Ночь опасна

Анна Малышева, 2006

Долгожданная встреча с любовницей не предвещала ничего трагического, и даже странное место и время не смутили Олега. Но, явившись в назначенное место, Олег встречает другую женщину, и эта женщина оказалась мертва. Нина на свидание так и не пришла, зато на другой день ворвалась к Олегу домой и, сообщив, что кто-то пытается ее убить, просит о помощи. Олег решает найти убийцу по одной-единственной зацепке…

Глава 2

Еще три дня назад у нее было слабое подозрение, но теперь это точная уверенность. Ее хотят убить, и это обязательно сделают, если она появится дома, на работе или еще в каком-то известном всем месте. Его квартиру она пока считает безопасной — ни одной живой душе она не говорила, где живет Олег.

Он только развел руками:

— Слушай, это бред! Тебя — убить?! Ты просто напилась!

— Коньяк тут ни при чем! — Она перехватила его взгляд — Олег покосился на бутылку. — Я и напилась потому, что меня хотели убить. Мне было так страшно! Конечно, пить не стоило… Но иначе я просто не вынесла бы…

— Да о чем ты говоришь! Кто хочет тебя убить? — Он спрашивал уже с опаской. У него мелькнула мысль, что Нина не в себе. Да, возможно, что коньяк тут ни при чем. Тогда… мания преследования? Ну кто, в самом деле, может всерьез пожелать ей смерти? Нина столько рассказывала ему о себе, но ни разу не обмолвилась, что у нее есть хотя бы один враг — даже самый незначительный. Она была потрясающе оптимистична и предпочитала видеть в людях только хорошее. Но сейчас… Это бледное, иззябшее лицо, загнанный взгляд, ледяные дрожащие руки…

— Я не знаю, кто это… — жалко выдавила Нина. — Я его не разглядела.

Олег с трудом сохранял спокойствие. Даже если она паникует напрасно, все равно — творится что-то неладное. Каждый может ошибаться, особенно если совесть нечиста. Если Нина чего-то боялась, она вполне могла вообразить, что ее пытаются убить.

— Значит, ты этого человека не видела? — мягко уточнил он.

Нина помотала головой и потянулась к пепельнице с окурком:

— Нет! Да разве нужно видеть, чтобы знать? Не смотри на меня так, я знаю, что говорю! Это началось три дня назад. Помнишь, когда я первый раз не пришла в кафе? Все из-за этого…

Три дня назад она, пользуясь воскресной свободой, весь день просидела дома. Муж уехал еще с утра — на дачу к другу, у того был юбилей. Дочку он забрал с собой, чтобы ребенок подышал свежим воздухом. Нина ехать отказалась, причем предупредила об этом заранее, сославшись на усталость и накопившиеся дела по дому. Она в самом деле успела приготовить суп, кое-что постирать и вытереть пыль. Все остальное время она посвятила просмотру телевизора и своей внешности. Свидание было назначено на шесть вечера — обычный час, а встала она рано, чтобы проводить семейство на дачу.

После полудня она устала и прилегла на диване вздремнуть. Ей мешал работавший телевизор, и Нина помнит, что она нащупала пульт и нажала на кнопку.

— Это меня, наверное, спасло. Иначе, если бы телевизор работал…

Иначе в ее квартире мог бы прогреметь взрыв. Потому что, с трудом открыв глаза — часа через два, — Нина обнаружила, что не может поднять голову. На веки что-то давило, дышалось тяжело, ее мутило при каждом движении. Она не понимала, что происходит, и поэтому сразу не испугалась. Ей удалось сесть, но когда она встала — сразу опустилась на ковер, больно ударившись коленом. Голова кружилась, перед глазами все расплылось. Нина с трудом дотащилась до кухни и тут наконец отметила назойливый мерзкий запах газа, наполнивший квартиру. Она ахнула, увидев, что один газовый кран не завернут, и услышав нежное шипение, исходящее из-под остывшей кастрюли с супом.

— Я все выключила, открыла окно… Господи, я была чуть жива! Но я же помню, что выключила газ!

Олег слушал сочувственно и не перебивал. Он понимал, что она, скорее всего, рассказывает чистую правду — Нина выглядела слишком взволнованной, а вспоминая о запахе газа, непроизвольно морщилась, будто все еще продолжала его ощущать.

— Чтобы все проветрилось, пришлось держать окно открытым до вечера. Ты понимаешь, приехать в кафе я уже не могла. Меня все время тошнило.

Когда вернулся ее муж с дочкой, Нина почему-то не решилась рассказать им о случившемся. Она и сама не знала, что подумать. С одной стороны — твердая уверенность, что газ она выключила, едва доварился суп. Она никогда не забывала этого сделать — ни разу в жизни. С другой стороны… кран все-таки оказался открытым.

— Даже подумала — а вдруг я лунатик?! Вдруг я уснула, во сне встала, пошла на кухню и открыла газ? Не улыбайся! — нервно воскликнула Нина, хотя он и не думал смеяться. — У моей тетки старшая сестра впала в старческий маразм… Она и не такое выделывает, причем не во сне. Неделю назад подожгла занавеску… Ну да черт с нею.

— Разве ты когда-нибудь ходила во сне?

— Да что ты, никогда в жизни. Я и сны-то редко вижу.

Ей оставалось только списать все на собственную рассеянность. В конце концов все кончилось довольно благополучно, и она решила не пугать супруга. А в будущем быть повнимательнее.

— Это все было в воскресенье. А в понедельник я опять не пришла — помнишь?

А ведь она почти добралась до переулка, где располагалось кафе. Перед этим Нина побывала в одном из центральных магазинов, купила дочери давно обещанную игрушку — у той приближался день рождения. Она пораньше ушла с работы и рассчитывала всюду успеть. К кафе она шла новой дорогой — обычно женщина добиралась туда на такси или от метро пешком. Она едва не заблудилась в кривых, петляющих переулках. Шел дождь, пришлось открыть зонтик. Нести его было страшно неудобно, потому что порывистый ветер то и дело норовил вывернуть зонт наизнанку. Наверное, поэтому она не сразу заметила ту машину.

— И как я успела отскочить! Не иначе — Бог спас! — воскликнула она.

— Ты хочешь сказать, что тебя пытались задавить?! — Олегу вдруг стало холодно. Или она в самом деле сошла с ума, или… все это правда?!

— Ну а что тогда эта машина делала на тротуаре?! На проезжей части места было достаточно, машина была всего одна!

Наверное, автомобиль появился из какого-то бокового переулка или же нагнал ее сзади… Она не видела — как раз боролась с зонтом, сумкой да в придачу с неудобным пакетом из игрушечного магазина… Шум мотора Нина даже не услышала — скорее, ощутила краем уха, затылком, каким-то добавочным чувством. Нина даже обернуться полностью не успела, даже закричать не смогла. Увидев перед собой бампер — уже на тротуаре, она отшатнулась в сторону и вжалась в глухую кирпичную стену. Машина немедленно свернула с тротуара на проезжую часть и исчезла за поворотом. Нина стояла, оцепенев, уронив зонтик и все, что было в руках…

Машина не вернулась. Женщина собрала с мокрого асфальта вещи, постояла немного, приходя в себя… И почти бегом двинулась обратно к центру. Предстоящее свидание просто вылетело у нее из головы. Она вспомнила о нем только дома.

— Слушай, тебе не привиделось? — перебил он. — Машина в самом деле въехала за тобой на тротуар?

— Ну да, она чуть не чиркнула по стене, когда разворачивалась. Или чиркнула — я уж не помню… Я просто глазам своим не верила! Меня хотели задавить!

— Машина знакомая?

— Нет, кажется, нет. Я ее даже толком не разглядела. Темная, синяя или зеленая… Грязная такая… — растерянно сказала женщина.

— У вас тоже синяя машина, и в такую погоду они все грязные. Короче, машина тебе незнакома, ну а водителя разглядела?

— Какого водителя! — рассердилась она. Теперь Нина казалась совершенно трезвой. — По-твоему, у меня было время что-то разглядеть?! Это длилось пару секунд, а потом она уехала!

— Но хотя бы, сколько там было человек? Один или несколько? Может, пьяные заехали на тротуар?

— Ага, в пять часов, в понедельник, перепутали стенку с поворотом! — усмехнулась Нина. — Трезвый он был, я уверена. Просто хотел меня задавить.

Олег развел руками:

— Ну, я же этого не видел… Приходится верить на слово.

— Вот и поверь. — Она как будто обиделась. — Я пока не сошла с ума, если ты это имеешь в виду. И вообще, это свинство не верить, если я тебе клянусь! Он хотел размазать меня по стенке, точно тебе говорю! И никто бы его не нашел! В этих чертовых переулках никого никогда не встретишь!

— Значит, свидетелей нет?

— Если б были, я бы милицию вызвала. А так… — Она вздохнула. — Я ведь не пострадала, меня не задавили, не обокрали. Говорить вроде не о чем, и номера машины я тоже не заметила. Ну, какие приметы я могу дать? Даже ты смеешься…

— Ну ладно, это было в понедельник, — нахмурился он. — В самом деле, для двух дней два таких случая — многовато. А что случилось вчера?

После того как ее чуть не задавили в безлюдном переулке, Нина просто не знала, что думать. Вот уже второй раз подряд смерть подходила к ней так близко — совсем вплотную. Она немедленно припомнила вчерашний нелепый случай с газовой горелкой и почему-то никак не могла отвязаться от этой мысли. Она выключила газ — даже если сознание этого не зафиксировало, то ее рука и привычка сделали свое дело. Она выключала газ в течение тридцати лет — так почему именно вчера дала такую нелепую осечку? А на другой день ее чуть не задавили. Случайный наезд, мокрая мостовая, в самом деле пьяный водитель? Но для этого он слишком ловко развернулся и умчался прочь. Псих, сумасшедший? Может быть. Однако разве он мог попасть в ее квартиру, чтобы отравить ее газом? Машина и газ — это слишком разные вещи. Но почему же все это случилось подряд — одно за другим?

— В конце концов я решила, что у меня просто наступила какая-то черная полоса и мне лучше никуда не соваться и вести себя осторожно, — призналась Нина. — Ну бывает же, что человеку вдруг перестает везти, на него валятся все несчастья сразу… Но после вчерашнего…

Вчера днем она, как обычно, сидела на своем рабочем месте, в офисе, и разбирала поступившие документы. Первое образование Нина получала в институте культуры и предполагала, что будет работать в библиотеке. Однако, выйдя замуж, освоила новую профессию — работала в фирме мужа и параллельно училась на бухгалтерских курсах. Женщина с улыбкой повторяла, что в профессиональном плане всегда была придатком к кому-то или к чему-то. Именно поэтому она так ревниво оберегала свою свободу в личной жизни.

— Понимаешь, сижу это я, копаюсь в своих бумажках и вдруг звонок, городской. Беру трубку, а там кто-то говорит, да так быстро: «У вас из-под двери дымом тянет, уже вся лестница в дыму, приезжайте скорее! Пожарных уже вызвали, они сейчас дверь сломают!» Я, сам понимаешь, все швырнула и помчалась к Кольке в кабинет. А он полчаса как уехал к партнерам. Ну что делать?! Слава богу, машину он оставил, ключи мне с утра забросил. Я за руль и домой. Мне уже представлялось, что плита взорвалась. А что?! Ведь накануне было такое… Про ту проклятую машину я уже и не думала!

Однако, подъехав к родному дому, Нина не обнаружила никаких пожарных машин. Паники тоже не наблюдалось — у подъезда спокойно беседовали две молодые мамаши с колясками, рядом гулял с палочкой знакомый старичок — он жил этажом ниже. Нина, не веря своему счастью, вбежала в подъезд, убедилась, что дымом и не пахнет… Она уже поднялась на второй этаж — нужно все-таки взглянуть на квартиру… И тут ее что-то остановило. Возможно, то самое чувство, которое заставило ее вчера обернуться и в последний момент спасло от машины-убийцы.

— Мне вдруг стало нехорошо, только не физически, а как-то так… гадко, холодно. Этот голос по телефону — он был такой тревожный. Мужчина тараторил, как в истерике, будто дом уже пылает. А тут — все тихо, чисто. Значит, что? Ложная тревога? Обман? Зачем?

Она нервно вздохнула:

— Понимаешь, в шутку я сразу не поверила. Взрослые люди так не шутят. Значит, что получается?

Муж у меня уехал по делу, дочь в школе. Время — час дня. В квартире — никого. Я поднимусь, войду… А если там меня кто-то ждет? Тут мне и газ припомнился — кто-то же вошел и открыл кран, когда я спала! Теперь я уверена — это сделал кто-то другой, не я!

— И ты не пошла наверх? — напряженно поинтересовался Олег.

Нина с трудом растянула губы в улыбку — та получилась неузнаваемой, кривой:

— Нет, я пошла. Тихонько так, на цыпочках. И все время смотрела наверх… Там никого не было. А у своей двери остановилась, так чтобы меня в глазок не было видно. Постояла, послушала. Я, наверное, минут пятнадцать там стояла, как дура, у собственной квартиры… Так и не решилась открыть дверь.

Точнее, она решилась. Уже почти решилась, когда из-за двери донесся слабый, но очень знакомый звук. Скрипнул паркет — кто-то топтался за самой дверью, переминаясь с ноги на ногу. Там, внутри, уже устали ее ждать.

Она замолчала и вынула из пачки еще одну сигарету — последнюю. Зябко повела плечами:

— А у тебя не жарко… Хотя мне почему-то везде холодно. Никак не могу согреться — трясет со вчерашнего дня. Можно, я приму ванну?

Олег наконец очнулся. Завершение ее рассказа повергло его в такой шок, что он долго не мог заговорить. Но тут его прорвало:

— Нина, но тебе же могло показаться! Скрипел паркет, большая беда! У меня тоже скрипит, он просто рассыхается!

Та чиркнула зажигалкой:

— У нас скрипит по-другому. Там у самого порога неважно пригнана доска. Как наступишь — она скрипит. Меня это ужасно раздражает. Но если не наступать — она и не шелохнется.

— Значит, послышалось! Ты хотела что-нибудь услышать и услышала!

В ответ на это женщина совершенно спокойно ответила, что слух у нее в полном порядке. А также зрение, обоняние и прочие органы чувств. И она уверена — кто-то там, за дверью, был.

— Но ты, конечно, не стала этого проверять?

— Я что — самоубийца? — Она вскинула голову и пристально посмотрела на него. — Ты мне не веришь, по глазам вижу. Ты думаешь, что никого в квартире не было.

— Почему ты не обратилась к соседям, не позвонила мужу? Можно было просто вызвать милицию!

— А что бы я сказала соседям? Что боюсь идти домой? У Коли были важные переговоры, и он все равно не смог бы приехать. А милиция… — Она невесело засмеялась: — Представляю себе свой звонок! Третий день хотят убить, а сейчас заманивают в собственную квартиру! Да кто бы стал меня слушать!

— Ну и что ты сделала?

— Свалила оттуда, вот что! Вернулась на работу и оттуда позвонила домой. Никто, конечно, не отвечал.

— Ну а за дочку ты не боялась? Она-то должна была прийти домой после школы!

Нина покачала головой:

— Не домой, а в свою художественную студию. Ребенок возвращается домой позже нас всех. И мы всегда забираем ее из студии на машине.

В самом деле, Олег припомнил — дочь Нины занималась чуть не в четырех разнообразных кружках, где пытались развивать ее художественные наклонности. Девочка танцевала, пела, рисовала и училась какому-то изящному рукоделию. Он никогда не встречал этого ребенка, но судя по снимкам, которые ему как-то показала Нина, — этой бледной худенькой девочке больше всего нужен был полноценный отдых, а не развитие художественных наклонностей. Но кем он был для нее, чтобы давать такие советы?

— Во всяком случае, когда мы все втроем вернулись домой — там уже никого не было, — сказала Нина. — В кафе после работы я, сам понимаешь, не поехала. Уж ты меня прости, — но меня волновало кое-что другое.

Он с готовностью ее простил. Женщина сказала, что, едва войдя в квартиру, тщательно осмотрела паркет, все следы на нем, проверила расположение и наличие всех мелочей… Казалось, все было так, как она оставила утром. И никаких следов.

— А что ты ожидала там найти? — удивился Олег.

— Ну, если он был в мокрой обуви…

— Он мог приехать на той самой машине, которая чуть тебя не убила. — Олег невольно включился в игру. — А потом, почему ты уверена, что это мужчина? Ты же не видела водителя… Хотя да, голос по телефону… Голос ты тоже не узнала?

— Да я бы и твой не узнала, если бы ты так тараторил и сообщал такие ужасы! — отмахнулась она. — Не узнала и вряд ли узнаю. Короче, все. Тьма. Знаю только одно — меня кто-то хочет убить.

— Как же ты не побоялась назначать мне свидание на полночь? — удивился он. — Ты пришла туда пешком? Неужели решилась ловить машину?

— Я вызвала такси. Да не в этом дело! Раньше полуночи я просто не могла освободиться. Понимаешь, Коля тем же вечером уехал в командировку — они наконец пускают новую линию на заводе. У него самолет улетал в одиннадцатом часу. Ну, мы с Дианкой отвезли его в аэропорт, а потом, на обратном пути, я забросила ее к маме. Дите, конечно, возмущалось, но я обещала, что целую неделю она не будет ходить в свою студию. Она все эти кружки просто ненавидит!

— Значит, дома у вас никого сейчас нет?

Она кивнула:

— Я сразу решила — раз уж тот тип знает, как попасть в квартиру, — мне там нечего делать. И ребенку там нельзя оставаться. Вдруг он переключится на Дианку? Я же не знаю, почему он на меня взъелся!

— И тем не менее ты всю ночь моталась по городу?! — воскликнул Олег. — А если он за тобой следил? Ты не подумала, как легко ему будет убить тебя после полуночи, на Чистых прудах, где в такое время ни одна собака не…

Он осекся. Нина снова отмахнулась и принялась что-то объяснять. Краем уха он слышал, как она убеждает не то его, не то себя: никто не следил за их машиной ни по дороге в аэропорт, ни потом, на обратном пути, — она была настороже. Прежде чем завезти Дианку к матери, она нарочно петляла, выдумывала самые невообразимые маршруты — и никто за ней не ехал. Машину она оставила на платной стоянке — а без машины, просто по силуэту, тот человек не смог бы ее вычислить. Подозревать таксиста — это нелепость, тогда уж нужно подозревать всех. А ночью на Чистых прудах для нее теперь намного меньше опасности, чем дома, в собственной постели, за запертой дверью…

Он слышал ее, но как-то отстраненно — как радио с приглушенным звуком. Олег снова увидел ту фигуру, замаячившую впереди, на скамейке. На земле, рядом с чуть подвернувшимся на сторону маленьким сапожком — раскрытая сумка. Черное пальто с меховым воротником — Нина повесила в прихожей почти такое же, только марка подороже и фасон поновее. Гладко причесанные темные волосы и распахнутые, отражающие огненно-черный пруд глаза…

— Так есть у тебя горячая вода? — настойчиво переспросила Нина. — Неужели отключили?!

— Послушай, откуда ты мне вчера звонила? — опомнился Олег. — Ну, когда я ждал тебя в кафе?

Ошеломленная женщина не сразу смогла ответить. А потом заявила, что конечно же она звонила из дома. Какое это имеет значение?

— Когда ты говорила, я слышал в трубке еще чей-то голос. Мужской. Кто это был?

Нина окончательно растерялась:

— Кто? Господи, да какая разница? Муж, наверное!

— Ты что — при нем назначала мне свидание?

Нина призадумалась и наконец сказала, что это вряд ли могло быть. У них дома, конечно, свобода и равноправие, но всему есть предел… Она не стала бы так оскорблять супруга, тем более что тот ведет себя в высшей степени терпимо.

— Но кто-то ведь был с тобою рядом! — настаивал Олег. — Я слышал голос!

— Да что ты прицепился к этому звонку? Если я назначала тебе свидание, значит, никто меня в этот миг не слышал! Дура я, что ли, или окончательная стерва, чтобы назначать тебе свидания при муже и ребенке! Дома я была, наверное! Вещи ему собирала в командировку и кормила всех ужином!

Олег перевел дух и как можно спокойнее сказал, что если все, рассказанное Ниной, правда, тогда этот звонок как раз имеет большое значение. Потому что вчера ее пытались подстеречь дважды. Первый раз — в собственной квартире, а второй — ночью, на Чистых прудах. Кто-то слышал, как она назначала ему свидание, иначе как об этом могли узнать?

Нина осторожно заглянула ему в глаза — с какой-то кошачьей, вкрадчивой повадкой:

— Ночью, на прудах? Олежка, там никого не было!

— Уже не было! — сорвался он. — Ты пришла, когда труп уже увезли!

И, встретив ее обезумевший взгляд, добавил, что, наверное, Нину вчера хранил какой-то добрый ангел. Если бы она, по своему обыкновению, не опоздала на свидание, на скамейке в качестве трупа могла бы сидеть именно она.

— А там б-был к-кто-то… — в панике запиналась Нина, хватая его за рукава пижамы.

— Вместо тебя убили кого-то другого. Другую женщину. Я издали принял ее за тебя… Пальто похоже и прическа… Я и милицию туда вызывал. Да не смотри ты на меня так. — Он осводобился от ее рук и встал. — Сейчас принесу тебе воды.

Он задержался на кухне, давая своей гостье время, чтобы прийти в себя. Ему и самому нужно было успокоиться — когда он наливал воду, стакан приплясывал у него в руке. До самого последнего момента он все-таки сомневался, что Нина говорит правду. Может быть, и не лжет, но наверняка запуталась, все неверно поняла, напугалась, когда нужно было разобраться… Какие-то неприятные совпадения и, конечно, расстроенные нервы… Но теперь, когда он вспомнил ту женщину на Чистых прудах, Олег был уверен — Нина и впрямь подвергалась опасности.

«Ее убили вместо Нинки, потому что она сидела на том месте, где должна была быть Нина! И одета была примерно похоже! Господи, я ведь мог найти там Нинку!»

Из комнаты донесся жалобный голос:

— Где ты? Кому-то звонишь?

Он вернулся и протянул ей стакан. Нина торопливо вытерла проступившие слезы, окончательно размазав вокруг глаз косметику:

— Ну, кто меня так ненавидит?! Да я никому зла не сделала, чтобы вот так… Ее убили, да?! Как?!

— Я не знаю, — уклонился он от ответа. На самом деле он знал. Это был выстрел, судя по всему — почти в упор. В темноте, на черном пальто, он не разглядел дыру в груди, но когда патруль осветил жертву сильным фонариком, Олег едва удержался на ногах. Такое он видел впервые — если не считать телевизора, конечно. И сейчас решил не пугать свою гостью. Пистолет — это уже чересчур серьезно.

— Нина, так не бывает, чтобы кто-то просто так к тебе привязался, — сказал Олег. — Если сама не можешь вычислить, кто это, — нужно обратиться в милицию.

Она ответила, что сперва должна согреться. Иначе точно заболеет. Нина всегда переводила разговор на другую тему, если прежняя ей не нравилась. Она отправилась в ванную, заперлась и включила воду. Потом принялась кричать через дверь — не найдется ли у него лишней зубной щетки? Нет ли чистого полотенца? Он подал ей все это в приоткрытую дверь — войти Нина не разрешила. Еще через несколько минут из ванной опять донесся ее голос. Олег устало подошел к двери, но выяснилось, что на этот раз Нине ничего не требуется.

— Я просто вспомнила, как тебе звонила. Точно из дома, а мои в это время обедали на кухне. Меня никто не подслушивал. А голос, который ты слышал — это телевизор, наверное. Он у нас всегда орет.

— Это очень плохо, — сказал Олег, но за шумом льющейся в ванну воды она его не услышала.

Он вышел в прихожую, повесил на плечики ее мокрое пальто, провел рукой по слипшемуся белому воротнику, издававшему острый, химически-звериный запах. Порылся в карманах собственного пальто. Да, вот визитка из книжного магазина. Теперь Таня получит передышку — этой женщины она больше у себя в отделе не увидит. И все, кто позвонят по этому номеру, не получат никакого ответа. Впрочем, у нее могла быть семья. Что она делала среди ночи, в таком месте? Жила рядом и вышла прогуляться? Может быть, ведь тот книжный магазин, куда она захаживала, располагался неподалеку…

«Но я могу ошибаться, — пытался он себя переубедить, рассматривая визитку. — Ночью в большом городе чего только не происходит! Это может быть просто совпадение — что она оказалась там и ее убили! Я ведь ничего о ней не знаю! Но Нина, Нина… Ее-то пытались подстеречь и убить три дня подряд! Был четвертый раз или нет? Они знали, что она отправится в полночь на Чистые пруды, или там разыгралась совершенно другая история?»

Женщина вышла из ванны в его купальном халате и босиком. Она взбивала спутанные мокрые волосы и смущенно улыбалась:

— Ты, ради бога, прости, что я так к тебе свалилась! Работаешь? Ты работай, а я могу обед приготовить… Я не буду мешать.

«Как все-таки быстро она освоилась, — с неожиданным неудовольствием подумал Олег. И поразился этому — скажи ему кто дня три назад, что Нина поживет у него, он бы только обрадовался. А сейчас никакой радости не ощущал.

— Знаешь, о чем я подумал? — сказал он, не отвечая на поставленный вопрос насчет обеда. — Если ту женщину убили вместо тебя, то кто-то все-таки подслушал наш разговор.

Она попросила не говорить больше о той женщине. Дескать, и так держится из последних сил, у нее совсем нет желания продолжать эту тему. Главное для нее сейчас — успокоиться. А потом подумать, как жить дальше. Ведь если к ней привязался какой-то маньяк — домой возвращаться никак нельзя. А ее разговор по телефону никто не подслушал — она в этом уверена так же, как и в том, что всегда закрывает газовый кран!

* * *

Нина проспала в его постели до вечера — она так и улеглась с мокрыми волосами, в халате, заявив, что вздремнет только пару минут. Олег все это время просидел на кухне, обложившись книгами и пытаясь заниматься переводом. Он несколько раз заходил в комнату, чтобы взглянуть, не проснулась ли его гостья. Во сне Нина разрумянилась, темные волосы высохли и растрепались. Она выглядела довольной и безмятежной, и ему даже начинало казаться, что рассказанная ею история — просто бред. В обратном его убеждала только визитка, которую он положил в словарь, в качестве закладки. Ему почему-то хотелось набрать указанный там телефонный номер. Была ли семья у той женщины? В сущности, какое ему до этого дело? Если кто и должен мучиться угрызениями совести, то это Таня — она накануне была так резка с покойницей. Или, наконец, сама Нина — ведь похоже, что несчастная женщина пострадала именно из-за нее.

Номера он так и не набрал. Что он мог сказать, о чем спросить? Ближе к вечеру ему позвонила младшая сестра. Нина спала так крепко, что даже не услышала звонка.

— Ты не мог бы одолжить мне пару тысяч, до десятого числа? — без предисловий поинтересовалась Оля. Она никогда не церемонилась, прося взаймы — после того как отец ее ребенка так на ней и не женился, девушка считала, что весь мир, а в том числе и брат, чем-то ей обязаны.

— Тысячу я тебе дам, — пообещал Олег. — До десятого тебе вполне хватит.

Про себя он прикинул, как ему выкрутиться с оставшимися деньгами. Теперь он вроде как женат… А свои последние деньги Нина истратила на коньяк — сама же призналась. Да он и не сможет ей сказать, чтобы она вносила в бюджет свою долю.

— Тысячи не хватит, — испугалась Оля. — Знаешь, я нашла наконец эти квартирные книжки, мне столько придется платить… И потом, я должна сделать кучу ксерокопий, только за это придется заплатить рублей двести. Ну дай полторы, а? Я могу приехать прямо сейчас. Я тут, рядом.

Когда она занимала денег, то всегда оказывалась «тут, рядом». Олег запаниковал — он не хотел, чтобы женщины столкнулись. Сестра никогда не видела его подругу, но заочно очень не одобряла ее поведения. Ведь та была замужем… И как Нина может смотреть в глаза своей дочери, если у нее совесть нечиста? У самой Ольги, после первой неудачи, никаких романов не было. Во всяком случае, так она утверждала, подчеркивая, что теперь целиком посвятила себя учебе и работе.

— А я как раз ухожу, — торопливо сказал Олег. — Давай встретимся завтра, в городе.

— Но я же совсем рядом, в метро! — умоляюще воскликнула та. — Я буду у тебя через пять минут!

И, не дожидаясь согласия, Оля бросила трубку. Он ничуть не сомневался, что сестра окажется тут ровно через пять минут — может быть, даже раньше, потому что метро в самом деле располагалось совсем рядом с его домом. И… что тогда?

Он решил не впускать ее в комнату и плотно прикрыл дверь. Была одна надежда — что Нина не проснется и не выйдет на кухню. А от Ольги можно будет избавиться в два счета — стоит ей получить деньги, как та сразу улетучится.

— Что-то не похоже, чтобы ты уходил, — критически заметила та, переступая порог. Дверь он открыл заранее — чтобы сестра не звонила. — А куда ты собрался в такое время?

— Тише! — не выдержал он — сестра говорила так звонко, что ее голос отдавался под потолком.

— Почему? — опешила она, машинально принимая протянутые деньги. — У тебя что — гости?

— Да нет, просто голова трещит, — соврал он. — Ну все, беги! Я зайду к вам как-нибудь на днях.

Но Ольга никуда не побежала. Положив деньги в карман, она завела разговор о том, как продвигается перевод, который делала она сама. Учась в институте, она при этом подрабатывала — заказы от издательств для нее находил старший брат. Оборвать ее и выставить Олег не мог — она так настойчиво просила его профессионального совета… Наконец Оля заметила, что кухонный стол завален книгами и бумагой, и изумленно подняла брови:

— Ты что — тут работаешь? А почему не в комнате?

— Потому что потому. Иди, ради бога! — Олег говорил шепотом, а вот сестра не собиралась понижать голос. И она своего достигла — в комнате заскрипела кровать, потом раздался короткий сонный стон, и через полминуты дверь открылась. Вышла Нина — розовая, растрепанная, со смутной блаженной улыбкой. Улыбка тут же исчезла — она уставилась на девушку.

Ольга тоже замерла. Она сразу успела оценить обстановку и все поняла. Женщина в халате Олега, босая, молодая, привлекательная…

— Здравствуйте, — нерешительно произнесла Нина. Она перевела взгляд на Олега, в ее глазах ясно читался вопрос.

— Это моя сестра, — сказал он, решительно беря девушку за плечи и разворачивая ее лицом к двери. — Ну все, беги. Я завтра зайду.

— А… — начала было та, но Олег попросту выставил ее за дверь. До последней секунды Ольга не переставала оглядываться и рассматривать Нину. Деликатность никогда не числилась в списке ее достоинств.

Когда дверь закрылась, Нина почему-то шепотом спросила:

— Твоя сестра, да? Похожа на тебя.

— Плохой комплимент, — угрюмо ответил он и пошел варить кофе. Нина последовала за ним:

— Почему? Она такая милая. Глаза у нее совсем как у тебя. А зачем она приходила?

— Да, как всегда, занимала денег. — Он поставил турку на огонь. Нина протянула руку и уменьшила пламя горелки:

— Знаешь, после того случая я совсем не переношу запаха газа. У тебя на таком огне кофе выкипит… Кстати, насчет денег. Нужно съездить к нам домой и забрать наличность. И еще документы и мои побрякушки… Я не хочу, чтобы все это досталось какому-то мерзавцу! Он же входит в мою квартиру, как к себе домой!

— Откуда же у него ключи? — спросил Олег, следя за тем, как вода в турке начинает мутнеть и закипать. — Как ты думаешь?

— Не знаю, — нервно ответила Нина. — Украл, подделал… Спроси у него!

— Что-то не хочется. — Олег достал пачку молотого кофе. — Он вооружен, а я даже в детстве никогда не играл в ковбоев.

— И мне не хочется! Но оставлять в квартире ценные вещи — это просто безумие!

Олег согласился с нею. В самом деле, у Нины было что украсть — судя по ее рассказам. Больших сумм в доме не держали, но деньги на хозяйство — а Николай выдавал их очень щедро — тоже представляли собой неплохой куш для грабителя. И потом, в кошельке у женщины было пусто.

— Дочь ты оставишь у матери, пока не вернется муж? — поинтересовался он.

— Конечно. — Нина разлила кофе по чашкам, добавила молока. — Куда же мне ее девать? Не везти же к тебе.

— Ну а что ты будешь делать, когда твой Коля вернется? По-прежнему прятаться у меня?

Нина ответила, что так далеко она еще не заглядывала. Пока у нее есть весьма конкретная цель — пережить здесь несколько дней, прийти в себя и обезопасить дочь. Последнее она уже сделала…

Но тут Олег нанес ей удар. Он сказал, что если судить по тому, что случилось, преследователь очень осведомлен о ее жизни. У него есть свободный доступ в ее квартиру. Он выследил ее после работы в переулках, когда пытался задавить. Это может значить только одно — ему известно, где она работает. Тем более что он звонил ей на работу — ему известен даже ее прямой городской номер.

— Даже я его не знаю, — заметил Олег. — Так что подумай — вдруг ему известно, где живет твоя мать, в какую школу ходит дочь?

Нина побелела. Она отставила чашку и после паузы сказала, что и сама думала об этом. Ее немного утешает одно — пока не было никаких попыток напасть на Диану.

— Она ведь очень доверчивая, — убито произнесла женщина. — Сколько раз я ей внушала, что нельзя так доверять людям! Кажется, она поняла, но… Если какой-нибудь добрый дяденька скажет, что это я за ней послала — Дианка сядет к нему в машину…

У нее задрожали губы, и она добавила, что, наверное, девочке вообще нельзя выходить из дома. Она немедленно позвонит маме и скажет, чтобы Дианку в школу не пускали. Так будет лучше всего. А мама на пенсии — она и так целый день проводит у телевизора. Вот пусть и смотрит его с Дианой вместе — у нее тоже других интересов нет. Если предоставить ей мультики, дурацкие сериалы и жевательную резинку — девочка будет совершенно счастлива.

Нина притянула к себе телефон и немедленно выполнила задуманное. Ее мать очень удивилась, услышав такой наказ — не пускать ребенка в школу, но Нина настояла на своем. В качестве аргумента она привела слабое здоровье девочки. Диана переутомилась, ей нужен отдых — иначе, когда придет настоящая зима, девочка не будет вылезать из гриппов и ангин. Наконец мать сдалась. Нина сказала несколько напутственных слов дочери, строго-настрого запретила ей гулять одной и повесила трубку.

— Дианка так радуется! Даже не сразу поверила в такое счастье. Конечно, она и в самом деле устала… — вздохнула женщина.

— Нет худа без добра, — философски заметил Олег. — А что ты будет делать, когда…

— Коля вернется? А… Там видно будет. Так ты поедешь со мной?

Он согласился. Отпускать Нину одну ему не позволила бы совесть. Они наскоро поужинали — впрочем, для Нины это был завтрак — и отправились в путь.

* * *

Олег никогда не бывал у нее дома и теперь мог своими глазами убедиться, что вкус у его возлюбленной есть. Нина как-то упомянула, что когда зашла речь о ремонте их квартиры, они обошлись без дизайнера — она сама общалась со строителями и заказывала все на свой страх и риск.

— Понимаешь, я не хотела, чтобы все было так безлико, казенно, — сказала женщина, заметив одобрительный взгляд Олега. — У всех наших друзей что квартира, что рабочий офис — все едино, как только не путают одно с другим! Ну как, нравится тебе? По-моему, оригинально.

Весь дизайн был выдержан в деревенском стиле — яркие стены, некрашеное дерево, керамическая плитка. Никакого пластика, никаких подвесных потолков и арочных дверных проемов. Олег поймал себя на мысли, что эта квартира в конце концов оказалась похожей на саму Нину — такую улыбчивую, веселую, немного наивную и резковатую. Он даже ненадолго забыл, зачем они сюда пришли, тем более что Нина сразу принялась варить кофе.

— Я заодно прихвачу Дианкины вещи, — соображала она вслух. — Нужно будет отвезти их маме. Не может ведь она ходить в одном и том же всю неделю. И книжки тоже возьму, хотя она совсем у меня не читает, не любит… Да и себе нужно кое-что взять.

— Так ты увезешь весь дом, — заметил он. — Ты ведь собираешься сюда вернуться?

— Если ты против — себе могу ничего не брать. — Нина слегка обиделась. — Или боишься, что я навсегда у тебя поселюсь? Не переживай, от этого ты застрахован.

Олег ничего не ответил, сделав вид, что не заметил подпущенной шпильки. Но ситуация ему действительно не нравилась. Муж вернется через несколько дней, не обнаружит Нины на месте и что тогда? Все перерастет в глупый и неприятный фарс. Обманутый супруг, неверная жена, любовник в дурацком положении. Может быть, даже придется встретиться с этим Николаем и выяснять отношения. Ну и как их выяснять, что говорить? Встать в позу и попросить Нининой руки? Самое смешное, что это ей вовсе не нужно. Но о таких вещах Нина, конечно, не думает. Ей просто страшно здесь оставаться — ничто другое ее не заботит.

Она набила вещами две объемистые сумки, отдельно уложила все документы, шкатулку со своими украшениями, конверт с деньгами на хозяйство. Женщина притихла и, казалось, о чем-то задумалась.

— Знаешь, ничего ведь не пропало. А я уж думала, что за ночь он обчистил квартиру. Получается, что вещи его не интересуют? В самом деле, откуда у него ключи? — сказала она наконец. — Я никогда ключей не теряла.

— А Диана? Обычно этим грешат дети.

— У нее вобще нет ключей. Я же говорю — мы всегда забираем ее из кружков на машине. Она-то обязательно потеряет. Ей рано иметь свои ключи.

Нина подумала и сказала, что ее волнует еще одна вещь. Она все время думает об этом. Если бы тогда, три дня назад, она каким-то чудом не проснулась вовремя, то, конечно, отравилась бы газом насмерть. Ведь муж вернулся только через несколько часов — тогда было бы уже поздно ее спасать.

— Это выглядело бы, как несчастный случай, — сказала она. — И когда он пытался сбить меня машиной — это тоже был бы несчастный случай. Если он хочет меня убить — почему бы ему просто меня не убить? Ты понимаешь, о чем я?

— Да, первые два раза он был осторожен, — отозвался Олег. Этот «он» уже стал казаться ему бесспорной реальностью. — А вот ту женщину на Чистых прудах «он» попросту застрелил.

— Что?! — отшатнулась она. — Ты не говорил об этом! Ты сказал…

— Не хотел тебя пугать еще больше. Но ее в самом деле застрелили. Кажется, почти в упор. Уж это никак не смахивает на несчастный случай, хотя для нее… Для нее — конечно, несчастней не бывает.

Нина зажала уши ладонями:

— Не говори мне про ту женщину! По-твоему, это из-за меня она погибла? Я виновата?

— Ты не виновата, но погибла она из-за тебя. — Олег подошел и заставил ее убрать руки. — Послушай, что я тебе скажу. В самом деле, похоже, что первые два раза он боялся, что кто-то примет твою смерть за убийство. Потому и старался оформить все как-то по-другому. А вот теперь он уже не боится, раз перешел к таким решительным действиям.

— Почему? — растерянно прошептала Нина.

— Может быть, ему надоело полагаться на судьбу? Первые два раза тебе слишком повезло — ты легко отделалась… А может, он торопится?

Нина вздрогнула и сказала, что она больше не хочет здесь оставаться. Ей все время кажется, что кто-то караулит за дверью, на лестнице, и сейчас войдет. Им лучше отсюда уйти.