Метро 2033: Хозяин города монстров

Андрей Буторин, 2017

«Метро 2033» Дмитрия Глуховского – культовый фантастический роман, самая обсуждаемая российская книга последних лет. Тираж – полмиллиона, переводы на десятки языков плюс грандиозная компьютерная игра! Эта постапокалиптическая история вдохновила целую плеяду современных писателей, и теперь они вместе создают Вселенную «Метро 2033», серию книг по мотивам знаменитого романа. Герои этих новых историй наконец-то выйдут за пределы Московского метро. Их приключения на поверхности на Земле, почти уничтоженной ядерной войной, превосходят все ожидания. Теперь борьба за выживание человечества будет вестись повсюду! Жизнь в Великом Устюге вроде бы наладилась, насколько это вообще возможно в полуразрушенном постапокалиптическом городе. Казалось бы, живи да радуйся. Но, как оказалось, за спокойную жизнь снова нужно бороться – в соседней Лузе появился тот, кто назвал себя «хозяином города монстров». И хозяйничать он вознамерился не только у себя дома.

Глава 4

Полезная находка

Проводив взглядом заторопившегося к матери супруга, Саша, напротив, замедлила шаг — ей захотелось еще немного подышать свежим воздухом и хорошенько подумать.

Говоря Глебу о поисках гонца и о том, что у нее имеются на этот счет некоторые мысли, Саша не лукавила. Собственно, идея насчет того, кто бы это мог быть, пришла к ней сразу, потом она лишь мысленно перебирала другие кандидатуры, но никого подходящего так больше и не отыскала. Кто-то был неграмотным, кто-то — недостаточно смелым… Кто-то не мог находиться под открытым небом без защитной одежды и противогаза — а как отправишь такого к «диким» мутантам, у которых никуда не делись воспоминания о точно так же одетых карателях?

И так уж вышло, что смелого (можно сказать, лично проверенного в деле), грамотного и, как недавно оказалось, невосприимчивого к радиации человека, да еще такого, без которого в городе могли несколько дней обойтись, Саша знала лишь одного — юного дозорного Вениамина Карпухина, или попросту Венчика. После событий двухмесячной давности, когда Венчик — тогда еще не дозорный, а просто стажер — показал себя настоящим героем^[4], между ним и Сашей с Глебом сложились пусть не дружеские, но уж точно приятельские отношения, и в свободное от дежурства время парень частенько заглядывал к супружеской паре — поговорить, поспорить, узнать что-то новое. К слову, Венчик оказался по-настоящему жадным до знаний, и Саша, получив на то разрешение от Святой (как бы та отказала герою, которому лично вручала именной автомат «за проявленную доблесть»?), приводила парня в библиотеку, где тот сразу забывал обо всем, поскольку книги для него стали главной ценностью на свете.

И как было в нынешней ситуации не вспомнить о таком человеке? К тому же, не успела Саша дойти до входа в Успенский собор, как Венчик сам ее окликнул. Вот уж, что называется, «на ловца и зверь бежит»!

Девушка остановилась, вглядываясь в спешащие к ней по Советскому проспекту, с той стороны, откуда только что пришла и она, две невысокие фигуры. В одной она еще издали признала юного дозорного, а вот кто был вторым, угадать не получилось, поскольку человек был в черном защитном плаще с капюшоном, а лицо его закрывала противогазная маска.

— Здравствуй! — подойдя к Саше, торопливо выпалил Венчик и зачастил: — Мы такое нашли, такое!.. Там обвалилось, а мы залезли, а там… Такие тумбы, а на самом деле — бумага!

— Стоп! — подняла обе руки Саша. — Давай сначала, только медленней и по порядку. Нет, сперва представь меня своему товарищу — извиняюсь, но я не могу понять, кто это.

— Это не товарищ… — покраснел вдруг парень. — То есть, товарищ, еще какой товарищ, но только… — Венчик замялся и смутился еще больше.

— Я — Катя, — протянул Саше руку в перчатке «товарищ». — Мы живем с ним в одной общине. Я тоже дозорный. Правда, еще стажер пока.

— Всё равно, Катюха такая смелая! — вновь прорвало Венчика. — И умная, и вообще…

— Хотя кто-то еще совсем недавно меня дурой называл, — буркнула из-под маски девушка.

— Просто это я дураком был, — виновато опустил голову парень, но тут же вскинул ее и, вытаращив глаза, заговорил, с трудом сдерживаясь, чтобы опять не начать тараторить: — А нашли мы… Там, — махнул он рукой, — недалеко совсем, Красный переулок… Так вот, там есть разрушенное здание. Уже крапивой всё заросло, травой. И вот недавно прошел слух, что один патрульный туда ночью провалился. В общем, там оказался большой подвал, куча каких-то здоровенных железяк, а еще… — тут Венчик понизил голос почти до шепота, — бумага!.. Очень много чистой бумаги! Целые тумбы!

— Бумага?.. — заморгала Саша. — Так это же здорово! Но при чем здесь тумбы?

— Да я не знаю, как это на самом деле называется, — признался парень, — только эта бумага — как огромная лента, и она свернута-свернута-свернута, — закрутил он рукой, — так, что получается как будто круглая тумба. Или бочка. Я даже сначала и подумал, что это бочки — они такие грязные были, трухлявые…

— Трухлявые? — воскликнула Саша. — Значит, бумага испорчена? Только я всё равно не понимаю, как это: бумага свернута в тумбы?

Ей и впрямь было трудно представить такое количество бумаги, которое можно было бы свернуть во что-то, похожее на бочку или тумбу. Самый большой бумажный лист, который она видела — это книжная страница. Но как ты эту страницу ни сворачивай, никакой тумбы, и даже тумбочки, не получится. А ведь не может быть таких гигантских книг, у которых листы могли бы вот так свернуться. Правда, Венчик говорит, что листы чистые. А еще — трухлявые… Вот ведь обидно-то!

Но тут заговорила Катя:

— Бумага не испорчена. То есть, она не вся испорчена, только снаружи. Но ведь эти… тумбы такие толстые — там еще столько бумаги этой!

— Тогда идемте! — решительно повернулась Саша.

— Куда? — недоуменно бросил ей в спину Венчик.

— Как — куда? За бумагой, конечно! Отведите меня в это место.

— Но… — развел руками юноша. — А как мы ее возьмем? Ее ж не поднять — тумбы эти с места не сдвинуть. Даже если уронить и катить — надо сначала пролом больше сделать и расчистить. И потом… мне уже в дозор скоро идти… Давай, я со своими поговорю, соберем ребят побольше — и займемся.

— Нет, — нахмурилась Саша. — Мне быстро надо… Ладно, я, кажется, придумала, кто мне поможет. Красный переулок, говорите?

— Да, там дальше сразу гостиница «Сухона». Ну, что от нее осталось.

— Поняла, — кивнула девушка. — Найду. А теперь у меня к тебе, Вениамин, имеется серьезный разговор. Есть минут десять хотя бы?

— Десять, наверное, есть, — заинтересованно глянул на нее Венчик. — Говори!

И Саша рассказала Венчику о своей задумке насчет учебы учителей, для чего требовалось отобрать кандидатов в деревнях «диких» мутантов. Поскольку времени было в обрез, девушка сообщила пока только самое главное, без подробностей. Упомянула лишь, что добираться придется с помощью «птеродактиля» — вдруг парень высоты боится? Но услышав про это, Венчик аж запрыгал, словно ребенок:

— Это на Стёпике, да?! Я полечу на Стёпике?.. Прямо по небу?..

— На Стёпике, — улыбнулась Саша. — На ком еще-то? Маруся пока под упряжь не дается.

— Эх!.. — помрачнел вдруг Венчик. — Это же много времени потребуется, а мне в дозоры ходить. Не отпустят меня надолго.

— Вот насчет этого можешь точно не волноваться, — успокоила его девушка. — Тут я договорюсь с кем надо, будь уверен.

— А можно, я тоже с ним? — едва слышно произнесла из-под маски Катя. — Я читать и писать умею. И считать. Я тоже смогу отбирать «диких».

— Видишь ли, Катя… — сказала Саша. — Я верю, что ты это сможешь. Но, во-первых, это имело бы смысл, если бы возить людей мог не только Стёпик. А так вы же всё равно будете смотреть одних и тех же. А во-вторых, только не обижайся, но в таком виде, как у тебя, «диким» мутантам лучше не показываться. Так что… — развела она руками.

— Понятно, — буркнула Катя и ткнула Венчика в бок локтем: — Опять ты один, без меня, подвиги совершать будешь!

— Да какой же это подвиг? — вновь засмущался парень и повернулся к Саше: — Ладно, побежали мы, а ты про меня не забудь, никого больше не ищи!

— Не буду, — сказала Саша в спины быстро удаляющейся парочки, а сама пошла к Резиденции Деда Мороза.

* * *

Узнав, к кому именно решила обратиться за помощью девушка, Святая вряд ли подобный поступок одобрила бы, но Саше на это было плевать. Она шла к Пистолетцу, а Пистолетец был ее другом, как бы ни относилась к этому свекровь.

Денисов, который расстался с Глебом и Сашей совсем недавно, был откровенно удивлен ее появлению. Причем радостным это удивление назвать было трудно.

— Отказала? — буркнул он. — А чего сам-то не пришел — стыдно стало: наобещал с три короба…

— Пистолетец, ты о чем? — перебила его Саша. — Кто не пришел? Кто отказал? Кто обещал? Ты здоров?

— О плитке, Глеб, Святая, Глеб, да, — соблюдая очередность поступивших вопросов, ответил Денисов.

— Да?.. — упавшим голосом переспросила Саша и наморщила лоб. — Ты меня, пожалуйста, прости, но с тех пор как я стала беременной, некоторые вещи мне даются с трудом. Что касается лингвистических абстракций, то я и раньше не была в них сильна. Повтори, пожалуйста, еще раз то, что ты хотел до меня донести. Только медленно и конкретно. Лучше с примерами.

— Это ты меня хочешь так успокоить?

— Нет. Так я хочу успокоить себя. И Славика. А то я совсем расстроюсь и забуду, зачем к тебе пришла.

— Так ты пришла не из-за плитки? — ахнул Пистолетец.

— Нет, — сказала Саша и, поманив Денисова пальцем, шепнула ему прямо в ухо: — Из-за бумаги.

— Вместо плитки? — отпрянул Пистолетец. — Это что, издевательство с ее стороны?!

— Стоп! — подняв руки, притопнула девушка. — Не заводи опять эту песню о плитке. Кстати, я вспомнила, что ты имеешь в виду. То, о чем вы спорили с Глебом?

— Вот именно!

— Ну, так у него потом и спрашивай. Я-то тут при чем?

— Прости, — потер беспалой ладонью лоб Пистолетец. — Столько навалилось всего в последнее время — ум за разум заходит! Скоро, наверное, на самом деле стану слова забывать и фразы коверкать, как тогда…^[5] Руководящая должность — это совсем не мое.

— Ничего, — поспешила успокоить его Саша. — Я не буду просить тебя руководить. Мне нужна совсем другая помощь.

И девушка рассказала Денисову то, что услышала от Венчика с Катей. С лица Пистолетца тут же исчезла тревога.

— Пойдем, посмотрим, — подхватился он. — Хоть развеюсь немного. Кстати, я догадываюсь, что именно нашли твои юные друзья.

— Догадываешься? — удивилась Саша. — Но как, если ты еще ничего не видел?

— Потому что я знаю, что раньше находилось в Красном переулке возле гостиницы «Сухона».

— И что же там находилось? Фабрика бумажных тумб?

— Нет, — хитровато прищурившись, помотал головой Пистолетец. — Там находилась редакция газеты «Советская мысль», а также городская типография.

— Ты хочешь сказать… — сглотнула Саша, боясь произнести вслух то, что ярким прожектором вспыхнуло в ее голове. — Хочешь сказать, что мы сможем… печатать книги?..

— Вот этого я не говорил, — стал снова серьезным Денисов. — Даже если там сохранились в рабочем состоянии сами печатные станки, в чем я очень сомневаюсь, то где мы найдем того, кто умеет с ними обращаться? Ты, давай-ка, раньше времени воздушных за́мков не строй — сейчас пойдем и посмотрим, что там есть и чего нет.

— Во всяком случае, там есть бумага, — вздохнула Саша. — А это уже очень-очень хорошо.

Здание, которое раньше находилось по адресу: Красный переулок, дом 10, было разрушено полностью. Заросший травой и крапивой покатый холм с торчащими в стороны обломками балок — вот и всё, что от него осталось.

— И как туда попасть? — спросил Пистолетец.

— Я не знаю, — пожала Саша плечами. — Я ведь тебе говорила: туда патрульный провалился. А потом Венчик с Катериной слазали. Меня-то с ними не было, они только рассказали об этом — и всё. Но я не вижу проблем; просто обойдем сейчас вокруг этой груды развалин и увидим, где этот пролом. Делов-то!

— Нет уж, — мотнул головой Денисов. — Не «обойдем», а «обойду». Не хватало еще, чтобы ты провалилась! Тут из-за травы ничего не видно, таких проломов может быть несколько.

— Вот еще! — взбунтовалась девушка. — Я же не полная дура — лезть куда попало! Что я, погулять сюда пришла? Стоять и тебя дожидаться?

— Не стоять, а сидеть. Видишь, вон, кусок деревянной балки в сторонке лежит? Сядешь и подождешь, ничего с тобой не случится. И если ты не полная дура, то должна понимать, что именно так и надо сделать. Не будь ты беременной, я бы сам тут посидел, пока ты по развалинам ползаешь. Но сейчас ты как раз беременная — это я на всякий случай, вдруг забыла. И даже если ты за себя не боишься, то подумай о ребенке. А я сейчас боюсь не только за тебя с ним, но и за себя.

— Не поняла… — проворчала Саша, исподлобья разглядывая Пистолетца. — Если трусишь, так чего пошел? Отправил бы какого-нибудь головореза, который ножку подвернуть не боится.

— Тьфу ты! — начал сердиться Денисов. — Я не трушу. В смысле, не из-за того, что провалюсь. Я боюсь, что если с тобой что-то случится, то подвернутой ножкой у меня дело не кончится. Мои ножки кое-кто просто выдернет. Вместе с ручками.

— Перестань, — буркнула девушка. — Глеб не такой кровожадный, зря ты так. Ну, может, стукнет тебя пару раз.

— Мне и одного раза хватит. Только он даже бить меня не станет. Не успеет.

— Убежишь? — угрюмо усмехнулась Саша.

— Тоже вряд ли успею. Глеб просто сильно рассердится на меня — от меня угольки и останутся.

— Это да. Пожалуй, ты прав. Ладно, иди, давай. И под ноги, в самом деле, хорошенько смотри, а то: подвернутая ножка, оторванные ручки!..

— Про подвернутую ножку ты первая сказала.

— Слушай, не зли меня! Я, конечно, не Глеб, и поджечь тебя не смогу, но стукнуть — это запросто. Иди, а то ведь я и правда сама туда сунусь.

— А ведь такая милая на первый взгляд девушка, — пряча улыбку, помотал головой Пистолетец. Потом, уже серьезно, сказал: — Всё, садись, жди. Я быстро. Найду пролом, загляну, а если там и правда есть что-то ценное, то серьезную ревизию проведу позже. Возьму пару человек, инструменты… — Последние слова Денисов говорил, уже отправляясь в обход развалин.

Саша, вздохнув, прошла к лежавшей на земле балке, смахнула с нее пыль и уселась. Она приготовилась к долгому ожиданию, но усталость после двух перелетов и занятий с «дикими» мутантами, которую она после разговора с Венчиком перестала замечать, накатила на девушку с новой силой, и Саша не заметила, как заснула.

Возглас Пистолетца: «Смотри!» разбудил ее столь неожиданно, что Саша взвизгнула.

— Зачем так пугать-то? — проворчала она, поднявшись.

— Я ведь спокойно подошел, не подкрадывался, — удивился Денисов, но увидев красные заспанные глаза девушки, сразу всё понял. — Прости, бестолочь я. Потащил тебя, а ты на ногах еле держишься.

— Всё нормально, — сказала Саша. — Иначе бы места себе не нашла… Погоди, ты что сказал? Смотри?.. Чего смотреть?

— Вот чего, — протянул ей Пистолетец обрывок какой-то светло-серой ткани.

Девушка недоверчиво взяла его и тут же поняла, что никакая это не ткань, а… бумага! Да, серая, да, неказистая с виду, но самая настоящая бумага.

— Ура! — подпрыгнула Саша. — Ура-ура! Спасибо тебе! Ее там много?

— Более чем, — ответил Денисов, невольно улыбаясь искренней радости девушки. — Точно не считал, но порядка десяти рулонов. Вот таких, — развел он руки.

— Так это же столько тетрадок можно наделать! И книг напечатать!.. Ой, а печатные станки там есть?

Пистолетец перестал улыбаться.

— Там горы металлолома. Пыльного и ржавого. Даже если это станки, точнее, то, что от них осталось — у нас нет мастера, который восстановил бы этот хлам. И потом, работать на них тоже никто не умеет. Да у нас даже типографской краски нет!

Саша нахмурилась, но ее лоб быстро разгладился.

— Ничего, — сказала она. — Станки — это не самое главное. Ты потом их всё-таки глянь, вдруг на самом деле не всё так плохо, как на первый взгляд кажется. А пока мы сами сделаем станок.

— Саша, тебе точно пора отдохнуть, — забеспокоился Денисов. — Иди-ка домой, поешь и ложись спать. А поговорим завтра.

— Спать я пойду, — кивнула девушка. — Даже, наверное, есть не буду — за столом свалюсь. Но ты на меня как на дурочку не смотри. Не знаешь про книгопечатника Гутенберга? Помнишь, у него ведь был совсем примитивный станок: наборная пластина с литерами, а к ней еще одна с листом бумаги прижималась с помощью пресса. Что, никто из твоей гвардии такой примитив не смастерит, если ты покажешь, что нужно делать?

— Где и из чего мы будем отливать литеры? Пули переплавлять?..

— Да не обязательно металлические! — махнула рукой Саша. — Нам и деревянные подойдут. Мы же не «Войну и мир» будем печатать — для начала примитивную азбуку на пару десятков страниц. «Мама мыла раму» и всё такое… Смогут ведь твои морозовцы деревянных буковок нарезать?

— Вряд ли кто из них вообще знает, что такое буквы.

— Так ты им нарисуешь, что нужно вырезать. Только не забудь, что буквы должны быть в зеркальном виде. Ну, и пару прочных дощечек размером с книгу найди. На одной нужно будет пазы прорезать, куда литеры вставлять. Насчет пресса тоже что-нибудь придумаешь, не маленький.

— А краску где возьмем?

— Насколько я помню, — сказала Саша, — Гутенберг использовал какое-то масло, в котором размешивал сажу. Сажи у нас — завались, а насчет масла я подумаю. Поищу в библиотеке Святой книжки на эту тему.

— Но набирать тексты ты сама будешь! — сдался напору девушки Денисов.

— Нет, Деда Мороза попрошу, — ехидно прищурилась Саша.

Когда Саша и Пистолетец шли назад по Советскому проспекту, они еще издали заметили мечущуюся возле Резиденции Деда Мороза фигуру, в которой девушка сразу признала супруга. Глеб тоже увидел их и помчался навстречу.

— Что-то случилось… — нахмурился Пистолетец.

— Случилось, — вздохнула Саша. — Я потерялась. Я ведь его не предупредила, куда пошла.

— Что ж ты так? Теперь и мне влетит.

— Во-первых, я и сама не знала, что пойду. А во-вторых, когда узнала, Глеб уже был у Святой.

— Могла бы подождать!

— Да? — с прищуром глянула Саша на Пистолетца. — А где бы я столько терпения взяла?

— Ну, теперь кое-чего другого огребешь.

— Не огребу. Я беременная.

— Зато я — нет, — проворчал Денисов. — Сейчас он на мне и отыграется.

Пистолетец как в воду глядел.

— Вы где были?! — размахивая руками, еще метров за тридцать завопил Глеб.

— Глебушка, не волнуйся! — крикнула в ответ Саша. — Со мной всё в порядке! А если будешь злиться, я могу сгореть.

— Я не на тебя, я на него буду злиться! — подбежав, ткнул пальцем в Денисова мутант.

— Да, конечно, — пробурчал Пистолетец, — мне-то чего бы не сгореть, невелика потеря.

— И ты еще чем-то недоволен? — возмутился и без того взбудораженный Глеб. — Уволок куда-то мою беременную жену, никому ничего не сказал… Думаешь, если я большой и страшный, то у меня нервы железные?

— Ничего я не думаю, — опустил глаза Денисов. — Только психовать тут не из-за чего. Подумаешь, прогулялись мы немножко. Что, тебе о каждом шаге нужно докладывать?

— Я вижу, что ты ни о чем не думаешь, — продолжал свирепо вращать глазами мутант. — О том, что Александре нужен покой, о том, что мне не всё равно, где она и что с ней… Ты даже о своей плитке, смотрю, больше не думаешь. Это мне она нужна, а не тебе, так? Ну вот, мне она тем более не нужна. — Глеб взял Сашу за руку: — Пошли домой.

— Глебушка, ну не сердись ты на него! — выдернула та ладонь. — Пистолетец не виноват, это я его попросила сходить со мной. Если бы ты знал, что мы нашли!

— Не защищай его! Ладно, ты безответственная, но он-то…

— Какая я?.. — попятилась Саша от мужа. Ее губы задрожали, на глазах заблестели слезы. — Вот, значит, как ты обо мне… А зачем тогда ты на мне женился?..

Всхлипывая, девушка помчалась вперед. Глеб ринулся было за ней, но Пистолетец выставил ногу, и мутант рухнул на асфальт. Зарычав, он тут же вскочил на ноги, испепелил Денисова взглядом — к счастью, на сей раз лишь фигурально — и собрался вновь броситься в погоню, но Пистолетец выкрикнул:

— Остановись, ты, балбесина! Пусть она успокоится. Ты ее сейчас еще сильнее растревожишь.

— Я твоих советов не спрашивал! — рыкнул Глеб, но всё же остался на месте.

— И напрасно. Ты ведешь себя так, как будто беременность — это смертельная болезнь. Ты уже задолбал Саньку своей заботой! Всему же должна быть мера. В конце концов, она — свободный человек, а не твоя собственность. Что переживаешь за нее — это правильно, и я тебя понимаю, но устраивать из-за ерунды шекспировские трагедии… Не по-мужски это, Глеб, поверь мне. И на меня орать тоже не надо, всё-таки я тебя вдвое старше.

— Ладно, прости, — тряхнул головой мутант. — Я и правда чего-то… Но я и в самом деле испугался. Сашка устала сегодня, плохо себя чувствовала… Я заглянул в ее спальню — а там пусто, даже постель не смята. И никто не знает, куда она подевалась, никто ее не видел! Я — к тебе, а там сказали, что вы с ней куда-то уперлись. И тоже никто не знает, куда. Что я должен был думать?

— Уж, во всяком случае, не то, что я повел Саньку с бандитами сражаться или бревна таскать, — с обидой проговорил Денисов.

— Куда вы хоть в самом-то деле ходили?

— На кудыкину гору.

— Да ладно тебе, — пихнул Глеб плечом в плечо Пистолетца. — Я ведь извинился. И плитку тебе, кстати, выбил.

— Что, правда? — округлил глаза Денисов. — Вот уж спасибо — так спасибо! Тогда я побежал за ребятами, а то еще передумает мама твоя…

Пистолетец и впрямь припустил к Резиденции, оставив мутанта в полной растерянности.

— Так куда вы ходили-то? — крикнул он вслед убегающему другу.

— Потом! — отмахнулся тот. — У Саньки спроси, она как раз быстрее и успокоится.

Примечания

4

См. роман автора «Метро 2033: Подземный Доктор».

5

См. роман автора «Метро 2033: Мутант».