Потерянное наследство и хронология. История вокруг двух хронологий в одном тексте

Андрей Николаевич Ковалев

Тайны христианской истории Европы в нетрадиционной хронологии конца Средневековья и эпохи Возрождения; что связывало Диоскуров с Христом и Лоэнгрином – «рыцарем Лебедя» Круглого стола Артура; почему Христос умер именно в 33 году; скрытая борьба французских королей и римской церкви за духовную власть; расшифровка символов и картин, скрывающих тайну; предсказания Нострадамуса помогают восстановить потерянную часть истории астрономии; раздвоение исторических представлений – одни из тем этой книги.

Из Преданий Прованса

«Но не будем воображать, что все вышло из монашеских обителей. У знатных родов тоже были свои устные предания, которые сохраняли в точном или искаженном виде немало воспоминаний».

Марк Блок «Феодальное общество» Том I, часть первая, книга II

Начинающий разливаться широкой рекой по Западной Европе, протест против привычки иерархов католической церкви утверждать свою власть в виде божественного установления, поддержанный гуманистическими ориентациями передовых людей начала XVI века, перенявших эстафету из рук предтечи, Эразма Роттердамского, создал атмосферу, в которой возможность обрести новый образ жизни соседствовала (если не определялась) с необходимостью изменения и взглядов на традиционные представления, веками насаждаемые Церковью. Ранее существовавшие сомнения в точности передачи церковниками библейской истории времен Христа нашли себе поддержку в общем недоверии к изолгавшимся представителям Царя Небесного, узурпировавшим права посредников, все более явно представляющимися самозванцами. Нетрадиционные взгляды на события первого века, носившие ярлыки ересей, уже не вызывали инстинктивного отторжения, и в кругах смелых людей, жаждущих новой жизни, даже допускаются на роль проводников к свету. Призывы к возрождению первоначальной Церкви становятся антитезой к поддержке существующей. Католиков начинают называть «папистами», а протестантов — «истинными христианами».

Чтобы найти возможные истоки нетрадиционных хронологических воззрений, очертим кратко некоторые события из жизни основных действующих лиц христианской Истории, время жизни которых пришлось на ее начало. Но сначала отметим, что истории жизни многих значимых действующих лиц раннего христианства к концу средневековья имели как минимум две совершенно различные версии. Так, существуют две версии жизни Марии Магдалины после распятия Христа: греческая и латинская.

По греческой версии (опирающейся на источники VII века) равноапостольная Мария Магдалина, после изгнания из Иерусалима, встретилась в Риме с императором Тиберием, рассказала ему об Иисусе и объявила о Воскресении Христа. На что император сказал, что это так же невозможно, как то, чтобы куриное яйцо было красным. И после слов Магдалины: «Христос воскрес!» куриное яйцо, которое он держал, стало красного цвета⁵⁴. Затем она появляется в Эфесе (Малая Азия), где помогает апостолу и евангелисту Иоанну Богослову в его проповеди и, предположительно, является его женой, от которой он отказывается во имя служения Христу. Она на многие годы удаляется в пустыню. Скончалась Магдалина около 78 года и была погребена в Эфесе. В 869 году ее нетленные мощи перенесли в Константинополь (в церковь святого Лазаря), а во время крестовых походов, предположительно, увезли в Рим, где они покоились в храме Иоанна Латеранского под алтарем. Папа римский Гонорий III (1216—1227) освятил этот храм во имя святой равноапостольной Марии Магдалины.

По латинской версии, через некоторое время после трагических событий в Иерусалиме, большая часть близких Христу людей покидает Израиль и Иудею. Некоторые из них перебираются на юг Галлии, в Массилию (современный Марсель). Это Лазарь, Мария Магдалина, апостол Филипп, Иосиф Аримафейский, Мария Иаковлева (Клеопова)⁵⁵, Мария (Елена) Саломия⁵⁶ и Дионисий Ареопагит. Лазарь становится первым епископом Марселя, а Магдалина оседает в его окрестностях и проповедует христианство до своей смерти в 63 году в Эксе⁵⁷, где епископом в то время был Максимин⁵⁸. Похоронили ее в незадолго перед этим отстроенной церкви, которая в последующем была названа Сен-Максимин. Потом мощи Магдалины поделили между собой городки Сент-Бом и Экс, где до сих пор хранится ее голова. При вскрытии в XII веке в Экс-ан-Прованс «гробницы Марии» в ней был обнаружен алебастровый сосуд, содержащий остатки засохшей крови. Останки перенесли в городок Везеле и воздвигли там базилику в честь Марии Магдалины. Именно в ее стенах в 1146 году святой Бернар объявил о начале Второго крестового похода, а в 1190 году (перед началом Третьего крестового похода) встретились Ричард Львиное Сердце и Филипп-Август. В 1267 г. король Людовик Святой присутствовал при перенесении ее святых останков из одной раки в другую, более богатую. Сейчас на некоторые части ее мощей претендуют еще несколько французских городов, английский Гластонбери, немецкий Кельн и на святой горе Афон.

Считается, что Иосиф Аримафейский прибыл в Марсель в 35 году. Оттуда он двинулся на север, добрался до Британских островов, где основал Церковь в Гластонбери. Вернувшись в Галлию, он передает некую чашу, участвовавшую в последней Тайной вечере, в которую потом была собрана кровь Христа, предположительно, жрецу друидов, взявшему в жены его дочь — Анну. В другом варианте предания Иосиф оставляет чашу в Англии, в Гластонбери. В близком варианте предания в Гластонбери окончила свои дни Мария Магдалина, привезя туда с собой чашу с кровью Христа. В третьем варианте чаша изначально была у Марии Магдалины, и она спрятала ее в пещере на Юге Франции.

Эти «факты» стали истоком для двух течений в средневековой истории Европы. Культ Марии из Магдалы и, окутанная тайной, история Чаши Грааля проходят через всю историю Франции и Англии, составляя ее гордость, предмет терзаний, сомнений и надежд. В преданиях о Марии Магдалине могли быть вплетены и нитки судеб ее детей, потомков и учеников. И сразу встает вопрос о следах их существования.

В позднее средневековье в католическом мире за пределами Окситании образ Магдалины определялся в основном на основании книги «Золотая Легенда» Вороджини (Иакова Ворагинского), епископа Генуэзского. Это было собрание христианских легенд и занимательных житий святых. Написанная примерно в 1260 году, в 1483 году она была напечатана среди первых книг, выпущенных Вестминстерским аббатством. В нее включены и предания о Марии Магдалине. Но ее образ, вырисовывающийся при прочтении этой книги, из-за разнообразия несогласованных между собой легенд, получался очень противоречивым. С одной стороны, она — побитая камнями, кающаяся блудница, с другой, к примеру, — святая, обратившая в христианство римского префекта. По «Легенде» происхождение Марии Магдалины относится к царственной династии колена Вениамина. Она якобы владела крепостью Магдала близ Иерусалима, а отсюда и ее прозвание Магдалина. При разделе земель во времена Иисуса Навина колену Вениамина достались небольшие, но плодородные земли, в том числе Гаваон, Иерихон и Иерусалим (!). Архиепископ Генуи при создании своего сборника пользовался множеством источников, в том числе, как сейчас выясняется, и апокрифическими, особенно «Евангелием от Никодима». Влияние этого же евангелия явно прослеживается в романе о Граале Робера де Борона, написанного в конце XII века. Наложение на одно лицо всех Мариам из евангелий поддерживало общее отношение к Магдалине, как хоть и раскаявшейся, но все же блуднице. Этому способствовал перенос на ее образ и сюжетов из истории Марии Египетской — раскаявшейся грешницы, жившей в V веке.

Но первым шагом по утверждению сложившегося отчасти отрицательного отношения к Магдалине следует считать установление в IV веке, во время образования единой Церкви, списка канонических текстов, включенных в Новый Завет. В результате этого многие христианские и гностические тексты, в том числе и «Евангелие от Марии», «Евангелие от Филиппа», «Евангелие от Иуды», «Евангелие от Фомы» стали апокрифами, и им было отказано в участии в формировании новой религии.

Между тем, почитание Магдалины, скорее всего, было естественным для христианской аристократии юга Франции позднего средневековья, знакомой, благодаря трудам каноников (в основном провансальских, лангедокских и бретонских), с множеством преданий о ней. Здесь она почиталась, как просветительница, и в ее честь было воздвигнуто много храмов.

В XV веке появилась книга Рабана Маара (или — Мавра) (ок. 776 — 856 гг.), архиепископа Маенскому, чей трактат «Жизнь Марии Магдалины» был обнаружен в Оксфордском университете. По ней Мария Магдалина была родом из хасмонейского королевского рода Израиля. Эта книга повествовала о Магдалине совсем иначе, чем «Золотая легенда». Средневековый автор так писал о ней: «Мария Магдалина возвещает нам Жизнь, которую род человеческий утратил из-за Евы. Ева в раю дала своему мужу испить отравленный напиток, а Мария Магдалина приносит апостолам чашу Вечной Жизни. Ева первая вкусила горечь в райском саду и в саду, где был гроб. Мария первая видит победу над смертью. Соблазненная лживым обещанием: „будете, как боги, знающие добро и зло“, Ева становится причиной грехопадения. Мария же возвещает апостолам воскресение Мессии». В этом отрывке присутствует след выдвижения гностиками Магдалины на место Евы Нового завета. Эту же мысль мы находим в проповедях Григория Нисского⁵⁹ о положении Марии Магдалины в роли апостола Благой Вести Воскресения: «Он (Христос) хотел, чтобы женщина стала для мужчин вестником радости, она, которая стала для Адама причиной горя». Существование проведения в средние века параллели между Евой и Магдалиной поддерживается и видом портала церкви двенадцатого века в Нейи-ан-Дижон, на котором Мария Магдалина и Ева изображены рядом.

Первый след существования у Марии Магдалины ребенка мы находим в верованиях альбигойцев (катаров, «добрых людей»), по-своему усвоивших учения гностиков. По ним, она, в отличие от многих апостолов, удостоилась чести скорбно предстоять Кресту на Голгофе, созерцая страдания и мученическую смерть Спасителя. И именно от его Страстей, от «священнобезумия любви» (Sacra follia amores), согласно представлениям альбигойцев, и было совершено чудо непорочного зачатия ею сына — наследника Христа — Иосифа Сладчайшего. Одним из источников для такого представления могли служить гностические тексты. Так в «Мариинских вопросах», называемые Большими, сказано: «Когда она уединилась на горе и молилась, то вдруг почувствовала, что кто-то охватил чресла ее женские и как бы мужской член вошел в нее, и она ощутила истечение и услышала голос, говорящий: „Прими это, и получишь жизнь вечную“. Мария [Магдалина] весьма испугалась и упала на землю, но Он ее поднял и сказал ей: „Или ты сомневаешься, маловерная?“» (Епифаний Кипрский. Панарион, 26, 8; PG 41, 314). И хотя современные комментаторы этот текст трактуют, как и большинство других гностических, — чисто символически, это не значит, что именно так его понимали альбигойцы.

Это учение было широко распространенно в конце XI — начале XII веков на территории Лангедока, Ода, Прованса, Арагона и севера Италии. Хотя основатели такого направления взглядов появились в этих землях ещё в начале XI века и считались эмигрировавшими с территории Восточной Европы и Ближнего Востока. Согласно отдельным исследованиям славянских историков и богословов, существует преемственность альбигойцев от болгарского течения богомилов и малоазийских павликиан. Альбигойцы проповедовали апостольское христианство и вели простую, строго нравственную и уединённую жизнь. Поэтому их называли «добрыми людьми» (фр. les bons hommes). Но потом, после первого преследования их со стороны официальной церкви Рима (отлучение и «предание сатане», произнесенное на соборе в Тулузе, созванном папой Каликстом II в 1119 году), стали называть «людьми темными» (фр. hommes obscurs). В последующем, они создали большие общины в Лангедоке, близ городка Альби (Альбижуа). Все закончилось тем, что папа Иннокентий III в 1209 г. начал крестовый поход против «Церкви Любви», поводом к которому послужило умерщвление во дворце графа Раймунда VI (сторонника катаров), оруженосцем графа — папского легата в Тулузе (Петра де Кастельно), на которого было возложено поручение истреблять инакомыслящих. Политической причиной похода было желание Папы отнять и присвоить владения графа Тулузского и его союзников, а также расширение влияния папской власти в Окситании. Были объявлены обязательные сборы в Альбигойский крестовый поход, который продлился 20 лет и привел к истреблению папской армией не менее миллиона христиан.

Таким образом, в Европе к началу эпохи Возрождения существовало два, несколько противостоящих друг другу, отношения к Магдалине и ко всей сфере преданий вокруг ее имени. Так король Франции Людовик XI⁶⁰ (1461 — 1483) настаивает на ее принадлежности к роду французских монархов /25/. Возможно, в этом утверждении отразилось представление о связи Меровингов с коленом Вениамина, но скорее всего, склонность королей вести свое происхождение от богов и святых. По сути, это означает существование и некоторой родословной, истинность которой могла определяться волевым усилием. Но утверждение Людовика, если речь идет о прямом наследстве, предполагает существование у Марии Магдалины хотя бы одного ребенка⁶¹.. Возможно, именно в истоках этого несколько кичливого утверждения Людовика XI и следует искать зародыш интереса Генриха II (как представителя, наравне с Людовиком XI, одного дома Валуа и герцогов Орлеанских) к христианской хронологии и причину появления хронологии в послании Нострадамуса королю.

Личным историком и советником Людовика XI был Филипп де Коммин (ок. 1447 — 1511). Он считается одним из родоначальников современной историографии, он — автор первых мемуаров на французском языке в современном понимании этого слова. Сам же Людовик XI был одним из образованнейших людей своего времени, покровительствовал наукам и искусствам, особенно медицине и хирургии, реорганизовал медицинский факультет в Парижском университете, восстановил почту, основал типографию в Сорбонне и вообще покровительствовал распространению книгопечатания. Так что же послужило источником для этого заявления короля?..

Попробуем проследить хронологию событий, связанных с Чашей Грааля. Согласно Лоренсу Гарднеру /25, с. 89, 167/⁶², Иосиф Аримафейский передает Чашу зятю своей дочери Анны. Этот зять становится первым королем-рыбаком, который канет, как рыба, в мутных водах раннего средневековья, с тем, чтобы выплыть в эпоху рыцарских романов о Парсевале. Сначала у этого короля в романах нет имени, потом в «Вульгатском цикле» о Граале появляется первый вариант — Пелес (Pelles). Робер де Борон даст ему имя Bron, а историки со временем отождествят его с легендарным королем бриттов — Браном Благословенным.

Как хорошо известно, хронологические представления авторов первых романов о Чаше Грааля очень далеки от современных. И они все укорачивают временной интервал между Иосифом Аримафейским и Парсевалем, одним из главных действующих лиц этих романов, а также между последним и временем написания романов. Но если клирики и наиболее просвещенные люди XIII века верили в свои представления, то не могли ли они сохраниться до XV — XVI вв.? Особенно, если они «подтверждались» генеалогическими изысканиями. Тем более что критический подход к историческим источникам появится только во второй половине XVII века. Можно рассмотреть гипотезу, что первая хронология генетически связана с хронологиями, появившимися в связи с романами на тему Грааля или отразившимися в них.

В этих романах ведущая роль часто отдавалась рыцарю Парсевалю. Самая разработанная литературная генеалогия рода Парсеваля принадлежит и самому знаменитому роману этого цикла — «Парцифаль»⁶³ (1200 — 1210) Вольфрама фон Эшенбаха — переработке на средневерхненемецком языке неоконченного «Персеваля, или Повести о Граале» Кретьена де Труа. По ней Парсеваль — правнук Титуреля. К тому же в романе Эшенбаха существует много подробностей, говорящих, что Парсеваль писался с исторического лица — прапрадеда Годфруа Булонского (1061 — 1100) — одного из организаторов первого крестового похода. Это отождествление вошло и в хронологические представления, и считалось, что Годфруа Булонский принадлежал седьмому колену потомков Титуреля. В романе Эшенбаха тема Грааля разрабатывается гораздо глубже, чем в повести Кретьена де Труа, и прямо указывается на один из источников: Говорится, что истинная повесть о Граале пришла в Германию из Прованса.

Гораздо сложнее провести нить от Титуреля к Иосифу Аримафейскому, и мы можем не найти документальных следов представлений XII — XIV вв. о недостающих звеньях. Поэтому, объединив генеалогические утверждения в романах Кретьена де Труа, Робера де Борона, Вольфрама фон Эшенбаха и Альбрехта фон Шарфенберга, выдвинем гипотезу: в XII — XV вв. существовало представление, что Титурель и был тем самым первым королем-рыбаком, который принял Чашу Грааля из рук Иосифа Аримафейского.⁶⁴ В последующем, при удлинении хронологии христианской истории, сохранение этого представления привело к появлению фантастического утверждения о более чем 400 годах жизни Титуреля.

Годфруа Булонского отделяет от Иосифа Аримафейского, по этим представлениям, 8 колен, или 200 — 280 лет (при колене в 25 — 35 лет). Считая, что Иосиф Аримафейский, умерший в 82 г. от Р.Х. в преклонном возрасте, был примерно ровесником Иисуса, получим, что существовало представление, вошедшее в романы, по которому Спаситель родился в интервале 780 — 860 гг.

Отметим, что при датировке события из «Эпистолы» 2092 годом, по первой хронологии получается для Р.Х. интервал 600 — 850 гг., который хорошо согласуется с определенным приближенно выше. При этом интервал 780 — 850 гг. дает для события (датируемого 2092 годом) 6000 — 6070 гг. от сотворения Мира, о которых вполне естественно говорить, как о начале 7-го тысячелетия. Т. е. Нострадамус мог свою первую хронологию основывать на генеалогии, связанной с темой Грааля. Роман Эшенбаха, сохранившись в нескольких рукописях, был напечатан в 1477 г. и в первой половине XVI века был достаточно популярен.

Итак, оставляя возможность и для другого варианта, примем гипотезу, что первая хронология может опираться на одну из двух генеалогий — Марии Магдалины или Грааля.

В интервал 780 — 850 гг. попадают две даты, с которыми могли связывать Р.Х.:

Великое соединение Юпитером c Сатурном в 789 году на границе знаков Овна и Рыб;

817 год, рассчитанный по Царской пасхе 848 года (по методике Дионисия Малого).

Примечания

54

Многие ученые время появления этой легенды относят к позднему средневековью.

55

Мать Иакова Алфеева, сестра Девы Марии по отцу.

56

Сестра Марии Клеоповы по матери. В другой традиции все три Марии представлены дочерями святой Анны.

57

Современный Экс-ан-Прованс.

58

Св. Максимин, по мнению некоторых исследователей был одним из 72 учеников Христа.

59

Григорий Нисский (ок. 335 — после 394) — богослов, философ, один из трех великих «каппадокийцев». Младший брат Василия Великого, близкий друг Григория Богослова.

60

Этот король изображен Виктором Гюго в романе «Собор Парижской Богоматери». В романе восстание бродяг во имя спасения пастушки Эсмеральды ему представляется призраком будущего падения королевской династии. Интересно, что писатель противопоставляет пастушке носительницу геральдической фамилии Флер-де-Лис — одной из трех лилий Франции (из Лиса). Этим лилиям, по ярому предсказанию Парацельса в начале XVI века, предстоит пасть.

61

Связка: Христос — Мария Магдалина — Меровинги могла привести к появлению такого узла в истории Франции, что Людовик XIV в середине XVII века не нашел лучшего способа разрубить его, как снести 28 статуй первых французских королей на Соборе Парижской Богоматери. Примерно в это же время (в 1652 — 1666 года) были сбиты многие фрески и надписи в Софийском Соборе в Киеве, в Успенском и Архангельском Соборах Кремля в Москве. На раскрытых в конце XX века старых фресках в Благовещенском Соборе изображено представление о «роде Христа», в который включены Дмитрий Донской, Иван III, Василий II и другие, в том числе античные поэты и философы. Естественно, сейчас это родство понимается в духовном смысле: вышеперечисленные были «духовными детьми» Христа. При этом хронологические нарушения можно снять с помощью утверждения самого Христа, — «Я был раньше».

62

Эта книга Лоренса Гарднера в основном не заслуживает особого доверия, несмотря на то, что принц Майкл Олбани Стюарт написал к ней поддерживающее предисловие. Связано это, в первую очередь, с отсутствием ссылок на источники даже в случае ключевых утверждений. И здесь она используется только для облегчения старта в рассмотрении вопроса об истоках представлений, легших в основание первой хронологии.

63

Кроме двух уже упомянутых вариантов написания имени, в русскоязычной литературе на эту тему еще встречаются — Персеваль и Персиваль. Здесь в дальнейшем будет использоваться только имя «Парсеваль», с тем чтобы подчеркнуть один из вариантов этимологии этого имени, который будет обсуждаться ниже в основном тексте.

64

В труде Д. Андреева «Роза Мира», не совсем историческом, это утверждается прямым текстом. В главе «Семейство святого Грааля» это звено будет рассмотрено более детально.