Венецианское завещание

Анна Князева, 2013

Дайнека открыла коробку, найденную в тайнике на чердаке бабушкиного дома. Она увидела пачку бумаг – в них повсюду мелькала буква «ять». Это была переписка художника Николая Бережного и баронессы Эйнауди, чей безнадежный роман трагически оборвался больше ста лет назад… Едва справляясь с волнением, Дайнека аккуратно извлекла из конверта письмо баронессы. «Купчую высылаю Вам…» – писала та. Еще не развернув второй лист, Дайнека знала, что это оригинал. Купчая на особняк в Венеции, не имеющая срока давности… Карнавальное безумие охватило площади, улочки и набережные Венеции. Рядом с Дайнекой оказались два типа в золотых масках. Черные, с опушкой, треуголки делали их похожими на гвардейцев какого-то зловещего ордена. Дайнека еще не знала, какой подарок для нее приготовил этот чужой итальянский город с нежным названием Венеция…

Глава 4

Считай, разговора не было

Под утро старику Мачульскому стало хуже. Дайнека еще не ложилась спать. «Скорая» подоспела вовремя.

Собираясь в больницу, пан Стани́слав тщетно пытался продеть онемевшую руку в ускользающий рукав пальто.

— Хочу тебя попросить… — чуть слышно сказал он.

— Еще минута — и вы поедете на такси! — Молоденькая фельдшерица распахнула входную дверь, на ее лице застыло недовольное выражение.

— Мы готовы… — Дайнека помогла старику надеть пальто. — О чем вы хотели меня просить?

— Сегодня вечером ты будешь в Москве… — Он перевел дух. — Пожалуйста… выбери время… зайди к внуку… он давно не звонил… волнуюсь.

— Обещаю.

— И непременно сообщи мне… думаю, недолго останусь в больнице… людей моего возраста…

— Вы что, совсем обнаглели?! У меня дежурство кончается! — прервала старика фельдшерица.

— Уже идем. — Дайнека едва сдержалась, чтоб не взорваться.

— Адрес найдешь на конверте, что лежит на подоконнике в моей комнате… Прошу тебя, найди Костика… Если с ним что-то случится — мне этого не пережить… — прошептал Мачульский перед тем, как за ним захлопнулась дверца автомобиля.

— Я все сделаю, обещаю. Выздоравливайте…

В левом крыле дома было такое же, как у бабушки, крыльцо. Именно с него Дайнека наблюдала за тем, как, не проехав и ста метров, автомобиль остановился и медленно подался назад.

Она сорвалась с крыльца.

— Что?! — закричала в лицо появившейся фельдшерице.

— Я забыла свой чемодан.

Дайнека побежала в дом. Отыскав чемоданчик, вернулась. Присев на перила, фельдшерица прикуривала сигарету.

— Совсем замоталась, передохнуть некогда… — Она выдохнула голубой дым. — Вот ведь как бывает, за три дня дважды в одном доме побывала.

Дайнека смотрела в окна «Скорой помощи», ее интересовало только самочувствие пана Стани́слава.

Фельдшерица снова затянулась сигаретой.

— Позавчера приезжала на вызов в другую половину дома. Туда, где старуху задушили…

— Задушили?

— Я это сразу поняла: лицо синее, а на подушке кровь из прокушенной губы. Подушкой и задушили.

— Но в заключении сказано — сердечная недостаточность. — Дайнека еще на что-то надеялась.

— Старухе сто лет в обед. Кому нужно связываться? Умерла — и умерла.

— Ей всего семьдесят шесть… Это моя бабушка.

— Считай, разговора не было.

Отшвырнув сигарету, фельдшерица заскочила в кабину. Через мгновение автомобиль исчез за поворотом в конце улицы.

Дайнека огляделась, ей хотелось что-то предпринять.

«Позвонить отцу!»

Глядя на побелевшие пальцы, сжимающие телефонную трубку, она постепенно осознавала, что не должна этого делать. Она слишком хорошо знала отца. Сначала он пойдет в полицию, а потом станет изводить себя несправедливыми обвинениями.

«Нет, сначала разберусь сама. Во-первых, не следует безоговорочно доверять взбалмошной фельдшерице, она может ошибаться. Во-вторых, если бабушку действительно задушили, значит, у преступников была какая-то причина или цель. Ответив на вопрос «почему?», я, быть может, смогу ответить на вопрос «кто?».

Дайнека перебирала в голове все возможные мотивации, которые встречались в прочитанных ею детективах. Их оказалось немного.

«Деньги? Но их не было. Фамильные ценности? — Она усмехнулась. — Откуда?»

Из дома напротив вышла пожилая женщина, соседка, которая обещала принести ключи от бабушкиной половины дома.

— Здравствуй. — Она смотрела куда-то под ноги. — Деда увезли?

— Да.

— А где кот?

— В доме.

— Я заберу его на время, пока дед не выпишется.

— Вы, наверное, ключи принесли?

— Совсем памяти нет… Вот. — Соседка протянула связку. Дайнека сунула ее в карман и посмотрела на женщину. Было заметно, что та чем-то встревожена.

— Послушай-ка чего… Ты одна здеся не оставайся. Мало ли… Вот и бабка твоя преставилась. Поди-ка разбери теперь — отчего. Держи-ка. — Она вытащила из кармана клочок бумаги.

— Что это?

— Там номер записан.

— Номер? — переспросила Дайнека.

— Этой ночью на бабкиной половине опять кто-то промышлял. Только на сей раз я схитрила, морской бинокль заранее на крючок повесила. У меня муж-покойник на флоте служил, — сообщила соседка. — А уж как фонарик по комнатам замелькал, я дождалась, пока этот паразит выйдет из дома и сядет в свою машину. Номер ее на бумажке. — Она сварливо поджала губы. — Как будешь говорить с дедом, скажи: зря он меня обидел.

— Вы не разглядели того человека?

— Нет. Только я деду сказала и тебе повторю — он уже приходил.

— Хорошо, я непременно передам. Жаль, не знаю когда.

— А коли так, я сама ему скажу, как из больницы выпишется. Но уж и ты подтверди при случае.