Это восторг, это не финиш!

Анна Ершова

Я собрала в этот букет текстов все бутоны и цветы с ароматом детства, юности, молодости, зрелости и мудрости.Читайте и проживайте эмоции вместе со мной, сопереживайте, улыбайтесь и радуйтесь!Это моя первая книга.С уважением к моим читателям — Анна Ершова.

Да будет свет

Широко распахнуто окно. Рядом растёт огромный куст сирени. Чудный запах врывается в комнату.

А нежный ветерок легко играет шторкой. На окошке стоит лампа, современная, с батарейкой: нажмёшь на кнопочку, она и загорается.

А было время… Помню…

У нас на острове ещё не было постоянного электричества, работала местная электростанция. Она давала свет в дома только утром и вечером.

А после одиннадцати вечера зажигали керосиновую лампу.

Внутри стеклянного колпака был фитиль, который можно делать больше или меньше.

Свет от керосинки был тусклый, тени огромные да страшные.

Мне так казалось. Папа руками на стене показывал разных зверюшек: то волка, то зайца.

Мы радовались, просили показывать ещё и ещё. Он у нас фантазёр.

Семейные вечера были всегда счастливыми. Часто вспоминаю, как много мы смеялись…

Что—то скажет папа, пошутит в ответ мама — и смеёмся все, смеёмся!

Много историй слушали, сидя в полумраке.

Родители нас очень любили.

Приучали и к труду, не только баловали. Помню сенокосы, грядки, дневную дойку коровы в поле. Однажды папа взял меня с собой на сенокос.

Надо было носить в одно место

копны сена, чтоб потом сметать стог. Стояла жара.

Я обула сапоги и надела купальник, чтоб позагорать.

Две длинные жердины служили носилками. Папа просовывал их под копну.

Себе оставлял концы короче, чтобы больше груза досталось ему. Идём, несём…

Тяжеловато, а тут ещё на живот сел огромный слепень и укусил. Мне больно, но бросить жерди не могу: папе будет тяжело, и копна развалится. И кричать не хочу, осталось до места нести совсем немного. Сжала зубы, взмокла — терплю. Донесли!

«Доченька, ну что ж ты не сказала? Могли же остановиться» — пожалел меня отец.

Иногда я готовила обеды.

Мама объяснит, как это делать, что за чем положить в кастрюлю, когда выключить, я и рада стараться. Варила на газовой плите суп в огромной кастрюле: семья большая, надо всех накормить.

Вот и бегу в огород за морковкой, луком, капустой.

Чищу, режу, мою и переживаю: успею ли к приходу взрослых?

Только после обеда и вечером разрешалось сбегать искупаться. Какое было счастье окунуться в прохладную ласковую воду.

Натруженное тело растворялось в неге и блаженстве — отдыхало.

Много лет прошло с тех пор.

Иной раз берут сомнения, а было ли это на самом деле.