Лайкни и подпишись

Анна Ленц, 2023

Ольга Хтонова – молодой педагог общеобразовательной школы, мать одиночка, воспитывающая «особенного ребенка». Оля узнает о своеобразном бизнесе одного из своих учеников: старшеклассник Никита Парфенов снимает «смешные» ролики с участием Вити Сорокина, мальчика инвалида. Оля пытается прекратить этот кошмар, но всюду получает лишь равнодушие. Тем временем блогерская деятельность процветает, принося юному предпринимателю колоссальные средства. Сможет ли Ольга добиться справедливости или несокрушимая сила денег возьмет верх? "Черное зеркало" современной действительности, в которое может заглянуть каждый.

Глава 17 Оля

— Вот же… — Оля с досадой прикусывает кончик ногтя. Андрей не берет трубку третьи сутки подряд. Она секунду сидит в оцепенении, точно мушка, которая только-только начала осознавать, что попала в паутину.

«Андрей, это Оля, месяц прошел, Кирюше нужны лекарства, мы ждем алименты».

Смс улетает не сразу, мгновение весит на экране, затем, наконец, щелчок уведомляет об отправке. Все это мгновение у Оли, кажется, не бьется сердце.

Из комнаты доносится грохот и вой, и мамины причитания. Без лекарств Кирюша всегда капризничает.

Оля заходит в комнату — стул и лампа лежат на полу, цоколь вертится среди осколков плафона как волчок, раскрученный детской ручкой. Кирюша топает ногами и воет: неистово, пронзительно.

Его маленькие ступни отрываются от пола и снова падают совсем рядом с блестящим стеклянным крошевом. Оля, не успев подумать, бросается вперед по хрустким осколкам, хватает Кирюшу на руки и скорее кладет его в кроватку — за пластиковые прутья его темницы. Кирюша лупит руками по прутьям и одеялу, из его рта непрерывной горечью льется низкое и протяжное у-у….

— Ольга, ты с ума сошла! — кричит из ватной дали мать. — Куда по осколкам-то? Хорошо в тапках, все ноги искромсаешь!

Смысл доходит до Оли очень медленно, она смотрит сначала на мать, затем на подошвы тапочек. В мягкую резину хрустальными зубами впилось стекло.

— Кирюша мог пораниться, — тихо говорит Оля.

— Ой! — мать тяжело садиться на диван, рука на сердце, глаза к потолку. — В могилу меня сведете.

— Взял Андрей трубку-то? — спрашивает она чуть погодя, все еще надрывным отдышлевым голосом.

Оля не хочет отвечать — Оле очень стыдно.

Очень стыдно перед мамой за свою девчоночью глупость, за поспешный и опрометчивый выбор… Оле очень стыдно любить Андрея.

Оля качает головой, поправляет одеяльце и простынь в Кирюшиной кроватке.

— Нет, — отвечает она едва слышно.

— Ну, видит Бог, мы ждали, сколько могли, надо идти к этому ироду, пусть глазами своими на сына поглядит, и проститутка его тоже пусть глянет, какую беду ребенку принесла!

— Мама! Ты что говоришь такое!

— А что я говорю? Что, мать неправду сказала? Как на женатом мужике скакать, так она первая, а как алименты платить — все, на это у нее смелости не хватает?

— Марина здесь не при чем! — Оля чувствует, как щеки ее разгораются алым.

Конец ознакомительного фрагмента.