Жажда доверия. Умеют ли чудовища любить?

Аника Вишес

Знаешь ли ты того, кто спит рядом с тобой? Какие секреты он скрывает, о чем молчит и куда уходит поздно вечером, возвращаясь под утро? И почему тебе снятся кошмары с того самого дня, как вы встретились? Это история о девушке, спасенной и нашедшей друга. О дружбе, превратившейся в любовь, чтобы затем стать страхом. Студентке Кристине предстоит узнать на собственном опыте, есть ли у чувств срок годности и умеют ли чудовища любить.

Глава 8

К ужину «двух старых друзей» Кристина готовилась тщательно, удивляясь самой себе: уложила непослушные волосы крупными локонами, старательно накрасилась и надела трикотажное платье, бесстыдно облегающее все неровности фигуры. Последним штрихом стали сапоги на высоченной шпильке, которые она в шутку звала «покорителями сердец». Ее собственное сердце они покорили с первого взгляда, вот только кошелек от этого сильно пострадал.

Еще от входа девушка заметила знакомый силуэт в полумраке бара. Необычно-строгий в черном узком пиджаке, он сидел спиной ко входу.

Кристина, внутренне готовая к новым нападкам и упрекам, подошла к столику и с деланным безразличием бросила:

— Привет.

Герман поднял взгляд от своего бокала, его темные глаза смотрели печально и устало. На улице шел снег, и растаявшие снежинки мерцали в каштановых волосах, источавших мягкий блеск. Кристина села напротив, чувствуя, как былой запал покидает ее. Герман тихо произнес:

— До последнего боялся, что ты не придешь.

— У меня была такая мысль, но потом я решила, что это бесполезно. Ты всегда добиваешься своего. Так или иначе.

— Не в этот раз, — возразил он. — Я не стал бы гоняться за тобой по городу. Хотел, чтобы ты сама решила…

Герман выглядел хмурым и серьезным.

— И я рад, что ты здесь.

С этими словами он взял с соседнего стула букет, который до того лежал незамеченным, и протянул Кристине. Цветы были подобраны безукоризненно. Девушка осторожно взяла их в руки, залюбовавшись.

— Спасибо, но… не стоило. Если только ты не хотел в очередной раз похвастаться своим безупречным вкусом. Так что там за важный разговор у тебя ко мне?

Герман слегка поморщился, как от внезапного приступа мигрени:

— Не так сразу, если можно. Давай для начала просто посидим, поговорим о каких-нибудь незначительных вещах, о всякой ерунде, — он устало откинулся на спинку дивана. — Поедим, на худой конец.

В это время как раз подошла официантка.

— Мясо с кровью и виски со льдом. Моей спутнице…

Официантка перебила его:

— Мы не подаем мясо с кровью. Могу предложить…

— Не нужно, — Герман даже не повернул головы в ее сторону. — Просто передайте на кухню, чтобы мясо не прожаривали. В этом нет ничего сложного.

Его холодный и резкий тон не терпел возражений.

«Кто-то, похоже, не в духе сегодня», — подумала Кристина и, чтобы разрядить обстановку, мило улыбнулась официантке, делая свой заказ. Когда та удалилась к другим посетителям, девушка спросила:

— У тебя что-то случилось?

— Нет, просто немного волнуюсь, — он нехотя улыбнулся, но улыбка вышла неискренней, и Герман, почувствовав это, отвел взгляд в сторону.

Кристина в душе радовалась, что собеседник не смотрит на нее. Она могла, не таясь, разглядывать его, подмечая, как он изменился за прошедшие годы. Повзрослевший, Герман казался теперь чертовски пленительным молодым мужчиной. Он стал явно шире в плечах, но фигура при этом не утратила стройности.

Чувственные губы были теперь напряженно сомкнуты, непроницаемо-темные глаза подернуты лихорадочным блеском. Похожий взгляд бывает у людей, которые не спали всю ночь. Густые, чуть сведенные брови выдавали тяжелые мысли.

Они сидели молча на протяжении нескольких минут. Затем официантка принесла напитки, и Герман, словно очнувшись от дремы, заговорил:

— Ты, кстати, прекрасно выглядишь. Просто убийственно. А вот я не на высоте — заработался.

— И ночью не спал, по всей видимости.

— М-да, — он усмехнулся. — Ну, выпьем за встречу? После двух и еще двух долгих лет разлуки мы снова увиделись. Я очень ждал этого момента.

Слегка наклонившись друг к другу через маленький столик, они глухо звякнули стаканами. Кристина немного пригубила свой виски с колой. Герман же сразу отпил половину. В его движениях теперь не было привычной вальяжности. Он казался взволнованным и каким-то дерганным. Девушка вдруг спросила:

— Если ты хотел встретиться все это время, почему не объявился раньше? Только не так, как в тот раз, а нормально, по-человечески. Мог бы просто найти меня в соцсетях, написать.

Ей не хотелось признаваться, но время от времени она вспоминала Германа, долгие беседы с ним по телефону, редкие встречи, все, что было тогда. И иногда даже набиралась наглости и думала о том, чего не было: что скрывала его футболка на берегу лесного озера душным летним днем, как напряглись бы мышцы на его руках и плечах, обними он ее, прижми к себе изо всех сил. Кристина стыдилась этих мыслей, но не могла от них отделаться и носила в себе годами, как вросший в плоть осколок снаряда.

— Я не мог появиться раньше, — негромко ответил Герман. — Ты начала новую жизнь, без меня. Что я должен был предложить тебе?

— Ну… — девушка не знала, что ответить.

— А ты? Что ты сама могла предложить мне?

Он помолчал немного. Кристине вспомнилась ее съемная квартира в центре и Артем, как они иногда проводили в кровати все воскресенье, вставая, только чтобы открыть дверь разносчику пиццы. Герман задумчиво проговорил:

— Смотреть на двух счастливых влюбленных, живущих тихой, размеренной жизнью, — он невесело усмехнулся. — Боюсь, мне пришлось бы снова… Но я же обещал. Значит, отъезд был бы единственным выходом. И все получилось бы точно так же, как теперь.

Разговор явно не клеился, и Кристина чувствовала себя неловко. Ей хотелось говорить с Германом, слушать его голос, как раньше, часы напролет, но было очевидно, что все с тех пор сильно изменилось. Повисло напряженное молчание. Вокруг слышался смех, звон пивных бокалов, лязг столовых приборов и оживленный гомон.

Герман опрокинул в себя остатки виски и чуть поморщился. Перед Кристиной стояли нетронутые закуски, которые она предусмотрительно заказала, зная, что основное блюдо придется подождать.

— Угощайся, — она придвинула тарелку ближе к нему.

— Спасибо, нет.

— Отец всегда учил меня, что нельзя пить на голодный желудок, даже если очень хочется, — она улыбнулась Герману впервые за вечер.

— Разумно, но ты же знаешь, на меня это почти не действует.

— Умные вещи не действуют? — Кристина усмехнулась.

— Да. Умные вещи… и алкоголь.

Официантка подошла за пустым стаканом, и Герман заказал еще виски.

— Я всегда думала, что ты лукавишь на этот счет. Шутишь или рисуешься.

— С тобой я никогда не шучу, — он внимательно посмотрел ей прямо в глаза. — Поэтому стоит дважды подумать прежде, чем спрашивать меня о чем-то. О! А вот и еда.

К столику подошла официантка и стала расставлять тарелки.

Когда она удалилась, Герман вдруг предложил:

— А давай напьемся сегодня?

— Неожиданный поворот! — Кристина не сдержалась от смеха. — Вообще я всегда думала, что о таком заранее не договариваются.

— Я серьезно. Возьмем много виски, много колы, много льда. Будем шутить, сыпать колкостями… Сделаем вид, что не было всех этих лет! И не будет никаких серьезных разговоров.

— Вообще-то мне завтра рано вставать, — хотя предложение казалось ей заманчивым. Она все бы отдала, чтобы спало это напряжение, чтобы они могли снова просто и легко говорить, и не было между ними этого… чего?

Мельком ее взгляд скользнул куда-то вглубь зала и переменился. Она взяла свой стакан и залпом осушила, задохнувшись в конце.

— Как крепко! Зачем так много виски?

Герман быстро обернулся в сторону входа, но не нашел глазами никого, кто мог бы быть объяснением.

— Не смотри. Он зашел в туалет.

— А я уж было решил, что мое предложение принято. Кто «он»?

— Никто. Черт! Давай уйдем отсюда?

— Ну, нет. Вечер только начал становиться интереснее, и мне только принесли мое мясо, а ты предлагаешь уйти? На тебя не похоже.

— Видишь ли, — въедливо ответила Кристина, — я тут недавно пережила большую личную драму!

На самом деле она не столько чувствовала боль при виде человека, которого считала близким буквально вчера, сколько просто не хотела возвращаться мыслями к прошлому. Воспоминания были свежи и ранили, как опасная бритва.

«Единственный способ не думать об этом — не видеть его».

— Отомстить.

— Что, прости? — Кристина слушала в пол-уха и, как ни старалась, не могла отвести глаз от двери мужского туалета.

— Я говорю, что месть — лучшее средство. Заглушает душевные муки, — Герман хитро улыбнулся и отрезал себе кусок стейка. — Представь, как он взбесится, когда увидит тебя со мной. Да не смотри ты туда! Смотри на меня.

Кристина отвела глаза. Герман был прав.

— Успокойся, я подыграю тебе, — ее спутник «оживал» на глазах. Или это просто алкоголь горячил его?

Кристина колебалась, не зная, стоит ли принимать предложение и устраивать провокацию. Ее взгляд снова устремился к входу, где в полумраке Артем помогал снимать пальто какой-то крашеной блондинке. Затем он поцеловал ее в губы жадно и почти неприлично.

Вечер был испорчен. Кристина прикрыла глаза рукой, не желая видеть эту картину, затем заказала себе еще выпить.

— Не стоит налегать на спиртное, — мягко вставил Герман.

— Понимаешь ли, ЭТО ДАЖЕ НЕ ТА ДЕВУШКА! Он говорил мне… мы собирались… Ай! — она разозлено махнула рукой.

Герман не мог больше сдерживаться и засмеялся, прикрыв рот салфеткой.

«Зачем я ему это говорю? Он ненавидит Артема, а моя реакция его просто веселит. Конечно, ведь это действительно смешно. Господи, какая глупость!»

Она выдохнула и немного успокоилась. Ее спутник отсмеялся и участливо предложил:

— Хочешь, поменяемся? Сядешь на мое место и не будешь их видеть. Или уйдем, если ты на самом так решила.

— Нет, это глупо. Мы останемся. Тем более, они оба идут сюда.

«Привет», — улыбаясь сказал Артем, проходя мимо. Пара удалилась за столик у танцпола.

— Согласна отомстить? — голос Германа звучал вкрадчиво, чуть слышно.

— Согласна.

Кристина отпила из своего стакана и задумалась:

— Но что можно сделать?

— Не торопись. Поешь пока, а то остынет. Все должно выглядеть непринужденно и натурально, — он усмехнулся, — как твоя злость минуту назад, — и продолжил неспешно резать мясо, выглядевшее на срезах совершенно сырым.

Кристина тоже принялась за еду. Кухня в заведении была отменная, и от одного только запаха у девушки уже подводило живот.

Она не торопясь жевала, изредка поглядывая на Германа и думая о своем, когда зазвучала знакомая мелодия, тягучая и чувственная до дрожи. Сладкие сны Мэрлина Мэнсона затопили ночной клуб.

— Подходящий момент. Пошли, — мужчина легко поднялся из-за столика и, взяв ее за локоть, уверенно увлек за собой.

Пока они шли к центру полупустого танцпола, Кристина смутно вспоминала, как когда-то давно единственный раз танцевала с Германом. Дождливой осенью они однажды провели целые выходные в его огромной полупустой квартире где-то в центре. Медленная музыка, дождь, стучащий по стеклу, и они вдвоем, сплетя пальцы рук, медленно качающиеся в такт музыке. Его глаза, смотрящие, казалось, ей в самое сердце. Такими глазами Серый Волк смотрел на Красную Шапочку. Их босые ноги, оставляющие следы на пыльном полу. По телу пробежала волна мурашек. Как тогда.

— Герман… Это плохая идея. Я не хочу.

— Разве? — он обернулся и посмотрел на нее. — Тебе просто нужно расслабиться. Доверься мне.

Он вывел ее ровно на середину, мягко обнял и прижал к себе вплотную. Кристина забыла смотреть в сторону того, ради кого было устроено это представление. Она подняла взгляд к лицу своего партнера. На нее снова смотрел Серый Волк. Темные глаза, не мигая, изучали ее зрачки и, кажется, губы. Последнее украдкой, но она все же заметила.

— Друзья так не прижимаются, — прошептала Кристина.

Музыка играла громко, но, к ее удивлению, он ее услышал и ответил.

— А мы и не друзья.

— Сейчас, к сожалению, да, но раньше…

— Мы и раньше не были друзьями.

Он не сводил со своей партнерши жадных глаз, и, казалось, она поддавалась их гипнотизму. Ее руки нежно обвили шею Германа, и их объятия стали обоюдными. Он был совсем близко. Ближе, чем когда-либо. От этого, а может, от алкоголя и тяжелого, пропитанного алкогольными парами и дыханием нескольких десятков человек, густого воздуха, у Кристины закружилась голова. В самом финале песни она чуть прикрыла глаза и почти коснулась своими губами губ Германа. Внезапно трек сменился новым, динамичным, и иллюзия близости растворилась. Ее щеки вспыхнули румянцем. Она замерла в растерянности.

— Пошли, — пальцы Германа скользнули по ее ладони, пройдя путь от запястья до кончиков пальцев, но он не осмелился взять ее за руку и просто двинулся к их столу.

Смущенная и разозленная, Кристина провожала его взглядом, понимая, что теперь не сможет спокойно спать минимум неделю. Опомнившись, она пошла следом.

Сев на свое место, Герман заметил:

— Он все еще смотрит на тебя.

В глазах девушки на мгновение зажглись недобрые огоньки, но ее собеседник этого не заметил.

— Пусть смотрит, — ответила Кристина и опустилась на диван прямо рядом с Германом. — Подыграешь мне еще немного?

Герман удивленно приподнял одну бровь. Кристина ловко высвободила ноги из своих сапожек на высокой шпильке и промурлыкала:

— Пожалуйста, сделай вид, что тебе все нравится.

Сказав это, она легко опустила ступни ему на колени.

— Так? — мужчина сглотнул, и его рука осторожно коснулась ее лодыжки.

— Да, именно, — девушка не была уверена, что подобным проникновением в личное пространство сыграет с Германом такую же злую шутку, как он с ней, но попробовать стоило.

Она спрятала довольную улыбку, отпивая свой виски с колой. Ее спутник устроился поудобнее и мягкими движениями начал массировать ее ступни.

— Знаешь, это так мило.

— Что ты имеешь в виду?

— Ну, я понимаю, что все это просто алкоголь, желание кому-то что-то доказать или вообще глупая шутка, но… Я ведь очень скучал по тебе все эти годы. И много думал о том, что произошло, — было видно, что Герман с трудом подбирал слова, собираясь сказать что-то по-настоящему важное, — и я осознал, что тогда был не прав. Я…

В это время Кристина заметила, как из глубины зала к ним движется до боли знакомый мужской силуэт. Артем, ее бывший парень, явно направлялся в их сторону.

«Желание кому-то что-то доказать. И алкоголь,» — пронеслось в ее слегка захмелевшей голове.

Кристина придвинулась совсем близко к Герману и приложила палец к его губам, чтобы он замолчал. Мгновение замешательства. Девушка посмотрела ему прямо в глаза и беззвучно, одними губами прошептала:

— Прости.

Она поцеловала его. То, что планировалось, как поцелуй для вида, для скандала, для того, чтобы расставить все точки над «I», вдруг оказалось на вкус совсем иным. Губы Германа оказались мягкими и податливыми, он сразу ответил Кристина, раскрыв их. Горячий, влажный рот с привкусом неразбавленного виски, его сильный язык, танцующий у нее во рту. Девушка хотела бы, чтобы этот миг никогда не заканчивался, но опомнилась и медленно отстранилась. Возле них никого не было. Клуб гудел.

Конечно, она не видела, как рассерженный молодой мужчина подошел к их столику, глупо потоптался рядом с жадно целующейся парочкой и ушел, еще более злым и рассерженным. Теперь это казалось ей не важным. В голове образовалась приятная туманность. Только сидящий возле нее мужчина, который целуется лучше всех в мире, был мрачен, как тень:

— Зря ты это сделала. Вот теперь… точно…

Последнее слово Кристина не расслышала. Это было то ли «конец», то ли «пи@дец». Тем временем Герман быстро поднялся, потянулся к стоящей рядом вешалке и стал шарить по карманам своего пальто.

— Что ты сказал? Я не расслышала, — осторожно уточнила девушка.

— Не важно, забудь, — он наконец нашел зажигалку.

— Эй, ты чего?

— Я выйду покурить, — он не смотрел на нее, пряча глаза.

— Постой! Обязательно именно сейчас? — Кристина ничего не понимала, и ее тон становился чуточку возмущенным.

— Нет. Мне просто… нужно на воздух.

Герман, не оглядываясь, пошел к выходу.