Наследник нечисти. Упырь

Андрей Караичев

Считаете себя любителем жанра ужасов и мистики?! Восстающих по ночам мертвецов в поисках свежей крови, ведьм, колдунов? Старых погостов и всего необъяснимого? Тогда вы на верном пути! Всё перечисленное читатель найдёт в этом произведении, выполненном с сохранением лучших традиций русской мистики, с правкой на современный лад! Окунитесь в захватывающий сюжет ужасов, колдовства и… необычной любви!

Глава 3. Письмо

Мы прожили в браке с Алисой больше двух лет. Я имел своё дело в бизнесе у матери и тестя-отчима, зарабатывал хорошие деньги и жене работать нужды не было; она хозяйничала по дому и занималась любимым делом — рисовала, вернее, писала картины.

Если не считать наших с супругой семейных отношений, то всё выпадало вполне удачно: хорошее жильё, солидная работа, дорогая иномарка; возможность покупать себе то, что нравится, не глядя на ценник (в пределах разумного) и т. д.

Детей только не успели нарожать ещё, да и не до них пока что, — не так мы с Алисой ещё притёрлись за два с половиной года, — «Не стерпелось — не слюбилось».

За время нашей совместной жизни мы старались раз десять устраивать перемирия, мол, — «Давай жить без истерик, скандалов, станем просто воспринимать нашу «семейную идиллию» как работу.

Разумеется, долго ни одна договорённость не длилась. Всё рушилось и начиналось по новой: скандалы, истерики, слёзы, битьё посуды… мне, кстати, к тому моменту в магазине стали скидки на тарелки делать, без шуток!

Однако, всё равно за это время мы смогли хорошо устроить нашу двухэтажную квартиру, и она вполне походила на «семейное гнездо».

На первом этаже располагался зал, кухня с баром пополам; две пустые комнаты, их заранее отвели наши родители под будущих детей. Санузел и Алискина мастерская, которая у неё вечно полностью забита всякими рамками, полотнами, банками — склянками, кисточками и много чем другим, в чём я совершенно не разбираюсь и потому, опрометчиво всегда называю барахлом.

На втором этаже возвышалась наша спальня с выходом на балкон; кладовая, пустая комната и мой кабинет, потолки в котором я специально занизил, мне так уютнее работать (сказалось детство, проведённое в деревенской избушке).

Мой «офис» с мастерской супруги мы нарочно расположили по разным этажам, чтобы не мешать друг другу работать. Я, да и она, если что-то не получалось, могли от души высказаться, Алиса не так, конечно, крепко, но всё же. Разбираясь с рабочими делами, я частенько ругался по телефону или, когда копался в необъятной куче бумаг — матерился.

Однажды в конце мая, во время очередного шаткого «перемирия», я вернулся домой с работы, Алиса вышла в прихожую и спросила:

— Ужинать будешь?

— Разогрей, — скинув «потяжелевшие» за день ботинки ответил я.

— Слушай, вот, тебе тут письмо пришло.

— Ты что лазила в мой компьютер? — С удивлением посмотрел на неё.

— Нет, — открыла она зеркальный шкафчик, — обычное письмо, почтальон принёс.

— Ого! — Воскликнул я, — да мне такие письма последний раз от матери с отцом ещё в деревню, когда маленький был, приходили.

— Оно с деревни и есть, — протянула мне конверт, — мой руки и пошли за стол, там прочтёшь.

— И правда! Из моей деревни, только не пойму, кто отправитель. — Сказал вслед жене.

Я быстро умылся и, усевшись за большой стеклянный стол, напротив вкусно пахнущей тарелки супа, с интересом стал вскрывать конверт.

Вытащив из него лишь один тетрадный лист, принялся читать.

«Здравствуй, дорогой Александр! Пишет тебе соседка твоей бабушки по деревне — тётя Вера, не знаю, помнишь ли ты меня ещё, али забыл уже, это совсем и неважно. Довожу до тебя, что несколько дней тому назад умер дед Петя, родной брат твоей бабушки, которому ты являлся племянчатым внуком, его я думаю, ты ещё не позабыл. Твоей бабе Маше теперь стало совсем скучно и одиноко. Я стала за неё переживать, человек она уже старый, глядишь и свихнётся от тоски. Ты бы нашёл свободное время, приехал к нам сюда, в родные тебе места, навестил свою старушку, побаловал её своим дорогим вниманием. Она всё-таки тебя растила, сильно скучает и по хозяйству бы не мешало ей помочь, а то дом у баб Маши совсем обветшал. В нашей некогда большой деревне жилых домов осталось совсем немного и те заселены одними стариками, да старухами, молодёжи совсем нет, никто даже не приезжает. А всё потому, что три года назад от старости рухнули столбы, которые вели из района к нам в деревню электричество, восстанавливать линию никто не стал и так мы без света всё это время и живём, можно сказать, отшельниками. Ещё слыхала от твоей бабушки, что ты женился, вот вместе с женой и приехали бы из своей Москвы, подышали чистым воздухом, отдохнули от городского шума и суеты, в общем, ждём тебя, Саша! Ой, чуть не забыла, если надумаешь приехать, не говори бабушке о том, что я тебе писала, пусть лучше думает, будто ты сам захотел, а то знаешь её, обидеться ещё. До свидания!»

— Что там? — вывела меня из состояния задумчивости присевшая сбоку Алиса.

— На, — протянул ей письмо, — прочитай, сама поймёшь.

— Я чужих писем не читаю! — Почти с гордостью заявила жена.

— Да мы вроде как и не чужие, — с улыбкой сказал я и принялся за еду.

Нахмурившись, Алиска всё же взяла у меня листок и с умным видом начала читать. Когда закончила, положила его на второй стол и сказала:

— Что ж, поехали, раз зовут.

Сказать, что тогда таким ответом она просто повергла меня в шок — ничего не сказать.

За два года совместной жизни мы никуда с ней вдвоём (наедине) почти не ездили, даже на медовый месяц дома остались, по понятным причинам, а здесь, на такое время, и она вдруг хочет поехать со мной! В такую далёкую глушь?!

Поперхнувшись горячим ещё супом и удивлённо глянув на жену, я спросил:

— Что значит поедем? Вместе, что ли?

— Ага, — утвердительно кивнула Алиса, — по-семейному.

— Ты хоть раз в деревне была? Или вообще, в сельской местности? — Как можно спокойнее спросил я, — там электричества нет, интернет, скорее всего, не ловит, как и мобильная сеть в целом! Ты сможешь без компа? Без планшета, телефона… неделю прожить?

— Смогу! Не делай из меня не пойми кого. Была ли я в деревне? Вот, в том то и дело, что не была, — пожала она плечами, — а если ты не забыл, я немного художница! Мне же надо откуда-то черпать вдохновение, видеть и ощущать наяву то, что предстоит изображать? У меня картин пейзажа в живописи совсем нет… вот и поработаю! Там же, в твоей деревне, думаю, найдутся интересные объекты для моего творчества?

— Угу, — кивнул я, не веря своим ушам.

— Ну вот, — вздохнув, ответила она, — мы вроде как женаты, там чёрным по белому написано, — «Бери жену и приезжай», — вот и поехали. Тем более, права эта тёть Вера: отдохнуть нужно от города! А я отыщу, чем там заняться, поработаю заодно творчески. Короче, поехали, сам сказал, — «Мы вроде не чужие».

— Тогда, — неуверенно начал я, ища подвоха в её словах, — завтра у начальницы дней на десять с работы отпрошусь и послезавтра можно выдвигаться.

— Отпросишься, — хмыкнула Алиса, — можно подумать, тебе долго придётся уговаривать собственную мать.

— Нет, но, порядка ради, стоит поставить в известность. Завтра поговорю с ней, а через пару дней можно в путь. Только смотри: там света нет у них, скорее всего, и связь не ловит, так что не плачься потом мне, что тяжело. Сама захотела поехать, я тебя не уговаривал и раньше, чем через неделю мы оттуда не уедем! Так что подумай, справишься там?

Жена мне улыбнулась, что бывает нечасто и сказала, почти нежно:

— Повторяешься! Ты мне только что об этом говорил, забыл? Справлюсь! Хоть что-то новенькое испытаю, а для того, что там трудно и мне многое не знакомо — у меня муж есть. — Алиса показала мне язык.

«Что-то с ней не то, выпившая, что ли?»

— Просто думал, ты в первый раз не услышала мои слова об отсутствии «цивилизации». Ладно, — встал я из-за стола, — пойду в кабинет пока, прикину, что с собой взять нужно там и т. д.

— Я тебя не задерживаю, вали.

Пройдя в свой «офис», я сразу полез в интернет, чтобы освежить память на тему, — «Что брать с собой, если собираешься провести отпуск в глухой деревне». — Казалось бы, вот я сижу у себя дома и просматриваю различные походные сайты, но мыслями и душой уже совсем далеко, там, — в родной избушке.

Шутка ли, столько лет там не был? Вроде и не вспоминал даже о ней, так, по мелочам (дед почему-то умирающий иногда продолжал сниться, я это списывал на то, что так и не попрощался с ним, как положено). А здесь, пришло письмо и-и… внутри у меня всё забурлило. Чувства просто били ключом, хотелось поскорее пройтись по тем родным улочкам, где бегал совсем ещё мальчишкой, поднимая босыми ногами столбы пыли или сбивая утреннюю росу с травы в степи; вдохнуть аромат свежести диких растений, деревьев и вообще, всей, такой любимой природы…

Меня — захлестнуло ностальгией.

Утром отправился на работу и прямиком пошёл в кабинет к своей начальнице, т.е. матери.

Конечно, я рассчитывал, что она с лёгкостью меня отпустит, да не тут-то было!

Вот не хотела она, чтобы я ехал в родные края — упёрлась, и всё! Мне показалось, что мама чего-то боится, опасается нас отпускать и явно не называет настоящей причины отказа. Тогда же я и вспомнил, что почти десять лет назад обещал отцу, скрестив пальцы, — «Не возвращаться в деревню», — чушь!

Всё-таки пусть и с «боями», я уговорил начальницу отпустить меня.

Думаю, этому поспособствовала новость, что поеду я совместно с супругой, одного не захотела бы отпускать, наотрез отказав. Ведь в отличие от отчима-тестя мама прекрасно была осведомлена о наших с Алисой отношениях, а здесь, появился реальный шанс, хотя бы немного всё уладить.

Следующий день, словно мальчишка перед долгожданной рыбалкой, я готовился к поездке.

Стараясь исходить из того, что в деревне нет света и наверняка никакого магазина поблизости, то, я пытался складывать всё необходимое. В первую очередь долгохранящиеся продукты: тушёнку, кашу в банках, хлебцы, сахар, соль, крупы, чай, водку, что-то вроде сухого пайка. Достал из гаража свой охотничий костюм и необходимое снаряжение типа фонаря с запасными батарейками, термоса, походной посуды и ножа. По полной укомплектовал аптечку, купил лекарства, которые, ну никак не могли нам понадобиться — так я «завёлся» идеей поездки.

Естественно, взял немало гостинцев для своей бабушки — куда без этого?

Что касалось автомобиля, я прекрасно понимал — моя машина «утонет» на заброшенных деревенских дорогах, как это случилось в 1941-ом году с немецкими танками. Потому одолжил в аренду на две недели (с запасом по времени), у одного знакомого «сталкера» наш отечественный «Уазик».

Мне нечасто приходилось видеть, как смеётся жена, но, когда она увидела, сколько я вещей насобирал для поездки, просто расхохоталась.

— Мы что, на год туда едем?

— Алис, здесь всё необходимое, не знаешь — не лезь. Потом ещё спасибо скажешь.

— Посмотрим! А мы в машину сами-то с тобой влезем?

— Забыл! — хлопнул себя по лбу, — точно! Я же машину другую в аренду взял, у одного коллеги по охоте, на ней и поедим. Просто наша тачка, по деревенским дорогам никак не покатит.

— Да? — насторожилась она, — и что это за машина?

— Во! — поднял я большой палец вверх, — «УАЗ — 469»!

— Это что такое? — Алиса сморщила носик.

— Ну, «Бобик», на нём ещё менты раньше гоняли, да и щас гоняют. А я взял хороший, надёжный, военной покраски, завышенный; немного тюнинга и главное, гвоздь программы — обтянут брезентом!

— Саш, скажи, что ты шутишь!

— Ты тоже в восторге?! Какие тут шутки! Не волнуйся дорогая, я серьёзно! Взял в аренду, ты не сомневайся! Можешь не переживать, нормально всё будет! Так! — я посмотрел на левую руку, где были надеты купленные утром спортивно-походные часы и приказным тоном сказал, — давай иди спать, встаём завтра рано. Поедим утром, чтобы пробок не застать, эта машинка любит очень бензин кушать. Я пока «Уазик» на стоянку загоню и погружу заодно, а то, будем возиться завтра долго.

Перед сном я невольно вспомнил бабушкиного брата, деда Петю, который, как следовало из полученного мной письма, недавно умер в деревне.

«Странно это, почти за десять лет я и не вспоминал о нём, вот так и не знал бы, что он умер, а ведь хорошо в детстве с ним игрались! Так и с бабулей, что случится и не узнаю. Всё-таки я редкий эгоист». — С этой мыслью я крепко заснул, стянув, как выяснилось утром, всё одеяло с Алисы на себя.