В искушении. Странные истории

Андрей Владимирович Гаряж

11 историй.., захватывающих дух, волнующих душу… Какие из них сказки, какие быль, решай сам, вдумчивый читатель. Эти истории, написанные в 16 лет молодым талантливым писателем, с восторгом прочитанные лишь его друзьями и близкими, наконец-то увидели свет, и теперь могут порадовать всех любителей увлекательного чтения. Здесь вы переживёте приключения и с ангелами, и с демонами, и с вампирами, и со святыми, и…

Демон

Тяжелые тучи нависли над городом, проглотив и полную яркую в эту ночь луну и рассыпанные по небу блестки загадочно-далеких звезд. Не предвещающая ничего хорошего тьма окутала город, скрыв его от небесных глаз покровом тайны. Слепящая змейка разрезала небо пополам и тут же исчезла — молния, тяжелые капли забарабанили по обветшалым кровлям домов, по мощеным булыжником мостовым. Они проникали в самые темные переулки и слепо падали на землю подобно черным кляксам. Ни единой искорки не отражалось в этих каплях — весь свет поглотили тучи. Холодный дождь окропил гладко вымощенную площадь, не пощадил статую великого вояки, а может быть, искусного художника — это нам неизвестно. Но нам известно другое: именно в такие темные ночи свершаются самые страшные события. Лишенное зрения небо не имеет власти вмешаться, а тьма, прозревая, не желает терять более времени.

Небо затряслось, из-за ночных туч разнесся по всему городу треск, и слышен он был в самом глубоком подземелье. И вновь кривые змеи ранами света полыхнули меж туч. Дождь усиливался, превращался в ливень. Капли уже нещадно, без передышки, атаковали памятник, будто желали смыть его с лица земли навек. Но памятник был тверд и не поддавался порывам дождя. Тут от него отделилась едва различимая тень, она поползла по площади, покинула ее и скрылась в неизвестном направлении.

А в это время после очередного громового раската вздрогнула и проснулась в своей комнате маленькая девочка. Испугавшись грозы, она натянула свое одеяльце до подбородка. Девочка глянула в окно, и в глазах ее отразилась бесконечная черная туча. Неожиданный всполох, на миг заливший комнату ослепительным светом, заставил девочку вздрогнуть вновь.

Девочка зажмурилась, а когда открыла глаза, увидела страшное чудовище у дальней стены. Похожее на дракона существо нависло над постелью маленького ребенка, желая схватить его своими когтистыми лапами. Когда девочка решилась снова открыть глаза, она увидела, что никакого чудовища нет, и никогда не было, а у стены мирно стоит дубовый сундук с наваленной на него одеждой и игрушками. Бесформенный силуэт этой кучи разыгравшееся от испуга воображение девчушки и превратило в дракона.

Вдруг прямо посреди комнаты оказалась огромная собака, издав пронзительный вой, она словно повернула свою оскалившуюся морду к испуганному ребенку. И вновь девочка закрыла глаза, отчего-то полагая, что так собака ее не увидит. Затем резко открыла глаза — и еще раз разрушились миражи. Посреди комнаты расположился низенький стол с толстыми резными ножками, на нем поместилась тарелка с фруктами, которую девочка так и не убрала вчера, как ни просила ее мама. Эта тарелка походила в темноте на собачью голову, а пронзительный вой — проделки свистящего за окном ветра. То исчезая, то усиливаясь снова, он жестоко разбивал холодные капли о землю, о стены домов, об узловатые ветви деревьев и твердые булыжники на мостовых.

Сердце девочки от страха билось часто-часто. Переборов себя, она ступила босыми ножками на холодный пол, и резко вскочив, в страхе замерла. Ничего не произошло. Из темного угла не выпрыгнул страшный зверь и не откусил ей голову, земля не разверзлась и не поглотила ее. Тогда девочка, шагая очень осторожно и по возможности тихо, вышла из комнаты. От каждого неожиданного звука или шороха она вздрагивала, замирала, а затем под бешеный стук сердца продолжала свой нелегкий путь в родительскую спальню.

Несколько метров от своей кровати до комнаты родителей казались бесконечными, пугающими, совсем незнакомыми. Но она нашла в себе силы пройти их все, шаг за шагом. Раскрыла дверь в и во весь дух припустила к спасительной кровати. Запрыгнув туда, она прошептала на ухо маме:

— Мне страшно…

— Ничего милая, страшиться нечего, это всего лишь гроза. Я рядом. Ложись.

Девочка забралась под одеяло и прижалась к матери.

А черная тень преодолела тем временем расстояние в сто раз большее, чем было от кровати девочки до комнаты ее родителей. Лишь эта тень знала, что гроза сегодня разыгралась не просто так.

Тень бесшумно поднялась по лестнице и приблизилась к уже знакомому нам дому девочки и ее родителей. Там тень неожиданно быстро начала расти и спустя несколько мгновений превратилась в высокую человеческую фигуру. Пол определить было невозможно: тело скрывал серый балахон, волочащийся по полу, а лицо бесформенный капюшон. И только два ярких глаза блестели неестественным, неживым желтым блеском.

Неопределенного пола существо не стало стучать в дверь, оно лишь слегка взмахнуло кистью руки, и дверь распахнулась сама собой. Совершенно беззвучно. Не щелкнул замок, не заскрипели давно не смазываемые петли.

Воплотившая в человека тень зашла в комнату. Балахон был абсолютно сух, ожидаемых мокрых следов не оставалось на полу. Тень, будто продолжая оставаться бестелесной, бесшумно подошла к двери родительской комнаты. Она уже знала, что в своей комнате девочки нет, хотя и не заглянула туда. Тени нужна была именно девочка.

Ни скрип половиц, ни гулкий звук шагов привлек внимания людей, ведь ничего этого попросту не было, но девочка, как будто предчувствуя беду, села на кровати. Когда вырвавшийся из тяжких туч мгновенный свет проник в комнату, девочка отчетливо различила темный силуэт в балахоне и истошно завизжала. Ее крик утонул в грохоте затрясшихся небес. Родители мигом вскочили, зажгли лампады, но тень не исчезла.

Отец девочки, вытащив из-под кровати старый заржавевший топор неистово заверещал хриплым после сна голосом что-то бессвязное, но взяв себя в руки, как можно более уверенно спросил:

— Кто вы? Как здесь оказались? Уходите! — голос его прозвучал глухо, а последнее слово и вовсе вышло неприлично жалким.

— Гоните меня? — вдруг прокатился по комнате высокий женский голос. — А ведь не так давно вы были рады меня видеть.

Всем находящимся в комнате стало понятно: существо в балахоне — женщина, а двое из троих даже узнали ее голос, хотя надеялись никогда больше его не услышать.

— Что вам нужно? — сипло спросил отец, опуская топор. Он уже понял — оружие здесь не поможет.

— Я пришла забрать ваш долг, — сверкнула желтыми глазами женщина. Мимолетным движением руки она опустила капюшон. Приходиться признать, ночная гостья была довольно красива, несмотря даже на красную кожу и горящие желтые глаза. Но было в этой красоте и что-то пугающе неправильное, неестественное. И дело тут отнюдь не в двух острых рожках, торчащих из-под черных как смоль длинных волос.

Гроза между тем все усиливалась. Капли, договорившись с ветром, словно нашептывали: «время вернуть долг, время вернуть долг…». Молнии склеились и осветили комнату таким ярким светом, что людям пришлось зажмуриться, гром прогремел так сильно, что затряслась и задрожала земля.

Невеселые огоньки в глазах ночной гостьи разгорались все сильнее, похожая на волчий оскал улыбка будто бы смеялась над страхом, поселившемся в сердцах людей в этот миг. Страхом неизбежности.

— Мы заключили сделку. Пришло время платить, — безапелляционно заявила неожиданная гостья.

Девочка покосилась на большое настенное зеркало и увидела, что в нем не отражается ни незнакомая женщина, ни ее балахон. Не то пискнув, не то вскрикнув, девочка зарылась под одеяло.

— Что вам нужно? — со страхом спросила ее мать.

— Дитя, — прозвучал легкий непринужденный ответ.

— Ни за что! — отрезал отец. — Берите всё, что хотите, убейте меня, если вам надо, но не трогайте девочку!

Кривая улыбка исказила лицо женщины, отчего оно сделалось еще более красивым и пугающим. Мановением руки пододвинув тяжелый стул, нежданная гостья села на него, и закинув ногу на ногу, отчужденно произнесла:

— Я возьму, что хочу. Я заберу дитя.

— Нет, пожалуйста, — мать упала на колени с мольбами на губах пощадить дочь, но получила в ответ лишь презрительный взгляд беспощадных желтых глаз.

— Я не веду торгов, — жестоко произнесла незваная гостья. — И он не намерен торговаться.

— Убейте лучше нас! — плача, заявила мать девочки.

— Что стоят ваши жизни по сравнению с душой ангела, — обнажила белые зубы женщина. — Вы заключили сделку с дьяволом, я не ошибаюсь? Неужели теперь надеетесь расплатиться тем, что совершенно не нужно моему господину?

— Мы совершили ошибку…

— Ах, вот как теперь это называется! Я демон, а не торговка! — разозлилась гостья. Она резко поднялась, и тяжелый стул с глухим стуком упал на пол. — Вы ведь были согласны на любую плату, так? Сейчас вы вместе, разве это не моя заслуга? Разве не я спасла вашу любовь или это тоже ошибка? — глаза ее уже полыхали пожаром и метали молнии ничуть не слабее затянутого серыми тучами небосвода.

— Мы очень благодарны вам… но ведь она наша единственная дочь!

— Она не просто ваша дочь. Она — дитя, рожденное в любви. Она имеет не запятнанную грехом душу ангела, и душа ее ценна для нас. Как ваша любовь была ценна для вас. Забрать душу ангела невозможно, если только не заключена сделка. Выполните мои условия, иначе вы узреете мой гнев, — жестко завила демоница.

Балахон на ней вдруг запылал и в мгновение ока обратился в пепел, опавший на ковер. Теперь демоница стояла абсолютно нагая посреди комнаты, и красота ее могла свести с ума любого мужчину. Нисколько не стесняясь своей наготы, демоница подошла к отцу девочки, и сильно обняв его, страстно поцеловала в губы. Тот сразу же весь обмяк и обессилено опустился на кровать.

— Я согласен, — не своим голосом выдохнул он.

Осмысленность исчезла из его глаз, лицо обрело безмятежное, почти счастливое выражение, руки его опустились, и топор со стуком упал на пол. Демоница скинула одеяло с кровати, обнаружив под ним дрожащую от страха девочку.

— Не надо, — пролепетала девочка.

— Не позволю! — вскричала ее мать и кинулась на демоницу, но не сумела сделать ни шагу. Она вдруг резко поднялась в воздух и стремительно вылетела в окно, разбив стекло в дребезги. Ее крик прервался глухим ударом и стих. Под окном в неестественной позе распласталось бездыханное тело.

В разбитое окно ворвался липкий холодный ветер и мокрые капли злосчастного дождя. Ветер развеял пепел, оставшийся от сгоревшего балахона. Сначала он закружился в комнате, а затем весь вылетел в окно. Гроза стала ощущаться еще сильнее, гром врезался в уши маленькой девочке.

Демоница взяла девочку за горло и притянула к себе. Та от ужаса не могла кричать, горло сдавила сильная рука, и изо рта девочки вырвался лишь короткий хрип.

— Не бойся, я всего лишь заберу твою душу, — ласково пропела дьяволица и поцеловала девочку в губы, не ослабляя железной хватки на горле.

Прошло несколько мгновений, девочка обессилено обмякла. Демоница уложила ее на кровать и накрыла одеялом. Больше уже ребенок не проснется никогда.

Холодный ветер пропел свою последнюю песню по утраченной душе, последняя молния сверкнула в небе, последний раскат грома пронесся над городом, затерявшемся во тьме…

И тут мужчина проснулся. Лежа на кровати, он вдруг улыбнулся.

«Всего лишь сон», — сладостно подумал он, не открывая глаз.

Гроза давно стихла. Сквозь закрытые веки мужчина понял, что уже светло. В комнате было прохладно, видно, открылось окно. Мужчина потянул на себя одеяло и почувствовал рядом маленькое тело. Холодное тело.

Он вскочил, будто ошпаренный кипятком, и скинул одеяло на пол. На кровати лежала его мертвая дочь, окно было разбито, и из него в комнату врывался свежий послегрозовой воздух. Не помня себя, мужчина подлетел к окну и выглянул вниз. Он увидел тело своей жены, вокруг которого уже собралась приличная толпа.

Исступленно заревев, как ревут смертельно раненые звери, мужчина упал на колени: никакого сна не было, ночной кошмар — правда.

Что было дальше, он запомнил плохо. Какие-то люди пришли к нему в квартиру и отвели в камеру. Допросы, бесконечные незнакомые лица стерлись из памяти мужчины.

Следствие сразу отмело возможность сделки с дьяволом, и поступило очень разумно. Подумайте сами: какие с дьяволом могут быть сделки? Совершенно правильно также посчитало следствие, что мужчина от нервных переживаний сошел с ума, и несет всякий бред.

К тому же и картина преступления представлялась следователям достаточно ясно: из-за нервного расстройства мужчина проснулся ночью и задушил свою дочь. Жена проснулась, и увидев это, пришла в ужас. Тогда мужчина выбросил ее из окна, и находясь все еще вне себя, лег спать. Все очень понятно и просто.

Откуда у вполне здорового мужчины, примерного семьянина, взялось нервное расстройство, побудившее его задушить дочь, выяснять не стали. Да и действительно, ни к чему оно: следов взлома нет, квартира закрыта изнутри, соседи слышали плачь жены, чего уж тут неясного?

Но в тюрьму мужчина не отправился, благодаря единственной своей фразе, произнесенной — справедливости ради стоит сказать — не менее тысячи раз. И на допросах и в камере он постоянно твердил: «она убила их», и больше решительно ничего произносить не желал. Справедливо посчитав мужчину душевнобольным, его отправили в определенное учреждение, где, несомненно, должны помочь.

На одном из заседаний среди присяжных заседателей мужчина вдруг увидел знакомое лицо: отливающие желтизной глаза, невероятная мистическая красота… Только рожек нет, да и кожа, спешу заметить, не красная, а нормальная, как у любого человека. Не задумываясь, мужчина бросился на демона, но был немедленно остановлен и под презрительную усмешку желтых глаз постыдно выдворен из зала. После этого уж окончательно стало ясно, что он сумасшедший. Ну кому еще может прийти в голову поднять руку на такую красавицу?

А меж тем на другой город, не такой и далекий от того, в котором развернулись вышеописанные и совершенно правдивые события, пала ночь. Тяжелые тучи затмили небосклон, и черная тень неслышно прокрадывалась по заливаемым дождем широким улицам…

Мгновенным росчерком пера

Легло согласие кроваво.

И кончилась судьбы игра,

Святая растворилась слава.

И бьется сердце малыша,

Пока раскаянье уснуло.

Расплата — чистая душа. —

Улыбка дьявола мелькнула…