Прайд

Андрей Рожков (2024)

Вышибала — мало кто из представителей этой профессии сможет рассказать о своём ремесле. В силу повальной безграмотности среди них, как минимум. И вот, в офис самой отмороженной охранной организации Воронежа прихожу я, 20-летний худой студент, с небольшим спортивным бэкграундом. Сколько мальчик с журфака продержится на работе для быков? Как это скажется на дальнейшей его жизни? Страшно ли это — работать в охране ночных заведений? На эти, и многие другие вопросы, я постараюсь ответить в этой книге.

Глава 4

Прошли первые месяцы работы в «Прайде». Мы с Мишей добились того, что стояли почти каждую неделю минимум одну смену в Бараке вместе. Это во многом развязало мне руки. В том числе, и в организации левого заработка на сменах.

«Левак»

Со временем ко мне пришло понимание того, почему большинство охранников так любит «Барак». Главная причина кроется даже не в девушках, а в «леваке» — стороннем заработке. Это если деликатно выражаться. А если прямо — в обирании под разным предлогом гостей.

Тебе может не понравиться внешний вид, уровень алкогольного опьянения гостя. Ты можешь докопаться до мужика с бородой за то, что у него нет паспорта. Главное прикрываться «правилами» и «штрафами», которые тебе сулят, в случае, если ты его запустишь. Так ты заставишь его думать, что, пропуская бедолагу, ты рискуешь своим благополучием. За что и нужно, собственно, заплатить.

Ценники самые разные. В зависимости от его благосостояния и твоих способностей убеждать.

Понедельник. Очередная смена в «Бараке». Всё начинается как всегда очень тихо — первые часы мы просто сидим на бочках, лишь изредка поднимаясь для того, чтобы осмотреть гостей.

Через стекло дверей вижу, как приближается компания молодых девчёнок. Выходим встречать их на улицу.

— Здравствуйте. Девушки, приготовьте документы, — говорим почти одновременно, визуально разделяя компанию пополам — чтобы быстрее их вдвоём осмотреть.

Сразу начинают жужжать бегунки на сумках, перекладываются с места на место расчёски, помады. Кто-то быстро находит паспорт, протягивает его мне.

— Открывайте. Нам нельзя их брать, — говорю.

В это время одна из девушек делает удивлённый вид.

— Ой, а я дома забыла.

Смотрю на неё — явно нет 18.

— Войти не получится, — в это время пропускаю одну из девиц с паспортом.

Вскоре все девушки получают добро, кроме той, что пришла без документов.

— Да ей есть 18, — уверяют подруги.

— Войти не получится, — я непреклонен.

По глазам Миши вижу, что он готов её пропустить. Он всегда так делает с красивыми девушками в надежде, что ему перепадёт. Я завожу её внутрь.

— Чё ты творишь, — спрашиваю.

— Не будь ты таким.

— Каким?

— Злым. Тебе что, сложно их впустить?

Я уже в ярости.

— Тебе не нужны деньги?

— Нужны. Но, если нас поймают?

— Я всё беру на себя. От тебя требуется только не мешать.

Возвращаемся на улицу.

— Нет, — говорю и ему, и ей.

Спор затягивается. Естественно, остальные девушки делают вид, что не могут бросить свою подругу.

— Ну, может, есть какой-то способ, — наконец спрашивает она.

— Может и есть, — отвечаю.

— Сколько?

Какая понимающая.

— Пойдём, — я направляюсь за угол, где когда-то обжимался с Наташкой.

Мы скрываемся за стеной.

— Пятьсот, — говорю.

Она достаёт телефон, открывает мобильный банк. Более опытные коллеги всегда говорили — онлайн переводы никогда не принимать. Но мне плевать. Для меня пятьсот рублей прямо сейчас дороже, чем смешные десять-пятнадцать тысяч зарплаты в конце месяца.

— Внутри не палитесь, и не вздумайте это обсуждать. Если администратор узнает, придётся вас вывести, — объясняю по пути обратно.

Она сразу ко мне располагается, улыбается. Не впервые такое замечаю — стоит у девушки взять деньги, как она сразу становится к тебе более ласковой. Может, хочет отбить вложения?

Проходит час. Мы с Мишей всё также сидим на бочках, втыкаем в телефоны. Дверь из зала резко открывается.

На нас смотрит Сабина хитрым, наполовину улыбающимся, наполовину злым взглядом. Мы смотрим на неё.

— Как дела, — спрашиваю, ведь кто-то должен нарушить тишину.

— Кто их впустил?

— Я, а что не так?

— Ну выводи, раз впустил.

Я начинаю смеяться.

— Зачем же их выводить?

— Им 18 есть?

— Да, — отвечаю.

— То есть, если я сейчас спрошу у неё паспорт, она мне покажет?

— Не знаю, я по госуслугам впускал.

Сабина подходит ближе.

— А разве у нас можно впускать по госуслугам, — спрашивает она.

— Ну, да. Видно же, что ей есть восемнадцать.

— Не дай Бог она что-то натворит.

— Понял, спасибо.

Сабина ушла в зал, дверь за ней закрывается. Пронесло.

Оказалось, сучки за баром во весь голос обсуждали то, как их пропустила охрана. Сабина такое не могла не услышать, даже несмотря на музыку в зале. Она всегда очень бдительна, но, к её чести отмечу, что почти никогда не подставляет охранников. Сколько она ни грозилось доложить о наших шалостях начальству — такого до сих пор ещё ни разу не произошло.