Заря людского господства

Андрей Александрович Таркинский, 2018

Материк Лоринар стоит на пороге великих событий. Почти тысячу лет не было конфликта, который коснулся бы каждого народа. Правители стали забывать о том, что такое настоящая война. До неё ещё осталось время, но не все смогут к ней подготовиться. Сказание начинается в 980 году, когда в империи Стедмар отгремела гражданская война. Королевство Кемендум только что оправилось от заговора против короля и уже столкнулось с новой бедой в лице набегов стад кентавров. Кочевые кланы орков получают предупреждение от своего Бога. А где-то в середине материка двое наёмников выполняют задание, ценой которого является их жизнь.Содержит нецензурную брань.

Великое книгохранилище

— Это он? — раздался голос Аннетии из-за спины Эрленда.

— Ага, — кивнул алхимик. — Как же давно я здесь не был.

— Ты это раз десять уже говорил за семь дней пути, — улыбнулась девушка.

Они подъезжали к самому южному городу Кемендума — Белтоуну. Вдалеке хорошо виднелись его каменные стены и сторожевые башни. Город был небольшим, но очень древним — он был основан одним из первых после столицы. С юга и юго-запада Белтоун окружали горы, одновременно отделявшие его от орочьих степей. К северу от города располагалась большая равнина, по которой и ехали Эрленд с Аннетией. Ласка стойко перенесла это небольшое путешествие, но ей нужен был отдых. Ободрительно потрепав лошадь за холку, алхимик слегка ускорил её.

— Это что, то самое Книгохранилище? — спросила Аннетия, указав на одиноко торчавшую башню в центре города.

— Ага, — ответил Эрленд.

— Сколько же мы там пробудем, — прошептала девушка, едва слышно сглотнув. — Один только осмотр не один день займёт.

— Не бойся, — успокоил её целитель. — Всю библиотеку нам осматривать не придётся. Я знаю тамошнего хранителя — не уверен, что он прочёл все книги, но с большей частью точно ознакомлен.

— Надеюсь, кентавров он не обошёл стороной, — с надеждой проговорила Аннетия.

Эрленд тоже на это надеялся. Удручало его лишь то, что про полуконей, скорее всего, было очень мало сведений. Сколько бы алхимик не изучал книги, посвящённые растениям, про кентавров там не было ни единого упоминания. Обычно в подобных рукописях говорилось, какое дикое существо питается тем или иным растением, предупреждая читателя об опасности, но о полуконях не было ни слова.

Воспоминания о кентаврах давались целителю с большим трудом. Он старался сосредоточиться на поручении короля, которое заключалось в исследовании их природы и изучении сведений об их стычках с людьми. Но память упорно продолжала рисовать жуткие картины, в которых полуконь отрывал руки случайному охотнику. Непроизвольно вздрогнув, Эрленд всё же прогнал эти мысли.

Чем ближе они подъезжали к Белтоуну, тем чаще Аннетия крутила головой, стараясь усмотреть все детали окружения. Она никогда не покидала столицу дальше, чем на несколько миль, заходя далеко только в тех случаях, когда была нужда в травах, которые не росли поблизости. Именно поэтому девушка наслаждалась каждым мигом этого внезапного путешествия, позабыв обо всём на свете. Эрленда лишь забавило её любопытство. Он вспоминал себя в её возрасте, понимая, что первое путешествие действительно приносит много незабываемых впечатлений.

Тем временем, они уже были у самых ворот Белтоуна. Эрленд спрыгнул с лошади, приземлившись в толстый слой снега, помог спуститься Аннетии и передал поводья Ласки конюху пригородной конюшни.

— Как вы в этом ходите постоянно? — проворчала Аннетия, поправляя свои походные штаны. — Это ж кошмар какой-то.

— Некоторым приходится носить их, не снимая, несколько троелуний, — усмехнулся Эрленд. — А представляешь, каково солдатам? У рыцарей, например, штаны сделаны из стали, и они носят их годами. Так что это ещё ерунда.

Девушка недовольно фыркнула, следуя за алхимиком мимо стражников. Одежда была единственной неприятностью в этом походе. Аннетия, большую часть времени носила камизу¹⁶, игнорируя одежду поверх неё, чулки и юбку, а на ногах полусапожки. Эрленда немного удивляло то, что его помощница практически не боялась холода, будто выросла на снежных землях Рессулии. Однако сейчас Аннетия была в плотной рубахе, шерстяных штанах поверх чулок и походных сапогах. Кроме того она надела новенький плащ, но, в отличие от алхимика, не куталась в него — лишь глубоко натянула капюшон, чтобы люди не замечали её разноцветные глаза.

Бегло окинув взглядом окружение, Эрленд заключил, что за те пятнадцать лет, что он здесь не был, ничего не изменилось. Книгохранилище, в которое они с Аннетией направлялись, по-прежнему оставалось единственной хоть чем-то примечательной частью города. Казалось, серость и мрачность навсегда въелись в городские стены и дома, и даже если солнце выглянет из-за облаков, то не сможет добавить хоть чуть-чуть красок. Однако эта бесцветность была способна всецело настроить кого угодно на серьёзный лад. Сколько бы Эрленд здесь не был, настроение всегда становилось каким-то бесцветным — ни грустно, ни весело.

На первый взгляд могло показаться, что во всём Белтоуне была всего-навсего одна улица — главная, которая брала своё начало у городских ворот и вела прямиком к библиотеке. Аннетии в голову пришла именно эта мысль, но Эрленд опроверг её, указав на узенькие улочки, отходившие от главной, словно ручьи, впадающие в реку. Людей было не очень много, и большая их часть находилась на главной улице. Здесь нельзя было встретить хоть одного богатого человека, который мог бы себе позволить хотя бы хорошую обувь. Некоторые ходили в протёртых сапогах или разорванных сандалиях прямо по занесённой снегом мостовой.

Аннетия продолжала озираться по сторонам, стараясь не упустить ни единой мелочи незнакомого ей окружения. Белтоун был прямой противоположностью столицы, начиная серостью окружения и заканчивая бедностью людей. Для девушки такие различия были немыслимы, поэтому её глаза были широко раскрыты, когда она крутилась во все стороны. В какой-то момент она даже подвинула капюшон, чтобы он не закрывал обзор, отчего её разноцветные глаза перестали скрываться. Однако всем людям, которых путники встречали на главной улице, не было до этих глаз никакого дела — жители Белтоуна думали лишь о том, как заработать хоть какие-то гроши и купить что-нибудь кроме корки хлеба.

На глаза Эрленду попался храм, посвящённый Дегмунду Гантеру — Обожествлённому Герою, который является покровителем учёных. Дегмунд ещё при жизни получил прозвище Неостановимый, благодаря своему упорству в одновременном изучении очень многих областей науки, несмотря на свою слабость здоровья. Это был единственный храм во всём Белтоуне, и его состояние было немногим лучше, чем любого дома в этом городе — разве что стены были чуть-чуть чище и сам храм был в разы выше. Эрленду всегда было больно смотреть на здание покровителя учёных, но в глубине души он понимал, что на содержание храма уходит немало денег, а Белтоун был далеко не самым богатым городом.

У алхимика была традиция посещать храм Дегмунда каждый раз, когда он приходит в Белтоун, однако, на сей раз, он решил её нарушить. Аннетии тоже было бы интересно там побывать, но сейчас целитель хотел побыстрее покончить с заданием, которое ему поручил король Кемендума.

Само поручение короля заключалось в том, чтобы найти в исторических трактатах или ещё каких-нибудь книгах упоминания о кентаврах. Правитель хотел понять, как ему действовать, и как действовали те, кому приходилось иметь дело с полуконями. Перед поездкой Эрленд попытался вспомнить всё, что он сам знает о кентаврах, однако ничего толкового ему в голову не пришло. Алхимику было известно не больше, чем любому крестьянину или купцу, потому что полукони его никогда не интересовали. Аннетия тоже ничем не могла помочь, поэтому она изъявила желание поехать с целителем в Великое Книгохранилище.

Эрленд попробовал представить, сколько вообще было стычек между людьми и кентаврами. Так как основная масса книг, дошедших до современности, была написана уже после начала Старого Летоисчисления, отправной точкой которого было правление первого Обожествлённого Героя и, одновременно с этим, объединение всего Лоринара под короной Кемендума. Сколько времени люди жили до этого — Эрленд не знал, как и многих других вещей, вроде появления разных народов, орков, варау и лорланов, от которых произошли полукровки, потому что книг и различных записей на эту тему сохранилось чрезвычайно мало. Но всё это ничуть не упрощало задачу, потому что за период Старого и Нового летоисчисления появилось очень много книг — сотни, если не тысячи.

По мере приближения Эрленда и Аннетии к Великой библиотеке она становилась всё больше. Величие этого здания очень плохо вязалось с общей бедностью Белтоуна — становилось понятно, почему Книгохранилище было единственной гордостью этого города. Трудно представить, сколько труда, записанного на пергамент, лежало на полках этого строения. Исторические трактаты, записи о мифах и легендах, писания об Обожествлённых Героях, справочники по различным наукам — настоящий кладезь знаний для учёного. В своё время Эрленд провёл немало часов, впитывая сведения об алхимии, принадлежащих различным авторам. Когда-то целитель хотел и сам оставить после себя какие-нибудь знания, чтобы передать их будущим поколениям, однако это всё осталось юношеской мечтой начинающего алхимика.

Около входа дежурили двое стражников. Эрленд и Аннетия подошли к одному из них и озвучили свою цель посещения библиотеки. Увидев грамоту с королевской печатью, стражник учтиво кивнул и позволил пройти. Для посещения Книгохранилища не нужно было какого-то особого разрешения, однако грамота с печатью короля давала право на чтение любых книг, даже тех, которые были недоступны для простого посетителя или учёного.

Войдя в библиотеку, Эрленд тут же оказался во власти воспоминаний. Казалось, внутри Книгохранилище было ещё больше, чем снаружи. Сквозь огромные окна, находящиеся на каждом этаже, проникало достаточное количество света, чтобы в помещении не было ни единого тёмного уголка. Книгохранилище состояло из десяти ярусов, каждый из которых был соединён лестницей. Алхимик бывал лишь на первых шести, потому что основная часть исторических записей и научных книг была именно на них. Выше находились подробные летописи, ведущиеся с начала старого летоисчисления, заметки о религиозных отступниках, а также исследования, посвящённые всевозможным запретным обрядам, снадобьям и магическим артефактам. Где-то в груди Эрленда что-то радостно ёкнуло от того, что сегодня, возможно, ему будет дозволено ознакомиться с книгами с верхних ярусов.

Без помощи смотрителя ориентироваться в Книгохранилище было трудно, поэтому целитель направился к центру первого яруса. Пройдя с десяток шагов, Эрленд осознал, что стук его сапог не сопровождается цокотом походных сапожек Аннетии. Обернувшись, алхимик увидел, что девушка стоит неподалёку от входа и глазеет на столь огромное количество книг. Казалось, ещё чуть-чуть и у неё отвиснет челюсть, но Аннетия лишь слегка приоткрыла рот, выдыхая очень редкий пар. Эрленд нетерпеливо окликнул её, подзывая к себе. Аннетия быстро поняла, что засмотрелась на величие библиотеки, и мигом догнала алхимика.

— Будет ещё время на удивление, — усмехнулся Эрленд. — Возможно, даже почитаем книги, которые не выдаются кому попало.

— Ого, а есть и такие? — изумилась девушка, окончательно стаскивая капюшон со своей головы. Её густые русые волосы тут же спали ниже плеч. — Жарковато тут, не находишь?

— Ну, потеплее, конечно, чем снаружи, — согласился Эрленд.

Они с Аннетией подошли к большому столу, за которым восседал престарелый, длиннобородый человек в тёмно-серой робе. Эрленд был знаком с ним уже не один десяток лет. Его звали Арден — он был смотрителем Книгохранилища, сколько алхимик себя помнил. Самый большой вопрос, который интересовал Эрленда на протяжении всего времени их знакомства, касался возраста Ардена. Впервые алхимик столкнулся со смотрителем почти двадцать пять лет назад, и уже тогда тот был седобородым. Самое интересное было то, что Арден почти не изменился с того времени — разве что, борода стала длиннее. В молодости Эрленда так и подмывало спросить, сколько лет смотрителю, однако сейчас алхимик стал более сдержанным, и этот вопрос уже не так сильно его мучил. Но в том, что Арден, возможно, один из самых старых людей во всём Кемендуме, целитель был почти уверен. Большая часть жителей королевства, с грехом пополам, доживала до пятидесяти лет, не говоря уже о воинах, жизнь которых порой обрывалась и до двадцати. Судя по внешности Ардена, ему было уже, как минимум, за семьдесят.

— Добрый день, Арден, — поздоровался Эрленд, приблизившись к столу.

За этим последовала небольшая заминка. Судя по всему, Арден пытался вспомнить, кто стоял перед ним. Спустя несколько секунд, его лицо прояснилось.

— Эрленд, — произнёс смотритель, слегка улыбнувшись. — Сколько лет тебя здесь не видал.

Эрленд тоже улыбнулся в ответ и слегка поклонился. Арден ответил тем же, приподнявшись со своего стула. Алхимику всегда льстило то, как смотритель Книгохранилища к нему относился. Арден, в свою очередь, очень любил жажду знаний, которую проявлял целитель. Единственное, что его немного расстроило — полный переход интересов Эрленда в сторону алхимии, потому что смотритель больше уважал историков. Но, тем не менее, Арден всегда поражался успехам, которых достиг Эрленд в освоении науки чуждой ему.

— А ты постарел, — усмехнулся Арден.

— Зато ты почти не изменился с того времени, — с улыбкой ответил ему алхимик.

— Конечно, я ведь уже тогда был старой развалиной.

Эрленд издал негромкий смешок. Этот старик-смотритель умел вызывать симпатию.

— Так какими судьбами ты здесь? — поинтересовался Арден. — Да ещё и с прелестной спутницей.

— Это моя помощница, Аннетия, — представил девушку целитель.

— У вас интересные глаза, милочка, — заметил смотритель Книгохранилища.

Аннетия отвела взгляд в сторону. Она не любила, когда в разговоре напрямую интересовались её необычными глазами — это её смущало. Однако Арден не ужасался этой диковине. Скорее, наоборот — его вопрос был полон любопытства, от которого не веяло ничем, кроме исследовательского интереса. Но Аннетия заметила что-то ещё. Как будто Арден чему-то радовался, но выдавали эту радость лишь его глубокие серые глаза.

— Так зачем ты здесь? — смотритель вновь обратился к Эрленду.

— Мы пришли по поручению Его Величества, — ответил алхимик. За его спиной послышался едва заметный вздох облегчения. Видимо, Аннетия была очень рада тому, что её глаза так быстро остались без внимания.

— Да ты что? — удивился Арден. — Вот уж не думал, что доживу до такого. И что же понадобилось Его Величеству?

— Он попросил изучить все книги, посвящённые кентаврам и их встречам с людьми.

Лицо смотрителя слегка омрачилось, в то же время излучая любопытство.

— Боюсь, таких книг не слишком много, — проговорил Арден.

— Зная размеры Книгохранилища, это будет примерно сотня, — усмехнулся Эрленд.

— Если бы так, — покачал головой смотритель. — Их с десяток-то едва наберётся.

На сей раз вздох облегчения издал целитель. Это означало, что они с Аннетией справятся с поручением за один или два дня. Однако, с другой стороны, Эрленд был почти уверен, что ничего нового они не узнают, потому что знания людей о кентаврах были чрезвычайно скудны. Аннетия высказывала предположение, что учёные, которые интересовались полуконями, наверняка были, просто Эрленд о них ничего не слышал.

Алхимик спросил смотрителя о том, где следует искать эти книги. Арден взял лист пергамента и по памяти написал восемь названий, упомянув, что искать их следует на восьмом ярусе Книгохранилища. Поблагодарив старика за помощь, Эрленд и Аннетия направились к лестнице и, преодолев семь пролётов, оказались на месте. Для того чтобы не тратить время понапрасну, они разделились и договорились обойти по половине яруса, после чего встретиться внизу за одним из столов.

Несмотря на то, что работа сократилась вдвое, Эрленд обходил свою половину очень долгое время. Масла в огонь подливала разрозненность книг по всему ярусу. Алхимик дважды осмотрел свой участок, чтобы убедиться, что он ничего не пропустил, после чего решил спуститься вниз. В его охапке было шесть книг, посвящённых кентаврам. Надеясь на то, что его помощница нашла остальные две, целитель аккуратно спустился по лестнице и направился к длинному столу, за которым сидела Аннетия. Она уже была поглощена чтением одной из книг, а рядом с ней лежала вторая. Похвалив девушку, Эрленд отложил из своей стопки две книги и передал их Аннетии, чтобы разделить труд поровну. Взяв самый верхний фолиант из своей стопки, алхимик тоже погрузился в чтение.

Однако оказалось, что найти книги было самой простой задачей. Помимо этого, в них самих тоже нужно было искать места, в которых упоминались кентавры. К большому огорчению Эрленда, в этом фолианте полукони были лишь мельком упомянуты где-то в середине. Какой-то король (Эрленд забыл его имя уже к концу прочтения) просил у кентавров помощи в гражданской войне с севером, которая была ещё в годы Старого Летоисчисления. Полукони отказали ему, сказав при этом, что в людские войны они ввязываться не собираются. Пусть победа всё равно досталась королю, с помощью кентавров её можно было бы добиться с гораздо меньшими потерями. Эрленд знал, что кентавры являются хорошими лучниками, ввиду того, что каждый из них обязан уметь охотиться. Имея хотя бы один отряд полуконей-лучников, тогдашнему королю было бы легче сдерживать натиск северян.

— Ты что, уже закончил? — удивлённо произнесла Аннетия, заметив, что целитель откладывает книгу в сторону.

— С этим — да, — кивнул Эрленд, пододвигая следующий фолиант. — Ничего полезного там не было, я решил даже не дочитывать.

— А вдруг там ещё что-то написано ближе к концу, — укоризненно сказала девушка, полностью оставив свою книгу без внимания. Видимо, она была только рада отвлечься от неё.

— Нет, не думаю, — покачал головой Эрленд. — Это исторические заметки, причём не слишком подробные. Уверен, что дальше не будет ни единого упоминания о кентаврах. А у тебя есть что-нибудь?

— Ага, — кивнула Аннетия. — Тут сплошная биология. Я даже удивилась, что кентаврам тут целый раздел посвятили.

— Надеюсь, ты не всё подряд читаешь, — усмехнулся алхимик.

— Нет, конечно, — фыркнула помощница. — Тут с ума сойдёшь, если всё подряд прочитаешь. Но вообще, тут не слишком много интересных записей. Автор утверждает, что у людей и кентавров гораздо больше общего, чем кажется. Тут даже говорится, что они испытывают те же эмоции, что и мы, вроде радости, злости, печали, ярости, любви…

— Любви? Серьёзно? — скептически спросил целитель.

В это верилось с большим трудом. Эрленд полагал, что у кентавров подобные процессы скорее происходят на уровне инстинкта сохранения вида, нежели на реальном чувстве. Со словами о злобе и ярости алхимик был полностью согласен. Перед глазами вновь промелькнули недавние воспоминания о полуконях, заставившие Эрленда вздрогнуть. Те кентавры, казалось, получают удовольствие от того, что издеваются над людьми. С другой стороны, целитель тут же подумал о том, что люди тоже способны на подобные проявления жестокости — вспомнить хотя бы Арену в Стедмаре, о которой иногда рассказывают путешественники.

Все свои мысли Эрленд изложил своей помощнице. Та слегка нахмурилась, явно расстроенная тем, что вообще никак не помогла.

— Ну, знаешь ли, — буркнула она. — Ты уже не узнаешь, почему кентавры убили тех охотников, а причина ведь может быть очень даже весомой. Вдруг эти люди убили их родных?

— Нетти, ты слишком наивна, — проговорил Эрленд, открывая вторую книгу. — Кентавры — дикие создания. Отрывать своей жертве руки и смеяться… Сильно сомневаюсь, что так выглядят те, кто хотят отомстить.

— Да ведь люди тоже на такое способны, — возразила девушка, не желая сдаваться. — Я пытаюсь тебе сказать, что правота автора этой книги вполне имеет место быть. Нам будет легче понять, чего ожидать от полуконей, если представим, как поступил бы на их месте человек.

— Ну, опровергнуть твои слова я всё равно не смогу, — пожал плечами Эрленд, — поэтому пока соглашусь с тобой. Но имей в виду, мало кто из людей способен на такие зверские издевательства. А кентаврам к подобной жестокости не привыкать.

Аннетия не нашлась, что ответить, поэтому решила продолжить чтение. Алхимик тоже вернулся к своей книге, но, едва он коснулся первой страницы, то почувствовал нечто странное. Пергамент был неестественно гладким, а кончики пальцев окатила слабая прохлада. Сам фолиант на вид был очень старым, что ещё больше подогрело интерес целителя. Решив расспросить об этой книге у смотрителя библиотеки, Эрленд оставил свою помощницу наедине с биологическим справочником и подошёл к центру первого яруса.

— Арден, а ты читал эту книгу? — спросил алхимик, поравнявшись со стариком.

— Хм, дай-ка взглянуть, — Арден взял в руки фолиант и рассмотрел его внимательнее. — Да, было дело, но очень давно. Это было так много лет назад, что я с трудом помню её содержание. А что, что-то не так?

— Она какая-то странная, — пояснил Эрленд. — На вид, вроде бы старая, но страницы очень уж гладкие, будто на них писали только вчера.

— Это ты верно подметил — она очень старая, — кивнул смотритель. — Если память мне не изменяет, этот фолиант был написан ещё в начале Старого Летоисчисления.

— Ого, — выпучил глаза целитель.

Во всём Лоринаре было признано два летоисчисления: старое и новое. Существовало ещё одно — Ноданротское, однако о нём почти не сохранилось никаких сведений. Все заметки о тех временах хранились на территории полукровок, в Латории, потому что его создатель, Ноданрот, являлся лорланом, захватившим весь Лоринар ещё до прихода людей. Старое Летоисчисление начиналось с объединения всего континента под властью королевства Кемендум, а Новое берёт своё начало с его распада. Объединённое королевство просуществовало чуть больше тысячи лет. Сейчас шёл 980 год, а это означало, что фолианту, лежащему перед Эрлендом, было около двух тысяч лет. Ни одна книга не была в состоянии протянуть настолько огромный срок, именно поэтому их приходилось переписывать.

— А как этот фолиант ещё не рассыпался? — вновь спросил алхимик.

— Он является магическим артефактом, — ответил Арден.

— Правда? — новая порция удивления не замедлила отобразиться на лице целителя.

— Да, — кивнул старик. — Вообще-то, мы не даём эту книгу посетителям без веской причины, но раз уж ты явился по приказу Его Величества, то я решил предоставить её тебе. Насколько я помню, там есть интересный момент, связанный с полуконями. Надеюсь, я не ошибаюсь.

В очередной раз поблагодарив старика-смотрителя, Эрленд вернулся к Аннетии.

— Кажется, я нашла кое-что интересное, — произнесла девушка, едва алхимик присел за стол. — Тут говорится о некоторых встречах кентавров с людьми. Никаких подробностей, к сожалению, нет, но, как я поняла, наши народы никогда не воевали. Несколько королей попытались уговорить кентавров сражаться на своей стороне, но они всегда отказывали.

— Мне больше интересно, как кентавры разговаривали с людьми, — задумчиво сказал в ответ Эрленд. — У нас ведь разные языки.

— Так же, как и сейчас, полагаю, — пожала плечами Аннетия. — У них есть особи, которые понимают нашу речь. По крайней мере, кемендумский язык, который превратился в общепринятый. Кроме того, Рессулия, вроде, до сих пор имеет связи с кентаврами.

— В Рессулии, значит, тоже есть кентавры.

— Не только в Рессулии. Ещё в Стедмаре, Латории и, скорее всего, в Арлде¹⁷. Самая большая популяция в Стедмаре. Ну, вернее, тут упоминается Крартел, но сейчас это территория Стедмара.

После этих слов Аннетия отложила книгу в сторону, глубоко вздохнув. Видимо, этот справочник дался ей очень нелегко, и она с удовольствием занялась бы чем-нибудь другим. Однако девушка отдыхала всего полминуты, после чего придвинула к себе другую книгу.

— Что, кстати, Арден сказал? — поинтересовалась Аннетия, всё же не желая так скоро приступать к чтению.

— Что эта книга — магический артефакт, — ответил целитель.

— Ух ты, — восхищённо проговорила девушка, а её разноцветные глаза, казалось, начали светиться от любопытства — особенно тот, что был белого цвета. — Никогда не видела ничего подобного. Я всегда думала, что они немного… полезнее, что ли.

Видя, что его помощница очень мало смыслит в волшебных предметах, Эрленд решил рассказать ей немного о них. Заодно, Аннетия немного отдохнёт. Алхимик любил что-нибудь рассказывать, вот только слушателей всегда не хватало. В сердце снова больно кольнуло из-за возникшего в голове образа его возлюбленной — Лилли. Но Эрленда быстро оставили эти мысли, потому что перед ним сидела девушка, готовая внимательно его слушать, поэтому он начал свой рассказ.

В своё время Эрленд интересовался природой магии, потому что он знал, что людям она неподвластна, а неизведанное всегда сильно манило. Ему приходилось даже брать книги, которые были написаны на другом языке, и часами сидеть со словарём, чтобы хоть что-то понять. Однако люди были не единственным народом, который не владел магией — полукровки, например, тоже имели к колдовству весьма посредственное отношение, пусть лорланы и передали им предрасположенность к этой области. Другие же народы в той или иной степени могли управляться с этой силой. Самыми одарёнными, пожалуй, были лорланы и варау. Магия орочьих шаманов всецело зависела от источника — то есть они не могли колдовать на пустом месте. Самый простой пример, который пришёл в голову Эрленду: чтобы разжечь костёр с помощью магии, шаману требовался хотя бы тлеющий уголёк. Без источника огня, костёр орки разжечь не смогут. Про магию лорланов Эрленд знал очень мало, потому что её природу знали только сами лорланы. Можно было смело сказать лишь то, что она являлась очень могущественной, ведь эта сила смогла подавить магию целого народа людей-ящеров.

Варау были наиболее интересными представителями. Долгое время считалось, что ящеры владеют только магией воды в любом состоянии. Это не было удивительным — они очень долго жили в воде, и она являлась их самой главной святыней. Возможно, «святыня» не совсем подходящее слово, потому что у ящеров было совсем другое отношение к вере, однако если они видели, что кто-то оскверняет воду, тем или иным способом, они запросто могли напасть на него и предать каре.

Аннетия осадила Эрленда, заметив, что его уносит куда-то не туда. Алхимик знал за собой такую особенность, поэтому извинился и продолжил. Возвращаясь к магии, целитель вспомнил, что во время Удара¹⁸ один из магов варау одним движением смог поджечь немалый участок леса. Выходило, что и огонь может быть им подвластен. Трудно было представить, с каким сильным врагом сражались далёкие-далёкие предки тех, кто сейчас ходил по земле Кемендума. Более того, враг был настолько силён, что заставил объединиться людей, орков и лорланов. Это говорило о том, насколько же страшна магия в руках таких умных существ, как варау. Именно поэтому единственным выходом после Удара было наложить на род ящеров проклятье. Насколько Эрленд знал, оно очень сильно сокращало численность варау: из двадцати отложенных яиц на свет вылупляется только четверо-пятеро детёнышей. Кроме того, если в процессе взросления у варау проявляются магические способности, которые не смогло подавить проклятье, он всё равно умирает, не доживая даже до десяти лет, что, по меркам варау, является ещё младенческим возрастом.

Возможно, это было слишком жестоко, но, с другой стороны, ни у кого не было уверенности, что ящеры не попытаются вновь подчинить себе другие народы. Никто не хотел вновь пережить ужасы той страшной войны. Неудивительно, что варау стараются жить отрешённо от других рас.

Однако напоминания о магии варау и лорланов живут до сих пор в виде немалого количества артефактов. Все магические предметы делились на два вида: оружия или предметы, которые принадлежали богам, и вещи, которые были, так или иначе, затронуты магией. Сила второго вида артефактов была заметно слабее, однако их было гораздо больше. Эрленд никогда в жизни не встречался с артефактами и считал, что сейчас ему повезло. Очевидно, что книга, лежащая перед ним и Аннетией была зачарована каким-нибудь магом, потому что, если бы она принадлежала одному из богов, время не смогло бы оставить на ней ни единого следа. Здесь же было видно, что книга вряд ли пролежит хотя бы сотню лет. Эрленд решил посоветовать Ардену поскорее сделать копию этого фолианта, потому что знания, содержащиеся в ней, были поистине бесценны. Фолиант являлся одной из самых древних книг, которые когда-либо существовали, если не вообще самой древней книгой, которая сохранилась до сегодняшнего момента.

Закончив своё повествование, алхимик перевернул первую страницу и едва слышно выругался.

— Ты чего там бурчишь? — спросила Аннетия, нехотя открывая свою книгу.

— Этот фолиант написан на старо-кемендумском, — поджав губы, ответил Эрленд. — Вот же зараза, а. Мне что, всю книгу переводить?

— А ты знаешь этот язык? — удивлённо вскинула брови девушка.

— Да, мне в молодости приходилось иметь дело с этим языком, поэтому я переводил с него довольно сносно. Да и потом, что его знать-то, — хмыкнул целитель. — Больше половины слов сейчас имеют то же самое значение. Правда, некоторые буквы по-другому писались, а некоторых вообще не было. Эх, ладно, разберёмся сейчас.

Некоторые слова уже на первых строках вызывали у Эрленда затруднения. Благо, общий смысл предложений до него доходил. Осознав, что впереди ждёт кропотливая работа, Эрленд хрустнул шеей и вновь окунулся в язык, на котором говорило всё население Лоринара две тысячи лет назад.

Первый десяток страниц Эрленд прочитал от и до, заставив себя вспомнить всё, что он знает о старо-кемендумском. На протяжении всего чтения встречались предложения, смысл которых он даже в общих чертах понять не смог. Насколько Эрленд мог судить из прочитанного первого раздела, эта книга посвящалась объединению всех стран под общим заголовком «Объединённое Королевство Кемендум». Кроме того, по словам Ардена, который принёс им пару свечей, львиную долю фолианта занимала биография самого первого короля Кемендума, который впоследствии стал первым Обожествлённым Героем. Эрленд пока не мог понять, каким образом тут будут упоминаться кентавры, однако ему стало очень интересно содержание книги.

За окном уже смеркалось, поэтому принесённые смотрителем свечи были очень кстати. Эрленд и без того уже чувствовал, что его зрение ухудшается, а чтение в потёмках лишь усугубит этот недуг. Пожалуй, на сегодня это будет последняя книга, которую алхимик просмотрит. Его голова уже чуть-чуть потяжелела от непрерывной работы, и он был уверен, что после книги-артефакта, которая плюс ко всему ещё и написана на старом языке, у него просто не останется сил на что-то ещё. Голова начинала закипать уже на первом разделе, однако вместе с этим у Эрленда проснулась жажда знаний. Никогда прежде ему не доводилось иметь дело с такой старой книгой, в которой к тому же описан один из самых интересных периодов истории. Он много раз думал, какой же властью должен обладать человек, чтобы удерживать настолько разные народы, как люди, лорланы, орки, а позже ещё и варау. Насколько он знал, первый король Кемендума был самым настоящим деспотом. И вот сейчас алхимику представился шанс больше узнать о любимом периоде истории.

Первый раздел был чем-то вроде вступления. После этого следовал список стран, которые существовали на тот момент, и все народы, жившие в тех странах. Об этом Эрленд помнил и без напоминания, поэтому лишь мельком просмотрел список. Кемендум в те времена был несколько больше: помимо территории, на которой он располагался сейчас, к нему присоединялись некоторые территории севера и пара небольших районов, которые сейчас преобразовались в самостоятельные государства на границах между Кемендумом, Рессулией и Крартелом. На западе жили лайдеры, которые тогда ещё не были под властью Стедмара, так как империи ещё не существовало, и Крартел являлся полноценным государством. Несмотря на это, самые западные регионы практически не были заселены. Между делом в голове Эрленда мелькнула мысль о том, что вся территория сегодняшнего Стедмара вполне вероятно в то время принадлежала кентаврам. Там было достаточно много полей, и зима была значительно мягче.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

16

Камиза — средневековая нательная рубаха.

17

Арлд — общепринятое название территории, на которой располагались кочевые племена орков.

18

Удар — сокращение от названия битвы «Удар трёх армий» во времена Восстания Куронокибо — крупнейшей войны за всю историю Лоринара между варау и союза людей, орков и лорланов