Байки ВМФ

Андрей Сатирский

Байки ВМФ (Военно-Морского флота). Рассказы о людях, которые служат и служили на подводных лодках. А без юмора им не выжить. Посмейтесь вместе с ними. Книга содержит нецензурную брань.

ВОСПОМИНАНИЯ НЕ О СЕБЕ

Один писатель-маринист описал в своих безумно дорогих книжках, что можно сделать с офицером. Но не затронул тему отставников. А жаль. Ведь не меньшее унижение испытывает седой морской волк, отдавший все свое имущество внукам, за это сосланный ими в дом престарелых и более не поминаемый даже добрым словом. Оставшийся наедине с воспоминаниями о былых славных деньках, поскольку окружающих интересует лишь собственное здоровье.

Поэтому неожиданный визит журналиста к бывшему капразу был воспринят стариком с большим восторгом. Гость ожидал в буфете, пока ветеран приоденется и явится на свидание с расчесанной бородой. Вернее сказать, прибежит, чтобы ухватить протянутую руку.

— Здравствуйте! Я хотел бы взять у вас интервью, — сообщил визитер, пытаясь вырвать ладонь из крепких старческих пальцев.

— И отдам! — пообещал старик, тряся руку журналиста: — С бурным флотским оргазмом! Тьфу!..Экстазом, конечно же… Берите.

Гость выдернул ладонь и пригласил хозяина сесть: — Интервью небольшое. Вы мне расскажете о флотской службе, а я потом выберу подходящий материал.

— Да вы что? — удивился старик: — Историй так много, у вас журнала не хватит все напечатать!

— Вот и поделитесь, — согласился журналист: — Можно посидеть здесь. Вам что заказать, чашечку кофе или рюмочку коньяку?

— Лучше чашечку коньяку.

— Согласен. Сейчас принесу.

Через пару минут гость поставил на стол блюдце с бисквитами и пару больших чашек с ароматным напитком: — Хорошо тут у вас… Ну, за прошедшее? — он приподнял свою чашку.

— За доброе старое прошедшее! — подхватил бывший капраз, чокаясь с гостем.

Дружно выпили до дна, зажевали бисквитами. Журналист достал из кармана диктофон.

— Не здесь! — старик предостерегающе поднес палец к губам: — Разговор у нас будет секретный, даже интимный, а тут каждая собака может подслушать. Пойдем в сад.

По аллее ушли в самый дальний конец небольшого сада, уселись на скамейке. Ветеран внимательно огляделся: — С чего начнем?

— По опыту знаю, что лучше начать с вашего первого выхода в море. Это так интересно…

— Ах, по опыту… Тогда будет не столь интересно, сколь забавно… После училища я попал на дизельную подлодку в Видяево. Едва принял дела, началась подготовка к весьма ответственным торпедным стрельбам. Ох, как же мне было страшно! Но старый мичман, старшина команды торпедистов, успокоил меня, заверив, что такая стрельба ему не впервой, и все будет на отлично. Главное, как он говорил, это опыт, его не пропьешь! Я и понадеялся. А в день выхода прокол! Пора отплывать, но нет двух мичманов — радиста и моего торпедиста.

Радиста так и не нашли. При разборе после плавания он утверждал, что накануне сильно устал и крепко заснул в квартире, поэтому его не смогли добудиться. А так как никто не видел мичмана пьяным, то наказание последовало лишь за опоздание на службу. Но наш — ли моего торпедиста. Когда его спустили в центральный пост, я сначала обрадовался. Как оказалось, напрасно, ибо товарищ являл собой просто кучу пьяного дерьма. Командир взглянул, приказал привести специалиста в норму и поднялся на мостик отправляться в море без одного радиста. А я был молодой, неопытный, в спешке отхода никто мне ничего не подсказал, вот и принялся будить помощничка. И разбудил-таки на свою шею. Возмутившийся за свое потревоженное достоинство торпедист размахался, раскричался, а старпому пообещал: — «Я тебя в каплеи разжалую завтра же!» Бедный каптри еле выдавил: — «За что?» В ответ мичман отмахнулся: — «Завсегда найдется то, за что!» — и полез на мостик с криком: — «Командир, стрельни сигаретку!» Я полез следом. Пьяный запутался в хитро — сплетениях подъема, распахнул дверь в ограждении рубки, один шаг отделял его от выпа — дения за борт. Едва успел поймать мичмана за руку. Но потерял терпение. Присланная старпомом «аварийная команда» с трудом вытащила торпедиста из самой узкой щелочки ограждения. Как он там оказался, сам пострадавший так и не смог никогда объяснить. Я тоже. Зато приказал связать его и отнести в первый отсек под опеку подчиненного матроса. Тот оказался заботливым: ласково уложил мичмана на койку, привязал руки-ноги, морду уткнул в подушку, в рот носочек сунул со своей ноги, чтобы не слишком кричал болезный, и постоянно подходил, осматривал, узелки подтягивал. В заботах не заметили, как в район стрельбы прибыли. А там удачно отстрелялись благодаря умелым действиям матроса. Мичман же передавал свое мастерство лишь страдальческими взорами с койки. С тех пор от заверений в опыте у меня начинает ныть правый кулак…

Ветеран перевел дух и взглянул на журналиста. Тот воспользовался паузой: — А дальше?

— А дальше надо осмотреться, нет ли рядом иностранных шпионов.

— Откуда? — Все оттуда же! Бывшие наши друзья и союзники, соратники по СССР, — они теперь в НАТО подались, стали вассалами США. По сути лакеи, а пыжатся… Всплывает в океане атомная субмарина. Над ней взвивается звездно-полосатый флаг. На мостик поднимается командир весь в белом, оглядывает горизонт, важный такой. Вдруг из люка высовывается матрос: — «Сэр кэптэн, гоу ту зе… хавать борщ!» И командир отвечает солидно по-английски: — «Йес, йес, зараз прийду!» Тьфу, кляп им в корму!

— Давайте о нынешнем не говорить, — попросил журналист.

— Правильно, — согласился старик: — О дерьме ни слова! — — Вот и расскажите, был ли хоть какой-то прок от наших союзников?

— Был, ясен член, был! Не только стране, но даже и мне лично… Совсем свеженьким старлеем я попал на совместные учения с вьетнамскими ВМС. Тогда косые вояки только что отбили первые атаки америкосов и на гребне успеха решили укрепить флот, закупив боевые корабли в, естественно, СССР. Ох, и продали же им! Просто металлолом даже лучше бы на воде держался. Зато покрасили так, что у вьетнамцев аж глаза округлились от одного вида кораблей. Одним словом, по-братски поступили, как всегда. Но речь не об этом, а о том, как героическая армада вышла в море. И почему осталась на плаву. И даже успешно постреляла по макетам врага! И потом вернулась-таки к родным берегам, зарос — шим джунглями. Правда, не вся. Один корабль показал то, что ожидало остальных, — дал течь. Днище забыли покрасить, и оно превратилось в дуршлаг. Поэтому СКР под гордым названием «Меконг» сначала отстал от сотоварищей, а затем и вовсе запросил подмоги. Что ж, советский флот никогда никого не бросал в беде! Посему на помощь послали спа — сательный буксир, старшим на который был назначен флагманский капраз-механик, а к нему заместителем по радиосвязи — я. В целом спасательная операция закончилась неудачей — затонул СКР. Зато весь его экипаж благополучно пересадили на буксир. Когда я по радио доложил на берег командованию о гибели корабля, оно радостно пообещало: — «Будем судить!!!» Капраз побледнел, выхватил у меня микрофон и «заложил», что во всем виноват его зам. С берега успокоили: — «Получит по полной!» Капраз порозовел, довел до моего сведения: — «Я здесь самый большой начальник, поэтому ни за что не отвечаю!» — и гордо вышел из рубки связи. Вот когда я вспотел. Ясен член, самый младший по званию всегда стрелочник. Но как-то не тянуло в тюрьму. Ведь даже на гауптвахте не сидел! А как быть? Вот что бы вы сделали?

— Не знаю, — честно признался журналист: — Я бы растерялся.

— И я поначалу растерялся. Но выручили союзники. Когда им сообщили о гибели СКР, они запросили меня по радио о том, как действовал вьетнамский экипаж. Не о причинах происшествия, они и так были понятны, а именно о людях. Чувствуете отличие? Наших не интересовало, кто спасся, кто погиб. Сразу сурово, по партийному, спросили, кого судить. Но на разнице в отношении к ситуации я и решил сыграть для спасения своей шкуры. Наитие озарило, бывает. Как по писаному тарабанил, в красках расписывая по радио лично товарищу Хо мужественную борьбу экипажа за спасение корабля с самопожертвенными подвигами во славу Родины и отмечая отвагу каждого согласно лежащему передо мной списку спасенных. Не забыл и себя отметить в скромной роли гордящегося вьетнамскими моряками руководителя операции. А закончил заявлением, мол, если у русских есть образец героя флота — крейсер «Варяг», то у вас теперь имеется свой — СКР «Меконг»! Товарищ Хо дал отбой связи, и я поплелся в кают-компанию, чтобы заглушить тревоги обедом. Пока двое суток шли к берегу, перемещался от камбуза к гальюну и обратно. Но союзники не подвели! База встречала моряков-героев цветами, оркестрами, красивыми девушками, полным собранием национального начальства, восторженным хором. Членов отважного экипажа выносили со спасателя на руках прямо к ногам великого Хо, который милостиво обнимал каждого и цеплял на грудь орден Героя Вьетнама. Моряки естественно не могли понять, за что им вместо втыка всяческие почести, и эта их не показная скромность вызывала в народе еще большее восхищение. А поодаль стояли, с удивлением глазея на триумфальное шоу, семеро прибывших за мной в шляпах, — старик сделал паузу, представляя себе картину былого.

Конец ознакомительного фрагмента.