Тайны Генома

Андрей Горин, 2023

Четвёртая книга цикла “Люди среди нас”. Мир никогда уже не станет прежним. Тайное стало явным. Джинн выпущен из бутылки. Доминаторы открыли человечеству тайну существования людей со сверхспособностями. И мир содрогнулся. Но жизнь продолжается и люди остались прежними. Со всеми присущими им страстями и пороками. Заговоры, криминал, борьба за власть, азартные игры, мафия. И люди, люди, люди. Слишком “обычные” люди.ПримечанияФантастический мир почти идентичный современной России, однако, не следует его отождествлять с реально существующей страной. Все события и персонажи вымышлены, любые совпадения имён, мест и событий с реальными, являются случайностью.

Глава 6. Калейдоскоп прелюдий

Конец лжи, ещё не означает начала правды.

Фредерик Бегбедер

Лема Махмардоев

После того как Китаец и его люди уехали, Лема и его бойцы ещё долго находились в состоянии, когда их не покидало ощущение нереальности происходящего. Периодически сам Лема и его наиболее доверенные бойцы заходили в арсенал и долго бездумно бродили между стеллажами, временами останавливаясь и ощупывая руками отдельные экземпляры, размещённые на стеллажах. Трогали руками, боясь, что это им только снится и всё это великолепие может враз исчезнуть. Из подвала они выходили с отрешённым видом, заторможенными движениями и затуманенными взглядами. Словно наркоманы, находящиеся в трансе.

Майор читал в глазах своих соратников множество вопросов, на которые ответов у него не было. Точнее, ответы-то были, вот только озвучивать их без ущерба для секретности планируемых действий было нельзя. Конечно, авторитет Лемы был непререкаемым, но какие-то пояснения дать всё же было необходимо. Поэтому он не стал особо мудрить и рассказал своим ближайшим помощникам всё как есть, точнее, ту версию событий, которая не раскрывала карты и оставляла больше вопросов, чем давала ответов.

Все знали о его окутанной тайной многолетней службе в спецназе и участии в боевых операциях. Лема пояснил, что ему удалось связаться со своим бывшим командиром и тот смог оказать старому боевому товарищу поддержку. Разумеется, не за красивые глаза. Чтобы отработать поставки оружия, придётся принять участие в нескольких боевых операциях. Но это как раз его людей не пугало и было для них делом понятным и привычным.

Однако время поджимало и Леме пришлось волевым усилием выйти из состояния эйфории и взяться за дело. Оружие — это было хорошо. Нет, просто отлично. Однако имелись некоторые нюансы. Оружие было здесь, а нужно оно было там. В горных районах Чечни, где планировалась первая часть операции. И доставить его туда было ой как непросто. Основных проблем было две: скорость и секретность.

Огромную помощь оказывал человек Китайца из местных, с которым он свёл Лему. Майор Заур Гаджиев из руководства милиции Хасавюрта, являвшийся одновременной руководителем крупнейшего местного бандформирования, был в здешних местах человеком почти всесильным. Поэтому вопрос транспортировки партий оружия до границы между двумя Республиками с его помощью решался довольно просто и безопасно. При этом опытный Лема всё равно избегал ненужного риска и оружие перевозили небольшими партиями.

Трудности начинались дальше. Из-за режима секретности при дальнейшей транспортировке оружия приходилось применять тактику, схожую с той, которую использовали моджахеды во время войны в Афганистане. Оружие отправляли небольшими караванами, навьючив их на лошадей. Дело небыстрое и трудное. Но майор не хотел рисковать.

Положение дел осложнялось тем, что Леме требовалось находиться сразу в двух местах, но он не мог разорваться на части. Подготовка первого этапа операции в Республике была важна, но она не могла состояться без успешной переброски оружия. По этой причине нужно было сначала организовать процесс отправки оружия, и получения новых партий боеприпасов здесь в Дагестане и убедиться в надёжности всех звеньев цепочки.

Кроме оружия, нужны были ещё люди и срочно. И неожиданно в этом плане дела обстояли гораздо лучше, чем Лема первоначально рассчитывал. В этом мире многое, если не всё, решают связи и деньги. Особенно если одно подкреплено другим.

Заур Гаджиев помог с наёмниками из числа боевиков своей криминальной структуры и местных абреков, живущих войной и заслуживающих доверия. Их участие в горячей фазе операции по разгрому основной части вооружённых формирований Джамалбековых обходилось майору по десять тысяч баксов, выплачиваемых каждому наёмнику.

Но это было ещё не всё. Местные родственники Махмардоевых, которые до этого всячески избегали участия в конфликте двух кланов и стыдливо прятали глаза, когда им намекали, что чеченская ветвь клана нуждается в их помощи, теперь разительно переменили своё отношение к конфликту. Немалую роль сыграло участие и поддержка в делах Лемы одного из самых авторитетных людей в этих краях — Заура Гаджиева. А когда к этому добавились скромные, но по местным меркам весьма весомые, пять тысяч долларов на каждого желающего поучаствовать в боях с кровниками, то количество добровольцев, жаждущих помочь родственникам, стремительно выросло.

В итоге Лема завербовал примерно по пятьдесят бойцов из числа людей Заура и своих местных родственников. Местные родственники были хороши тем, что вели довольно мирный и цивилизованный образ жизни, благодаря чему весьма органично смотрелись в условиях современного города. Именно их Лема планировал после разгрома Джамалбековых в горных районах Республики, отправить в город к Китайцу, для установления в рамках второй части операции контроля над предприятиями, обеспечивающими функционирование топливного бизнеса, которые планировалось отбить у Джамалбековых. Кроме того, у многих из местных дети давно перебрались в крупные города Дагестана: Махачкалу, Каспийск, Дербент, где работали в офисах различных компаний. Именно они и должны были занять ключевые места гражданских специалистов в захваченных предприятиях.

Механизм заработал. Формировалась партия наёмников, с которой шло несколько проверенных бойцов из числа чеченских членов клана Махмардоевых, комплектовался караван и очередной отряд отправлялся в путь. С первым отрядом Лема переслал оборудование спутниковой связи, так что вскоре у него была устойчивая связь с родными краями и он мог координировать действия, по приёму и размещению грузов на родине.

С деньгами Лема решил тоже не рисковать и отправлял их частями. С первыми партиями оружия ушли по миллиону долларов. Когда майор убедился, что процесс наладился, то оставил в Дагестане своего заместителя, а сам с очередной партией оружия и двумя миллионами долларов отправился в обратный путь домой. Путешествие выдалось тяжёлым, но спокойным и Лема благополучно добрался до дома.

Начались привычные, но теперь радостные будни. Распределялось и осваивалось привезённое оружие, отрабатывалось боевое взаимодействие между чеченскими бойцами клана, родственниками из Дагестана и наёмниками. Особое внимание майор уделял современным методам ведения боевых действий, которые были мало известны в Республике и должны были стать полной неожиданностью для противника. Высококлассные дроны должны были на порядок повысить возможности подразделений Махмардоевых в плане ведения разведки и корректировки огня. Также для бойцов было довольно непривычно работать с современными приборами ночного видения, которые должны были обеспечить преимущество во время внезапных ночных атак.

Теперь на стороне бойцов клана Махмардоева было подавляющее преимущество в вооружении, но самую главную роль должен был сыграть фактор неожиданности. Противник никак не ожидал, что подвергнется нападению противника, обладающего современным вооружением, тем более с учётом того, что ранее бойцы майора сильно уступали этому самому противнику в количестве и качестве вооружения. В успехе проведения полевой операции майор не сомневался. Но для успеха в целом необходимо было обеспечить и другие составляющие плана.

Группы ликвидаторов представителей клана Джамалбековых в столице приходилось комплектовать по комбинированному принципу. Большинство людей Лемы не обладали должными навыками диверсионных действий в жилом городе. Поэтому человек из семейства Лемы выступал скорее в качестве наводчика и контролёра. Остальные два бойца из боевой тройки были из числа наёмников, рекомендованных Зауром Гаджиевым, все они имели опыт боевых действий в спецподразделениях. Укомплектованные боевые звенья заранее отправлялись в столицу Республики, чтобы отследить маршруты ежедневных передвижений намеченных целей и выбрать наиболее удобные места для проведения акций.

Но оставалась ещё одна часть плана, которую майор должен был осуществить лично. И для реализации которой, он был вынужден сам отправиться в столицу Республики. Он и секретное оружие в виде миллионов зелёных денежных знаков самой богатой и процветающей страны в мире.

И проводником в мире высокомерных политиков и государственных деятелей, которые имели одну общую для них черту — продажность, должен был стать депутат Республиканского парламента, Айдамир Байрамов. Человек в высшей степени достойный, культурный, высокообразованный, душа общества. Человек, который гордился своим умением найти общий язык с любым, даже с самым отъявленным мерзавцем, всеобщий друг и любимец.

Посредник, удобный для всех. Человек, являющийся в определённой степени гарантом, что заключённая сделка будет неукоснительно исполняться обеими договаривающимися сторонами. Хотя деньги — это такая вещь, которая способна испортить любого, даже самого на первый взгляд порядочного человека. Человек слаб и не всегда может противиться соблазнам. Поэтому первоначально находились люди, которые не захотели или не смогли выполнить взятые на себя обязательства. Ну что ж, мир ихнему праху. От последствий их не смогли уберечь ни высокие должности, ни дорогостоящая охрана. Поэтому в дальнейшем осведомлённые люди предпочитали не бросаться словами и обещаниями, которые не смогут исполнить.

Махмардоева он встретил как родного. Посредник работал за деньги. Но Лема не был ни дураком, ни дилетантом и понимал, что раз его союзники доверились этому человеку, значит, у них был на него убойный компромат. Компромат, способный оборвать не только прибыльную деятельность Айдамира, но и саму его жизнь.

Лема на время превратился в человека-невидимку. Тёмные зеркальные очки, модная стрижка и коротко остриженная борода, солидный костюм. Жил он на одной из шикарных квартир, предоставленных депутатом, никуда не выходил без необходимости. Обычно из квартиры, в сопровождении охраны, не подпускавшей близко посторонних, быстро перемещался в машину и так же быстро проходил по прибытии до места переговоров. Шансы, что кто-либо его узнает, были минимальны.

Последовал ряд встреч. В кабинетах, в ресторанах, на природе, в дорогостоящих тачках, на квартирах у любовниц. Дружелюбные встречи, улыбчивые разговоры ни о чём. У всех у них было нечто общее. Это различные, но весьма солидные суммы американских денег, также принимавших участие в этих встречах. Гости уходили, а вот деньги оставались, обретя новых хозяев. Три дня ушло на то, чтобы заручиться поддержкой нужных людей, после чего Лема отбыл обратно в горы, чтобы возглавить свою армию в предстоящей схватке.

Всё было готово. Разведаны все места расположения подразделений противника. Изучены все его слабые стороны и намечены направления атак. Подготовлены соответствующие рубежи, откуда должны были выдвинуться отряды майора. Оставалось только дождаться сигнала от полковника Орлова о времени проведения операции, чтобы синхронизировать атаку бойцов Лемы с резнёй в Таганьем Роге.

Наконец, такой сигнал поступил, полковник сообщил точное время для начала совместной операции. Бойцы Лемы выдвинулись на давно подготовленные позиции и затаились. В горах темнеет рано, и ночь упала на затаившихся людей, как ястреб с высоких небес. Неожиданно и неотвратимо. Командиры подразделений замерли, сжимая в руках современные импортные рации в ожидании приказа майора. А Лема ждал, ощущая привычную собранность перед боем, держа твёрдой рукой трубку спутникового телефона, в ожидании сигнала от полковника Орлова. И телефон внезапно ожил. Внезапно, несмотря на всю готовность майора. Такие вещи всегда происходят внезапно, слишком велико напряжение, будь ты хоть трижды профессионал.

* * *

Зелимхан Джамалбеков

Зелимхан затаился. Все окружающие, включая его ближайших помощников, были в недоумении. Они не считали группировку Кулаков серьёзной проблемой. Силы противостоящих организаций были просто несопоставимы. И даже мутная фигура Китайца не давала тем никаких преимуществ в силовом противостоянии. Да, тот пользовался определённым авторитетом в воровских кругах, у него имелась поддержка среди местных властей и в Москве. Но всё это имелось и у Джамалбековых. И кроме того, мало толку будет от всех этих связей, когда своё слово скажут автоматы.

Что есть у Китайца? Несколько сотен молодых парней из числа спортсменов и шпаны. Три — четыре десятка мужиков, постарше отслуживших в армии и воевавших в Чечне? На вооружении которых имелось от силы несколько десятков стволов. И это против нескольких сотен опытных чеченских боевиков, вооружённых автоматами, пулемётами, гранатомётами и имевших богатый опыт реальных боевых действий. Да и в случае необходимости из Республики можно быстро подтянуть дополнительные боевые отряды.

В чём дело, Зелимхан? Висел в воздухе невысказанный вопрос.

Кулаки вели себя всё более нагло, стычки случались всё чаще, появились сначала раненные, затем убитые в этих столкновениях. Зелимхан продолжал терпеть.

Когда выяснилось, что за наглым захватом Морского порта стоит опять же Китаец, Зелимхан просто взбесился, но команду проучить наглецов отдать так и не решился.

Причина была проста. Зелимхан боялся. Страх этот был иррациональным и не имел разумного объяснения. Разум твердил, что они раздавят наглеца вместе с его бандой как навозного жука. А сердце. Сердце замирало и пропускало удары при мысли о предстоящей схватке не на жизнь, а на смерть. Это был даже не страх, а животный ужас жертвы перед палачом. Наваждение какое-то.

Зелимхан утешал себя мыслями, что ему в конечном счёте наплевать на бандитские дела и понятия. На авторитет портовой группировки в преступном мире, на те деньги, которые они получают от преступной части своего бизнеса. Сам он себя давно считал бизнесменом и политиком, а не вульгарным бандитом. Да он даже готов был примириться с потерей Морского порта. Единственное, что потерять было немыслимо — это контроль за топливным бизнесом. Потому что это будет означать потерю не только денег, но и положения и власти клана Джамалбековых в Республике. А следом за этим он сам и многие его родичи могут лишиться и самой жизни, слишком многим они насолили, слишком много было у них влиятельных врагов.

Поэтому, когда Китаец нащупал его больное место и начал громить топливный бизнес, за который отвечал Зелимхан, тот понял, что отступать больше некуда. Последней каплей стали действия Китайца, когда тот начал перехватывать курьеров с деньгами, отправляемыми на родину, и начали исчезать в неизвестном направлении денежные переводы, отправляемые кураторам в Республике.

Страшна была даже не потеря денег сама по себе. Страшно было то, что деньги не доходили до людей, которые ожидали их получения. Очень больших и очень влиятельных людей, которые, собственно, и были настоящими хозяевами этого бизнеса. И внятно объяснить этим людям, куда, собственно, исчезли деньги, Зелимхан тоже не мог. Ссылки на никому из его покровителей неизвестного Китайца, звучали бы просто глупо. Да и сам Зелимхан не понимал, что и как происходило. Если перехват курьеров с наличными вполне вписывался в предполагаемую причастность Китайца к этим экспроприациям, то объяснить каким образом рядовой бандит сумел перехватить денежные транзакции через крупнейшие банки и ведущие мировые платёжные системы с их многослойной системой защиты было решительно невозможно.

И вот когда информаторы Зелимхана сообщили ему, что большие люди засомневались в нужности и полезности самого Зелимхана и его клана и встал вопрос, чтобы передать этот бизнес в другие руки, он сломался.

Была назначена новая встреча с Китайцем, на которой Зелимхан, заглушая свой страх и отрезая пути к отступлению, выставил Китайцу совершенно абсурдные требования. Разговора как такового не было, просто не о чем было говорить. Оба понимали, что речь идёт о тотальной зачистке противоположной стороны конфликта. Причём особенно нервировало Зелимхана то, что он не понимал, чем руководствуется Китаец в своих действиях и зачем умышленно идёт на обострение конфликта.

Когда решение было принято и назначена стрелка, Зелимханау как-то полегчало. Он целиков отдался процессу подготовки решающего сражения. Из Республики спешно прибывали группы наиболее боеспособных боевиков. Были проплачены нужные люди в силовых структурах, чтобы обеспечить невмешательство милиции в предстоящую загородную разборку. По мнению самого Зелимхана и его ближайшего окружения людей и оружия было в достатке. Прибывшие из Республики боевики, были людьми опытнейшими и готовились к стрелке как к самой настоящей боевой операции. Были заранее намечены и оборудованы огневые точки. Почти за сутки до встречи на позициях расположились снайперы, пулемётные расчёты и гранатомётчики. Короче, кабздец этим Кулакам и их главарям.

Все были настолько уверены в лёгкой победе, что некоторые приближённые Зелимхана чуть не устроили поножовщину, затеяв между собой свару. Причиной послужила начавшаяся делёжка активов группировки Китайца. Особый ажиотаж возник вокруг вопросов кто будет курировать спорткомплекс “Виктория” и торгово-развлекательный центр с Казино. В отличие от своих приближённых, Зелимхан знал поговорку про “шкуру неубитого медведя” и поведение подчинённых его откровенно взбесило. У него и так на душе кошки скребли, а тут ещё эти легкомысленные ублюдки затеяли между собой свару, деля имущество непобеждённого пока врага. Неспокойно было на душе у Зелимхана. Ох, неспокойно.

Наконец, наступил судный день, а точнее вечер. Основные силы, согласно договорённости с противниками, выдвигались к центральной площадке, заброшенного завода ЖБИ, пешим порядком. Зелимхан и его ближайшее сопровождение прибыли к назначенному часу на десяти автомобилей. Машины до подступов к территории завода следовали группами по два — три автомобиля и только на подъезде объединились в единую колонну. Машины выехали на центральную площадку и встали полукругом со своей стороны будущей арены сражения. Со временем вся территория ЖБИ пришла в упадок и запустение, и даже местность на бывшей центральной площади заводского комплекса была сильно захламлена. Кругом были разбросаны остатки железобетонных плит, кучи земли, строительного мусора, песка и щебня.

С противоположной стороны площадки подъехали машины группировки Китайца. К машинам противоборствующих сторон присоединились прибывшие ранее пешие бойцы.

Кинув взгляд на противников, Зелимхан сразу понял, что его беспокойство было ненапрасным. Вместо молодых парней, составлявших костяк группировки Кулаков, на стрелку прибыли совсем другие люди, которые разительным образом отличались от бандитов и шпаны. Большую часть бойцов Китайца составляли мужчины лет за тридцать, одетые в камуфляж. Часть из них, похоже, имела при себе пистолеты, но большинство было вооружено автоматами. И то, как они держались и привычно держали оружие, выдавало в них опытных вояк.

Особенно напрягло Зелимхана присутствие среди противников нескольких десятков бородатых мужиков в ветровках с низко надвинутыми до бровей капюшонами. По внешнему виду они почти не отличались от бойцов самого Зелимхана, прибывших из горных районов Чечни. По каким-то неуловимым приметам и жестам Зелимхан сразу заподозрил в них своих соплеменников. Присутствие этих людей здесь стало для него полной неожиданностью.

Китаец помахал Зелимхану рукой и с обеих сторон к центру площадки двинулись группы из нескольких десятков человек. Не доходя несколько десятков метров до места встречи, основная часть бойцов остановилась и путь продолжили по три человека с каждой из сторон.

Зеклимхана сопровождал начальник его личной охраны Ибрагим и прибывший из Республики Иса, который возглавлял все вооружённые формирования клана Джамалбековых. Оба в прошлом офицеры ВДВ. Они шли по бокам как нетерпеливые волки, жаждущие вцепиться в добычу.

Китаец шествовал внешне беззаботно, одетый в странную потёртую кожаную куртку, полы которой были распахнуты и в глаза бросалась оружейная сбруя, с двумя стволами, рукояти которых проглядывали при ходьбе. Справа от Китайца шёл угрюмый угловатый мужик, лет за тридцать. А вот слева, немного приотстав и частично сместившись за спину Китайца, из-за чего его трудно было рассмотреть, скорее крался, чем шёл, один из тех подозрительных бородатых абреков в ветровке с надвинутым на самые глаза капюшоном. И почему-то этот тип нервировал Зелимхана гораздо больше, чем сам Китаец.

На минуту все застыли в молчании. Зелимхан и Китаец смотрели в лицо друг другу, и никто не торопился начать разговор. Зелимхан почувствовал, как страх в нём отступает и нарастает неконтролируемая звериная злоба. Он оскалился, набрал в грудь воздуха и раскрыл рот, собираясь сказать…

Но тут вдруг человек за спиной Китайца сделал шаг вперёд, в одно мгновенье оказавшись вплотную к Зелимхану, и, скинув капюшон, поднял голову.

— Узнаёшь?! — прошипел он. И Зелимхан понял, что эту ночь он не переживёт.

* * *

Подполковник Пётр Белов

Опять двадцать пять. Вот какого чёрта скажите, свет клином сошёлся на этом сраном городишке у далеко не самого синего в мире моря? Весь Отдел пашет как проклятый, занимаясь разоблачением и ликвидацией криминальных группировок, специализирующихся на хищении и незаконном обороте оружия. Пашет, давая показатели и не подозревая, что вся эта работа только прикрытие для другой более масштабной и не всегда Петру понятной деятельности по геополитической операции по контрабанде списанного оружия.

Так получалось, что вся основная работа по официальной линии легла на плечи его заместителя и Катерины. Женское любопытство и взрывной характер последней доставляли подполковнику немало проблем. Особенно в последнее время. Катерина понимала, что в Отделе творится какая-то чертовщина, что начальник занят какими-то таинственными делами, к которым её не подпускают. А знать, чем таким занято руководство чертовски хотелось. И Екатерина со свойственным ей упорством пыталась проникнуть в эти тайны, буквально терроризирую начальника и пуская в ход всяческие женские уловки.

Сопротивляться Петру было трудно. А всё потому, что он нарушил основной волчий принцип: “Не е#и где живёшь, не живи где е###шь”. Ещё с первой встречи между ним и девушкой проскочила какая-то искра, которая потом очень быстро разгорелась в пожар. Короче, если не выражаться высоким штилем, то случился у них с Катей служебный роман, а может быть любовь. Чёрт его разберёт, что это были за чувства. Но, несомненно, одно, что чувства эти были весьма бурными. Возможно, этому способствовало то, что человек в Москве Пётр был новый и никого в городе не знал, да и постоянных отношений у него давно не было. А у Катерины давно не было крепкого мужского плеча, на которое можно опереться, да и не только плеча, если вы, конечно, понимаете, о чём я.

Оба понимали, что долго такие служебные отношения продлиться не могут. Придётся или разбегаться, или кому-то из них менять место службы. А, возможно, что Катерине разумно будет поменять род деятельности, так как если речь зайдёт о создании семьи, то с семейным бытом и детьми такая работа сочеталась не очень.

Все эти мысли крутились в голове Петра во время дороги в уже осточертевший ему город, мешая сосредоточиться на основной задаче. А дела, по которым он был вынужден сорваться в срочную командировку, были весьма странными. Как, впрочем, и всё, чем он занимался в последнее время. Официальные дела ГУБОП, тайных операций и Братства Генетической Спирали переплетались самым причудливым образом, заставляя его лавировать между интересами всех заинтересованных сторон.

Дело предстояло какое-то мутное. Нет, внешне, всё выглядело очень эффектно и значительно. Готовилась совместная с ГСБ операция, по обезвреживанию двух крупных криминальных группировок. Но чутьё матёрого опера сразу навело подполковника о мыслях о постановочном характере всего этого предстоящего грандиозного события.

И совсем непонятно было, с какого бока здесь Госбезопасность, когда речь шла, в общем-то, об обычных бандитах. Правда, когда Пётр узнал, что во всём этом замешан всё тот же самый Китаец, которого он давно подозревал в тесных связях с Конторой, то удивления у него поубавилось. Стало очевидным, что это очередной ход в многоходовке по реализации секретной операции “Прощай оружие”.

Вот только смысл предстоящей операции опытный сыскарь уяснить себе никак не мог и оттого нервничал. Ну да не ему решать, начальству виднее. А вот отвечать за успех или неуспех операции предстояло ему, так как он был назначен руководителем межведомственной группы по проведению этой самой операции.

Причём в случае её успешного проведения, ему было обещано присвоение очередного внеочередного звания. Что стало бы случаем совершенно беспрецедентным в мирное время, так как не прошло ещё и нескольких месяцев, как майор Белов получил внеочередное звание подполковника. Его непосредственный начальник — генерал Романов, объяснял такую гонку за званиями необходимостью обеспечить соответствие между занимаемой генеральской должностью и недостаточно высоким званием. Кроме того, генерал с помощью известных Петру сил пробивал вопрос реорганизации Отдела и выделение его в отдельное Управление, а возглавить его, даже имея звание полковника, было весьма проблематично.

Сам Пётр за званиями не гнался. Но вот Екатерина неожиданно оказалась отъявленной карьеристкой. Причём сама она ни за должностями, ни за званиями не гналась. Но вот Петру постоянно давила на психику убеждая, что мужчина и глава семьи должен стремиться достигнуть определённых высот. Слова о главе семьи были, конечно, приятны, но сильно напрягали Петра, так как содержали намёк на создание этой самой семьи и узаконивании отношений. К чему он был пока морально не готов. Или может быть уже и готов, только не хотел в этом сам себе признаваться.

Прибыв в город, Пётр неожиданно почувствовал себя большим начальником. В последнее время он периодически чувствовал, прибывая по делам ГУБОП в другие регионы, реакцию местных на человека из Москвы. Общаться ему приходилось с руководителями местными УВД или ГУВД и эти люди, облечённые большими должностями и званиями, воспринимали гостя из столицы если и не с подобострастием, то с определённой долей настороженности. Но в этот раз ситуация была несколько другая. Ещё по пути в город, во время остановки в Областном центре он принял участие в совещании с главой областного УВД и начальником Управления ГСБ по Ростовской области. Оба генерала получили чёткие указания из Центра обеспечить проведение возглавляемой Петром операции, предоставив в его распоряжение все необходимые силы и средства. И высокие чины слушали подполковника с должным вниманием и пообещали оказывать всякое возможное содействие.

В самом же городе ситуация была ещё более напряжённой. Начальник местного ГУВД и руководитель подразделения ГСБ по городу, фактически временно поступали в его оперативное подчинение. Они ни хрена не понимали, что происходит, но полученные от своего руководства жёсткие указания выполнять были готовы на все сто процентов, временно засунув гордость и ведомственные противоречия поглубже в жопу. Рисковать карьерой и насиженными местами никто не собирался. Оба справедливо полагали, что несколько дней можно перетерпеть, а потом непонятный чужак укатит к себе в первопрестольную, и всё вернётся на круги своя.

Но это была внешняя, парадная сторона. А вот за кулисами ситуация была почти абсурдная. Абсурдность её заключалась в том, что подполковник получил негласные указания от своего непосредственного начальника генерала Романова, встретиться с Китайцем и спланировать проведение операции в соответствии с его требованиями. Бандит будет указывать ментам, как им проводить боевую операцию. Бред какой-то. Но Петра уже давно не удивляли те странности, которые творились вокруг этой противоречивой фигуры. Шла крупная игра и подполковник понимал, что он в этой игре хотя и не пешка, но в лучшем случае средняя фигура вроде “епископа” в шахматах.

Поэтому Пётр подгадал так, что в город он прибыл в субботу вечером и совещание с руководством силовых структур назначил на понедельник. А вот встреча с Китайцем состоялась в ночь на воскресенье. И от того, что подполковник услышал, он окончательно охренел.

Ночная встреча с Китайцем ещё больше озадачила Петра. Тот был собран и сосредоточен, было видно, что он готовится к очень серьёзным событиям. В этот раз Китаец даже не пытался тратить лишние усилия, изображая из себя бандита. Он излагал ситуацию и стоящие перед подполковником задачи, сухо, чётко и ясно. Причём в терминах сугубо профессиональных и специфических. Если закрыть глаза, то Пётр мог бы представить, что разговаривает он с опытным командиром подразделения войск спецназначения, принимавшим участие не в одной боевой операции. Однако абсурдность того, что говорил Китаец, несколько выбивала подполковника из колеи.

Если говорить вкратце, то вырисовывалась следующая картина. В ближайшее время должна была состояться стрелка между двумя бандитскими группировками. С обоих сторон в разборке должны были принять участие по двести бойцов, а то и более. Причём большинство из них будут вооружены огнестрельным оружием. Одной из двух противоборствующих сторон была группировка Кулаков, подчиняющаяся Китайцу. Задачей Петра было дождаться оговорённого сигнала и предотвратить массовое побоище, повязав и разоружив всех участников этой встречи.

На первый взгляд ситуация вполне обычная. Пётр неоднократно слышал про подобные операции, когда менты получали от информаторов сведения о готовящейся стрелке и успешно вмешивались в ход событий. Да он и сам участвовал в таких операциях. Правда, масштабы были поскромнее, но сути это не меняло. Странным было то, что Китаец устраивал этот разгром, жертвуя своими собственными людьми.

Но ещё более странным было то, что он требовал от Петра лично жёстко контролировать подготовку к проведению операции и руководить всеми действиями непосредственно в процессе захвата участников стрелки. Причём цели этого контроля были весьма специфическими. Пётр должен был обеспечить, чтобы во время подготовки местные силовые структуры не отвлекались ни на какие сигналы о других возможных готовящихся криминальных событиях. Все остальные разработки местные силовики должны были отложить до завершения операции.

Кроме того, в операции должны быть задействованы все наличные силы и средства. Причём в прямом смысле этого слова. Весь личный состав ГУВД и райотделов, включая участковых, ППС, вневедомственную охрану. Не должно было остаться свободных людей, которые могли бы отреагировать на странные сигналы о происшествиях в других местах. Любые сигналы, которые будут поступать на пульты дежурных в ГУВД и райотделы должны игнорироваться до окончания операции. На поддержку операции должен быть отправлен весь личный состав службы ГАИ, а стационарные посты гаишников на выездах из города должны быть временно закрыты, и наряды оттуда убраны.

Короче, все силовики, включая людей из ГСБ должны быть на месте проведения операции и не отвлекаться на второстепенные дела. Более того, после того как сама стрельба будет предотвращена, надо было максимально затянуть процесс захвата, разоружения, ареста и этапирования захваченных бандитов. В идеальном варианте все, и бандиты, и силовики должны были оставаться на месте проведения операции до утра. Затем Китаец объяснил, как дальше следует поступать с задержанными и указания эти были также не совсем обычными.

Петру было неприятно всё это слушать. Потому что он начинал понимать, что порученная ему операция не более чем отвлекающий манёвр гигантского масштаба, от чего-то гораздо более серьёзного. Неприятно ему было не оттого, что ему придётся выполнять грязную работу, это была необходимость, которая не подлежала обсуждению, а оттого, что его не собирались посвящать в истинную подоплёку происходящего. Хотя он и понимал, что дело здесь скорее не в доверии или недоверии, а естественности реакция. Раз он сам не знает, что происходит на самом деле, то и возможные наблюдатели не смогут сделать опасных выводов, следя за его действиями.

Несмотря на все свои сомнения и некоторое недовольство, Пётр привык всегда выполнять свою работу наилучшим образом, особенно когда от качества этой работы зависели жизни и здоровье его товарищей. Поэтому организовал всё по высшему классу. При этом пришлось преодолевать весьма серьёзное сопротивление местных ментов и чекистов, которые с возмущением воспринимали некоторые, по их мнению, идиотские команды, зарвавшегося москвича. Петру даже пришлось подключать генерала Романова, после нескольких звонков из главка и министерства сопротивление местных начальников было сломлено. В конце концов, за результат отвечал подполковник Белов, ему и получать все шишки в случае неудачи.

В ночь операции, казалось, что в городе и его окрестностях не осталось ни одного мента, все находились на подступах к месту проведения стрелки и на заранее выбранных позициях. Причём задействованы были даже вертолёты, выделенные руководство областного УВД.

Следуя полученным командам, всех участников бандитской разборки беспрепятственно пропускали к месту будущего побоища, так что с доставкой оружия на место стрелки у бандитов никаких проблем не возникло.

Пётр наблюдал за готовящимся действием в окуляры мощного бинокля ночного видения. Как и предупреждал Китаец на стрелку собралось более пятисот бандитов, многие были вооружены огнестрельным оружием. В соответствии с лучшими традициями бандитских разборок, сложившихся ещё в 90-е, в центре площадки, где должно было состояться основное представление, сошлись две группы главарей группировок для разговора, который должен был решить, будет ли ситуация разрулена по понятиям или начнётся мочилово.

Пётр спокойно дождался условленного сигнала и дал команду на начало силовой фазы операции. Вспыхнули переносные прожектора, в небе повисли осветительные ракеты, заливая всё пространство вокруг ярким неестественным светом, в дело пошли светошумовые гранаты, ослепляя и оглушая застигнутых врасплох бандитов. Два приданных вертолёта взмыли с обеих сторон площадки, врубив прожектора и усугубляя обстановку шумом двигателей,

Шоу начиналось!

* * *

Тимофей Фёдоров. Тимоха

Тимофей, совсем недавно находившийся на задворках как людского, так и криминального мира, бродяга по жизни, а ныне один из руководителей криминальной группировки Кулаков, сидел на кухне в новом, купленном не так давно для семьи коттедже. В доме в основном жила его сестра, а сам он бывал изредка Сидел Тимофей в тесной компании. Компанию ему составляла бутылка водки. Водка была качественная, хорошая, дорогая и Тимофей не напивался как раньше, а выпивал. Не стаканами, а небольшими рюмками, по 50 грамм. И закусывал. И не килькой или плавленым сырком, а то и корочкой хлеба как ранее, а ветчиной, дорогим импортным сыром, маслинами и маринованными грибочками. Но веселее ему от этого не становилось. Да и выпивал-то он не с радости, а следуя общеизвестному народному принципу — “Жизнь прекрасна, удивительна, если выпить предварительно” ©. Но вопреки народной мудрости легче на душе почему-то не становилось.

А всему виной был Китаец с его очередными заё##ми. Нет, босса Тимофей, несомненно, уважал и отдавал должное его талантам. Хотя порой тот творил такие вещи, что Тимоха просто охреневал. Логику, которой руководствовался босс, Тимофей уже давно не пытался понять. Потому что действовал тот, казалось, вопреки всякой логике. Конечно, частично благополучное завершение всех его авантюр можно было списать на таинственные силы, стоящие за ним, или на необыкновенную удачливость Китайца. Но когда-нибудь эта удача могла закончиться и сейчас, по мнению Тимохи, да и не только его, приближался как раз такой момент.

Маниакальное стремление Китайца завладеть Морским портом вело их в гибельную пучину. На хрена этот порт сдался боссу ни сам Тимоха, ни даже более осведомлённый в делах группировки Крюк, понять не могли. Ведь всё было так хорошо. Группировка прочно занимала ведущее место в криминальной структуре города, деньги текли рекой, менты их не трогали. Казалось бы, чего ещё надо, живи да радуйся. Нет, подавай ему порт. Тимоху аж всего передёрнуло, и очередная рюмка чуть не пошла не в то горло.

Конфликт с чеченской Портовой группировкой развивался по нарастающей, и скоро должна была наступить развязка. И по всеобщему мнению конец их ждал весьма печальный. С точки зрения здравого смысла у их группировки не было ни единого шанса выстоять против кавказцев. Потому что воевать за них будет вся Республика. Для защиты топливного бизнеса с родины абреков будут прибывать всё новые отряды боевиков. Это была настоящая война. А воевать в группировке Кулаков было некому. Зелёные пацаны и несколько десятков стволов против всей мощи отъявленных головорезов, для которых война была привычным ремеслом. И несколько десятков бывших военных, которых мог привести на подмогу этот подозрительный тип Илья, кардинально ситуацию изменить не могли.

Когда глава портовых Зелимхан Джамалбеков слетел с катушек и выставил Китайцу ультиматум, после чего по понятиям забил стрелу, Тимоха понял, что это конец. Не то чтобы он откровенно зассал, но они с Крюком реально оценивали свои силы. Невозмутимость босса, с которой тот воспринял предстоящую разборку, Тимоху просто поражала. Тимофей давно уже не удивлялся выходкам Китайца, но тот опять сумел его удивить.

Что делают разумные люди, когда у них конфликт с серьёзным противником и предстоит война, требующая напряжения всех сил и использования всех имеющихся ресурсов? Ну уж никак не затевают войну на два фронта. А то, что неожиданно начал творить Китаец, было полным безумием.

Основные промышленные предприятия города располагались в Восточной и Северной части города. Контролировала эти территории Заводская группировка. Состояла она преимущественно из повзрослевшей местной шпаны. Вокруг заводов располагалось множество заводских посёлков, в которых жили преимущественно семьи работников промышленных предприятий. Можно было сказать, что район был населён люмпен-пролетариатом. Группировка была многочисленной, но неоднородной. По сути, она состояла из множества более мелких банд, которые постоянно враждовали между собой. Но когда возникали споры с чужаками, то они объединялись и выступали единым фронтом. Руководители крупнейших банд были людьми простыми, недалёкими и крайне агрессивными. Законов они не признавали никаких, ни воровских, ни бандитских. Короче, эта были банды беспредельщиков, некое подобие казацкой вольницы.

Сил захватить сами крупные заводы у них не было. Но на территориях заводов и их окрестностей было множество более мелких предприятий, которые арендовали у заводов площади, оборудование и тесно сотрудничали с дирекциями заводов. Вот с этих предприятий и кормились Заводские, обложив их данью.

И вдруг Китаец внаглую, заявил права группировки Кулаков на эти территории, вознамерившись отобрать у Заводских их бизнес. Это был полный абсурд. Территории эти находились на противоположном конце города от основной базы Кулаков. Доходы с этих территорий были весьма небольшими, по сравнению с теми доходами, которые имела группировка Китайца. Да только с одного торгово-развлекательного комплекса вместе с Казино, группировка Кулаков имело в десятки раз больше. А выбивать деньги со множества мелких предприятий в промзоне было делом муторным и весьма трудоёмким.

И тем не менее Китаец пёр буром и не соглашался ни на какие компромиссы с главарями Заводских. Так как те не отличались особым миролюбием и терпением, то конфликт очень быстро дошёл до открытой войны и Заводские потребовали назначить стрелку. Китаец незамедлительно согласился и назначил её на тот же вечер, что и стрелку с группировкой Портовых. Тимофей и Крюк были в ужасе и решили, что у босса поехала крыша. Но оказалось, что это ещё не всё. Впереди их ждал ещё один сюрприз.

За пару дней до стрелки Китаец собрал в своём кабинете Тимофея и Крюка и объявил им, что они возглавят бойцов на стрелке с Заводскими и выступят главными переговорщиками. Когда Крюк поинтересовался насчёт стрелки с Портовыми, то Китаец заявил, что это не их проблема и с кавказцами он разберётся сам. Звучало это всё по-идиотски.

Китаец распорядился собирать всех бойцов группировки и брать с собой на разборки всё имеющееся оружие. А вот дальше начались те самые странности.

Крюк и Тимофей должны были объяснить бойцам, что геройствовать не надо. Стрельбу открывать только в случае, если первыми начнут палить Заводские. Причём в первый момент не стремиться перебить как можно больше бойцов противника, а стрелять преимущественно в воздух. Но это, так сказать, на крайний случай. Главное не геройствовать, если вдруг нагрянут менты. В этом случае сопротивления не оказывать, а бросать оружие и падать на землю.

Тимофей сразу сообразил, что готовится грандиозная подстава. По воровским понятиям навести ментов, чтобы те повязали противников, было подлянкой. Но Китаец был не вором, а бандитом и такие вещи между братвой изредка случались. Вот только в этом случае было существенное отличие. Обычно при сговоре с ментами братва из затеявшей подставу команды являлась на стрелку без оружия, и менты вязали в основном пацанов из противоборствующей банды. В данном случае бойцы группировки Кулаков попадали под раздачу вместе с Заводскими. Получалось, что Китаец сливал своих же парней. Что было совершенно необъяснимо.

Но это были ещё, как говорится, цветочки, ягодки были впереди. Когда Китаец начал давать инструкции, как Тимохе и Крюку действовать во время стрелки, то Тимофей понял, что вот сейчас и начинается самое дерьмо. Они оба слушали и не верили своим ушам. Крюк должен был иметь при себе ствол и во время базара с главарями Заводских изобразить истерику, такое часто практиковалось в блатном мире, чтобы надавить на собеседника, и произвести два выстрела в воздух. Причём перчатки надевать не следовало, а это привело бы к тому, что на стволе остались отпечатки пальцев Крюка. Если налетят менты, ствол сбрасывать не следовало. Таким образом, главаря Кулаков в случае шухера повяжут на месте со стволом на кармане, что автоматически гарантировало ему срок.

Затем Китаец положил на стол перед Тимофеем пакетик с белым порошком и распорядился, чтобы тот, когда поедет на стрелку, положил пакетик к себе в карман.

— Что это? — каким-то замороженным голосом поинтересовался Тимоха, внутренне уже угадывая ответ.

— Наркота, — невозмутимо сообщил Китаец.

— Ты в курсе босс, что у меня уже есть несколько ходок и с этим порошком меня упекут далеко и надолго?

Китаец вдруг стал необыкновенно серьёзным.

— Так надо пацаны. Верьте мне. Что бы ни случилось, я Вас вытащу. Всё продумано. Я же не идиот.

Честно говоря, в последнем Тимофей уже начал сомневаться. С другой стороны, кем он был до знакомства с Китайцем. Катился вниз по наклонной плоскости и грозила ему или петля или новый длительный срок. А благодаря Китайцу он смог подняться, и теперешняя жизнь его разительно отличалась от прежней. Да и всё что до этого делал Китаец, было в цвет, несмотря на некие странности происходящего. Положа руку на сердце, не было у Тимохи другого варианта, кроме как довериться боссу. Поэтому он, обречённо вздохнув, взял пакетик со стола и положил к себе в карман. Видимо, Крюк пришёл к таким же выводам, потому что, мрачно кивнув, проскрежетал:

— Как скажешь. Босс!

И вот теперь Тимофей сидел и пил. В одиночестве. И думал, что Крюк в это время занимается тем же самым. Потому что доверие — это такая штука, в которую хочется верить, но которая редко встречается в нашей жизни. Тимофей понимал, что выбор уже сделан. Да и не было его, честно говоря, этого самого выбора. “Ну да ладно. Жизнь покажет, кто был прав”, — подумал Тимоха, опрокидывая очередную рюмку.

Утро выдалось недобрым. И не похмелье было тому причиной, а стремительно приближающийся вечер. Вечер, которым могло произойти всё что угодно. “Это кончено при условии, что он этот вечер переживёт”, — невесело подумал Тимоха. Добравшись в импровизированный штаб в задании спорткомплекса, он застал там мрачного Крюка, руководившего подготовкой бригад к предстоящей встрече с Заводскими. Постепенно суматоха процесса отвлекла их от тяжёлых раздумий. О вчерашней беседе с боссом они за весь день не обмолвились ни словом. Тимофей рефлекторно периодически запускал руку в карман пиджака и нащупывал там, буквально жгущий ему руки пакетик с наркотой.

Бригады постепенно по паре машин выдвигались к месту предстоящей разборки. На улицах города и в ближайших предместьях было на удивление тихо, все менты куда-то подевались и машины с бойцами и оружием добирались до точек выдвижения без всяких проблем. Скоро настала пора выдвигаться и Тимофею с Крюком. На встречу они отправились вместе на машине Крюка.

Встреча началась традиционно. Основная часть бойцов с обеих сторон сосредоточилась со своей стороны площадки, а главари двинулись к центру для начала разговора. Атмосфера была странной. Хотя здесь и собрались несколько сотен человек, многие из которых имели огнестрельное оружие, общий настрой не предвещал начала кровавой бойни. Бойцы группировки Крюка не понимали, какого хрена они вообще здесь делают. Группировки располагались на разных концах города и в обычной жизни до последнего времени почти не пересекались. Зачем весь этот цирк и на хрена боссам понадобилось пытаться наложить лапу на промышленные территории города, где нечем было особенно поживиться, пацаны не понимали. Заводские тоже недоумевали, какого хрена им предъявляют какие-то невнятные претензии и покушаются на их территорию. Поэтому братва с обеих сторон надеялась, что дело ограничится обычным базаром и до перестрелки дело не дойдёт. Такого же мнения, похоже, придерживались и главари Заводских.

К центру площадки Крюк и Тимоха направились вдвоём. Со стороны заводских подошли трое. Впереди шествовал главарь самой крупной шайки Заводских с погонялом Бобёр. Прозвище было довольно странным и Тимоха мог это объяснить только тем, что бывший штангист Потап в дополнение к грузной, оплывшей фигуре, имел толстую, одутловатую морду, на которой выделялись выдающиеся вперёд изо рта зубы, что придавало её владельцу глуповатый вид.

Когда представители сторон сошлись в центре площадки, Бобёр лениво поздоровался, не проявляя особой агрессии. А вот Крюк начал себя заводить, раскручивая перед изумлённым Бобром истерику, и понёс какую-то пургу. Он нёс какую-то чушь про то, что его группировка главная в городе и что заводские не проявляют должного уважения. Бобёр никак не мог врубиться при чём тут уважение, когда речь первоначальна шла о претензиях на территории и возможном переделе.

А Крюк всё накручивал себя, причём делал это всё так ненатурально, что Заводские понимали, что это наигранная истерика и игра на публику. Наконец, Крюк, картинно ударив себя кулаком в грудь, демонстративно вытащил ствол и два раза выстрелил прямо в небо. И разгневанные небеса ответили на наглую выходку. Засверкали молнии, загремел гром, и кара божья упала на них с небес. Правда, потом оказалось, что это были обычные светошумовые гранаты. В небо взмыли, притаившиеся неподалёку вертолёты, заливая площадку внизу светом прожекторов, повисли осветительные ракеты, превращая ночь в день. Привычно орали громкоговорители с обычными для ментов дебильными командами: Лежать! Бросить оружие! Вы окружены! Сопротивление бессмысленно!

Тимоха, тяжело вздохнув, опустился на землю, раскорячив ноги и сложив руки за голову, подавляя в себе нестерпимое желание скинуть притаившийся в кармане пиджака пакетик с наркотой. Представление, задуманное Китайцем, началось. Знать бы ещё какая роль в нём на самом деле отведена ему — Тимохе, и выполнит ли Китаец своё обещание вытащить их с кичи.