Дело в шляпе

Андрей Расторгуев

Давно миновала война между темными и светлыми. Теперь они вместе пытаются строить мирную жизнь и учатся сосуществовать. Не у всех получается ладить друг с другом. Но закон охраняют светлые и темные стражники Его Величества. Порк один из них. Он темный, но не пожалеет сородича, если тот замешан в чем-то противозаконном. Расследуя очередное убийство, он идет по следу бандитов, преодолевая их ожесточенное сопротивление и непонятную заинтересованность этим делом всесильной королевской канцелярии…

Глава 4

И появляется на свет полный несусвет

— Миранда! Как же так! — всплеснула короткими ручонками дородная тётка.

Она буквально выкатилась навстречу, едва Нестор завёл коня на деревенский гостевой двор и помог Миранде слезть. Наверняка здешняя кухарка. Белый фартук, и едой за версту несёт. Похоже, от безделья маялась, поглядывая в окошко.

— Милорд сказывал, что свёз тебя в город. А ты вот она. Чего вернулась-то? А детки твои где? Кто ж за ними присматривает?..

Вопросы из неё так и сыпались. Миранда не отвечала, упрямо поджав бледные губы.

— Отведи-ка её в комнату, — вмешался Нестор. — Дай помыться и накорми.

Толстуха развела руками:

— Дак я бы рада. Только не живёт она уж здеся. Выселил её хозяин-то.

— Насколько я понял, это гостевой двор?

— Да, милорд.

— Вот и прими гостью, как подобает.

— Всенепременно, милорд. Только с гостей мы плату берём. А с батрачки что возьмёшь?

Достав серебряную монету, Нестор сунул её в пухлую ладонь кухарки. У той на лице мелькнуло изумление, и рука с монетой молниеносно скрылась под фартуком.

— Пойдём, хорошая моя, — толстуха приобняла Миранду. — Отведу тебя в комнату, накормлю, напою. Там всё и расскажешь…

Дом Паларена стражник нашёл без труда. Белокаменные палаты слишком хорошо выделялись на фоне убогих одноэтажных построек, где прозябали батраки. Да и единственная мощёная улочка понятно куда вела.

Отправился по ней пешком. Коню тоже не повредит отдохнуть. Деревенька-то сравнительно небольшая. В одну сторону сто шагов, и столько же в другую.

Миновал бараки под пристальными взглядами кошеваров, колдующих над огромными чанами во дворах. Пересёк ухоженный сад с весело плещущим фонтаном и поднялся по широкой каменной лестнице к парадному входу. В него, похоже, и на коне можно въехать. Высокая двустворчатая дверь из морёного дуба с резными барельефами зверей выглядела надёжно. Всё равно, что крепостные ворота. Мощи ей придавали две толстые колонны по бокам, поддерживающие массивный каменный козырёк.

— Что угодно милорду? — поинтересовался мордатый громила, высунувший в приоткрытую дверь свою недовольную рожу, едва Нэсс дёрнул шнурок звонка.

— Мне угодно видеть хозяина, — ответил спокойно.

— По какому вопросу?

Нестор в удивлении округлил глаза:

— Неужели ты настолько приближён к своему господину, что считаешь себя вправе знать, о чём он будет говорить с гостем?

В замешательстве громила пошевелил квадратной челюстью. Потом всё-таки выдал:

— Паларен доверяет мне, как никому другому.

— Да? Что ж, я за тебя ужасно рад. Но предпочёл бы спросить об этом самого Паларена. Пойдём к нему вместе? Или просто дашь мне пройти, чтобы я случайно не обмолвился о тебе словечком?

Расчёт оказался верным. Верзила отступил, распахнув двери ровно настолько, чтобы пропустить Нэсса.

Просторный холл весь залит дневным светом, благодаря высоким стрельчатым окнам. Лестница слева, лестница справа и лестница прямо. Куда идти?

— Где он? — спросил коротко, хотя уже не нуждался в ответе, «увидев» мутное пятно хозяина выше и правее.

Квадратная челюсть охранника дёрнулась в ту же сторону, показав на правую лестницу.

— Второй этаж, — прогудел он. — Первая дверь налево. Там его библиотека.

Отгрохал же домину, сардачий выродок. Ещё и библиотеку соорудил. Начитанный, гад. И кому теперь всё это добро достанется? Родственников-то у него нет. Жадина, каких мало. Каждую монетку только на себя и тратил. До сих пор живёт бобылём.

— Чем могу?.. — заискивающе начал было Паларен, расшаркиваясь в унизительных полупоклонах.

Свет на груди Нэсса вынудил его заткнуться. Лицо сделалось восковым, похожим на маску с идиотской, будто наклеенной полуулыбкой. Хозяин особняка перестал суетиться и замер, уперев пустой взгляд в сияющий жетон стражника.

— Палас ан Ренат! — церемониально провозгласил Нестор. — Вы обвиняетесь в убийстве живых людей, совершённом путём скармливания оных тёмным тварям во избежание нежелательных действий с их стороны в отношении вас, ваших подданных и вашего имущества. Можете ли сказать что-либо в своё оправдание?

Полная тишина в ответ. Видя, что у тщедушного Паларена вот-вот подкосятся ноги, Нестор поспешил придвинуть стул. Когда перепуганный хозяин в бессилии сел, стражник закончил:

— Вас будут судить королевским судом.

— Не может быть… Не может быть… — повторял хозяин, мотая растрёпанной головой. Потом нервно хихикнул: — Это просто невозможно. Ведь они все умерли. Откуда вам знать?..

Он осёкся, понимая, что проболтался.

— Послушайте! — цепко схватил Нестора за рукав. — Но вы же светлый. Какое вам дело до этого отребья? Они ведь никто. Их тысячи… Миллионы никчёмных людишек, напрасно коптящих небо. Нищие, бродяги, воры… Вот с кем надо бороться. Вот кого изводить.

— Возможно. Только делать это не вам. И уж точно не тем способом, который избрали вы.

— Да, да… Виноват. Каюсь. Не сдержался. Принял участие. Уж как мог. Насколько ума хватило… И что? За это гнить на каторге?

От усмешки Нэсса веяло холодом.

— Нет. Вас повесят.

Преступник вздрогнул, отшатнулся. Вскочил, опрокидывая стул.

На шум в библиотеку ворвался давешний охранник с квадратной челюстью. Видимо, подслушивал за дверью. Глаза бешено сверкают. В руке кривой ятаган. Похоже, пиратствовал в прошлом.

Сразу накинулся, не утруждая себя вопросом, что же тут произошло. В итоге получил эфесом в лоб. Рухнул на спину, да так и остался лежать без движения.

Трясущегося хозяина Нестор нашёл под столом. Выволок на свет божий, но лишь для того, чтобы запереть в подвале до приезда королевских дознавателей.

Судили его через несколько дней. Прилюдно, прямо здесь, в деревне, во дворе собственного дома.

Паларен изворачивался, как мог. Даже показания Миранды нашёл чем опровергнуть:

— Я просто беспокоился о ней и о детях. Как они дорогу-то перенесут? Повёз напрямик, через лес. Да, рисковал. Нарвался на огра. Когда поворачивал второпях, не заметил, как женщина выпала. Виноват, что не досмотрел. Но разве ж это преступление?..

Разбирали, естественно, лишь этот случай. Других свидетелей обвинения по известным причинам не было. Всё шло к тому, что Паларена могут оправдать. Об этом королевский дознаватель, который вёл процесс, и шепнул Нестору:

— При таком положении дел, милорд, я не смогу даже на каторгу его упечь. Не говоря уже о виселице.

— Он же всё врёт. Неужели не видно?

Мантия судьи раздвинулась вслед за разведёнными руками.

— Слово светлого против слова безродной бродяжки…

— Мне же он сознался. Могу выступить свидетелем.

— Вы вправе лишь потребовать поединок справедливости. Но помните, что светлый не может убить светлого. Для этого нужен тёмный.

— Или светлый на службе тёмной стражи.

— Да, но это же не ваш случай.

— При желании я могу заявить вам, как королевскому дознавателю, о переходе в тёмную стражу. А вы это утвердите.

— Хм, — судья задумался. — Уверены, что хотите поступить именно так?

— Да, — прозвучал твёрдый ответ.

Собеседник внимательно глянул на Нестора.

— Странный вы человек. Понимаете, что возврата не будет? Готовы пожертвовать всем? Ради кого? Какой-то бродяжки…

— Она тоже человек. А то, как поступил этот сардачий сын, бесчеловечно. Разве он достоин того, чтобы называться светлым? Если да, то не хочу иметь ничего общего с такими светлыми. Если нет, мне самое место в тёмной страже. Кому-то ведь надо стать чистильщиком…

— Именем короля провозглашаю приговор! — Дознаватель обвёл притихшую толпу внимательным взглядом. Все слушали, затаив дыхание. — Палас ан Ренат, владетель и управляющий данной земли, обвиняемый в убийстве живых людей, признан мною… невиновным!

Народ выдохнул со стоном — то ли разочарованно, то ли облегчённо. Паларен самодовольно скалился, победно глядя на Миранду. Презрительный взгляд с обещанием очень скорой мести. На батрачку было больно смотреть. Сгорбилась, голова ниже плеч. Похоже, окончательно сдалась, вручив свою жизнь на откуп злодейке-судьбе.

«Не бойся, девочка. Ещё не всё потеряно».

— Есть ли среди вас те, кто посмеет утверждать обратное? — снова разнёсся над гомонящей толпой сильный голос дознавателя.

Этих-то слов Нестор и ждал.

— Я! — Он вышел вперёд, встал против Паларена и, пристально глядя в его бегающие глазки, выкрикнул: — Именем бога и короля нашего я, Нэсс ан Торик, называю этого человека убийцей. И дабы не избежал он кары, настаиваю на праве поединка!

Народ опять взволнованно загудел.

Зато во взгляде Паларена поначалу, вроде бы, и вспыхнула тревога, но потом угасла, уступив место насмешке.

— Вы не можете, ваша светлость, — сказал, выделив последнее слово.

— Могу, — шепнул Нестор и повернулся к судье, стоявшему на верхней ступеньке парадной лестницы. Подняв голову, прокричал: — Прошу королевскую канцелярию утвердить мой перевод в тёмную стражу Его Величества!

— Утверждено! — поспешил провозгласить королевский дознаватель, поднимая правую руку.

Невидимые нити потянулись от его ладони к Нестору. Высветили жетон стражника на груди. В считанные секунды поменяли эмблему и письмена, снова спрятав обновлённый знак под камзол.

Вот и всё. Обратной дороги нет.

Выхватил шпагу. Снял и отбросил в сторону пустую перевязь. Повернулся к сопернику.

А того будто подменили. Куда подевался трусоватый тип с бегающими глазками? Набычился, брови свёл, смотрит, словно испепелит сейчас. Рожа красная от распирающей ненависти. Люди торопливо разбегаются, освобождая полукруглую площадку перед крыльцом. Бегут всё быстрее, всё дальше. Вот уже рассыпались по саду, попрятались за деревья. Драка между светлыми — это вам не шутки. Заклинания рикошетят направо и налево. Кого зацепит, не дай бог, долго потом в себя не придёт, если вообще жив останется и не калекой.

Первым ударил Паларен. Хорошо саданул, от души. «Кулак света», не иначе. Только напоролся на выставленный Нестором «щит». И рассыпался его «кулак» на миллион быстро затухающих искр. В ответ получил «молотом». Тоже попробовал прикрыться. Заклинание царапнуло поверхность поднятого над головой «щита» и целёхонькое нырнуло вниз. Повторный удар, уже в грудь. Не искушённый в боевом искусстве землевладелец отлетел к фонтану. Влип спиной в каменное ограждение с такой силой, что разнёс его на куски. Простой смертный уже бы не поднялся, а этот сразу встал. Наверно, вода из фонтана в чувство привела. Вон, мокрый весь.

— Шпагу мне! — хрипит яростно.

Бывший охранник тут как тут. Вложил в протянутую руку изящный клинок. Похоже, Паларен понял, что в магическом противостоянии он слабак. Решил испробовать другой способ? Впрочем, судя по горе украшений на шпаге, вряд ли она служила для оттачивания мастерства.

Выпад. Ещё один. Связка.

Отбить атаки получилось довольно легко. Но пот на лбу всё же выступил. Не так-то прост этот Палас ан Ренат, как хочет казаться. Ох, не прост. Жди подвоха…

Это случилось, когда Нестор пошёл в наступление. Противник открылся. Вернейший, казалось бы, укол, который не мог не достичь цели, пропал даром. Ответ не заставил себя ждать.

Спасло безупречное чутьё опытного бойца. Нэсс не провалился в образовавшуюся пустоту. Вовремя остановил атакующее движение, почему и смог резко крутануть корпусом, уходя от невесть откуда взявшегося кинжала во второй руке Паларена. Правда, пришлось хорошенько потянуть связки. Теперь болеть будут. Лезвие мелькнуло в дюйме от горла. Соперник мгновенно перенаправил остриё, собираясь всё-таки вонзить его в шею на возврате.

Поздно. Шпага Нестора вошла ему в бок, проткнув тело насквозь.

Удивлённые глаза и опадающие руки.

Теперь направить по клинку «возмездие», чтобы оно проникло в кровь и расползлось по венам, высасывая из убийцы остатки его никчёмной жизни.

Кожа чернеет, морщась и обтягивая скелет с высохшими внутренностями. Спустя минуту со шпаги соскальзывает заиндевевшая мумия того, кто некогда был хозяином этого поместья, владельцем душ и тел своих батраков.

Всё разрешилось как нельзя лучше.

Пойти бы поместью с молотка, не будь в этом деле потерпевших. Вернее, потерпевшей. Миранда оказалась единственной, чьё право на компенсацию признал суд. Без какого-либо смущения королевский дознаватель объявил, что всё имущество Паласа ан Рената, движимое и недвижимое, переходит в собственность Мираэль ан Дабар.

Так и стала она землевладельцем из простой батрачки. Чем не сказка со счастливым концом. Казалось бы, всё наладилось, живи-поживай да добра наживай. К сожалению, жизнь штука подлая. Никогда не угадаешь, где ударит и как сильно.

Вскоре Миранда узнала, что беременна. От кого? От огра, конечно же.

Случай один на миллион. Представляете, что может родиться от подобного соития?

Да-да, родился Тютя. Правда, в то время его ещё никак не звали. Мать умерла при родах, не успев дать имя ребёнку. А больше никому этот уродец и не нужен был. Подумаешь, сын хозяйский. Мало ли какого ублюдка произвела на свет.

Снова вмешался Нестор. Не забывал он спасённую женщину. Частенько навещал. Сам же и похоронил на кладбище вопреки желаниям селян, которые хотели выбросить её тело в Чёрный Лес, да ещё и с приплодом в придачу. Пришлось напомнить о судьбе бывшего хозяина, творившего практически то же самое. Помимо прочего, Нестор приехал с грамотой от королевской канцелярии, согласно которой являлся опекуном осиротевшего младенца.

А тот, надо сказать, немало удивил. Чего только не ожидал увидеть Нэсс, представляя какого-нибудь темнокожего страшилу с уродливой звериной мордой и когтями. Вместо этого ему передали довольно крупный, увесистый свёрток, в котором ворочался и натужно кряхтел, пытаясь высвободиться, розовощёкий бутуз вполне человеческой наружности. Да, чересчур большой. Да, слишком сильный для новорождённого — все пелёнки порвал. Но вне всякого сомнения это был обычный человек.

От пелёнок довольно скоро пришлось отказаться. Последняя расползлась по швам ещё в дороге.

— Вот же тютя! — в сердцах бросил Нестор, стаскивая с крепкого, плотно сбитого тельца изодранную материю.

Прозвище прилипло, став именем.

Развивался ребёнок стремительно. В месяц пробовал встать на ноги. В два уже ходил. В год выглядел на все три. В пять лет Нестор повёл его в школу. Думал, что пора. Ошибся. Умом Тютя не блистал, потому школьные премудрости давались ему со скрипом. Зато силён был не по годам. И чувство справедливости, привитое Нэссом, чтил свято. Попробовал бы кто при нём обидеть слабого, не говоря уже о самом Тюте. Это меня и привлекло в бугае. Как сейчас помню разговор с Нестором.

— Порк, возьми пасынка в помощники, — с ходу, безо всяких прелюдий выдал тот, показывая за спину, где высился человек-гора.

Честно скажу, габариты меня впечатлили. Но вот пустой, отсутствующий взгляд…

— Что, пристроить некуда? — догадываюсь, видя, что попал в точку.

Нестор хмурится.

— Боюсь, набедокурит где-нибудь, — признаётся честно. — А в тёмной страже всегда под присмотром будет. Не ты, так я пригляжу.

— В няньки не нанимался. Прекрасно знаешь нашу работу.

— Знаю. Потому и прошу. Здесь он будет на своём месте. Вот увидишь.

— А к себе в патруль чего ж не возьмёшь?

— Не хочет. Говорит, взрослый уже, чтобы вечно под моей опекой быть.

— Дааа? — тяну слегка удивлённо и внимательнее всматриваюсь в лицо великана.

Вроде, всё такое же простоватое, даже наивное. Но вдруг что-то сверкает в глазах. Настолько светлое, глубокое и мудрое, что я чуть не тону. Слава богам, это длится лишь мгновение.

— Хорошо, — говорю, слегка обалдев. — Пусть приходит завтра в околоток. Познакомлю его с Герой. Там посмотрим…