Стародуб. Том 1

Андрей Валерьевич Степанов (2024)

Писатель в кризисе на приеме у психолога может так глубоко закопаться в себе, что перестанет видеть разницу между сном и явью. Попасть в собственную книгу, свой же разум или действительно большую криминальную историю? Загадочный психолог, агрессивный преследователь, старик с вероятно магическими способностями — пожалуй, эта странная компания может стать основой нового сюжета. Если только реальность не сожрет главного героя быстрее.

Глава 11. Странные желания

Я только что хотел дотронуться до телефона, но тут же отдернул палец в испуге, что небольшой китайский аппарат может рвануть прямо на столе. Сергей Ефимыч, блестя глазами, добродушно рассмеялся:

— Ну я же шучу! — он размашисто хлопнул меня по плечу. — Эту штуку можешь уже снять. Не нужно тебе такое, — и он ловко содрал с переносицы кругляш пластыря. Когда он это сделал, даже больно не было. — Вот, и вид нормальный. А ты, четырехсотая, — он строго посмотрел на Алину, — не смей больше наших людей колошматить!

— Он вел себя вызывающе и оскорбительно, — побледневшая девушка откинулась на спинку стула, промямлила еще что-то, а потом просто вскочила с места и бросилась отсюда прочь, нырнув за стойку к Вадиму.

Похоже, что там она передвигалась едва ли не на четвереньках — двери за спиной Вадима хлопнули, но силуэта Алины я так и не увидел.

— Что с ней такое? — спросил я.

— В этих штуках содержится особый набор компонентов, который при переизбытке в организме может оказывать неприятное воздействие, — голосом профессора проговорил Серей Ефимыч. — Я же не зря сказал это при тебе первым делом.

— Так зачем использовать, если они опасны?

— Я не ожидал такого вопроса от тебя, Андрей, — брови старика сошлись вместе. — Или ты предпочитаешь проглотить пачку таблеток от поноса для закрепления эффекта?

В ответ на его реплику первым поржал Гоша, шепотки пронеслись по кофейне, а Вадим взялся тереть чашку аж со скрипом.

— Нет, — ответил я. — Все строго по рецепту.

— Тот же рецепт и здесь, — расслабился Сергей Ефимыч. — Согласись, было бы странно использовать простой пластырь для получения кайфа, разве нет?

— Эм… — я уловил его тематику и почему-то покраснел, — странно, конечно же!

— Я не заметил в тебе подобных склонностей, а потому думаю, что проблем с этим у тебя не должно возникнуть.

— Конечно же, нет! — тут же ответил я.

— Ну, склонность к алкоголю у тебя имеется… ладно, — Сергей Ефимыч хлопнул по столу широкой жилистой ладонью. — У тебя есть еще почти сутки, сейчас даже полудня нет. Здесь тебе делать больше нечего, можешь заниматься, чем пожелаешь, — он даже улыбнулся.

— Только я ведь не могу пойти домой к себе, — посетовал я.

— Тут я тебе ни в чем не помогу. У меня лишней кровати нет. Если есть машина, можешь поспать в ней.

— Нет у меня машины, — продолжил я, но старик снова свел брови:

— Почему-то мне кажется, что ты попросту ноешь!

— Вовсе нет! — я встал, похлопал себя по карманам. — Но я ведь не взял с собой ни денег, ни документов! Я даже в гостиницу не заселюсь!

— Знаю, но помочь…

— Ефимыч, серьезно, — снова подал голос Вадим. — У парня ситуация!

— И что же, к себе его поселить? У тебя есть друзья? Знакомые? Родственники?

— Нет, — тихо ответил я.

— Я думал, что у писателей широкий круг общения, — пожал плечами Сергей Ефимыч. — Вадим, сделай еще кофе ему, будь так добр. А я пока подумаю, что сделать.

Сказать, что мои желания оставаться здесь до тех пор, пока не прояснится ситуация, можно было действительно назвать странными — не сказать ничего. И тем не менее, я дождался кофе. Хотя Сергей Ефимыч уже ушел, а я уткнулся в стол, как прежде это сделала Алина, аромат кофе перед носом заставил слегка приободриться.

— Так ты и правда пишешь? — спросил Вадим, присаживаясь рядом.

— Что здесь происходит? — шепотом спросил я, игнорируя его вопрос.

— Не могу тебе сказать. Но то, что мы делаем — это по-настоящему круто. Большой проект.

— Раз не можешь сказать прямо, так хотя бы намекни, — попросил я, протянул руку к чашке и осторожно пощупал ее, хотя понимал, что горячего в ней ничего нет.

— И намекать не могу. Ефимыч мне голову оторвет, если я раньше положенного чего новичку скажу. Ситуация у тебя… не очень…

— Так Ефимыч, он…

— Для тебя он Сергей Ефимыч, — строго ответил Вадим.

— Хорошо, Сергей Ефимыч правда телепат, умеет читать мысли? — почти испуганно спросил я баристу.

— Или у тебя все на лице написано, — хмыкнул тот. — Как у тех, что скучно выливает свои мысли на бумагу. Шучу-шучу! — поспешно ответил Вадим, когда я посмотрел на него. — А Ефимыч… да, у него есть кое-какие способности. Разные. Которые обычно считают чем-то фантастическим.

— То есть, ты подтверждаешь, что он — телепат, — уточнил я и отхлебнул кофе, постепенно приходя в себя. — Очень интересно.

— И не говори, сам не верил, пока не проверил. Ой, рифму сделал.

— Глагольные рифмы — слабые, — буркнул я.

— Согласен, — кивнул Вадим. — Так тебе действительно некуда пойти? Что случилось?

Я быстро и коротко пересказал случившееся у меня на квартире.

— Ого! Даже Гоша не с таким к нам пришел, а Гош?! — крикнул он через всю кофейню.

— Я не слушал, — монотонно ответил он.

— Ну и **й с тобой, — фыркнул Вадим. — А ты везучий парень! Тебя могли бы пристрелить на месте, но нет, ты справился! Перестрелка обычно фатальна для простых.

— Значит, не такой я простой, — ответил я, пожав плечами.

— Не переживай, узнаешь точно, когда выполнишь задание от Ефимыча. И хорошо, что Гошу взял с собой. Толковый парень, только не всегда тебя слушать будет, скорее уж ты его будешь. Только вот к прежней жизни ты едва ли вернешься. Интересно тут у нас.

— Похоже на анекдот «как заинтриговать идиота — завтра расскажу», — я отпил еще кофе и понял, что до сих пор не могу взять себя в руки. Покалеченный нос, травмы, разгром квартиры, утренняя перестрелка — чашка в руках начала подрагивать. Вроде бы ничего серьезного.

«Да бляха-муха!» — ругался я про себя. — «Ведь сто раз писал про такое, как люди сухими из воды выходят! А меня едва ли не трясет. Или это из-за второго пластыря… Не зря же Ефимыч предупреждал!» И подумал, что не очень-то хочется мне бегать на четвереньках, как только что сделала Алина.

— Странные желания, — проговорил Вадим медленно, — считать, что тебя считают идиотом. Вовсе нет, если что. Бери телефон, а то забудешь, — он подтолкнул аппарат поближе ко мне.

Я с опаской включил его. Ничего не взорвалось, батарея заряжена, симка на месте.

— Интересно, говоришь, — что-то внутри меня шевельнулось. Кажется, готовность к приключениям оживилась и стала требовать у мозгов согласия отпустить задницу им навстречу.

— Да, может, книгу новую напишешь, — добавил Вадим. — А мне работать пора, бывай, — он встал, не пожав руки, и вышел из поля зрения, оставив меня наедине с полупустой чашкой кофе.

Ну и дела. Меня и правда заинтриговали, как идиота. Завтра скажут про задание, дали телефон взамен старого, лишили, по сути, квартиры и прежней жизни.

Утешал я себя тем, что добрая половина моих книжных героев так легко расставалась со старой жизнью, не очень-то о ней переживая, что не стоило даже упоминать об оставленных родственника, друзьях, подругах и любовницах. Так, пара строк, вроде «бывшая пассия осталась горевать в подушку, изредка вспоминая о том, кто стал героем в новом мире». Кому интересно, кто там рыдает в подушку.

Я посмотрел через большое окно на улицу. Мимо шли люди. Вот под руку промаршировали парень с девушкой — так быстро, что иного слова не подберешь. Я поднес чашку с кофе ко рту и замер: на противоположной стороне дороге шел Михаил Серов. Не узнать этого человека было попросту невозможно: высокий, густые черные волосы до плеч, зачесанные назад и открывающие широкий лоб. Вот, кто мог мне помочь прямо сейчас.

Обернувшись на Вадима, который опять тер полотенцем чашку, я быстро допил остатки кофе, схватил телефон и стремительно вышел на улицу, не отводя взгляда от Серова. Перешел проезжую часть мимо светофора, благо, что машин было мало, встал рядом с психологом, который смотрел в витрину с приличным костюмом тысяч так за семьдесят, и глубоко вдохнул.

— Желаете поговорить, Андрей? У меня есть буквально пятнадцать минут обсудить все ваши странные желания, — ошарашил меня психолог.