Комбат. Горячие головы

Андрей Воронин, 2010

Бывший командир десантно-штурмового батальона Борис Рублев, освобождая похищенного друга, помогает разоблачить преступную группу, наживавшую огромные деньги на строительстве дорог.

Глава 2

В отличие от Куриловича Илья Фридрихович Тумасов не имел специального образования, хотя тоже владел дорожно-строительной компанией. Времени не было, да и желания. Отец, родившийся в те годы, когда в моде оказались не только Карлы и Фридрихи, но даже Коминтерны и, не приведи господи, Даздрапермы, слабо соответствовал гордому имени одного из вождей мирового пролетариата. За свою жизнь он имел две судимости (одну условную, вторую реальную) и верил исключительно в закон кулака. Поэтому сына товарищ Фридрих определил в секцию бокса. И когда Илья приходил домой с разбитым носом, отец выдавал коротенькую одобрительную речь, смысл которой можно передать знаменитыми словами: «Правильной дорогой идете, товарищи!»

И Илья шел и шел этой дорогой, к шестнадцати годам выполнив норматив кандидата в мастера спорта. В наследство от родителей ему досталась крупная фигура, и он выступал в тяжелой весовой категории. То есть завет отца молодой Тумасов полностью воплотил в жизнь. Еще чуть-чуть, и он бы принялся кулаками завоевывать свое место в жизни, но тут произошло событие, перевернувшее сознание Ильи. Отец вернулся с отсидки. Папаша хорохорился, но юноша видел, что на зоне ему довелось несладко. Как-то в пьяном откровении отец подтвердил догадки сына. Вонючие бараки, холода, дрянная баланда вместо человеческой еды, тяжелая работа на лесоповале — такой уголовной романтики Илюше совсем не хотелось. Как не хотелось и служить Родине. Вот только с учебой было совсем швах! Настолько плохо, что даже звание кандидата в мастера не гарантировало поступление в институт физкультуры. Когда дело касалось его шкуры, юный Тумасов соображал даже очень хорошо. Он взялся за учебники, многие из которых не раскрывал целую учебную четверть. И к окончанию школы он имел аттестат, вполне достойный будущего физкультурника.

Увы, в институте Илья оказался рядовым студентом, без привилегий, которые давали спортивные достижения. Такие достижения здесь были почти у каждого. На особом счету были лишь чемпионы Европы, мира и особенно Олимпийских игр. Им почти гарантировалось хорошее трудоустройство. Прочим для более-менее светлого будущего требовалось хорошо учиться. Вот с этим у боксера, за свою короткую жизнь схлопотавшего столько ударов по голове, что их бы хватило доброй сотне человек, имелись проблемы. Это только кажется, что спортивная наука проще пареной репы. На самом деле для воспитания чемпиона нужны знания психологии, биологии, химии и еще много чего. И чем глубже эти знания, тем лучше. Хотя не всем растить чемпионов. Можно работать обычным тренером, тупо используя кальку методик, наработанную более знающими коллегами лет десять или двадцать тому назад. Но и обычное тренерство светило только студентам с хорошей успеваемостью. А Тумасов плелся в хвосте и молился Богу на свою московскую прописку. Без нее он мог оказаться в каком-нибудь Коми-Пермяцком национальном округе, а попал в школу на улице Байкальской. Тоже не близкий свет, окраина Москвы, но туда хоть можно добраться на метро, а не на самолете. И пусть оптимисты, вместе с распределением вытащившие билет в Норильск или Хабаровск, утверждали, что провинциальные дети еще знакомы с послушанием, а москвичи совсем распустились и ими невозможно управлять, Илья слушал эти речи снисходительно. Одного его вида достаточно, чтобы ученики были как шелковые.

Шесть лет Тумасов проработал учителем физкультуры. Почему-то он часто вспоминал эти годы с умилением. Скорее всего, потому, что тогда Илья был молод. Ведь что в них было хорошего? Если разобраться — ни-че-го! Одна дорога ежедневно занимала почти три часа. И потом изо дня в день, из года в год одни и те же упражнения, одни и те же занятия. Скукотища! Коллективчик, опять же, подобрался специфический. Из мужиков только слишком заумный учитель физики и трудовик предпенсионного возраста. Какие у них с Тумасовым общие интересы? О женщинах разговор отдельный. Всем им перевалило за тридцать. Единственное исключение — его напарница, учительница физкультуры, двадцати семи лет от роду и мастер спорта по гребле. Детишки боялись ее больше Ильи. Он мог только грозно рыкнуть, а она порой награждала особо отличившихся подзатыльником. Почувствовав на себе ее тяжелую руку, даже самые рьяные озорники становились тише воды, ниже травы.

Лицом физкультурница тоже не вышла. Поэтому Тумасов обращался с ней исключительно как с коллегой по работе. В общем, куда ни кинь — везде клин. Но спустя многие годы учительство казалось Илье Фридриховичу чуть ли не благодатью. Ну, если разобраться, где-то так оно и было. Главное — уследить, чтобы какой-нибудь шалопай не свернул себе на уроке шею. А в остальном — спокойная, размеренная работа, не требующая ответственных решений, от которых иногда зависит твое будущее, и устоявшаяся жизнь, предсказуемая на годы вперед.

Уволившись из школы, Тумасов не знал, что будет завтра. Поскольку стал он челноком. Илью Фридриховича сманил знакомый, тоже учившийся в институте физкультуры. Тумасов благоразумно выждал до конца учебного года, а отпуск посвятил шоп-турам. Он убедился, что возить заграничное тряпье куда прибыльнее, чем работать в школе. Илья Фридрихович уволился и целиком посвятил себя новой деятельности. Движение челноков тогда лишь набирало силу, свободных ниш хватало. К тому же у Тумасова совершенно неожиданно для него самого открылась предпринимательская жилка. Он чувствовал спрос, мог предсказать его и опередить конкурентов. Помогла и спортивная закалка, сила и выносливость, которыми могли похвастать далеко не все челноки. На первом этапе это имело большое значение. Тот же спорт приучил Илью Фридриховича к здоровому образу жизни. Многие челноки после удачного вояжа надолго припадали к бутылке. Русские люди, странно, если бы было иначе. Тумасов к спиртному относился без фанатизма. Мог позволить себе выпить грамм триста за компанию и этим ограничивался. Он больше преуспевал по женской части. Но до поры до времени.

Здесь опять следовало вспомнить добрым словом бокс. Тренер настойчиво учил молодого Илью ставить перед собой конкретные цели и упрямо их добиваться. Его уроки не пропали даром. По большому счету челночество напоминало бокс. Здесь тоже имелись свои ступеньки, словно спортивные разряды, поднимающие статус человека. Илья Фридрихович начал упрямо карабкаться по этим ступенькам, для чего ему потребовался надежный тыл, понимающая и работящая жена. Перебрав немало вариантов, Тумасов сделал окончательный и, надо признать, весьма удачный выбор. Молодая супруга всецело разделяла его планы, помогая мужу и словом и делом. Еще до свадьбы Илья Фридрихович поставил на рынке несколько ларьков, а вскоре открыл свой первый магазин. Время было лихое, тут же нарисовались бандиты, обложившие бизнес Тумасова данью. Поначалу Илья Фридрихович сильно возмущался. За что платить, как вообще у вымогателей хватает наглости требовать чужое? Будь его воля, он бы этим соплякам все кости переломал!

Увы, кулаками горю не поможешь. У сопляков в карманах лежали стволы, делавшие бесполезным умение посылать противника в глубокий нокаут. Пришлось смириться. К счастью, главарь рэкетиров оказался человеком сообразительным и терпеливым. Тумасову опять повезло.

Не перечесть, сколько жизней безвременно оборвали бандитские пули, сколько разорилось начинающих предпринимателей лишь из-за чрезмерной жадности рэкетиров, хотевших все и сразу. Не давая бизнесменам толком подняться на ноги, они угрозами и пытками тянули из них деньги, обирая до нитки. Бандит, «крышевавший» Илью Фридриховича, мыслил дальними перспективами. Даже слишком дальними для человека, жизнь которого может оборваться в любой момент. Но ему тоже повезло. Годы шли, а тандем предпринимателя и вымогателя существовал в том же составе. Прежней оставалась и доля за «крышу». Изменились только суммы выплачиваемых денег, поскольку к магазину Тумасова прибавился сначала второй, потом еще один, и еще, и еще. Через семь лет Илья Фридрихович владел небольшой торговой империей. Хотя нет, до империи он недотягивал. Скорее это было торговое княжество.

После дефолта начался очередной передел собственности. Тумасову и его «крыше» пришлось туго. На горизонте нарисовался зубастый конкурент, которого кризис лишил большинства источников доходов. Назревала война. И тут по совету хорошего знакомого, занимавшего ответственную должность в мэрии, Илья Фридрихович еще раз круто поменял свою жизнь. Продав часть магазинов, он купил на аукционе государственную дорожно-строительную компанию. В те годы покупка казалась весьма сомнительной. Обнищавшему государству было не до дорог. Ну кто бы мог тогда предсказать стремительный рост цен на нефть?

Несколько лет новое приобретение Тумасова едва обеспечивало собственное существование. Илья Фридрихович утешал себя тем, что после дефолта всем стало хуже. Ему еще не так плохо. Жил он в шикарной квартире, недавно сменил пресловутый шестисотый «мерседес» на «лексус», ежегодно вместе с женой и сыном отдыхал на престижных курортах. Тумасов даже представить себе не мог, что произойдет уже в ближайшем будущем.

Как известно, в России две беды: дураки и дороги. Здраво рассудив, что в пьющей стране избавиться от первой беды невозможно, правительство решило пободаться со второй бедой. Благо в страну набирающим мощь потоком хлынули нефтедоллары. Едва через кремлевскую стену просочились слухи о суммах, которые государство решило потратить на приведение дорог в порядок, оживились дорожники и связанные с ними чиновники. А тут еще добавил оптимизма «властелин колец», столичный мэр, активно взявшийся за реконструкцию московских дорог. Цена вопроса на единицу расстояния поначалу уступала европейской и американской. Дорожники принюхивались, присматривались, оценивали ситуацию. Но затем тихой сапой все это переросло в разбойничью вакханалию.

«Нам Европа не указ!» — под этим девизом дорожники и чиновники бросились рьяно обогащаться. Им могли позавидовать даже нефтебароны. Кое-где стоимость одного километра дороги доходила до немыслимой суммы в сто миллионов долларов.

С легкой улыбкой Тумасов вспоминал то время, когда он мысленно корил себя за глупое приобретение. Теперь магазины, некогда являвшиеся основой его благосостояния, стали для него чем-то вроде игрушки. Побаловался сам — отдал жене, раньше бывшей у него на подхвате. Дороги, для большинства россиян являющиеся источником бед, оказались для Ильи Фридриховича настоящим золотым дном.