Говори обо мне гадости!

Анна Долгова

– Рома, сынок! Помоги мне! Сейчас придет Владислав Игоревич. Мы все вместе идем в пиццерию. Пожалуйста, говори обо мне гадости! – Зачем, мам? – Так нужно! – О, Рома, ты уже готов? – подошел к нам Владислав Игоревич. – Идем в пиццерию? Рома смотрит на меня: – Ты что? Какая тебе пиццерия?! Опять хочешь до центнера растолстеть? А потом ныть будешь, что тебя никто не любит, и джинсы не налезают. Мужчина удивлен. Я в шоке. – Ром, мы можем взять твоей маме молочный коктейль, – предлагает наш новый знакомый. – Ой, не. От сладкого у нее сыпь на попе появляется.

Глава 5 Влад

— Рома, а ты не переигрываешь? — задал разумный вопрос парню сразу, как только Лена скрылась.

— Где? В борьбе? — с неподдельным удивлением посмотрел на меня парнишка.

Я сразу понял, что здесь не обошлось без напора Лены на сына. Теперь хоть знаю, как зовут мою королеву. Более того, не просто угадал в определении своей фаворитки, а попал в яблочко! Если у Ромы фамилия Королев, значит, и Елена Владимировна — Королева. Ей очень идет эта фамилия. Она ее с гордостью несет в массы. А точнее сметает мужчин на своем пути. К примеру, меня.

— Речь не о борьбе сейчас. А о том цирке, что вы устроили с матерью. Кто кого подговорил? — спрашиваю для галочки, прекрасно зная ответ.

Рома сконфузился, собрался в кучку в прямом смысле этого слова. Немного покраснев, признался:

— Мама. Только я не понял, зачем это?

Я решил не темнить и не тянуть кота за все неприличные места. Не в правилах спортсмена ходить вокруг да около.

— Ром, ты уже взрослый парень, поэтому давай говорить серьезно и по-взрослому, — парень оживился и с интересом смотрел на меня. — Ром, мне очень нравится твоя мама. Намерения мои серьезные. Вплоть до похода в ЗАГС. Разумеется, если она будет не против.

Ромка с разочарованием сморщился:

— Ну неееет. Если она встанет в позу, вы дадите заднюю? Не верю!

— А ты хочешь, чтобы я шел напролом? — тут уже я смотрел с интересом на паренька.

— А по-другому никак! — со всей серьезностью воскликнул Рома.

А почему бы и нет?! Таких женщин нужно завоевывать. Золото я завоевал. Настал черед достигать побед на любовном фронте. Тем более, когда рядом такой клад. Будоражащий сознание одним взглядом и пробуждающий горячую истому одним прикосновением.

— Тогда, Рома, мне нужна твоя помощь, — воодушевился негласной поддержкой сына самой прекрасной женщины на свете. — Вопрос первый: где твой отец?

Парень посмотрел в сторону входа в зал пиццерии. Не хотел, видимо, чтобы мать услышала наш разговор.

— Честно говоря, я без понятия, где он, — начал шептать Рома, наклонившись ко мне ближе. — Поначалу мама говорила, что он погиб. Потом я услышал их разговор с бабушкой, когда она ругала своего «непутевого зятя». Ругала жестко, в выражениях не стеснялась. Тогда только мама и призналась, что он бросил нас, когда мне было два месяца. В нашем доме не принято говорить о нем.

— Ясно, — стало жалко парня. Но скинув с себя временную нахмуренность, продолжил уже веселее. — А с другой стороны, никто мешать не будет.

— Это вряд ли, — Ромка опять поморщился. — У нее есть Леонид. Уже три года как.

— Судя по твоему лицу, он тебе не очень нравится?

— Он меня вообще раздражает. И у нас это взаимно. Видимо, поэтому мама не хочет с ним съезжаться.

— А вот это уже хорошая новость. В смысле, что съезжаться не хочет с ним, — немного помедлив, задал Роме более интимный вопрос. — А как часто Леонид бывает у вас дома?

— Он вообще не бывает. Во всяком случае, при мне его нет. В первое время он приходил с тортами, мы чай пили. Но у нас с ним общение не заладилось. Вот мама и перестала его при мне к себе приглашать. Хотя мне кажется, что и в мое отсутствие его тоже нет.

— Почему ты так думаешь?

— Мама работает с понедельника по пятницу, с девяти до шести. Зачастую дома ее встречаю я. Уже после ужина она может созвониться с ним и уехать. Но ненадолго. У нас с ней уговор: мы оба должны быть дома строго в десять вечера.

— А вот это вообще хорошо, — откровенно и счастливо заулыбался я.

Моя королева не остается у него на ночь. Разумеется, это не означает, что у них нет интима. Но отношения в течение двух часов по вечерам — это не отношения.

— А что с выходными? — спохватился я.

— А на выходных мы всегда вместе. Вместе с мамой. Иногда, правда, можем пойти куда-нибудь вместе с Леонидом. В кино или в кафе. Но зачастую это заканчивается нашей с ним перепалкой. Поэтому подобные выходы все реже.

— Спасибо тебе, Рома, за подробности. Теперь я знаю что делать. Дай пять!

После «пятюни» уже Рома решил забросать меня вопросами:

— А зачем мама придумала всю эту ересь? Попросила меня говорить о ней гадости. Странно.

Я только ухмыльнулся.

— Видишь ли, Ром. Теперь я твой тренер, и твоя мама боится, что тебя начнут обижать ребята в спортшколе, если мы с ней будем в отношениях. Знаешь, как часто подобное случается? Окружающие начинают думать, что все победы, завоеванные тобой честным трудом — это всего лишь сговорчивая работа родственников или знакомых. Ты можешь стать среди учеников моим «протеже». Согласись, разве я не смогу замолвить словечко за своего сына?

— За сына..? — от удивления Рома чуть ли не осип.

— Да, Ром. Потому что при хорошем раскладе, ты станешь моим сыном. Никаких пасынков в нашей семье не будет. Я сам воспитывался отчимом, но никогда не слышал от него плохого слова. Он всегда называл и относился ко мне, как к сыну. Поэтому он для меня самый настоящий отец.

Кажется я переборщил с прямотой. Ромка поджал губы и отвернулся.

Я положил руку ему на плечо:

— Ты чего, Ром? Не хочешь настоящую семью? Или, может, я тебя не устраиваю, в качестве отца? — последний вопрос задавал с опаской, поскольку боялся положительного на него ответа.

Ромка повернулся ко мне и посмотрел в глаза:

— Я просто хочу, чтобы мама была счастлива. И если это будет с вами, буду счастлив и я. А в остальном мы с вами разберемся со временем.

Дааа… Таких мудрых подростков еще не встречал. Я принял правильное решение, когда сегодня с уверенностью указал на невзрачного мальчонку. В нем чувствуется серьезность. Серьезность по жизни. Ромка для своего возраста невысокого роста, но это помогает ему умело применять технику борьбы. А она у него отменная.

— Ром. Я хочу, чтобы ты знал. Я выбрал тебя сегодня, не зная, что ты ее сын. Я даже имени ее до сегодняшнего дня не знал, — лукаво улыбнулся парню.

— Это как это?! — удивился паренек. — А разве так бывает?

— Бывает. Порой для серьезных намерений в отношении женщины достаточно одного ее взгляда, в котором читается скрытое согласие. Но нам с твоей мамой будет сложно. Переубедить ее, как я понимаю, целая операция.

— Это точно, — как-то удрученно пробормотал Рома и вновь обернулся в сторону своих друзей.

— Ром, если ты хочешь, можешь пересесть к ним.

— Я?! Ну уж нет!

— Ты же не знаешь, почему она с ним пришла сегодня в кафе. Быть может, они просто позвали ее погулять. А теперь этот тип решил воспринять ее согласие на прогулку, как согласие быть с ним, — я кивнул в сторону компании, поскольку сам замечал, что один парень нет-нет, да и приобнимет девчонку. Вот только ведет она с ним неуверенно. Стесняется. — Нужно прояснить ситуацию. А вдруг ей нужна помощь?

— Точно, — Рому осенило догадкой. Он уже подорвался, но вновь осел: — Блин. У меня денег нет своих. Всего сто рублей. Придется мать дождаться.

Я вынул из кармана купюру:

— Возьми. Угости ее. Но только ее. Закажи что-нибудь порционное. Сначала у нее спроси, что она любит.

— Она мороженое любит! — оживился Рома.

— Значит, закажи ей порцию мороженого. Небось, этот хмырь и не догадается сделать приятное девушке.

Рома взял у меня купюру:

— Только я беру в долг! Завтра на тренировках отдам!

— У мамы возьмешь? — ухмыльнулся я.

— Ну да.., — неуверенно пробормотал под нос Рома.

— Иди уже, я сам решу этот вопрос с твоей мамой.

Как только Рома отошел, вернулась Лена.

— А где Рома? — спрашивает у меня, присаживаясь на свое место и возвращая мне джинсовую куртку, которая так и продолжала лежать на ее стуле.

— Я так понимаю, это больше не пригодится? — спрашиваю с улыбкой, беря куртку в свои руки.

Лена поджимает губы, но молчит.

— Ну и хорошо, — откладываю куртку на стул Ромы. — Хорошо, что проблем с почками нет.

Я улыбаюсь, чем смущаю Елену. Ей неудобно за устроенный спектакль. Поэтому она решает спросить прямо:

— Ромка все рассказал и смылся, да?

— Рома только ответил честно на мой вопрос. Я сразу обо всем догадался.

Лена тяжело выдыхает и замечает за соседним столиком своего сына в компании друзей. Я тоже поглядывал на них. Следил, чтобы Рому приняли без агрессии. Он, конечно, за себя сможет постоять, пустив в ход кулаки. Но в характере настоящего спортсмена должно преобладать желание решать проблемы словесно. Более того, спортсмен не должен вступать в кулачные бои с человеком, который изначально слабее тебя. В данном случае, не занимается борьбой профессионально. Я это знал. А вот Рома? Ничего. Научу. Объясню.

— Мне кажется, что нам нужно поговорить, — я замолчал, следя за реакцией Елены. Она немного сконфужена, но воинственного настроя не теряет. — Для начала давай все же попробуем хотя бы эти пиццы. Ах, да. Девушка, можно вас на минутку! — кричу я официантке.

— Что-то повторить? — улыбается девчушка.

— Принесите, пожалуйста, моей милой спутнице лимонад и молочный коктейль, — прощу официантку, поглядывая на Елену.

Ее щеки немного покрыл румянец. Стыдно. Неудобно. А я понял, что с румянцем на щеках она выглядит еще прекраснее. Решено. Зимой будем кататься на лыжах. Или просто много гулять на морозе.

— Ешь, пока пицца совсем не остыла. Нам нужно подкрепиться. У нас у всех был сложный вечер, — с ухмылкой произношу я, хватая первый попавшийся кусок.

Вижу, что Лена тоже проголодалась. Еще бы! Такой стресс испытать! Она аккуратно принимается трапезничать. Сидим молча. С голодухи чуть ли не чавкаем. Девушка приносит лимонад и коктейль. Подсматриваю за Еленой. Интересно, что же она выберет. Она выбирает лимонад и, убрав трубочку, залпом выпивает полстакана. Я невольно ухмыльнулся, что не осталось незамеченным моей спутницей. Лена смотрит на меня удивленно.

— Просто представил тебя в центнере, — решил уточнить я.

— То есть, вы считаете, что я буду смешно выглядеть? — говорит с претензией.

— Мне все равно, как ты будешь выглядеть. Я свою королеву буду на руках носить в любом весе.

Говорю честно и искренне. Не знаю, что меня так в ней зацепило, но я серьезно хочу влиться в эту маленькую семью и сделать ее полноценной. Мне всегда нравились высокие блондинки. Но позавчера, закусившись с друзьями, я схватил в охапку именно эту женщину. Жгучая брюнетка, невысокого роста, с привлекательной фигурой. Если честно, она просто была единственной молодой женщиной, которая прошла мимо бара. Ее красное платье привлекло мое нездоровое внимание. Но вот ее поцелуй меня не просто отрезвил, а окрылил. Никогда ничего подобного не испытывал. И сейчас хотел проверить, а трезвым также улечу в нирвану?

Я привык быть напористым. Женщинам это всегда нравилось. Но сейчас видел перед собой не просто женщину, а настоящую королеву. Которая знала себе цену, была горда и воспитана. Это не та высокая блондинка, которая прыгнет в койку максимум на втором свидании. Здесь букетами цветов и словами о любви ничего не добьешься. Нужно действовать по-другому. Поэтому буду говорить ровно то, что я чувствую на данный момент. Честно и искренне.

— Вот и носите свою королеву на руках. А я в вашей переноске с места на место не нуждаюсь, — твердо отвергла меня Елена и посмотрела в сторону Ромы.

— Расскажешь мне, что за козел занял мое место? — не скрою, чувство ревности у меня тоже имеется.

— Почему сразу козел?! — восклицает королева, делая это чуть ли не шепотом. — Леня очень хороший человек. В банке работает.

— Почему тогда с твоим сыном поладить не может?

— У Ромы очень сложный характер! — отрезает Елена.

— Я этого не заметил, — говорю сурово, поскольку мне не нравится перекладывание ответственности на детей. — Он сговорчивый малый, раз пошел у тебя на поводу и стал говорить о тебе небылицы.

— Что такого вы наговорили Роме, что он ушел сейчас в компанию друзей?! — Лена вспыхивает.

— Только правду. Но ушел он к друзьям просто потому, что ему там с ними интереснее.

Она осекается, слегка закусывает губу. Вот что значит матери-одиночки. Не могут отпустить своих сыновей.

— И ты должна это понять и принять, — отрезаю уже я.

— Может быть вы не будете диктовать условия, как воспитывать сына?

— Ты же сама хотела моей помощи.

Елена смотрит на меня ошалело.

— Зачем тогда ты потребовала с сына обещание МНЕ не драться с Нелидовым? Потому что тебя Рома не слушается? Расстраивает, хоть и обещает тебе больше никогда так не делать?

— Это вас не касается, — Лена опускает глаза, но принимается за молочный коктейль.

— Парню нужен мужик в воспитании. Сейчас возраст самый сложный. Ты, конечно, пытаешься, и даже что-то у тебя получается, но настоящее мужское начало ты в него не вложишь. А твой Леонид не стремится это делать.

Я бью по больному. Иду в атаку сразу. Знаю, что это опасно для меня посылом на все четыре стороны, но по-другому я не смогу донести до этой женщины серьезность моих намерений.

Лена начинает психовать еще больше, поскольку с грохотом ставит стакан с коктейлем на стол.

— А вы весь такой благородный, — говорит она с ехидной улыбкой. — Вот прям сейчас каааак возьметесь за воспитание моего Ромки, и он сразу станет мужиком!

— Нашего Ромки, — уточняю я.

— МОЕГО! Это мой сын! — спорит Елена, стараясь не повышать на меня голос.

— А я не против, если он станет и моим, — слегка ухмыляюсь.

Моя королева тяжело вздыхает:

— Да вам-то это зачем? Вами движет желание побеждать? Раньше вы боролись. Теперь вы собираетесь реализовывать свои амбиции через моего сына?

— Мной движет влюбленность в его мать, — строго и без эмоций говорю я.

Я действительно настроен серьезно. Мне безумно нравится ее упертость, желание быть сильной. Но за силой духа зачастую прячется милая и слабенькая личность, которую нужно окружить заботой и теплом. Да что уж говорить. Внутри просто женщина. Достойная быть любимой и счастливой. И, черт побери, я хочу делать ее счастливой! Я уже уверен, что от ее поцелуя не просто улечу в нирвану, а разорвусь в лоскуты!

Моя прямолинейность выбивает Елену напрочь. Она смотрит на меня не с удивлением, не с ненавистью. А с каким-то отчаянием. В глазах слезы выступили, отчего у меня сердце сжалось. Я хотел прикоснуться к ее щеке, но Лена резко отстранилась, а затем встала и пошла быстрым шагом к выходу.

Бросив быстро купюру на стол, схватив куртку, пошел за ней. Нагнал уже за углом. Быстро бегает девчушка.

— Лен, стой! — хватаю ее за руку и с силой разворачиваю к себе. Не привык я за женщинами бегать. Не знаю, как реагировать в таких ситуациях.

Девушка оборачивается ко мне рывком. В глазах по-прежнему слезы стоят. Почему она плачет? Не понимаю.

— Вы что думаете, — начала шипеть на меня Елена, словно кобра перед прыжком, — приехали из Москвы и сразу все бабы вашими будут? Так вот! Может быть все бабы и будут у ваших ног, но только не я! Со мной у вас прокол получился. Ищите себе другую дурочку.

Она вновь пытается уйти, но я опять крепко хватаю ее за руку.

— Лен, я честен с тобой, — говорю тихо, но твердо. — Намерения мои серьезные. И к тебе, и к Роме. Можем завтра в ЗАГС сходить.

— Не смешите мои подковы! — кричит Елена, пытаясь вырваться.

Ее состояние на грани истерики. Что такого я сказал? По какой струне в ее душе склацал, что она так дребезжит? Начинаю думать, что ничего в женщинах не понимаю. В настоящих женщинах.

— Да отпустите вы меня! — опять кричит Лена.

Моя хватка крепкая. По тому, как она активно вырывается, понимаю, что на запястье синяки могут остаться. На ум ничего не приходит, кроме как быстро приблизиться к ней и поцеловать. И я это делаю.

Впиваюсь с мягкие губы и чувствую их молочный вкус. Сегодня уже не шампанское, но как и тогда вкусно и сладко. Просто сумасшедшие чувства… Если не отцеплюсь, боюсь продолжить прямо здесь.

Чувствую, как Лена пытается от меня отбиться, упирая маленькие ладошки в мои плечи. Прижимаю ее к себе одной рукой, не позволяя лезть своим языком дальше. Сейчас это не к чему, хотя и жутко хочется. Слегка кусаю ее губу зубами и отстраняюсь. Да. Вот так. Коротко, но чувственно. Чтобы успокоилась она. Чтобы сдержался я.

Кажется, девушка успокоилась. Слез больше нет. Только я воспрял духом, как получаю хлесткий удар по щеке. Наверняка, ее ладонь горит, вот только я даже не поморщился.

— Дежавю, — говорю с улыбкой и целую ее горящую ладонь.

Но Лена все же вырывается. Хочет мне что-то сказать, но молча разворачивается и уходит прочь.

Ну точно королева.

Все.

Женюсь!