Экспедиция. Повесть

Анна Динельт

Банкир Дмитрий Родин переживает не лучшие времена. Он запутался в личной жизни и все чаще думает, правильно ли поступил в юности, отказавшись от любимого дела – археологии – в пользу достатка. В банк за помощью обращается руководитель поисковой экспедиции, в котором Дмитрий узнает своего старого знакомого. Вместе с ним они принимали участие в экспедиции в Погостье в 1998 г. Там Дмитрий встретил свою первую любовь. Спустя 20 лет у Дмитрия появляется возможность исправить ошибки прошлого.

© Анна Динельт, 2021

ISBN 978-5-0055-2641-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Часть 1

15 мая 2018 годаНовосибирск

Телефонный аппарат на столе не унимался несколько минут. Дмитрий, заместитель директора «С-Банка», задумчиво смотрел на него и не торопился отвечать. Последний месяц этот номер использовала только Мила, начальница отдела развития и маркетинга, а по совместительству любовница. Теперь, правда, уже бывшая. Они прекратили отношения сразу после его развода. Любовный треугольник рухнул в одночасье, похоронив под своими обломками и брак, и служебный роман. Из всех вариантов расставаний с женщинами у Дмитрия одновременно случились самые худшие. Жена Елена через суд добивалась полных прав на имущество. С ее хорошими адвокатами и связями отца-генерала Дмитрий вполне мог остаться без квартиры в центре Новосибирска, загородного дома и автопарка из джипов. Мила проявляла свой гнев иначе. Она заблокировала его в социальных сетях и мессенджерах. Дмитрий считал такое поведение неблагодарностью. Ведь это он сделал вчерашнюю студентку начальницей отдела. Она же в пылу соперничества рассказала об их встречах Елене. Однако ее план удался только на половину: Дмитрий ушел от жены, но с Милой не остался.

Звонки не прекращались. Он вздохнул и потянулся к трубке.

— Дмитрий Леонидович, здравствуйте. Просители по вчерашнему письму ожидают решения.

— Мила Сергеевна, добрый день. О чем было обращение?

— Как обычно, о финансовой поддержке. Хотят денег на поисковую экспедицию в какой-то деревне под Петербургом… Отказываем?

— Да, подготовьте вежливый… — произнес Дмитрий и осекся, слова «поисковая экспедиция» напомнили ему о юности. — Хотя, подождите… Отправьте мне их запрос.

— Он давно уже у вас на почте.

— Хорошо. В течение дня дам обратную связь.

Дмитрий нашел документ и пробежал его глазами. Письмо начиналось пространно: «Поисковые экспедиции — это наиболее мощный фактор формирования нравственного стержня личности…» Далее следовало описание подвига сибиряков во время боев за Ленинград в начале 1942 года и краткие результаты поисковых экспедиций: «С 1993 года участники отряда подняли останки 13 тысяч солдат. Были найдены 495 медальонов, но только 232 из них удалось прочитать и установить личности погибших». Завершался текст обычной формулой: «Приглашаем вашу организацию выступить спонсором поисковой экспедиции, которая состоится с 20 по 28 августа 2018 года в районе железнодорожной станции Погостье Ленинградской области». В конце стояла подпись: «Кандидат исторических наук, куратор проекта Константин Иванович Трохин».

«Так это Костик!» — перед глазами Дмитрия всплыл образ долговязого студента в очках, с которым он познакомился в своей первой экспедиции в 1998 году. «Вот, кто пришел на смену Тамаре Петровне. Что ж, неудивительно, ей сейчас должно быть лет семьдесят, не меньше. Значит, мечты Костика о научной карьере сбылись. Интересно, счастлив ли он?» — подумал Дмитрий, нажимая кнопку связи с офис-менеджером.

— Вера, поставь в мой график на завтра совещание по обращению номер 15—01, — скороговоркой произнес он.

— Заявителей приглашаем?

— Да, конечно.

Когда время встречи было определено, он ощутил забытое чувство волнующего предвкушения. Хотелось увидеть старых товарищей, вспомнить юношеские приключения, узнать, как сложилась их жизнь. После работы Дмитрий заехал к матери, чтобы забрать альбом школьных фотографий.

— Почему ты не позвонил заранее? — с порога упрекнула она. — Я бы блинов испекла.

— Не хотел тебя беспокоить. Не был уверен, что получится. Ты же знаешь мой график, — он чмокнул мать в щеку.

— Тебе я всегда рада. Беспокоит меня кое-что другое.

Дмитрий знал, что с этой фразы начнется разговор про развод, потому предпочел сделать вид, что не услышал, и спросил:

— Где лежат альбомы со школьными фотографиями?

— В нижнем ящике. Сейчас покажу.

Дмитрий последовал за матерью в гостиную. Большую часть комнаты занимал книжный шкаф. Книги по истории, литературе, философии стояли на полках в два ряда, перемежаясь кое-где с иконами, грамотами «Лучшему работнику образования» и старыми снимками. Мать ловко вытащила снизу толстый фолиант и протянула его Дмитрию.

— Зачем тебе? — спросила она.

— Хочу память освежить перед встречей с Костиком.

— Костик из экспедиции? Тощий и вечно голодный студент?

— Да, мам, сейчас он кандидат исторических наук.

— Молодец. Он еще тогда мечтал стать ученым.

— Как и я…

— Ой, кем ты только не хотел стать, сначала военным, как твой отец, — она махнула рукой в сторону стены, где висела их с отцом свадебная фотография, — потом археологом.

— Только ты была не в восторге от этих идей.

— Да, я не одобряла затею с армией. Еще одного несчастного случая я бы не пережила. Мне так и не сказали, что тогда с твоим отцом на полигоне произошло, только хоронили его в закрытом гробу. Ты, конечно, ничего не помнишь: тебе же три года едва исполнилось.

— Почему же, помню. Ты сказала, что папа улетел по работе. И потом я гостил у тети Люды.

— Я попросила, чтобы ты пожил у нее, пока я занималась похоронами. Тебе не понять, каково это — остаться совсем одной в чужом городе с маленьким ребенком на руках. Потому, когда ты стал носить афганку отца и грезить о службе, я готова была умереть, лишь бы этого не допустить.

— Скандалили мы часто.

— Один раз ты даже сбежал из дома.

— Недолгое было путешествие — до соседнего подъезда.

— Но понервничала я все равно. Знаешь, мне кажется сейчас, что не упади ты тогда с крыши гаража и не заработай переломы, то ведь и стал бы военным.

— Возможно. Сложно сказать. За полгода постельного режима много о чем успеваешь подумать. Хорошо, что рядом были книги. Это ведь ты тогда мне купила биографию Шлимана?

— Было дело. Взяла первое, что попало под руку в книжном.

— Тогда-то я и влюбился в археологию.

— Заметь, я была не против. Наоборот поощряла новое увлечение. Даже через коллег в школе нашла телефон руководительницы той экспедиции… Как ее? Да, Тамара Петровна. Чтобы собрать тебя в поход, пришлось продать старинное семейное золото — моей зарплаты учителя хватало только на еду.

Слова матери неприятно кольнули Дмитрия — он почувствовал себя виноватым за лишения. Она продолжала:

— Я все делала, лишь бы ты ни в чем не нуждался. Экономический факультет был твоим выбором. Я бы и слова не сказала, если бы ты поступил на истфак. Согласись, что все в итоге неплохо обернулось.

— Угу.

— Дим, давай хоть пельменей сварю. Ты же голодный.

— Не надо, я ужинал в кафе.

— Ну тогда чай сейчас поставлю. А ты мне расскажешь, что у вас с Леной.

— Что у нас? У нас — развод. Она хочет все имущество.

— Обидел ты ее сильно. Ведь Лена, по сути, неплохая. И семью я их знаю. Мать со мной двадцать лет в школе отработала. Отцы друзьями были. Что вам не жилось? Внуков бы мне родили.

Дмитрий молчал и рассматривал свадебный портрет родителей на стене. Совсем еще юная пара с серьезными лицами. Отец в строгом костюме с галстуком, на матери — изящное платье с юбкой-клеш. С тугими косами она напомнила ему принцессу Лею из «Звездных войн». Да и отец, на которого Дмитрий был похож, вполне мог сойти за Хана Соло.

— Мам, а тебе говорили, что вы с отцом выглядите, как герои «Звездных войн»?

— Не уходи от темы. Может, вам помириться? Поезжай к ней, повинись… Глядишь, и примет. Она же лучше, чем эта… Деревенская…

— Нет. И я уже пробовал.

— Что ж… Даже не представляю, как поступила бы, если бы твой отец подобное выкинул.

Последняя фраза легла на душу Дмитрия каменной плитой. Спасением от тяжелого разговора стал звонок шефа.

— Мам, извини, по работе, — заискивающе произнес он, внутренне радуясь возможности сбежать.

Дмитрий наскоро простился с матерью и вышел в теплый майский вечер. Ему не терпелось увидеть старые снимки. Едва сев в машину, он открыл альбом. На форзаце было тщательно выведено ручкой: «Поисковая экспедиция. Погостье. 12—26 августа 1998». На размытых черно-белых фотографиях люди были едва различимы. Но воображение с легкостью дорисовывало картину. Вот он, в сдвинутой набок афганке, голый по пояс, держит немецкий снаряд, рядом Костик и два брата-крепыша Семен и Андрей, чуть поодаль — тонкая фигурка в джинсовом комбинезоне. Лица почти не видно. Но даже спустя двадцать лет Дмитрий помнил зеленые смешливые глаза и веснушки на переносице. Помнил он и то, что не могло сохраниться на фотографии. Ее запах и ее вкус. Маша… Мария Тимофеева.

19 августа 1998

Поисковый лагерь недалеко от станции Погостье,

Ленинградская область

— Дима… Дима… — сначала тихо, потом все громче и громче звал женский голос. Он открыл глаза и увидел склонившиеся встревоженные лица Костика и Маши. Все было как в тумане.

— Ты чего это, боец? — тряхнул его за плечо Костик. Дымка постепенно стала рассеиваться. Он лежал в липкой грязи под чахлой березой.

— Душно тут, — буркнул он.

— Держи вот, выпей воды, — Маша протянула кружку. Дима со смущением взял ее.

— Спасибо.

«Блин, блин, блин, — в этот самый момент хотелось провалиться под землю. — Все думают теперь, что я слабак. И она тоже».

— Помочь тебе или сам? — спросил Костик.

— Сам.

Дима встал и пошатываясь направился к палатке. Пройдя несколько шагов, он обернулся и посмотрел на то, из-за чего потерял сознание. В каске и остатках истлевшей одежды у дерева сидел скелет. Диму замутило. Справившись с приступом тошноты, он нырнул в палатку. Настроения не было. Целую неделю Дима, самый младший в отряде, старался казаться взрослым и мужественным — не отказывался от самой тяжелой работы, был молчалив и даже начал курить, а теперь его усилия пошли прахом. «Надо ж так… Упасть в обморок, словно девчонка. Как я буду теперь людям в глаза смотреть? Лучше сразу уехать», — мрачно размышлял он и даже начал собирать рюкзак. За этим занятием его застала Маша.

— Тук, тук! Не спишь? Можно? — громко произнесла она.

— Конечно.

— Ой, а что ты делаешь? — спросила она, заметив заполненную сумку.

— Вот, решил навести порядок.

— А, понятно. Как ты?

— Нормально.

— Я хотела тебе кое-что показать, — она протянула ему небольшой металлический предмет. На поржавевшем прямоугольнике был выбит орел и фраза «Gott mit uns».

— Ого, немецкая пряжка. Идеально сохранилась. Ты уже показала ее Никите Федоровичу?

Никита Федорович был вторым куратором экспедиции после Тамары Петровны. Бывший военный, а сейчас преподаватель истории в колледже, он следил за дисциплиной и техникой безопасности в лагере. Ему отчитывались обо всех находках, которые он тщательно проверял и описывал в журнале. Каждое утро он проводил нудный инструктаж, а вечером пил в палатке, что не мешало ему сохранять бодрость и быть в курсе всего, что происходит в отряде.

— Конечно, нет. Она теперь моя, потому что я ее нашла, — заносчиво ответила Маша.

— Так же нельзя делать!

— А ты всегда по правилам поступаешь? — она посмотрела с любопытством.

— Ну…, — замешкался он.

— Я хочу в райцентр съездить, пополнить запасы сигарет. У меня заначка закончилась. Не составишь компанию?

— Да, — не раздумывая согласился Дима.

— Тогда через пятнадцать минут у моей палатки. Как раз успеем на ближайшую электричку.

— Хорошо.

— Пряжка пусть у тебя пока лежит, там решим, что с ней делать, — сказала она и выскользнула из палатки.

От грустных мыслей в Диминой голове не осталось и следа. Рыжеволосая студентка Маша поселилась в сердце с начала экспедиции. Однако попытки обратить на себя внимание красавицы были напрасными. Ведь за ее расположение боролась вся мужская часть отряда. И вот теперь у Димы появился шанс произвести впечатление. Он был твердо намерен воспользоваться возможностью.

16 мая 2018 года

Утром Дмитрий проснулся удивительно бодрым. Он сварил кофе в старинной турке, прочитал новости на смартфоне и обрадовался напоминанию о совещании с поисковиками. Оно было назначено на 16.00.

Перед самым выходом Дмитрий открыл ящик шкафа, где хранились документы и ценные вещи, и достал оттуда пряжку с орлом. Покрутив трофей в руках, он вернул его на место.

Время до встречи тянулось медленно. Наконец офис-менеджер Вера сообщила, что руководитель экспедиции Константин Иванович ожидает в зале.

— Димка, ты что ли? — с порога узнал его высокий худощавый мужчина в очках. Если бы не залысины, то Дмитрий бы счел, что Костик не изменился за двадцать лет.

— Костик!

Они обнялись, как хорошие друзья.

— Думал, что ты меня не вспомнишь, — сказал Дмитрий.

— Ну как же! Димка Родин, самый младший в отряде. Как тебя забыть.

— Вообще-то у нас всего два года разницы.

— Тогда это казалось существенно.

— Что правда, то правда.

— Нет, обалдеть! Я шел на совещание к банкиру Дмитрию Леонидовичу, а тут Димка! — не переставал удивляться Константин.

— Мне удалось лучше подготовиться. Я видел твое письмо с фамилией и инициалами и сразу понял, что «кандидат исторических наук Трохин К. И.» — это ты. Давай сначала о вашем запросе. Скажи, сколько вам надо и зачем?

— Триста тысяч на экипировку, — не раздумывая ответил Константин. — Сейчас с финансированием экспедиций стало легче. Но деньги всегда нужны. Я порой ребятам из сложных семей покупаю снаряжение на свои. Хочется, чтобы у всех была возможность.

— Дело хорошее. Мы поддержим ваш проект.

— Вот спасибо. Честно говоря, я особо не рассчитывал на помощь, так, на удачу обратился.

— Через неделю увидите поступление на счет. Возьми только у Веры форму договора, сметы и отчета.

— У той белокурой бестии в приемной? — подмигнул Константин.

— Ага.

— Все-таки, Дим, отлично ты устроился — и деньги рядом, и гурии.

— Как-будто студентки подурнели.

— Подловил. Тут грех жаловаться. Я, конечно, уже не рысак, — Константин указал на лысину и усмехнулся. — Но кое-что могу. Кстати, ты вот совсем не постарел, только возмужал. Расскажи, как вообще? Жена? Дети?

— Для этой истории потребуется пиво. А лучше виски.

— У тебя есть?

— Нет, на работе у нас строжайший сухой закон и ЗОЖ.

— Жаль, я бы не отказался.

— Поехали в бар?

— Сейчас?

— Ну да. 17.00 — время завершать рабочий подвиг.

— Ты прочитал мои мысли.

Через несколько минут они сидели в немецкой пивной «Штольц».

— Мы здесь часто собираемся, — сказал Константин, усаживаясь за деревянный стол. — Наш неформальный штаб отряда.

— Забавно. Я здесь почти не бываю, хотя живу через дом.

— Извини за занудство, но пока я трезв, спрошу. Ты не боишься вот так машину на улице бросать?

— Уверен, что до утра дождется.

— Эх, Дима, черный «Икс» BMW — мечта моего детства, которая сбылась у тебя.

— Ты-то тоже цели достиг — стал ученым.

— Здесь ты прав.

— И как ощущения?

— Даже не знаю, — Константин отхлебнул пива, — я никогда ничем другим не интересовался и не занимался. Да и не умею… Просто всегда шел в одной колее. Что у тебя? Ты потерялся из вида, когда поступил на экономический. Кстати, тогда все удивились такому выбору — ты же грезил раскопками.

— Если честно, подал документы за компанию, прошел каким-то чудом на бюджет и решил на этом успокоиться.

— Понятно.

— Старичков из отряда видишь? — поинтересовался Дмитрий.

— Почти нет. Все же разъехались. Семена помнишь?

— Одного из близняшек?

— Да, его. Он в столице сейчас. При хорошем звании в органах.

— Про Машу что-нибудь слышал?

— О, это я у тебя хотел спросить, — Константин хитро улыбнулся. — Вы же вроде как встречались.

— Вовсе нет. Понятия не имею, откуда такой слух появился.

— Да ладно тебе отнекиваться, столько лет прошло. Мы же видели, что вы везде вместе — не разлей вода. Завидовали, конечно. В Машу все были влюблены: даже старый алкоголик Федорович. Сказал сейчас «старый», а сам вспомнил, что ему тогда тридцать девять исполнилось.

— Почти как нам, — Дмитрий жестом поманил официантку. — Повторите, пожалуйста.

— Так вот про Федоровича. Он мне сам говорил, что Маша невесту напоминает, которая его не дождалась.

— Никогда бы не подумал, что у него была какая-то личная жизнь, кроме вечерней бутылки.

— Я тебе больше скажу. Уверен, что Тамара Федоровича в экспедиции не просто так брала. Нравился он ей. Она же тогда только-только развелась.

— Вот это подробности. Просто тайны мадридского двора двадцать лет спустя.

— Точно, — рассмеялся Константин. — Жаль, что про Машу ничего не знаю. Самому интересно. Сразу после нашей экспедиции ходил слух, что она уехала в Англию и вышла там замуж. Больше ничего. Хотя… Сейчас же есть соцсети, а там можно найти все что угодно. Как мне раньше эта мысль в голову не приходила? Подожди-ка…

Константин что-то набрал в поисковике смартфона.

— Черт, здесь же подвал — связь плохая. Ладно, в другой раз, — он отложил телефон в сторону и тут же снова взял его в руки. — Секунду, напишу жене смс, что буду поздно. Твоя не выносит мозг, если не отчитываешься?

— Я развожусь.

— Что случилось? — Константин посмотрел на него с сочувствием. — Извини, если на больную мозоль наступаю.

— В какой-то момент мы стали людьми с разными планами на жизнь, — Дмитрий ответил фразой, которой он привычно реагировал на расспросы о личном.

— Дети есть?

— Нет.

— Так лучше. Хотя все равно тяжело. У меня пара приятелей прошли это — врагу не пожелаешь. Я где-то прочитал, что некоторые психологи приравнивают развод к смерти или к войне.

— Похоже на правду.

— Никаких шансов на примирение?

— Абсолютно.

Дмитрию захотелось рассказать Константину свою историю целиком, хотя он не надеялся на понимание или на то, что приятель юности выдаст ему индульгенцию.

— В общем, у меня был тяжелый период на работе — сливали филиалы, — начал он. — Направили к нам практикантку. Я, считай, в офисе ночую, а она хвостом за мной ходит, в рот заглядывает. Мне это, конечно, понравилось. С женой давно уже не клеилось. Да что скрывать — с самого начала. Родители настояли на браке. Короче говоря, закрутилось у нас с Милой. Тут как раз штатное расписание начали менять: я ее поставил на место начальника отдела, на обучение направил. Но она-то большего хотела.

Конец ознакомительного фрагмента.