Не мое отражение

Анна Мишина, 2020

Я как белка в колесе: кручусь-верчусь в попытке заработать на курсы, о которых мечтаю с детства. И вот господин случай дает мне такую возможность в лице самоуверенного циника. Мужчина, которому плевать на меня как на личность, сломал мою жизнь лишь росчерком в договоре с оговоркой "Всю ответственность беру на себя". Но я выстояла и теперь заставлю его раскаяться за свои деяния. Содержит нецензурную брань.

ГЛАВА 12

Василиса

Добираюсь до работы и первым делом направляюсь на поиски Елены.

— А, это ты, — небрежно кидает она мне, — что решила?

— Я завтра уже не смогу выйти… — начинаю я и вижу, как девушка закатывает глаза.

— Я так и думала. Что ж, будешь уволена сегодняшним днем. Подожди немного. Получишь в бухгалтерии расчет, — больше я не достойна ее внимания, видимо.

— А можно я смену сегодня отработаю? — в надежде спрашиваю я. Деньги лишними не будут.

— Нет, сегодня уже выходит новая девочка, так что можешь сдать форму и собрать свои вещи, если они у тебя здесь есть, — Лена ведет себя дерзко, и мне совершенно не нравится ее тон. Господи, чем же я всем не угодила?

— Хорошо, спасибо и на этом, — выхожу, закрыв за собой дверь.

Нет, расстраиваться не буду. Хватит с меня. Нервов не напастись на этот безумный мир.

Не успеваю выйти, как меня тут же хватают под локоть и оттаскивают в сторону от кабинета администратора.

— Это правда, что тебя уволили? — слышу знакомый голос.

— Антон, — восклицаю я. — Можно вообще-то и поаккуратнее, — недовольно шиплю на него, потирая руку в месте его хватки.

— Так, это правда? — не унимается парень.

— Да, правда, — смотрю на него и не пойму, почему его это так цепляет. — А в чем собственно дело?

— Так и куда ты теперь? — спрашивает он меня, явно не собираясь отвечать на мои вопросы.

— Подвернулась работа, не думала, что меня уволят вот так. Я просила отпуск дней на пять, — оправдываюсь я, а он лишь хмурит брови.

— Папика нашла? — мне послышалось?

— Ты чего себе позволяешь? — удивляюсь я и стараюсь незаметно отступить от него.

— Значит, Катька не соврала, — зло хмыкает он.

— Что про меня треплют? Говори быстро! — подхожу к нему и хватаю за жилетку. — Говори немедленно, пока по морде своей не получил, — чуть ли не рычу ему в лицо.

— Да Катюха сказала, что ты снимаешься для взрослых мужиков, только за счет этого еще и живешь, — отводит глаза в сторону. — Одумайся, — тут же начинает шептать, прижав меня к себе. — Снимем квартиру, найдем тебе работу. У меня хорошая зарплата, я смогу потянуть нас двоих. Вась, нравишься ты мне, уходи из модельного агентства, — не унимается он, а я пытаюсь оттолкнуть его.

— Тоха, ты чего? Мы ведь просто друзья! Я и повода тебе не давала, черт. Отпусти меня немедленно! — восклицаю. И собрав оставшиеся силы, отталкиваю его. — Не смей меня трогать, — предостерегаю его попытки подойти ко мне ближе. — Надеюсь, что больше тебя никогда в жизни не увижу, — выхожу в коридор из закутка, куда меня затащил Антон и уверенно направляюсь к Катерине.

Первое желание, это выдрать ее редкие испоганенные осветлением волосенки. Чтобы знала, как трепаться за моей спиной. Но меня окликает женский голос, и я останавливаюсь на полпути.

— Шевцова, — я оглядываюсь. — Получи расчет, — выглядывает из бухгалтерии девушка.

— Иду, — удивляюсь тому, как быстро меня рассчитать решили.

В кабинете я подписываю заявление на увольнение по собственному желанию и ведомость, где числится сумма в пять тысяч рублей.

— Это что за сумма такая? — я еще раз приглядываюсь к ведомости и не понимаю ничего. — Вы что, издеваетесь?

— Все правильно. Не возмущайся, деньги забирай и ты свободна, — спокойно отвечает бухгалтер.

— Это за восемь смен в ноябре месяце? Почему так мало? Должно было выйти не меньше двадцати тысяч, я считать умею, — меня решили добить напоследок что ли?

— А штраф? — моргает эта молодая кукла своими длинными накладными ресницами.

— Какой штраф?

— За то, что ушла, не поставив в известность за две недели, отпускают-то тебя без отработки. Мне сказали, я сделала. Ты свободна.

Еще одна дверь, которой мне хочется хлопнуть, выходя из кабинета.

Пять тысяч, смешно. Но ругаться, сил уже просто нет. Из меня словно высосали всю энергию. Мне просто хочется упасть и не вставать.

Закидываю в рюкзак свои туфли, белую рубашку заворачиваю в пакет и выхожу из этой богадельни, на ходу застегивая куртку.

Ничего, еще будет и на моей улице праздник, я в этом уверена.

Но похоже мои злоключения на сегодня не закончены, подумалось мне, когда я подходила к дому, откуда уже за пару домов доносилась громкая музыка. У нас дома и музыка? В доме ведь нет абсолютно никакой техники, мать все пропила.

Прохожу во двор, тихонько прикрыв за собой калитку, и подхожу к передним окнам. В комнате горит свет и можно различить силуэты сквозь замерзшее стекло. Человек пять отплясывают в зале, который заняла мать.

Значит у матери гулянка. Это плохо, очень плохо.

По старому пути обхожу дом пробираясь через сугробы к окнам своей комнаты. Привычным движением открываю оконные рамы и пролезаю внутрь.

Хорошо хоть дверь еще не выломали. Прикрываю створки. Трогаю батареи — теплые. Значит, мать истопила котел. Уже хорошо. Но одно точно теперь знаю, осталась я без ужина, так как на кухню незаметно не пробраться. Включаю свет и начинаю копаться в своих вещах. Собираю все более подходящее для лета.

От сборов отвлекает стук в дверь.

Я тут же выключаю свет и затихаю.

— Чего долбишься? — слышу пьяный голос матери.

— Мне показалось, что там свет горит, — говорит незнакомый мужской голос.

— Тебе показалось. Васька должна сегодня работать, припрется под утро, — слышу по шагам, что кто-то уходит.

Но я так и не двигаюсь с места. Не уверена, что за дверью никого нет. Меня бьет мелкая дрожь. Боюсь я таких вот неадекватных пьяных дружков матери.

Не знаю, сколько я так простояла, пока не послышались еще одни удаляющиеся шаги. Музыка притихла. Слышатся голоса.

Приходит сообщение на телефон: “Завтра в семь утра будь готова. Машина за тобой приедет”.

Отлично, уже хоть какая-то определенность появилась.

Я впопыхах начинаю собирать свои шмотки уже без разбора. Благо сумка вещевая большая.

— Нет, Ларка, я определенно слышу там возню, — вдруг раздается мужской голос у моей двери. Дергает дверную ручку.

Мамочки…

Я быстро швыряю документы об окончании школы, еще что-то попадается под руку. Закрываю рюкзак, сумка стоит у окна.

— Я видел фотку твоей девки в газете. Взрослая она, уже можно, — продолжает мужик свою речь.

Кого можно? Что можно?

Быстро сую ноги в кроссовки, накидываю куртку. Подхожу к окну и слышу, как дверь начинает трещать по швам.

Выкидываю на снег сумки и сама следом выпрыгиваю. Слышу в комнате шум и треск дерева. Сломали дверь.

Сердце стучит где-то в горле. Ноги немеют от страха. Нет, только не поймали бы меня.

— В окно, сучка, сиганула, — доносится крик из дома.

Я уже выбегаю за забор и, что есть силы, несусь подальше от этого дома, который язык не поворачивается и домом то назвать. Слезы застилают глаза. Брат был бы дома, заступился бы…

Сегодня определенно самый ужасный день. Куда податься? Ни подруг, ни друзей. Кто захочет дружить с девчонкой, у которой неблагополучная семья? Мало таких. А в моем случае желающих и не нашлось вовсе.

Бреду по заснеженной улице с рюкзаком на спине с сумкой наперевес. Первым делом, собравшись с мыслями, решаю идти на вокзал. Там пережду ночь, а утром напишу сообщение Арсению, откуда меня можно забрать. С этими мыслями так и дохожу до здания вокзала, где уютно размещаюсь в теплом помещении зала ожидания.

Люди снуют туда-сюда, кто на рейс, кто уже приехал. Кого-то встречают. Радостные лица, уставшие лица. Жизнь так многогранна… даже не уловить всего того, что происходит с тобой, с ним, с ней…