Добру все возрасты покорны

Андриан Елий, 2023

Почему иногда возникает ощущение безысходности, бесполезности, будто ты в темном углу тупика? Может быть, оттого что мы жили неправильно – со злобой в душе или с ненавистью к окружающим? Почему нас не радует солнечный свет и прожитые дни? Что нужно сделать, чтобы изменить мир вокруг себя? Сделать его чуточку светлее, теплее и радостнее. От этого будет лучше всем, без всякого сомнения! Надо постоянно работать не только на свой достаток, но и над собой, своим развитием. Искать в себе скрытые возможности для бескорыстных поступков. Непрестанно совершенствовать свой путь добра, радости и счастья. В своих рассказах и миниатюрах, на примере личной жизни, опираясь на жизненный опыт, автор показывает, как можно изменить жизнь, стать человечнее и благожелательнее. Автор проповедует этот путь философски просто и ненавязчиво, рассказывая истории от лица обыкновенного человека.

Жульен

Вдруг кончилась планеты жизнь,

Когда глаза её закрылись.

Души полёт и счастья миг —

Всё разом как-то завершилось.

Невкусен чай, вся ночь без сна,

И солнца нет на небосклоне,

Ему всё видится она,

Его «прости» в её поклоне.

Протопали, прошли года,

Немало было в жизни этой…

За нею вслед, на небеса…

Но жизни якорь в иле где-то.

Туман семи десятков лет

Развеял лай собаки вздорной.

Подарок внуков и привет —

Жизнь враз пошла иной дорогой.

Жульен как бабушка была:

Хоть и по статусу дворняга,

Степенно, с гордостью вела

И в парке деда охраняла.

Он, как жене, ей всё читал

До ночи Ги де Мопассана,

К утру тихонько засыпал,

И заживала сердца рана.

Жульен же брошенкой была,

В приюте мирно доживала.

И в восемь лет вдруг обрела

Чего никак не ожидала.

Хозяин так её любил!

Делился сыром и колбаской,

За понимание хвалил,

И обнимал с безумной лаской.

Какое счастье обрести

После всего того, что было…

Жульен готова всё снести —

Лишь только с дедушкой любимым.

В любви прошёл так целый год,

Опять уж осень наступила.

И в парк хозяина ведёт,

Гулять ведь так необходимо…

Откуда взялось это чувство тревоги? В парке, как всегда, было красиво и солнечно. Кричат, играя, дети, хрустит листва под лапами. От того домика, что в глубине парка, опять пахнет жареным мясом и дымом. Вот и наша лавочка, на которой так любит сидеть и читать свою газету хозяин-дедушка.

Мысленно Жульен называла своего хозяина Дедуля. «Дед» — потому что старенький, а — «Уля», потому что добрый ангел, ведь так называли ту женщину в приюте, которая всегда относилась к ней с большой лаской и добротой. Только она всегда гладила по голове и спинке. Только она приносила разные маленькие вкусности.

Оглянувшись на Дедулю, Жульен вдруг съёжилась и негромко заскулила.

— Что ты, собачка моя? Что ты, Жульенка, заплакала?

Хозяин присел на скамью, а чувство тревоги стало только нарастать. От страха за своего Дедулю Жульен вскочила передними лапами на лавку и неожиданно для самой себя стала лизать дедушке щёки, нос и подбородок.

— Ну что ты, что ты, Жульенушка, я же тут, никуда не ухожу. Иди, побегай по травке, а я газетку пока почитаю.

Страх немного притупился, и Жульен, непрерывно оглядываясь, потрусила в сторону больших деревьев. Опять вкусно запахло от серого домика, и к запаху добавилось что-то ещё, новое и необычное. Немного потянув носом в сторону домика, Жульен буквально на секунду забыла о дедушке, и тут до её чуткого слуха донёсся стук упавшей трости. Мгновенно подобравшись, она пулей понеслась в сторону лавочки. Предчувствие её не обмануло. На земле возле скамьи лежала трость, валялась газета и дедушкины очки. А сам Дедуля в какой-то жуткой позе, скривившись и стоня, лежал на лавке. Слова его невозможно было разобрать, но главное — дедушке было ужасно плохо, и от этого у Жульен непроизвольно вырвался волчий громкий внутриутробный вой. Испугавшись сама себя и своего поведения, она стала тихонько идти задом, поджав под себя хвост.

— Миша, скорей сюда, тут дедушке плохо! — закричала молодая мама с коляской молодому отцу, тихонько прогуливавшемуся чуть поодаль. — Звони скорее в скорую!

Вокруг моментально собрались люди с какими-то непонятными враждебными словами и эмоциями. Гул, бормотанье и людское шипенье вызывали у Жульен безумный страх. Она стояла поодаль, не смея приблизиться. Из главных ворот послышался вой машины с мигающими фонарями, появились опасные люди в белых халатах. Жульен, вся дрожа от страха, спряталась за дерево.

Всё кончилось так же неожиданно, как и началось. Машина с воем и мигающими фонарями быстро уехала, люди, что-то невнятно бормоча, стали расходиться. Они говорили непонятные слова — «инсульт», «инфаркт», «больница» и другие. Бросившись к лавочке, Жульен никого не увидела. Не было ни трости, ни очков, ни самого хозяина, только одна газета под скамьёй. Вокруг стоял противный запах, похожий на тот, который был дома в ящике с крестиком на дверке.

«Где же мой Дедуля?»

Жульен бросилась по дорожке в одну сторону — нет запаха. Побежала в другую… Точно, он уехал на этой машине. От страха чутьё стало работать пронзительно тонко, и Жульен «по следам» добежала до главных ворот. Здесь, возле большой дороги с бесконечными машинами, след растворился. В одну сторону, в другую… Нет ничего похожего на хозяйский запах. Надо домой! Его точно увезли домой! Лёгкая трусца моментально превратилась в галоп.

«Нет никакого запаха, и машины нет!» Немножко покружив возле подъезда и обследовав прилегающие тропы, Жульен окончательно убедилась, что запах хозяина «уходил» только в сторону парка. Где-то под передней лапой появилась тонкая пронзительная боль — от безысходности. «Где искать? Куда бежать? Куда увезли моего Дедулю?»

Потянулись томительные и длинные ночи под скамьёй в парке. Жульен привыкла к домашнему, тёплому и уютному коврику возле кровати хозяина, а земля под лавкой была холодной и сырой. Частенько шёл моросящий гнусный дождь, от которого тело под шерстью тряслось мелкой дрожью. Любимый запах хозяина от этих дождей становился всё менее отчётливым. Но всё равно Жульен твёрдо решила, что не променяет это место, где она последний раз была со своим Дедулей, ни на какое печенье и хлеб от людей. Она вообще очень боялась уходить от скамьи надолго. А вдруг придёт хозяин, а её нет? Это же настоящее предательство!

В то утро выпал снег. Он был очень красивый и удивительно пушистый. Всё вокруг было бело и празднично. Жульен, долго обходившаяся без питья, наелась этой удивительно вкусной и холодно-сухой воды. Появилось далёкое и крохотное чувство хозяина. Сегодня должен быть какой-то знак — ветерок с запахом или что-то ещё очень важное. Вот только с какой стороны? Худая и слабая собака вышла на тротуар и стала внимательно слушать — в одну сторону, в другую. И вдруг она совершенно отчётливо услышала: «Жульенка-а-а». Так мог звать только хозяин!

«Туда, к главным воротам!»

Большая дорога, как всегда, кишела этими большими, с неприятным запахом, ужасными машинами. На секунду задумавшись, Жульен чётко поняла, что зов идёт с той стороны дороги. Она без страха и сомнений бросилась в нужном направлении. Заскрипели тормоза, раздались жуткие гудки и другие шумные звуки, но сейчас это было неважно. Главное — туда, на голос. Там Дедуля!

Большие улицы переходили в маленькие, огромные дома становились всё меньше и меньше. Позади оставались скверики и парки, переулки и подворотни. Из-под большого забора за ней вдруг с истошным лаем погналась большая свора собак. Но Жульен, ведомая необъяснимым чувством скорой встречи, не обращала внимания ни на злющих собак, ни на свист и камни, которые в неё частенько летели. Она чётко бежала в том направлении, откуда был слышен голос. А голос был то тихий и жалобный, то громкий и просящий. Просящий, чтобы она подбежала. И тогда хозяин обрадуется, что она его нашла. Он будет её обнимать, ласкать и гладить. С его рук она с наслаждением будет есть любую еду, даже ту, от которой раньше отказывалась. Только скорее найти его — своего дедушку.

А вот этого Жульен никак не ожидала. Её путь преградила река, широкая, полноводная, с далёким берегом. Если бы она была чуть моложе или сытой, полной сил…

«Нет! Тут мне не справиться…»

С тихим поскуливанием Жульен пробежала в одну сторону по берегу реки, в другую…

«Так можно потерять голос, а он там, на той стороне, точно!»

Жульен села на мокрый холодный песок и стала втягивать носом воздух с другого берега, пытаясь уловить хоть малюсенький запах своего хозяина. Воздух «рассказывал» о рыбе, дыме из печек, болотных водорослях. Ещё был запах леса, сосновых шишек, травы и ещё много незнакомого, но запаха Дедули не было…

Ночью обычно голоса не было слышно, и Жульен с тоской смотрела на тёмную гладь реки в надежде, что появится какой-то знак или знакомый запах.

В то утро висел туман, и противоположный берег был скрыт в парящей холодной «вате». Это облако приподнималось и опускалось над водной гладью, закрывая собой весь вид и скрывая запахи. Становилось всё холоднее, и Жульен тряслась от холода и голода. Её спасали ближайшие помойки, где приходилось отыскивать хоть что-то съедобное. Когда выглянуло солнышко и туман стал немного рассеиваться, вдруг отчётливо, как тогда в парке, Жульен услышала голос дедушки: «Жульенка-а-а…».

Страх исчез моментально. Не раздумывая, с разбегу Жульен бросилась в ледяную воду и что было сил поплыла к противоположному берегу. Не думая о холоде и постепенно оставляющих её силах, собака боролась с течением широкой реки. Берег приближался очень медленно, и Жульен относило всё дальше и дальше от направления голоса. Но повернуть назад для неё означало предать любимого человека — уж лучше утонуть в преданности и любви, чем зачахнуть заживо от предательства. Жульен проплыла чуть больше половины, когда лапы стало сводить судорогой от ледяной воды и усталости. Голова стала погружаться всё ниже и ниже, маленькая волна захлёстывала глаза и нос. Последние силы оставляли бедную Жульен. Закашлявшись от попавшей в лёгкие воды, собака в отчаянии, понимая, что не выполнила свою миссию, стала прощаться с хозяином, который был уже так близко…

— Смотри, Николай, это что за выдра?

Плохой клёв и пронизывающий ветер заставили рыбаков смотать свои спиннинги, и они уже готовы были завести мотор, чтобы отправиться к берегу, как увидели тонущую собаку.

— Это собака! Что ещё за геройский заплыв моржа? Да она тонет! Весло, быстрее, Миша!

Удачно поддев погружающееся в воду тело Жульен, Николай схватил её за шиворот и втащил в лодку. Глаза собачки были туманны.

— Заводи, Миха, к машине, быстро! Надо спасти эту отчаянную моржиху.

Немного потрясывая Жульен вниз головой, Николай сделал ей массаж задних и передних лап, затем снял бушлат, завернул мокрую собачку, прижал к себе и стал удивлённо разглядывать её, прикидывая, что же могло сподвигнуть пса на такой отчаянный заплыв в ледяной воде.

— Ты, Миша, давай в док, уедешь на такси, а я с ней в ветеринарку, может, ещё откачают.

— Да на кой она тебе сдалась?

— Ну всё! Без обсуждений! Там как получится, вечером занесёшь мои вещи.

— Как знаешь.

Положив собачку на пол переднего сидения, поближе к печке, Николай рванул в ветеринарную клинику к своей однокласснице Светлане. Клиника была совсем рядом с курортом по реабилитации больных после инсульта.

— Ничего страшного, — Светлана вышла в холл, вытирая руки.

— Собачка просто истощена, я ей поставила два укольчика. Когда придёт в себя, обследую более обстоятельно. Ты где её подобрал?

— Пыталась переплыть нашу могучую реку, больше половины одолела. Мы её с Мишаней спасли.

— Надо же. А по виду не скажешь, что пловчиха. Кожа да кости, голодала где-то. Забегай завтра после трёх, если всё будет нормально, заберёшь своего героя на откорм и воспитание.

«Опять этот запах из коробочки и ещё кошачий, и… я что, опять в приюте? Тепло как дома, но очень неуютно. Куда это я утонула, в подводный приют для отчаявшихся и не справившихся? Миска с сухариками… Какая необычная еда, хрустящая и очень вкусная!»

Запив сухарики несколькими глотками воды из второй миски, Жульен пошатывающейся походкой пошла обследовать помещение. Из узкой щели двери тянуло свежим уличным запахом. Подойдя поближе, Жульен привычно носом толкнула дверь и протиснулась в узкий проход. Дверь на улицу была открыта, видимо, квартиру проветривали. Выйдя на крыльцо, Жульен по привычке потянула носом воздух и… о чудо! Дедуля! Он где-то рядом!

Запинаясь и падая от ещё не прошедшей усталости, Жульен подбежала к бетонному забору. Быстро отыскав лаз под забором, собачка оказалась в парке с большими деревьями. Следуя по всё нарастающему запаху, покачиваясь и падая, с чувством близкого чуда встречи, она устремилась к большому зданию в глубине парка. Иногда задние лапы подводили её, тогда она ползла на передних, из последних сил волоча задние.

Сын Антон с озорным и весёлым внуком Егором сидели на скамье с дедушкой около главного корпуса.

— Становится холодно, дед, надо возвращаться в палату, да и ветерок некстати.

— Успеем, я и так целый день без воздуха, не могу я в этой духоте. Давай пяток минут ещё посидим, а там как раз время к ужину.

Что-то холодное и мокрое ткнулось деду под брюки.

— Егорка, глянь-ка, что там под лавкой.

Шустрый парнишка в один момент оказался под скамьёй.

Округлив от удивления свои голубые глаза, Егор истошно закричал:

— Жульен пришла-а!

Антон, подняв обессиленную собачку, положил её отцу на колени.

Из двух пар глаз — дедушкиных и Жульен — текли слёзы. Оба не могли поверить, что опять обрели друг друга.

— Как же ты меня нашла, милая Жульенка?

Собачка из последних сил виляла хвостом и плакала. Ни на что иное у неё просто не осталось сил. Полные слёз глаза Жульен неотрывно смотрели на своего долгожданного хозяина. Она никак не могла поверить, что этот ужасный путь лишений, поисков и страха наконец прекратился.

Какое счастье найти своего Дедулю!

7.02.2019