Поляна нелепых желаний

Анна Георгиева (2024)

Приключенческий роман с элементами хоррора. Повествование открывает история завуча школы, судьба которой вмиг разрушена одним "черным писакой". Бедная женщина воскрешает с помощью деда-оккультиста дорогого её сердцу мышонка, который позже создаёт свою армию нечисти. Параллельно развивается другая линия, в которой три незадачливых грибника пережидают в избушке дождь и рассказывают страшные истории, к ним присоединяется "четвертая жертва". Жуткие герои этих историй — менквы, Сорни-Эква, псеглавец, кровавая русалка, медведь и козёл — оборотни воплощаются в реальности из-за неграмотно проведенного обряда. Возглавляет нечисть возвращенец кровавый мышак Алёшка. Совершивший эту ошибку — уже покойный дед одного из друзей, он же хозяин избы, вынужден собрать пять историй, светлые погубленные души их героев тоже воплощаются на подмогу ребятам. А они оказываются между мирами. Читателя ожидает полная приключений вечная борьба нечисти и света. Кто же одержит победу в схватке за людские души?

Алёшенька

Щёлк-щёлк, щёлк-щёлк — кинетический антистресс — маятник Ньютона на деревянной подставке издаёт через равномерные промежутки времени успокаивающие звуки. Небольшие металлические шарики, раскачиваясь, стукаются друг об друга и своим щёлканьем забавляют огромного рыжего кота. Он, сидя на столе, бьёт по ним подушечками могучей лапы и внимательно наблюдает за раскачиванием маятника. В разумных глазах кота читается: «Не шалю, никого не трогаю, починяю примус». Зовут кота не Бегемот, а Мирон. Такое имя дала мохнолапому питомцу его хозяйка — школьный завуч и учитель литературы Татьяна Дмитриевна.

В комнате пахнет пачулями. Возможно, чтобы перебить кошачий запах. На рабочем столе Татьяны Дмитриевны царит идеальный порядок: аккуратные стопки методичек, отчётов, тетрадей и рукопись неоконченной работы по теме «Метамодерн как этическая концепция ХХI века». Женщина учится на курсах переподготовки, мечтает защитить диссертацию и стать преподавателем в ВУЗе, где работает её муж.

Пока кот Мирон наблюдает за шариками маятника, его хозяйка руководит учебной частью большого коллектива. Это непросто! Особенно с молодым педагогическим составом. Вот преподаватель истории уже пятый год в школе, а дисциплины никакой!..

…Алёшенька работал в школе пятый год. Сразу после университета пошёл. Не по призванию «сеять разумное доброе, вечное», а потому, что с дипломом историка-политолога податься больше было некуда. Поначалу даже было интересно: объясняя материал старшеклассникам, он представлял себя ведущим передачи «Большая игра» или «Вечер с Алексеем Соловьёвым». Но ученики слушали плохо, были равнодушны к дискуссиям, которые продумывал Алексей, готовясь к урокам в первый год преподавания. Они лишь сидели в мессенджерах своих телефонов или списывали друг у друга домашку по русскому и математике. Спасибо, что не кидались грязными тряпками и жёваной бумагой. И он быстро охладел к ток-шоу своих неудавшихся уроков. Обидно было, что ученики звали его Алёшенька, игнорируя статус педагога. Коллеги называли его так же, улыбаясь, как им казалось, по-матерински. Он робко просил прибавлять отчество, они извинялись, но шёл пятый год в школе, а ничего не менялось — отчество не прибавлялось. Хотя уже и очёчки, и причёска, как говорили ученики, «озеро в лесу», казалось бы, должны добавить заветное — Фёдорович!

Коллег своих Алёшенька не любил, сторонился; кому-то завидовал, на кого-то обижался.

— Алёшенька, у вас в электронном журнале темы за целый месяц не заполнены! — сдабривала строгость улыбкой стянутых в ниточку губ завуч.

— Заполню обязательно, Татьяна Дмитриевна, — бурчал Алексей, выделяя интонацией её отчество.

— Алёшенька, я зайду к вам на урок. Будьте любезны, подготовиться! — оповещала пожилая методистка.

— С нетерпением буду вас ждать, Наталья Ивановна, — мрачно отвечал он.

— Алёшенька, почему вы не соизволили прийти на родительское собрание? — сурово выговаривала директриса.

Алёшенька молчал… С некоторых пор он стал утешаться писательством. Поэтому на опостылевшей работе ходил всё более задумчивым, отрешённым.

Но не просто пописывал молодой учитель! Он зажигал чёрненькую свечечку, брал особую ручечку и чёрными чернилами писал о тех, кто его обидел, задел, не оценил, покритиковал, высмеял или просто пошутил неудачно в его адрес. «Всмотритесь. Этот знак начертан плохо. Наружный угол вытянут в длину и оставляет ход, загнувшись с края». И Алёшенька выводил пентаграмму — по уголочку за каждый год работы в школе. Почерк его был аккуратен, каллиграфически старателен, словно «Иегумен Пафнутий руку приложил».

В драматической повести он выводил эпиграф: «Эта женщина больна, эта женщина одна. Муж в могиле, сын в тюрьме…» А далее следовал кровавый текст, где главными героинями были дорогие коллеги, и Алёшенька в своих опусах мог делать с ними всё, что угодно. Особенно доставалось завучу — Татьяне Дмитриевне…

Круглая глупая луна смотрела в окно равнодушно, лёгкий сквознячок шептал: «Тиш–ше — тише–ше! Лёш–ша пиш–шет!» Когда ретроградный Меркурий проходил транзитарно через холостяцкую келью Алёшеньки, через несколько дней пожилая методистка Наталья Ивановна некрасиво и больно падала в школьном коридоре, зацепившись каблуком за непонятный бугорок; у директрисы воспалялся имплант, и она с огромным флюсом вынуждена была бросать все дела. Но изощрённее всех страдала Татьяна Дмитриевна — завуч. Неожиданно её сына, студента престижного столичного ВУЗа, задержали с дозой, муж, не выдержав судебных разбирательств, слёг с сердечным приступом…

Алёшенька уволился из школы. Некоторые его произведения имели успех на разнообразных форумах, даже выиграл какой-то конкурс. Чувствовал себя великим! Многое из того, что он выводил на бумаге «чёрной ручечкой» имело свойство сбываться! Для финансовой стабильности он нашёл репетиторство, и жизнь наконец заиграла яркими красками! «Когда воскликну я: «Мгновенье, прекрасно ты, продлись, постой!» Тогда готовь мне цепь плененья, земля разверзнись подо мной!»

Со временем Алёшенька стал подозрительным, мелочным, параноидальным. Причёска «озеро в лесу» утратила почти весь лес, оставив лишь жалкие кустики. Мысли о расплате за грехи всё чаще стали посещать его, зелёный змий стал другом… «Чёрный человек, Чёрный человек, Чёрный человек на кровать садится, Чёрный человек спать не даёт всю ночь». Алёшенька чувствовал — время запустило таймер обратного отсчёта…