли по листве. Под ногами шуршало, трескалось и ломалась. Это был звук проседающей листвы, особенный звук — осенний. Неожиданно над головой пронеслась тройка серебряных глайдеров — летательных аппаратов, похожих на огромные блестящие иглы. Они почти беззвучно пролетели над самым городом. Сергей, не обращая на них внимания, разговаривал с сестренкой:

— Ну, расскажи как дела в школе?

— Нормально, — покачиваясь в стороны и махая ногами, ответила Маша.

— Никто не обижает?

— Нет. Мальчишки иногда подшучивают, но они глупые, что с них взять?

Ее слова так сильно рассмешили брата, что он не мог долго остановиться смеяться.

— Ты очень умная для своих десяти годков.

— Ага, я знаю, мне часто учительница так говорит.

— Сегодня позанимаешься с мамой, я пойду гулять.

— Чего, на тусовку пойдешь? — улыбнулась она.

— На тусовку, на тусовку. Ты смотри, какие мы слова знаем.

— Ну так я девочка продвинутая.

Дойдя до подъезда, он чмокнул ее в щеку и отправил в дом, а сам развернулся и быстрым шагом направился на парковку. Парковка находилась сзади дома и выходила на главную улицу городка. Там уже ждали его друзья. Они были на новенькой машине, увидев Сергея, его друг Леша посигналил ему.

— Здоров, братва! — садясь на задние сидение, поприветствовал их Сергей.

— Ну, тебя пока дождешься! — возмущенно буркнул второй парень — Дима, сидевший рядом с водителем. Он выглядел взъерошенно и чем-то был обеспокоен. Учился тот вместе с Сергеем в институте и из всех троих отличался всегда необдуманными поступками и буйным характером. Но за смазливое, симпатичное лицо и, конечно, его подвешенный язык ему всё всегда сходило с рук.

— Ну, хватит причитать как дед, — перебил его Сергей, — пацаны, надо заехать за девчонками. Они уже нас ждут, пару раз звонили.

— Вас понял. Курс проложен! — шутливо произнес Леха.

— Ты слыхал, что наш Алексей-то замутил? Я обалдел, когда узнал, — спросил Дима.

— Нет, чего он в этот раз натворил?

Леха включил на дисплее справа от руля автопилот. Нашарив в карманах сигареты, закурил. Он открыл наполовину окно, пару раз затянулся и стал рассказывать:

— В общем, тема такая: я через неделю ухожу в добровольцы смертников, — но увидев возмущение своего друга, он поспешил его остановить, — нет, постой, не говори не чего. Там всё в порядке, не переживай.

— Что может быть в порядке?! Я всё понимаю, защита родины. За спокойствие и мир нужно платить, но не таким же способом, чтобы становится самоубийцей. Быть типа живой торпедой, по-моему, это чересчур, не соглашайся на это. Эта война никому не нужна. Она нужна, чтобы люди подчинялись и боялись. Так вот пускай эти убийцы сами воюют друг с другом, а когда они все подохнут, тогда и война станет не нужна!

В машине наступило безмолвие, все друзья смотрели в разные окна и собирались с мыслями. Как назло, на баннере, который они проехали, был агитационный плакат. На нем был изображен император Мерриума со щитом, а под щитом — молодые два парня и девушка с лозунгом: «Встань на защиту своей родины!»

— Я понимаю тех фанатиков, что добровольно на это идут, туда им и дорога, но ты не такой. У тебя есть своя голова на плечах. Сколько в мире всего крутого и классного, не стоит это променивать на воображаемый долг, свободу и защиту.

— Да Серый, всё же нормально. Дай я тебе все расскажу, — начал Алексей убеждать своего друга. — Нам с тобой уже за двадцать, и по закону мы обязаны отслужить в армии два года. Тебе-то ладно, ты скоро станешь врачом, и тебе не надо будет. А вот мне надо! А там неизвестно, куда меня пошлют, может быть, на райские острова, а может, отправят на фронт. В эту, как её там…

— Республику Эфис, — подсказал ему Дима.

— Да, вот именно, туда! А вот вернусь ли я, это интересный вопрос!

— Но как же твой отец, он же типа крутой, — нашел аргумент Сергей, — он разве не может тебе помочь?

— Он и помогает. Я буду предписан к десятому пункту. Этот пункт находится между островами, охраняет территории внутри империи, туда вражеские корабли в жизнь не дойдут. Так что там на объекте безопасно. Ну и вот, три вахты — и я, считай, прошел службу. Даже деньги заплатят не настолько большие, как за смерть, но тоже неплохие. Если всё будет хорошо, то, возможно, куратором останусь, посмотрим.

— Ты так легко об этом говоришь! Деньги еще приплел сюда, они этого не стоят. Конечно, если всё будет так, как ты говоришь, то это круто, друг, — с облегчением выдохнул Сергей.

— Ага. Я сам в шоке был, когда отец мне это предложил. Но потом подумал: да всё же нормально.

— И когда ты отправляешься? — задал вопрос Сергей.

— В начале следующего месяца. Считай, будет десятый месяц, потом в двенадцатый и во второй, и всё. Я свободен от присяги, от службы в армии, от всего этого!

— Ох, не знаю. Мне всё же не нравится эта затея, у меня плохое предчувствие, — попробовал напоследок отговорить его Сергей.

— Ты во всем всегда ищешь подвох, согласись, идея нормальная. И всё, давайте закроем эту тему. Сегодня мы должны повеселиться! — он выкинул докуренную сигарету в окно и переключил управление в ручной режим. Алексей включил музыку погромче, чтобы не услышать слова друга, и прибавил скорости. Машина рванула вперед.

— Ох, друг, пусть сила тебя не покинет, — бессмысленно вслух сказал ему Сергей.

Автомобиль заехал во двор элитного дома в другом конце города. Дом стоял на отшибе, внутренний двор был очень просторным, выложенный камнем красно-коричневого цвета. Сейчас мощные железные ворота были открыты, но только из-за того, что охрана знала о приезде гостей. Парни не хотели выходить из машины за девушками. Под колоннами у дверей стояли двое охранников, любопытно и с подозрением смотрели на авто.

— Смотрите, какие у них стволы. Я такого оружия даже и не видел, — произнес Леха.

— Пускай идет Серега, — предложил Дима с хитрой улыбкой на лице. — А чего? Ее отец только тебя среди нас и уважает.

— Хорошо, я согласен, смельчаки, — рассмеялся Сергей, — я пойду!

Он вошел в дом поле того, как два бугая его обыскали. У порога его встретил пожилой хорошо одетый дворецкий, сказав: «Юные леди сейчас спустятся». И оставил его одного в ожидании. Дом был шикарным. Под потолком в холле висела огромная блестящая люстра со свисающими стеклянными удлиненными сосульками. Всё окружающее было сделано из дерева в каком-то старом, классическом стиле.

На лестницу вышли две обворожительные по восемнадцать лет девушки в обтягивающих синих джинсах и коротких кожаных куртках. Они были подружками, но как две капли воды похожи друг на друга. Отличались лишь цветом волос. Оля была блондинка, а Света — шатенка.

Первые возникшие воспоминания были приятны: любимая семья, верные друзья и, конечно, любимая девушка. Тогда всё было отлично. Ребята поехали на осенний бал. Вечер был прекрасный. Он прошел в веселье и чудачестве. Дискотека, приятная компания — что еще нужно для молодого человека? Первого числа десятого месяца друзья проводили Алексея на самолет в свою первую отправку. Сергей смирился с решением своего лучшего друга, и, если была бы возможность, он бы полетел вместе с ним.

Учеба складывалась плодотворно. Сергей продолжал встречаться с Олей, а мать всё так же делала попытки свести его с очередной племянницей своей подружки. Всё шло своим чередом.

Но дальше стали всплывать воспоминания, которые изменили всю его жизнь.

— Мам, я пошел за Машей! — прокричал Сергей, стоя у выхода квартиры.

— Только не задерживайтесь, мне еще на смену идти через час и надо еще вас накормить, не оставлять же вас голодными.

— Ну да, а то, можно подумать, мы с голоду умрем, — шутя, съехидничал Сергей.

Он пошел всё так же по старому маршруту через парк, решив по пути отправить видео сообщение в десятый пункт Алексею. Достав телефон из кармана, нашарив нужную функцию, он остановился.

Электронное устройство в его руках попросило его на минуту простоять без движения, пока оно будет сканировать его. Как только по его лицу прошлись невидимые лучи, на экране отобразился красный значок «запись».

— Привет, Лех! Как ты там, друг? Через два дня домой! Домой! — громко произнес Сергей.

Нажав кнопку на экране, он продолжил идти, удерживая камеру на уровне головы.

— У меня всё хорошо, тебе привет от Оли и от всех друзей. Мы ждем тебя. Ты, главное, возвращайся скорее, а то Дима без тебя пропадет. Он опять влез в очередную авантюру, впрочем, как и всегда. А время летит быстро, друг, скоро увидимся. Ладно, давай до встречи!

— Сообщение отправлено, — прозвучал телефон.

Большая часть осени уже прошла. Вода в искусственных водоемах в парке покрылась ледяной коркой. Листва лежала собранная в кучи, а специальная техника ездила по парку и грузила ее в свой кузов. Дерево почти обнажило все свои ветви, готовясь к предстоящей зиме. Небо окрасилось в яркие цвета, синий с одной стороны и красный, фиолетовый с другой. Было еще светло, но солнце уже скрылось за горизонт. Зажглись лампы, освещающие бетонные дорожки парка.

Сергей сунул телефон во внутренний карман и ускорил шаг. Он не был романтиком, и его не впечатляли краски окружающего мира. Он говорил, что в его профессии чрезмерная сентиментальность — залог провала, и поэтому воспитывал в себе взгляд реалиста. Где жизнь делится на факты и действия, всё остальное — побочное и ненужное. Когда он вышел из парка, его взгляд бросился на машину скорой помощи, что стояла у школы. Сергей машинально бесполезно напряг зрение. В его сознание начали закрадываться самые невероятные мысли, и факт нахождения ярко-красной машины давал заключать различные предположения. Так он рассуждал: «Какая вероятность, что эта машина стоит здесь для его сестренки? Один к ста, если учесть что в школе на этот момент примерно сто человек, учителя плюс ученики. Маловероятный факт». Сделав выводы и простые расчеты, он удовлетворительно помахал себе головой. А потом сорвался с ходьбы и быстро побежал. Подбежав к парадному входу, он всё же не успел застать машину. Она только что уехала перед ним.

— Сергей! — прокричала женщина, стоявшая на лестнице у школы, появившемуся парню.

— Тамара Васильевна, что случилось?!

— Мы не знаем, — развела она руки в стороны, — она просто упала в обморок. Мы сразу вызвали помощь. Они только что уехали.

— Что?! Тамара Васильевна, кому стало плохо, кто упал в обморок?! — он поспешно перебивал ее, задавая вопросы.

— Твоей сестре Маше.

— Что?! Куда её увезли, Тамара Васильевна?! — закричал он.

— В областную первую больницу, — подавленно объяснила директриса.

— Позвоните маме! Мама сейчас дома. Скажите, я буду в больнице, — отрывисто, так же повышенным голосом попросил ее Сергей, не замечая, как при этом кричит на нее. Потом рванул в сторону центра города, догонять машину.

— Сереж, а вещи? — бесполезно сказала Тамара Васильевна. Сергей уже не слышал ее.

Она, прибежав в свой кабинет, пролистала книжечку на письменном столе, ища нужный номер.

— Алло, Ольга Петровна, это вы?

— Да, а кто это? — прозвучал голос в трубке.

— Это Тамара Васильевна из школы. Оля, мне нужно вам сказать…

Сергей пробежал до школьной остановки на одном дыхании. Но он увидел лишь, как машина скрылась за поворотом.

— Да блин! — прокричал он, напугав людей на остановке. И не дожидаясь, пока загорятся огни светофора, он помчался вперед, на другую сторону дороги, а затем вдоль по тротуару к нужному перекрестку.

— Был бы здесь сейчас Леха на машине! Мы бы уже догнали скорую!

Сергей хорошо знал город и не отставал намного от машины, догоняя ее на светофорах, притом что сам очень сильно рисковал. Он легко мог оказаться сбитым вечерним потоком машин и попасть в больницу уже в роли пострадавшего. После недолгой погони он оказался у дверей больницы, но все-таки Машу увидеть не успел.

В регистратуре его попытались успокоить и просили немного подождать.

— Молодой человек, — обратилась к нему женщина в белом халате за регистрационным компьютером, — это больница, успокойтесь. Вашу сестру доставили сюда. Врач сейчас ее осматривает, но пустить вас никто не может, извините. Просто вы немного подождите, всё будет в порядке.

— Я знаю, — произнес Сергей на выдохе, а потом повторил за собой, — я знаю.

— Я сообщила в отделение, и к вам выйдут и проводят вас, когда на это дадут разрешение. Вам остается только ждать.

— Хорошо, — согласился он.

Через десять минут к больнице подъехало такси — желтая машина с мигающими огнями на крыше. В помещение вбежала женщина, одетая в спешке и в растрепанном состоянии. Влетев, она взглядом стала искать своего сына.

— Мам, я здесь! — послышался ей голос Сергея.

— Сереж, что случилось? Где Маша?

— Женщина! — позвал ее голос регистраторши.

— Да! — невольно громко отозвалась Ольга Петровна.

— Позвонили с отделения диагностики. Вас разрешили пропустить. Вы можете пройти, но сначала идите переоденьтесь и пройдите обработку, — спокойно объявила девушка из регистратуры.

— Всё хорошо, пойдем, мам, — Сергей направился за регистратуру, взяв ее за руку.

В маленькой комнате, словно это была кладовая, им выдали халаты и сменную обувь. Просканировали их глаза для определения их личностей и в сопровождении молодой девушки в медицинском халате отправили в нужное им отделение на четвертый этаж.

— Здравствуйте, — поприветствовал их врач, ожидавший возле лифта.

— Здравствуйте. Скажите, что с Машей? — обратилась к нему Ольга Петровна.

— Всё хорошо. Ее состояние стабильное, но она в коме, — запнулся он, — мы сделаем анализы, диагностику. И только потом сможем сказать, что с ней, назвать ее диагноз.

— Она в коме? — повторила Ольга Петровна за врачом.

— Главное что она стабильна, — утвердительно заявил врач, — простите, но я не могу вас пропустить в палату сейчас. Вы знайте, все будет хорошо, идите домой. У меня будет ваш номер телефона, и я сам с вами завтра свяжусь. Находясь здесь, вы ничем свой дочери не поможете.

Но его слова не принесли спокойствие, и он это понимал. Доктор положил свою громадную ладонь на ее плечо и добродушно закивал головой.

— Ладно, давайте сделаем так. Пойдемте за мной, — попросил он голосом таким спокойным, твердым и уверенным. Голосом человека, которого сразу начинаешь слушаться.

Мать с сыном молча пошли следом за человеком, который был очень высокого роста и мощного телосложения и походил больше на вышибалу какого-нибудь клуба. Их даже не было видно за его спиной. Лишь врачебный синий халат выдавал его профессию. Они подошли к окну палаты, где лежала Маша. Через прозрачное стекло ее было видно.

— Вот, можете побыть здесь некоторое время. Но потом идите все-таки домой.

— Спасибо, — поблагодарили они его в один голос.

— Не за что пока. Мы постараемся помочь вашей девочке.

Врач оставил их у палаты, а сам отошел к медсестре к регистратуре и вместе с ней отправился в свой кабинет. А мать со своим сыном смотрела сквозь стекло на свою девочку. Маша мирно лежала на койке такая маленькая и живая. Она тихо, крепко спала, словно и не была в коме, ведь как может дитя, полное жизни, просто лежать на кровати, если она только не спит. Так они простояли час, смотря через стекло в палату.

Домой вернулись уже поздним вечером. В молчании они поужинали и сидели в зале, смотря глупое ток-шоу по телевизору. Но по их лицам было видно, что передача, шедшая на экране, мало их волновала. Она лишь заполняла ненужное пространство на поверхности сознания и хоть немного отвлекала от мыслей.

— А где твоя Оля? — спросив, мать постаралась начать разговор со своим сыном.

— Я не знаю. Я выключил телефон. Я завтра ее наберу.

— Как у тебя с ней? — прозвучал вопрос матери, на который она не получила ответ. Сергей задумчиво сидел в кресле, проигнорировав вопрос.

— О чём ты думаешь? — снова задала вопрос Ольга Петровна, переживая, волнуясь за своего сына. Она видела на его лице потерянность и непонимание, поэтому постаралась ввести его в разговор, чтобы он смог выговориться.

— Из-за чего получается выпадение одного варианта в определенный момент, если вероятность этого будет равна соотношению одного к ста?

— Что? Ты о чем? — с недоумевающим взглядом переспросила мать у него. При этом она не поняла и не запомнила ни одного сказанного слова.

— Я об этом сегодня подумал, когда шел за Машей и увидел машину скорой помощи у школы.

— В смысле? О чем ты подумал? Я не понимаю тебя сынок, объясни.

— Смотри, — подался он вперед, помогая себе жестами рук, — возле школы стоит машина скорой помощи. Может ли быть такое, что она приехала туда из-за Маши? Может, но в школе тогда было примерно сто человек, значит, вероятность один к ста. Маленький шанс, так почему в этот раз случился именно он? Разве до этого были девяносто девять таких же случаев? Нет. Тогда почему?

— Я не знаю, как-то это сложно, сынок, — вымолвила она.

— Наверное, ты права. Я не о том думаю, пойду я в свою комнату, наверное, спать.

После нескольких часов Ольга Петровна уснула на диване. Организму пришлось выключить ее тело, он не мог больше справиться с давлением оказанных на него мыслей. На лице у нее остались следы высохших слез. Ночью сын проснулся посмотреть, всё ли хорошо с матерью. Сергей аккуратно накинул на мать принесенное одеяло из спальни и выключил телевизор, а сам снова тихонько ушел в свою комнату.

На следующий день из больницы позвонил тот самый врач. Он успокаивал мать, обнадеживал, говорил о различных процедурах и анализах и просил подождать. Так звонки были каждый день на протяжении недели. Наутро шестого дня прозвучал очередной звонок. В трубке телефона всё таким же голосом он попросил семью приехать в больницу.

— Сережа, иди сюда! — позвала она сына из своей комнаты.

— Что, мам?

— Звонил Машин доктор, попросил приехать в больницу. Ой, у меня плохое предчувствие сынок, — усталым и обреченным голосом произносились ее слова.

— Ну всё, не накручивай себя. Давай лучше мы быстренько соберемся и поедем в больницу.

— Да, конечно, ты прав.

Выйдя из дому, они увидели ожидающее их такси. Точно такая же машина привезла Ольгу Петровну в больницу чуть меньше недели тому назад. Машины такси выглядели абсолютно одинаково — на вид как желтые квадратные коробки с острыми углами. Их выделяла форма, цвет и две жирные пунктирные черты, нарисованные на дверях. Такси не ставились наряду с машинами экстренной помощи, но и у них на крыше находились проблесковые маячки с красными и синими огнями. А когда на это были веские причины, то они включались. Тогда такси становились главными участниками дорожного движения.

— Это за нами, — заключил Сергей, не отрываясь от телефона.

— Доброе утро! А я вас помню! — поздоровался водитель. — О, сейчас, минутку.

Он нажал на кнопку, находящуюся на руле. Прозрачная перегородка, отделяющая две зоны, водительскую и пассажирскую, стала медленно опускаться вниз.

— Здравствуйте, — нежно поприветствовала его Ольга Петровна, узнав водителя.

— Сегодня опять поедем с включенными мигалками? — попытался он подбодрить своих пассажиров.

— Нет, но вы правы. Пожалуйста, довезите нас до больницы.

— Вы, наверное, едете к дочери? Как она?

Между Ольгой Петровной и водителем такси завязался разговор. Таксист оказался милым человеком. Он был возрастом ближе к пятидесяти, курил, но от него шел приятный запах одеколона и вкус яблока, видимо, этот вкус придавали сигареты. Опрятно одет и выражался довольно интеллигентно. Ольга Петровна учтиво отвечала на его вопросы и сама также поддерживала беседу. Сергей не участвовал в разговоре, посмотрев на безобидного мужчину, он уставился в телефон. Надев наушники, слушая громкую музыку, упорно набирал сообщения.

Как только машина подъехала к больнице, Сергей снял наушники, услышав слова таксиста.

— Вы, главное, сейчас не переживаете. Еще ничего страшного не произошло. Смотрите, вот мы и на месте.

— Спасибо вам большое.

— Давайте я оставлю вам мою визитку. Вдруг я смогу вам чем-нибудь помочь, или вы просто захотите поговорить.

Сказав слова благодарности, взяв пластиковую карточку, Ольга Петровна провела своей банковской картой по оплачивающему терминалу. Расплатившись, она по-дружески с ним попрощалась. И выйдя из машины, помахала ему рукой и произнесла вслед уезжающей желтой машине:

— Хороший мужчина, — потом обратила внимание на Сергея, — ты весь день молчишь. Кому ты пишешь, Оле?

— И ей тоже. Я не могу связаться с Алексеем. Леха должен был вернуться еще пять дней назад. Что-то случилось. Его телефон молчит. Его отец не отвечает. Я звоню в это чертово бюро. Там мне отвечают, что я не член семьи и они не выдают такую информацию, кому попало.

— Приедет твой друг, не переживай.

В больнице на первом этаже было просторно и светло. Пятиэтажное здание вмещало в себя несколько корпусов и отделений. Она также служила и для военных. В больнице проходили лечение те, кто был ранен на фронте, или проходили реабилитацию пострадавшие от той же войны. В это утро особенно много было военных. Их появление в больнице говорило о возобновление боевых действий. Но раз об этом не было упомянуто в ряду сверхновостей, то война шла не на территории империи.

В холле их встретила медсестра, которая провела их в гардероб, а затем сопроводила к лифту.

— У врача сейчас прием, но вы скажите в отделение медсестре, что он вас вызвал. Она вас отведет, — разъясняла молоденькая девушка и, нажав на кнопку вызова лифта, умчалась в регистратуру помогать с прибывшими пациентами.

Ольга Петровна с горечью смотрела на раненых солдат, ожидая лифт. Одних увозили без сознания, другие волочились с костылями по коридору за медсестрами. Она протяжно выдохнула, отпуская еще ниже свои плечи.

— Когда же ты кончишься, глупая ты война? — высказала она в пустоту, не ожидая ответа.

В отделении на четвертом этаже, в отличие от первого, стояла гробовая тишина. Здесь также было много раненых и больных, в суматохе медсестры бегали по коридору. Среди зеленых форм и синих пиджаков они в белых халатах уже приноровились и мелькали из одного кабинета в другой. Но военные смиренно, терпя свою боль, ждали своей очереди. Объяснилось это спокойствие в отделении, как только открылась дверь кабинета заведующего отделением и в проеме двери показался тот же врач, что ждал приезда Ольги Петровны. Он сам принимал поступивших людей в своем кабинете. Его тело полностью закрыло дверной проем. Толи от страха или уважения, или по другим причинам, кто как называет, но при виде его все затаили дыхания, а кто мог подняться, сразу постарались приподняться.

— Я прошу прощения, — медленно начал он произносить слова, — что вам приходится ждать. Но так получается, что я пока один врач, кто может вести прием, поэтому соблюдайте тишину и порядок. Хорошо.

Он, конечно, увидел Ольгу Петровну и Сергея, но отвлечься от приема все-таки не смог и скрылся обратно за дверью, пригласив очередного солдата к себе в кабинет. Но сразу оттуда вышел его помощник. Ассистент попросил подождать врача в ординаторской на пятом этаже и уверил, что скоро тот подойдет к ним.

— О, ничего, ничего, передайте ему, что мы будем ждать столько, сколько нужно, — согласилась Ольга Петровна.

Ждать им пришлось все-таки долго, пару часов. И хотя в ординаторской, где они находились, было уютно и комфортно и мягкий удобный диван. Им даже был предложен чай той молоденькой медсестрой, что встретила их утром. Она залетела в помещение, увидев сидящих людей на диване, включила электрический чайник. Девушка поинтересовалась у них, хотят ли они чаю или кофе, но ответа ждать не стала. Она поставила бокалы на столик возле дивана, сахарницу с конфетами, заварной маленький чайник, банку с кофе и так же легко куда-то упорхнула. Но комфортные условия не дают легкость в ожидании, и после первых десяти минут Сергей стал прохаживаться по кабинету, листать литературу и постоянно поглядывать на часы. А после часа такой муки он не знал, куда себя девать, и решил прогуляться по больнице.

— Мам, я пройдусь. Как только врач придет, ты меня набери. Я буду рядом.

— Ладно, иди. Я позвоню, если что.

Пятый этаж состоял из хирургических отделений. Именно здесь хотел работать Сергей после обучения в институте. Размышлял он об этом, слоняясь вдоль стен. Хорошие освещенные палаты и кабинеты, красные дорожки, постеленные на полу, краями прибитые к нему для безопасности, и белоснежные стены. Вот так выглядела будущая работа Сергея. Но особенно запоминался запах — больничный. Стойкий запах различных лекарств и стерильности. Им был пропитан каждый элемент в отделении, начиная от персонала и заканчивая мебелью. Но дальше идти было нельзя, об этом говорила табличка на широких двустворчатых дверях. И к тому же ему необходимо было возвращаться. Пропищал телефон. Пришло сообщение от матери: «Иди сюда». И он поспешил вернуться обратно.

— Привет, Сергей, — монотонно усталыми словами встретил его врач.

— Заходи, сынок, — подозвала его Ольга Петровна.

— Простите меня за ожидание, — начал с извинений доктор.

— Ничего страшного, — перебила его женщина, — скажите лучше о Маше.

— Простите, но у меня плохие новости, — и тут он оборвал свою речь глубоким выдохом. Замешкался и теперь не знал, с чего начать.

— Доктор, говорите скорее, — проронила Ольга Петровна, и из ее глаз покатились слёзы.

— Маша серьезна больна. Мы обнаружили редкое заболевание головного мозга у вашей девочки.

Эти слова прозвучали для них, словно приговор в зале суда. Но приговор, который сделали их девочке, намного страшнее, и невозможно оценить его степень. При этой степени все цвета жизни меркнут, и жизнь увядает на глазах.

— Давайте я постараюсь объяснить болезнь вашей дочери, — начал было говорить доктор, но рыдания матери никак не давали ему этого сделать. Всем оставалось теперь ждать спада эмоций и возможности дальнейшего разговора.

— Мы провели обследование, хотя надо дождаться еще некоторых результатов, но они не повлияют на диагноз…

Сергей вслушивался в каждый произнесенный слог, в каждое научное слово, в термин и название, произнесенное из уст мужчины напротив. Ольга Петровна пыталась также вникнуть. Но взбудораженная голова и шум от собственного дыхания и от сильнейших ударов сердца мешали ей. Это всё перебивало ее восприятие. Она смотрела то на врача, то в лицо Сергею, в его карие глаза.

Он же наоборот выглядел собранным и решительным. Его разум был чист. Он внимательно слушал факты о болезни тяжелой и почти не обратимой. Теперь, зная факты, ему хотелось хоть как-то помочь. Но как — он не знал.

— В столице есть клиника, где могут провести углубленное обследование. Мы уже связались с ней, и теперь всё зависит от их ответа.

— Доктор, есть шанс, что моя девочка будет снова здоровой? — сквозь слезы и прерывистое дыхание произнесла Ольга Петровна.

— Я не знаю, — честно ответил он. Впервые за всё время знакомства в нем проявилось неуверенность в себе и беспокойство.

— Но я сделаю всё необходимое для этого! — пообещал он всем, кто находился в комнате, и, в частности, себе.

— А можно к Маше? — вымолвила Ольга Петровна.

— Да. Мы перевели ее в отдельную палату. Света вас проведет. Крепитесь.

После его ухода в ординаторскую влетела всё та же девушка-медсестра, что и была Светой. Сейчас она увлечено рылась в телефоне, не заметив слез и рыданий, позвала следовать за ней.

Ребенок за эти дни ничуть не изменился. Солнечные лучи, проникающие в палату, освещали юное дитя. На взгляд девочка была абсолютно здорова и крепко спала. Она была аккуратно уложена на кровати, накрыта белым тонким одеялом, одетая в светло-розовый больничный халатик. Ее длинные волосы, вечно непослушные, мирно лежали, открывая ее нежно-розовое лицо.

— Мама, я оставлю тебя? Но я скоро вернусь. Я смотаюсь в институт по делам и скажу, что не появлюсь некоторое время, а потом вернусь. Ты посидишь с Машей одна?

— Езжай, но вернись поскорее! — попросила его мать.

— Хорошо, я быстро.

Сергей не захотел говорить матери истинную правду, зачем он хочет поехать в институт. Хотя причина и не была неодобрительной, но Сергей не стал ее утомлять. Она итак была разбита, и лишняя информация ей была ни к чему, а ему наоборот. В институт он хотел попасть с одной целью — узнать о Машиной болезни как можно больше. В этом ему могло помочь обучающее оборудование. Его недавно привезли в институт, и пока доступ к нему был закрыт. Оборудование новое и еще не до конца настроенное. «Как можно попасть в корпус?» — обдумывал Сергей, пока ехал в лифте.

Он вышел из больницы с твердым намерением выполнить свою задачу. И он позвонил человеку, кто мог ему помочь с этим делом, своему другу и однокурснику.

— Алло, Димон привет! Как ты, дружище? Нужна твоя помощь.

Через пятнадцать минут Сергей уже стоял в ожидании на пороге института.

— Ну как? Получилось? — спросил он у приближающегося друга.

— Да. Правда, пришлось повозиться, доставая ключ, — гордо ответил парень.

Корпус состоял из пары кабинетов, заброшенной библиотеки и обычно пустовал. Там и находилось оборудование. Принцип его работы заключался в прямом поступлении нужной информации в сознание учащегося, но его работа негативно влияла и на психическое состояние человека. Он, обучаемый, запоминал всю информацию и мог отвечать на вопросы по изученным темам, но использовать ее на практике — задача была намного сложнее. А также многие выступали против такого обучения, ссылаясь на то, что такой метод обучения приносит больше вреда, нежели пользы. Поэтому оборудование спихнули сюда на время, пока не решат эту проблему.

Ребята вошли в помещение и закрыли за собой дверь. Дима остался возле нее, чтобы предупредить, если кто-нибудь появится.

— Серега, только давай быстрее! — тревожно просил он своего друга.

— Не переживай, всё будет нормально. Я по-быстрому спрошу, что мне надо, и мы уйдем.

Димка переступал с ноги на ногу и начинал нервничать от каждого шороха, звука за дверью. А Серега поспешил к монитору. «Так, ну вроде всё на месте: кабели, блоки, даже очки тут», — комментировал он осмотр.

— Надо всё подключить! Мне нужно минут двадцать на это, — объявил он другу.

— Мы точно встрянем! — истерически произнес Дима.

— Хватит, никто не придет. Сюда вообще никто не ходит, лучше помоги мне, чем стоять там и надоедать!

— Что нужно делать?

— Для начала всё нужно включить. Электричество в корпусе вроде не отключали. Посмотри, там есть выключатели, — показал Сергей на кладовую в углу.

— Нашел! — отозвался Дима с кладовки.

— Ну вот, так лучше, — всмотрелся он в загоревшийся экран компьютера. — Сейчас подключимся к серверам, и всё будет круто.

— Блин, друг, откуда ты это всё знаешь? — удивился Дмитрий.

— Я помогал с этой игрушкой нашему профессору, летом, когда ее привезли. Но ее не смогли настроить и запихнули сюда. Как глупо.

Сергей ввел команду и нужный вопрос. Он несколько раз подбегал к большим черным блокам, что стояли в стороне. И несколько раз вопросительно вздыхал, смотря на них, меняясь в лице.

— А это безопасно? — в итоге поинтересовался его друг.

Конец ознакомительного фрагмента.