Янина, школа для маленькой ведьмы

Анна Сергеевна Летняя, 2021

Вокруг столько разных и не похожих между собой людей. Они отличаются цветом волос, глаз, сложением тела, но это привычно и правильно. А мы обладаем особенностями совсем другими, более значимыми, а зачастую и опасными для окружающих. Имеем острые когти, опасные клыки, сильные инстинкты. Или, как я, способны проклясть простыми для всех словами. Меня зовут Янина Вир, и с самого детства во мне проснулась кровь бабушки – шепчущей ведьмы. Моя судьба ведет меня в таинственные леса Дальневосточного округа к таким же как и я – не нужным в своих семьях монстрам. Я буду среди подобных мне приобретать знания и обзаводиться опытом. Содержит нецензурную брань.

Пролог

Я сидела на своем привычном месте, в такое же, как обычно, время, и как много раз до этого, любовалась Русом.

Солнце катилось к закату, и прохладный ветерок пробирался под мою одежду. Наверное, стоило одеть что — то более существенное, чем форменные блузка и шорты, но я не хотела терять ни мгновения из оставшегося у меня времени. Оставшегося у нас.

Отняв мяч, Рус, как обычный дворовой мальчишка, побежал к воротам противника. Для людей, читающих фентезийные книжки, сама мысль, что необычные существа, учащиеся в школе магии, могут играть в простой футбол на траве, показалось бы сюрреализмом. А эти"существа"были счастливы чувствовать себя самыми обычными, не обремененными чем — то большим, чем этот глоток свободы.

Мысли все возвращались к тому, что уже свершилось. К неизбежному и далеко не радужному будущему.

Увы, у любого поступка есть обратная сторона. Принимая ответственное решение, следует учитывать и возможное наказание за него. Я оказалась неважной ученицей, раз смогла в полной мере и на собственной шкуре осознать истину, вдалбливаемую нам преподавателями с первого класса. И ведь все могло оказаться для нас куда опаснее, чем общее забвение. Жалела ли я, что спасла вместе с любимым Юрку, Макса и Альку? Нет. Тысячу раз нет. Я запрещала себе, даже в своей голове, задавать вопрос, начинающийся с коварного «Если»! Они моя первая и самая надежная семья, если и рисковать, то только ради них.

Команда Руса бурно радовалась одержанной победе. Конечно, все это соревнование было лишь в шутку, ради веселья. Начни все применять свои истинные способности, финал был бы непредсказуемый. Для нечисти в наше время, когда на каждом шагу могут встретиться блогеры и камеры слежения, очень важно полностью обрести контроль над силой до того, как они окажутся за стенами школы. Так что всем приходится сдерживать себя, даже во время веселой игры.

Все соревнования, турниры и соперничества имели под собой одну схему: не потревожил маячки — значит, справился. У Руса и Марка впереди есть три года для тренировки силы воли, ведь демонологам очень сложно удерживать животную часть под полным контролем. А вот Юрка выпускается, как и я, в этом году. Юрка охотник и куда больше человек, чем многие из нас. Просто ему нужно верить инстинктам, и тогда его чуткий нос, зоркий глаз и волоски на загривке сохранят его шкурку целой. Насколько я знаю, дальше он собирается в школу милиции или ФСБ, это уж куда пройдет по баллам с ЕГЭ. Мои документы уже отправлены в несколько заведений, и я даже зачислена, только вот куда точно, еще не успела узнать. Плевать, где грызть гранит науки, если ЕГО рядом больше не будет. На глаза опять навернулись слезы и я прикусила щеку, лишь бы сдержать их.

— Ты плачешь? — мой самый родной мужчина присел на корточки рядом, а я и не заметила.

— Нет. Ты же знаешь, что ведьмы оплакивают только разбитое сердце, а мое принадлежит тебе. Ты же его будешь беречь?

— Больше своей жизни, душа моя.

Крепкие объятья и такой привычный поцелуй в висок. Как же я буду без него дышать?

— Значит, я никогда не буду плакать. — Я зашептала ему на ушко, желая отвлечь от слез. — А это просто ветер песок кинул. Пойдем, я глаза промою, и поужинаем в нашем классе, а то устала я от внимания за последнее время.

Кивнув, Рус поднялся и перекинул меня через плечо. Его ладонь, не таясь, поглаживала то одну, то другую ягодицу.

— Арсулан! Будешь наглеть, я тебя укушу.

— Я же только шорты твои почистил! Сама уселась в пыль на холодную скамейку, вот и приходится заботиться о тебе, несмышленой, — лукаво сказал юноша, продолжая путь и одновременно ласково поглаживая округлости.

— Так я и поверила. Опять зверюге потакаешь! Как будто я не знаю, какой он собственник.

— Наговор, госпожа ведьма! Мы с моим Идом все делаем только ради Вас. А были бы мы собственниками, давно бы лишили твой шкаф всего, что оканчивалось выше колен.

— Эй, это же половина допустимого правилами гардероба! Официальная одежда школы.

— Вот и представь, как мучаются все парни с приходом тепла. Сотни девушек в мини — юбках, некоторые еще и в чулочках, — он поставил меня на землю в десяти шагах от главного входа школы.

Его руки, как и тысячу раз до этого, притянули меня в объятия, и горячие губы зашептали на ушко:

— Твой нежный стан меня притягивал магнитом всегда, сколько я себя помню.

— Не правда, я была костлявой лет с одиннадцати, неуклюжей и с вечно сбитыми локтями и коленями. Худая, бледная… Ты не мог меня выделять среди остальных. Ты старше меня на семь лет.

— Но и учиться я буду дольше… Как же хочется выпуститься с тобой вместе. Подали бы заявление как пара, получили бы распределение в Вуз и одну комнату в общаге.

Руки Руса согревали спину, нежно поглаживая, а я боялась выдать себя. Он ведь даже не представляет, что уже завтра никаких «нас» не будет. Никто из тех школьников, что сейчас проходят мимо и тепло улыбаются нашей, ставшей привычной за два года паре, не удивятся завтра его, да и моим, холодным взглядам. Мы и сами с Русом не вспомним о том, что потеряем в полночь.

Вжавшись в Руса, я зашептала, больше не в силах сдерживать порыв своей сущности защитить и уберечь:

— «Ураган тебя не остановит, бураны не навредят, беда стороной обойдет и дух твой отныне единый, в жизни земной не предаст».

Рус удивленно отстранил меня и принялся вглядываться в мое лицо:

— Зачем это? Думаешь, я не знаю, что откат за такой продолжительный наговор сильно ударит по тебе? Зачем, Янушка? Разве я так слаб?

Взяв его лицо в ладони, притянула для поцелуя, все еще горького, но горячего и искреннего. Его губы послушно разомкнулись, и мы потерялись в наслаждении. Только рядом с Арсуланом Свердловым я была собой. Дышала полной грудью и не боялась ничего.

— Эй, без пяти минут семейная пара, оторвитесь друг от друга.

Мой куратор, как всегда, была строга и серьезна. Алевтина Рысак стояла в паре шагов от нас и хмурилась. Сегодня я прогуляла ее пары. Ведь как та, кто не умер в зеркале, она все еще помнила и могла как — то помешать мне своими силами.

— Аля, можно сегодня она будет только моей? — попросил Рус севшим голосом. Его глазами уже смотрел демон, всегда голодный до моего тепла.

— Нет. Проваливай в душ, а потом у тебя зачет у сноходцев. Сам пропустил время пересдачи!

Алевтина погрозила ему пальцем, а потом, встав совсем близко к нам, прошептала:

— Я почти договорилась о твоем экстерне. Не подведешь меня — свалишь отсюда через год. Между вами будет один человеческий год учебы…

На лице любимого резко сменились эмоции от разочарования, до восторга. Он прижал меня к себе напоследок еще раз, отстранился и пошел к своему корпусу. А я опять укусила себя за щеку, понимая, что только что потеряла пять часов оставшегося нам времени. Арсулан уходил от меня, возможно навсегда, и даже сам не понимал этого. Я ощущала, как рушится мой мир, осыпаясь острыми осколками, но не могла это показать никому из тысячи живущих здесь существ.

－Зачем? — На выдохе вытолкнула из себя вопрос.

－Ты совершила бы фатальную ошибку. Я бы тоже свершила ее на твоем месте… Это в природе ведьм.

－Ошибку? — я непонимающе посмотрела на Алю.

－ Ребенок. Ты бы смогла его упросить сделать тебе сегодня малыша, но как бы ты поступила потом, не знает никто. Может бы сделала аборт, а может и родила. Но если ты и правда его любишь, то должна выполнить условие. Только после этого вы сможете быть вместе.

－Я бы оставила нашего малыша, — руки сами легли на живот. Я даже не думала об этом, но после ее слов поняла, что скорее всего так бы и поступила.

－Ты бы забыла, кто тебя наградил бебиком. Ценим ли мы стаканчики из — под кофе? Нет, это только хлам.

－Новая жизнь не хлам! — возмутилась я сравнению живого существа и куска бумаги.

－Но большая помеха для ведьмы на службе. Ты пока никто, еще даже не выпустилась, не получила образование, и не нашла работу. Вспомни собственную мать. Как ты себя чувствовала, когда эта женщина сбагрила тебя первому замеченному ею нелюдю. Она ничего не чувствовала к тебе. Так и ты не смогла бы полюбить ваше дите под этим проклятием. А что бы ты сказала Русу, когда вы встретились снова? Смогла бы простить себя через пять, семь, а может пятнадцать лет, увидев вашего первенца, оставленного на воспитание сторонним личностям? Знаешь, сколько вариантов возможны при таком раскладе? Так что это мое тебе “спасибо”. И последний урок－всегда расставайся быстро.

－Не могу заставить себя быть благодарной тебе. Не сейчас.

－Я знаю. Тебе будет очень тяжело, но ты ведьма, а мы храним баланс прежде всего в душе. Если там его нет, то и нас больше нет. Без этой истины мы всего лишь шарлатанки в большом городе, пускающие пыль в глаза любительницы денег.

－Я помню. Но разве есть у меня шанс быть с ним? Скажи честно.

－Шанс есть всегда. Духи вредные, бесчувственные, коварные, но справедливые. Если они поставили условие пролить тебе слезы три раза по разным мужчинам, то такой шанс у тебя будет. Главное, не упусти его.

Алевтина шагнула ближе и обняла меня. Ее теплые руки укутали меня в кокон заботы и добра.

－Спасибо тебе, девочка, спасибо тебе за меня и за них. Ты сама не представляешь, сколько душ и судеб спасла вчера. Каждый из нас сможет помочь многим, если не тысячам, то сотням. Спасенные в свое время протянут свою руку помощи другим, и так до бесконечности. Один твой выбор значил очень много.

－Я спасала его. Вы шли прицепом. — Ответила я то ли правду, то ли свою выдумку.

Я и сама не знала ответ на этот вопрос. Мои лучшие друзья, любимый мужчина и ведьма — наставница, все они были особенными, игравшими важные роли в моей жизни. Но с другой стороны, соглашаясь на условия духа, я думала только о том, как по каменным плитам текла темная кровь Руса.

— О, как же я могла подумать, что ведьма Янина вспомнила обо мне в столь тревожный момент? Мое сердце разбито, и я хочу утопить печаль в вине. — Алевтина тряхнула головой, и подхватив меня под руку, потащила в сторону домиков кураторов и педагогов.

— Сегодня напьемся с горя, а завтра ты пойдешь сдавать оракулу свои измышления. — Усмехнувшись, куратор добавила фразу, разрушившую образ взрослой и ответственной женщины. — По личному опыту знаю — мы, ведьмы, можем предсказывать только с большого похмелья.

－Меня выгонят, а в аттестате поставят неуд.

－ И что? Думаешь людская комиссия увидит эту оценку и исключит тебя? Для них ты уже сдала все на «хорошо» и поступила.

－ А ты не знаешь, куда именно меня зачислили?

－Куда-то, где возятся с бумажками, счетами и чужими деньгами. Какая разница, если ты умница в математике, а платить тебе будут совсем за другие свершения, младший искатель нестыковок Янина Вир? Пошли быстрее, напьемся и пусть все забудется.

Я послушно топала за своим куратором, а мое сердце рвалось к любимому. Наверное, он уже принял душ со сваренным мной лично для него можжевеловым мылом, и теперь спешит сдавать зачет по ненавистному ему снохождению. Его сущность не могла только наблюдать со стороны. Демонологи — это передовики, они лидеры, ведущие в бой отряды генералы. Смотреть со стороны, как мучается душа в оковах кошмара, для Руса пытка.

Меня резко дернули, привлекая внимание. Оказывается, мы уже прошли большую часть пути, и до домика Али нужно было только перейти по мосту через один из притоков речки с лирическим названием Верная. Она никогда не была бурной, не приносила в озеро муть и грязь. Вся школа стояла вокруг этого озера. На картах его не было, как впрочем и не существовало местной реки, полян и пары горных гряд. На просторах земли русской легко можно было затерять клочок земли и побольше, особенно с помощью полога стирающей вуали. Еще на первых уроках истории нам рассказывали, что школу построили до крещения Руси. Под видом отщепенцев, верующих в славянских Богов, многие нелюди избежали принудительного крещения. Потом был второй исход старообрядцев, ну, а когда люди забыли всю истинную веру, и принялись поворачивать под себя удобными углами первые заповеди, трактуя их на разный лад на съездах церковников, тут нечисть уже и не пряталась. О чем можно говорить, если священники верили в то, что вампир боится солнечного света и воды, над которой читали молитву, адаптированную на свой лад чуть ли не всеми приходами каждой страны? Сами того не понимая, Святые Отцы переписали заклятия от нашего брата, оставив их без сил.

Теперь мы свободно венчались в церквях, крестили детей, молились и помогали не инициированным своим собратьям. Отправляли их под покровительство таких мест, как наша школа. Мы не были злыми или кровожадными, скорее, справедливыми. Жили по законам души и подчинялись велению природы. Лесовики, болотницы, русалки, оборотни, и еще многие, о ком и не догадываются люди. Мы всегда были и будем. Этот мир больше любит нас, чем людей, подстраивается под нас и поддерживает места силы для нас. В отличии от людей, чувствующих в местах силы лишь бодрость, мы можем даже воскрешать своих собратьев при определенных условиях.

Стоя уже у самой двери, я оглянулась назад. Я буду скучать. Не только по Арсулану. По этому месту. Оно подарило мне куда больше, чем сейчас отнимал дух озера. Тут я была как дома долгие тринадцать лет, проведенные на обучении.

— Пойдем. Яна, тебе нужно забыть его уже сейчас, — усталым голосом позвала Аля, прикоснувшись к моему плечу. — Не хорони вас навсегда, думай об этом как о расставании и только.

— Это больно…

— Очень, но ты же настоящая ведьма, а значит, только смеешься в лицо невзгодам.

— Сегодня я хочу только плакать, — ответила я, повернувшись к ней лицом.

— А будешь пить! Цени мою самоотверженность, я ведь завтра принимаю зачеты у смежников. Ты даже не представляешь, какой бред они могут нести, с самыми честными глазами, стоя напротив моего стола. Так и хочется шарахнуть по столу и прописать пару дней отработки. — Жалуясь, она втащила меня в свой дом и закрыла дверь, отрезая от моего любимого навсегда.

А ведь когда — то давно, я уже ненавидела свое будущее…