Черный пасодобль

Анна Данилова, 2016

Испанский пасодобль – танец страсти, перевод на язык движений сложной музыки любви и ненависти, которая связала тореро с его жертвой. Кто же из них настоящий матадор – следователь, расследующий дело об убитой в Болгарии русской туристки, его жена, сыщик-любитель, или красавица Зоя, готовая манипулировать и следователем, и сыщицей? Между триумфом и гибелью у каждого из них, в настоящем пасодобле, всего один шаг…

© Дубчак А.В., 2016

© Оформление. ООО «Издательство «Э», 2016

1

Большая белая птица, взмахнув широкими мощными крыльями, плавно опустилась на теплую гладь тихого озера, оглянулась, нервно двинув маленькой красивой головкой, и, увидев что-то непонятное близко от себя, в прибрежной топи тростниковых зарослей, зашипела. Четкий подбровный черный рисунок, украшавший оранжевый блестящий клюв, мог бы показаться траурным, тем более что картина, открывшаяся на Серебряном озере молодому лебедю, и впрямь была трагической.

Лебедь-шипун медленно, встревоженно оглядываясь, двинулся к двум неподвижным, неестественно притихшим большим птицам. Лебедь был молод и не знал, что этих птиц называют людьми, что у них нет крыльев и они не умеют летать. Но он хорошо знал, что они не обитают в озере, что их можно увидеть лишь на берегу и что они будто бы слетаются сюда из разных далеких стран для того, чтобы с помощью специальных приспособлений, если верить пеликанам, называемых биноклями, полюбоваться на гнездящихся на озере птиц. Пеликаны, к примеру, считают, что такой нездоровый интерес чужаков к озеру вызван исключительно их присутствием…

Послышались голоса и шорох кустов, с поросшей травой кочки на замершего возле берега лебедя смотрел сияющими глазами маленький мальчуган в шортах и клетчатой рубашке. Его мать, нахмурив брови, с ужасом смотрела, как ее сын балансирует на этой кочке — того и гляди поскользнется и скатится на заболоченный берег.

— Мамо, виж, лебед! Какво красиво!

Он восторгался лебедем и тем, что находится совсем близко от этой красивой сказочной птицы. Рука его потянулась в карман, он достал свой телефон, чтобы сфотографировать птицу, как вдруг его быстрый взгляд скользнул чуть в сторону, и он увидел в густых зарослях тростника лежащих лицами вниз двух людей — мужчину и женщину. Светлые их одежды пропитались коричневым соком болота.

— О, какво е това? Защо те са тук? — Голос мальчика задрожал. Рука же его, машинально щелкнув кнопкой телефона, запечатлела картину.

— Тихо, синко, не му крещиш… — его мать, молодая женщина в розовом платье и с корзинкой с бутербродами в руке, сделала шаг в ту сторону, куда смотрел ее сын. Лицо ее побледнело: — Боже мой, те също са мъртви! Огюн, моля да изчезнат по-бързо… Боже мой, колко ужасно…

— Мамо, вие се обади в полицията?

— Разбира се.

Они быстро, обдираясь о густые кусты шиповника и акации, выбрались наверх, на желтую, мягкую дорогу, ведущую к Дунаю, и мать, забыв о том, что пообещала сыну позвонить в полицию, побежала в сторону деревни.