Четырнадцать
— Ох, черт! Ты съел все пирожные с кленовой помадкой, которые мне мама прислала? Не удивительно, что ты превратился в ленивую свинью… кстати… или — КСТ, теперь мне нечего есть, а есть только жвачка… а у тебя уж точно не будет моей травки — будь уверен!
— Dulce et decorum5, — ответил Арун. Он принялся облизывать ее эпидермис, начиная со лба и кончая ее темными, но совсем не уродливыми бедрами.
— Что это было? — спросила она, улыбаясь, — Мммм, я больше не выдержу, я только что кончила. Это просто все слишком чувствительно.. пусти!
— Бхарати?
— Кто?
Тиффани Хайке, местная «легкая женщина» (она отрабатывала те деньги, что требовала) сделала еще одну затяжку своей самокрутки и задала вопрос в пустоту, потому что Арун уже натягивал штаны и застегивал рубашку, чтобы уйти. Через час он должен был встретить жену — он думал, что провернет все по-быстрому со своей ПП (привилегированной подругой), пока жена лечила кариес в стоматологическом кабинете неподалеку.
