Жестокие игры в академии драконов. Часть 3

Анна Алексеева (2024)

Академия Айсхолл — это десятки драконов, в жилах которых кипит горячая кровь. Выжить здесь непросто, но ещё сложнее оградить наивное сердце от властных и сильных мужчин, которые ведут свои жестокие игры. И никто из них не знает, что случайно попавшие в академию Эрика и Лина — куда больше, чем просто драконы.Действие происходит в том же мире, что и книги цикла «Брачные игры драконов».Третья часть книги.

Глава 4

Райнер Саргон

Трудно было сказать, что я испытал, когда осознал, что метка Эрики совершенно не совпадает с моей. С одной стороны — облегчение. С другой — проблема так и не решилась, и где-то всё равно есть та, с которой нас свела природа.

Это злило.

Почему вообще какая-то случайность может указывать мне, с кем быть и с кем иметь детей? Всего лишь потому, что мне довелось родиться с определённым рисунком линий сил. А чего не по цвету глаз? Или по форме ушей?

Сделав выдох, я попытался восстановить внутреннее равновесие и постучал в дверь, на которую мне указал работник гостиницы.

— Войдите, — послышался голос Саймона изнутри.

Я вошёл. Комната оказалась гораздо просторнее, чем та, в которую поселили нас с Линой, и вместо обычной кровати здесь разместилось настоящее ложе. При желании на нём можно было бы уложить как минимум пятерых взрослых людей.

— Вы здесь всей семьёй? — спросил я, закрывая за собой дверь.

— Ну так, — усмехнулся Саймон, который в это время сидел за столом и просматривал бумаги, время от времени оставляя подпись магическим пером. — Дело-то серьёзное. Селина тоже увязалась: с тех пор, как дети повырастали, она усиленно ищет, куда бы приложить свою неуёмную энергию. Если бы не выяснилось, что потерянные близняшки — дочери Аллена, она бы их удочерила, зуб даю.

— Так ведь они вам почти как племянницы, — заметил я, усаживаясь на стул, который стоял сбоку от стола Саймона.

— Да, Селина их даже нянчила в своё время, — он откинулся к спинке и с выдохом покачал головой: — С тех пор, как Виригия перестала быть закрытым миром, постоянно что-то происходит. Я уже и не помню, когда последний раз был в отпуске. — Саймон поднял на меня взгляд и вопросительно дернул подбородком: — Ты по какому поводу?

— По личному, — сказал я и сделал паузу, потому что голос немного дрогнул. Бездна меня побери, чего ж так волнуюсь-то?

Саймон усмехнулся:

— Кажется, последний раз ты ко мне по личному поводу приходил лет пятнадцать назад, когда не знал, как подкатить к дочке посла из Наумирона.

Я подавил желание поморщиться и натянул на лицо улыбку:

— Давненько это было.

— Что, ничего не вышло?

— Почему ж не вышло? Мы встречались пару лет, а потом её выдали замуж за какого-то там принца. Мне даже деньги предлагали, чтобы я от неё отвалил.

Саймон с усмешкой покачал головой.

— Но теперь-то у тебя таких проблем нет?

— Таких — нет. Есть другие. И одна из них напрямую связана с тобой.

— Ты же не положил глаз на одну из моих дочерей?

— Ну-у, — я в сомнении отвёл взгляд.

Про дочерей Аллена я слышал. И, кажется, даже видел их однажды, ещё до того, как семья двойняшек переехала на северную границу Гвина и отгородилась ото всех. Я тогда был ещё подростком и не особенно понимал, что происходит. А теперь и подавно. Однако те малышки для Ноа действительно были, как дочери, и это чувство разделила вся его семья.

Включая самого Саймона.

Хоть он и не подавал теперь виду, но я знал его с самого детства, и был уверен: он взял на себя пост ректора, оставив в стороне и клан, и все силовые структуры Виригии, которыми руководил последние десятилетия, чтобы лично заботиться о близняшках, оставаясь при этом незамеченным.

— Рей, — угрожающим тоном протянул Саймон. — Выкладывай сейчас же.

— В Айсхолле всегда существовал запрет на личные отношения между магистрами и адептами, — осторожно начал я. Не то чтобы гнев Саймона так уж сильно меня пугал, но лишние проблемы ни к чему. Ни мне, ни, в особенности, Линаэль.

— Очевидно же: не может быть такого, чтобы никто ни с кем не переспал, — с некоторым облегчением отозвался он. — Вит был помешанным на этом деле, потому что его выперли из Академии Каскас в Леви за многочисленные связи с адептками. Если честно, он там всех перетрахал, и не всех по обоюдному согласию.

Мои брови начали медленное путешествие наверх.

— И что потом?

— Лишили лицензии, а Виригии нужны были опытные кадры для построения новой структуры в области магического образования. Мы его взяли при условии, что вылетит при первом же серьёзном косяке. Вот он и решил, видимо, что раз ему нельзя, то никому нельзя.

— Так вот почему он скрывал проблемы с источником, — протянул я. — Проводить учебный процесс в Айсхолле действительно удобно: большое количество силы, быстрое восстановление, ничего не отвлекает, и само здание подходит под задачи академии. Но в последние годы вокруг источника стало всё больше инцидентов, а Витторио не озаботился даже нормальной защитой.

Саймон кивнул:

— До нас информация о волнениях вокруг источника дошла только пару месяцев назад, но он — тот ещё скользкий тип. Делал всё, чтобы мне не донесли. А как только понял, что облажался и этого уже не скрыть, слинял в неизвестном направлении.

— Это многое объясняет, — кивнул я.

— В общем, официально разрешаю тебе спать с адептками, если она не против. Ну как, твоя проблема решена? — с усмешкой уточнил Саймон. —

— Только отчасти. Есть ещё кое-что, что меня беспокоит.

— Выкладывай.

Я закатал рукав и показал брачную татуировку. Брови Саймона дёрнулись, выдавая его удивление.

— Она появилась сама собой, — пояснил я. — И, честно, понятия не имею, к кому эта метка относится.

— К той адептке, из-за которой ты переживаешь?

Я покачал головой:

— У неё нет никаких признаков метки.

— Полагаю, ты уже проверил все варианты?

— Больше, чем все. На сегодняшнем осмотре я присутствовал лично и попросил Яна сообщать обо всех отмеченных девушках. Но больше всего меня смущает не то, что метка есть, а девушки нет. Татуировка чёрная. Так не бывает.

В ответ Саймон молча закатал собственный рукав и продемонстрировал мне свою брачную татуировку. К моему изумлению она была не одна. Меток оказалось две, разной формы и разного цвета. Одна — тонкая, золотистая. А вторая — чёткая, яркая, чёрная. Почти как та, которую я обнаружил на себе.

— Точно, — рассеянно выдохнул я. — Знал же, что где-то видел такое. И никак не мог вспомнить. У Ноа ведь такая же. Но почему чёрная?

— Потому что Селина не драконица. Человек вообще не может быть истинной парой для дракона, но благословение Праматери что-то изменило в строении её линий силы, и она обрела некоторые черты дракона. Но стихии у неё нет, вот и метка бесцветная.

— Благословение Праматери — явление уникальное. Я не мог встретить вторую такую.

— Маловероятно, — согласился Саймон. — Но, возможно, есть ещё какие-то варианты.

— Представители других рас?

— Либо, — Саймон сощурился. — Слушай, когда у меня появилась брачная метка Избранной, она тоже была бесцветной.

— А потом стала золотой?

Он медленно кивнул.

— Если мне память не изменяет, да. Но это было давно…

— Когда Избранная попала в Виригию, её считали человеком, — заметил я. История Виригии была моей второй специальностью, поэтому я быстро начал сопоставлять факты. — И даже после первого оборота она долго не могла найти контакт с драконицей и источниками. Ты с ней спал до её первого оборота или после?

Саймон поморщился:

— Да чтоб я помнил. Столько лет прошло.

— В любом случае, эти события были близки друг к другу, и метка могла быть чёрной, потому что Избранная ещё не успела наладить контакт со своей стихией. Вернее, стихиями.

— Думаешь, в академии есть девушка, которая не в контакте с драконицей?

— Уверен, — кивнул я, глядя в окно, где по утоптанным дорогам центральной части города шли по своим делам тепло одетые люди.

— Погоди-ка, — Саймон снова сощурился и подался в мою сторону. — Ты что, говоришь об Алленовских девчонках?

— Что, если так? — ответил я вопросом на вопрос.

Саймон некоторое время испытующе смотрел мне в глаза, а потом покачал головой:

— Вот ведь засранец. У него истинная где-то нарисовалась, а он, видите ли, девочку беззащитную по углам зажимает.

— Да это случайно вышло. Я просто спас её от гончих, а потом какую-то ответственность за неё почувствовал, что ли. Не мог уже бросить. Она же как котёнок.

— Которая?

— Ланаэль.

— Миа, — Саймон побарабанил пальцами по столу. — Она из близняшек младшая, всегда была слабее и физически, и морально, больше и сильнее болела. Не удивительно, что ты её воспринял, как котёнка. Ну, хорошо. Допустим, ты будешь и дальше с ней спать. А дальше что? Что будешь делать, когда истинную свою найдёшь?

— Мне не нужна истинная, — ответил я, твёрдо встретив взгляд Саймона. — Мне не нужны сейчас дети, тем более “настоящие” драконы. Поэтому даже если я найду её, заводить отношений пока не собираюсь. А Лина скоро сама найдёт кого получше и быстро обо мне забудет. Она красивая и способная, а когда её драконица пробудится…

— Так женись сейчас, — вдруг выдал Саймон, и я чуть не поперхнулся.

— В смысле?!

— Если вы женитесь, ты можешь и дальше жить с ней в одной комнате, и иметь на это полное физическое, моральное и юридическое право. Устав Айсхолла пока трогать не будем, но запрет на отношения тебе не помешает, если вы будете женаты. А что по твоей проблеме с поиском истинной, есть у меня одна мыслишка.

— Мыслишка? — теперь пришёл мой черёд сощуриться.

— Ты знаешь, что бывает, когда у дракона несколько истинных?

— Ничего особенного, — я пожал плечами. — То же самое, что и с одним, только несколько.

— А метка? Сколько будет меток?

— П-почему ты спрашиваешь? Сколько истинных, столько и меток.

Саймон взял со стола папку и шлёпнул меня ею по голове. Прямо как в детстве, когда помогал делать уроки.

— Говорил я тебе не прогуливать пары по тонкой анатомии! Ну и что, что не быть тебе врачом! Но хоть таких глупых вещей не говорил бы!

— Да зачем она мне? — привычно возразил я. — Мне не нужно знать название каждой линии силы!

— Когда у дракона несколько истинных, они все вместе образуют единую структуру. Например, три женщины и один мужчина будут иметь все по одной метке, причём все — одной формы, несмотря на то, что у каждой из женщин только один истинный, а у мужчины — аж три! Одна структура линий силы — одна метка!

— Хорошо, и как мне это поможет?

— У тебя метка проявилась только потому, что ты уже был в контакте со всеми своими истинными, сколько бы их у тебя ни было! И раз ты не можешь найти девушку, значит, ты у неё не один.

— И не два, — с трудом проговорил я, вспомнив о Лэйдоне, и быстро продолжил, пока Саймон не уточнил, о чём речь: — По всему выходит, что это именно Линаэль, потому что только она во всём Айсхолле не пробудила драконицу. При этом у меня с ней был контакт сил незадолго до появления метки.

Саймон пожал плечами:

— Или ты перед этим летал в Лансфорт и случайно встретил кого-то ещё.

— Нет, вряд ли. Это Лина. Точно. Я же… Бездна, я ведь даже чувствую, когда она в опасности! И она тоже…

— В таком случае, тем более не вижу проблемы. Женись.

— Но у неё нет метки, — я тупо смотрел прямо перед собой, пытаясь примириться с тем, что кроме меня у неё будет ещё как минимум двое. К такому меня жизнь не готовила. — А что, если у неё, как у Избранной, сорок истинных?

— Ну ты сравнил! — расхохотался Саймон. — Нет, Избранная — это совсем другая история.

— И, кстати, у тебя ведь две метки!

— Говорю же: Избранная — это другая история! У неё своя метка. Отдельная. Как напоминание для нас о давно прошедших временах.

В дверь постучали, и через секунду в комнате показалась голова Лэйдона.

— О, вы оба тут, — он подмигнул. — Не помешаю? Я тут с отчётами по осмотру.

— Заходи, ты мне как раз нужен, — Саймон выдвинул ящик стола и вытащил из него два билета на дирижабль. — Задание есть для тебя. Сопроводи Линаэль Хант-Варгас в Храм Золота на встречу с приёмным отцом. Дирижабль отходит сегодня после обеда.

— Л-ладно, — Лэйдон обменял свою папку на билеты и покрутил их, рассматривая. — Но почему я? Рей с ней лучше ладит, и она ему доверяет.

— У Рея будут дела здесь. Ему нужно обмозговать кое-какие вопросы.

— Хорошо, я тогда пойду собираться, — Лэйдон бросил на меня извиняющийся взгляд и, дождавшись моего кивка, вышел из комнаты.

— И как это понимать? — спросил я, переведя взгляд на Саймона, который как ни в чём не бывало продолжил ставить подписи на бумагах.

— Ты вроде не хотел иметь ни истинной, ни детей, тем более “настоящих” драконов. Но при этом собираешься с ней спать дальше. Кажется, тебе не стоит с ней видеться, пока не разберёшься в том, чего же ты всё-таки хочешь.

— Ну спасибо, помог, — проворчал я и встал, чтобы подойти к буфету, за стеклянной дверцей которого виднелась бутылочка крепкого голубого “саймона” — напитка, который он лично изобрёл ещё в те времена, когда полукровок не было в Виригии. — И что мне теперь делать?

— Пить. И думать. Пока не надумаешь ничего путного, я тебя к ней не подпущу. Всё понял?

Я вытащил бутылку, вынул пробку и, коротко подняв её в сторону Саймона, сделал большой глоток.

— Изверг ты. Ничего я ей не сделаю. Она же котёнок.

— Котята вырастают. И у них появляются когти. Будешь терпеть, когда они вонзятся в твою спину?

— Она не станет причинять мне зла.

— Иногда кошки выпускают когти от страха. Или от большой любви. Всё, иди. Линаэль вернётся через пару дней. Придёшь ко мне со своим решением завтра вечером. А пока не мешай работать.

Я посмотрел на бутылку, пожал плечами и, засунув её во внутренний карман своего пальто, пошёл к двери.