Ледяное сердце

Анна Сергеевна Одувалова, 2022

Десять лет обучения, десять лет жизни за возможность постичь тайны магии и стать могущественной ведьмой. Я нарушила все правила и сбежала от того, кто сделал меня лучшей. А сейчас вынуждена нарушить еще одно, свое собственное – вернуться туда, где он сможет поймать меня и заставить заплатить по долгам прошлого. Надеяться я могу только на себя. Я Дайана Тейнон – лучший маг-охранник на территории Соединённых королевств, конечно, за исключением моего учителя. Но о нем я поклялась не вспоминать. Новый цикл Анны Одуваловой, который выходит за рамки романтического фэнтези. «Ледяное сердце» – первая книга трилогии. Young adult-цикл, где любовь – это борьба, вызов, преодоление, где становление героев происходит на глазах читателей, где эмоции захлестнут по-настоящему . Атмосфера Ликенбергии, разделенной на Северные, Срединные и Южные земли, покоряет. Земли соединены тоннелями-переходами, мир полон магическими животными: Кэлпи, Снежными котами, ящерами. Дайана – сбежавшая ученица темного мага. Она возвращается в родной северный городок, чтобы исправить ошибки прошлого. Но у прошлого на нее свои планы.

IV

Мрак

В последнее время приступы участились. Голова снова болит, и из-за этого я почти не сплю ночью. А с утра в гребаном замке никогда нет тишины. Вот и сейчас что-то громыхает на первом этаже, кто-то визжит под крышей, а с улицы мне в окно прилетает комок снега. Даже выглядывать лень. Все равно концов не найдешь. Упыри, тут живущие, уже научились вполне сносно отвираться. Пытаться вывести их на чистую воду из-за первого на сегодня косяка неразумно. Подвернется еще какой-нибудь весомый повод.

Я открываю глаза и сажусь на кровати. Комнату, словно паутина, оплетают черные, мерцающие нити темной магии. Демоны! Хорошо хоть на двери охранное заклинание, да и без него никто не смеет соваться ко мне. Помнится, за такое проявление магии лет сто назад сжигали без разговоров. Да и сейчас можно хлебнуть горя. Если бы черные нити могли видеть не только маги, но и простые смертные, пожалуй, пришлось бы стать отшельником. А так нужно лишь внимательно следить за тем, чтобы, когда я сплю, рядом не было никого магически одаренного. Оказывается, это не так сложно. К тому же нити появляются не каждый день. Правда, я не могу спрогнозировать ни головную боль, ни выброс магии, и это мешает. К счастью, сами по себе черные нити ни о чем не говорят — это просто проявление моего дара. Главное — сохранить в тайне, почему они стали появляться спонтанно.

Сон окончательно улетучивается, пока я методично убираю выверты моей силы. Я привычно избавляюсь от нитей и направляюсь в ванную. Плещу в лицо холодной водой и смотрю на отражение в зеркале. Из глаз медленно уходит затапливающая радужку и белок чернота. Пока это происходит, я вглядываюсь в свое лицо, в очередной раз непонятно зачем запоминая черты и дожидаясь, пока появятся мои собственные глаза — самые обычные темно-серые. Возможно, потому что знаю: однажды темнота не уйдет и это навсегда изменит меня и мое восприятие мира. Неизвестно, кто тогда посмотрит на меня из зеркала. Но, к счастью, случится это не сейчас. Есть время разобраться.

Сегодня я вовремя замечаю сгустившийся за спиной туман и успеваю увернуться от черной лохматой туши, спикировавшей на меня из стены. Торчащая во все стороны шерсть, хвост трубой и мерцающий алым единственный глаз. С утра меня изволит навещать кошмар всея замка — Пушистенька. Промахнувшись, он влетает в стену, цепляется за висящее на крючке полотенце и съезжает по нему на пол, оставляя на темно-серой махровой ткани рваные дыры от когтей. Еще одна испорченная мерзавцем вещь. Впрочем, я привык. Этот, с позволения сказать, котик живет у меня уже очень давно. Правда, раньше у него был более мягкий нрав. Зато теперь мы можем пугать им незваных гостей и нерадивых учеников.

Кот шипит, сверкает одним алым глазом и, саданув меня лапой с когтями по голой ноге, оставляет три кровавые царапины, а после этого под звуки моих ругательств растворяется в стене. Идет терроризировать других обитателей замка. Просто считает хорошей традицией начинать свой день с выражения ненависти ко мне. А ведь когда-то Пушистенька был весьма милым. Но возраст, повышенное внимание, ну и некое магическое воздействие, которое я совершил в приступе сентиментальности, превратили вполне обычного избалованного кота в тварь, держащую в страхе весь замок.

У моих учеников самое страшное наказание — любить Пушистеньку неделю. То есть убирать кошачье мнение об обитателях замка, отложенное в самых укромных углах, следить, чтобы в чашке, которую поганец любит опрокидывать, была вода, а в мисках корм. А, ну да, корм еще надо поймать. Абы что Пушистенька жрать не желает, а вкусы у него с некоторых пор стали весьма причудливыми.

Я наслаждался ужасом в глазах провинившихся, хотя по-настоящему хотел наказать Пушистенькой одну конкретную ученицу, которая посмела всучить мне эту тварь. А потом сбежала. Больше я ни у кого не видел таких больших и несчастных глаз, только у рыжей девчонки и черного кота. Оба в детстве поражали своей преданностью и миловидностью, но с возрастом обнажили истинную сущность. Эти двое очень похожи. Только если в трансформации Пушистеньки был виноват я, то Дайана… Дайана сама выбрала свой путь. Она добровольно стала тем, кем сейчас является. Она думает, я не знаю, где она? Считает, что сдался и забыл о том, что она мне должна? Но она ошибается. Я всегда рядом и просто жду нужного момента, и он почти наступил.

Дайана

Холод я ощущаю сразу же, как завершается переход, поэтому натягиваю шубу, хотя делать это в несущемся экипаже не очень удобно. Когда покупала ее, не думала, что пригодится это роскошное одеяние до пят из блестящего черного меха. Я не знаю, зачем ее приобрела, наверное, потому что со времен жизни в Северных землях привыкла — шуба в гардеробе быть должна, иначе зиму не пережить. Вот и в более мягком климате рефлекс сработал. В итоге в Стоклиме, где зимой снег выпадал максимум на пару недель в середине зимы, шубу я не надела ни разу, мне и в легком пальто холодно не было.

Интересно, какая сейчас погода в окрестностях Сноурга? Чем порадуют Северные земли — крепким трескучим морозом или вьюгой с ветром, сбивающим с ног? Я сдерживаюсь, чтобы не кинуться к окну и не ждать, прилипнув носом к стеклу, когда же мы выедем из горы. Все-таки я не одна в карете. Нужно поддерживать образ безразличной стервы. Все переживания я держу в себе — несколько минут все равно ничего не изменят. В том числе и погоду за окнами. В сумке шебуршится Эль, видимо, чувствует похолодание, потому что переход вампира не разбудил.

— Мы почти на месте, — говорит эш Грис. — На привале, пока нам меняют келпи на кошек, будет около часа свободного времени. Можете провести его в экипаже или…

— Спасибо, я предпочту прогуляться.

— Обедать в забегаловках Вьюжной заставы не рекомендую, — предупреждает эш Грис. — Не всегда лучшее качество.

— О, поверьте, я знакома с местной кухней — это раз, неприхотлива — два, и обладаю крепким желудком — три. Не волнуйтесь за меня. Я приехала не в далекий, суровый край из благополучных Срединных земель, я вернулась домой.

Экипаж останавливается, и я выхожу на морозный воздух, вдохнув его полной грудью и осознавая, как же я соскучилась по этой свежести. Уже темнеет. В Северных землях ночь наступает рано. Небо сегодня чистое, ни единого облачка, а звезды большие и яркие. Таких не увидишь больше нигде. Ближе к горизонту всполохами светится необычное природное явление «дыхание дракона» — разноцветные мерцающие разводы на небосводе. Словно кто-то провел широкой кистью сверху вниз, почти до самой земли, оставив бледно-розовые, голубые и желтоватые полосы, которые таинственно светятся в темноте. Считается, если попадешь в сияние, обретешь великую силу — но это вранье. Однажды, на второй ступени обучения, мы сбежали из школы в ночь и даже добрались до горного хребта, прямо над которым «подышал дракон», но прибавилось после того раза у нас исключительно проблем. Ребекка до сих пор мне вспоминает ту прогулку.

Вьюжная застава — место, где путешественники могут оставить в тепле своих келпи, а взамен взять любых других животных для того, чтобы двигаться дальше. Тут всегда шумно, людно и несколько суматошно.

Для привилегированных и богатых гостей есть возможность подняться на второй ярус заставы и посидеть в относительном уюте и тишине, но мне это неинтересно. К тому же туда, отдав распоряжения, отправляется эш Грис. А я не хочу проводить с ним больше времени, чем это необходимо.

Мой спутник говорил, что тут лучше не есть. Он просто не знает проверенных мест, а я знаю. Среди многочисленных лавочек, торгующих безделушками из костей демонов, статуэтками из нетающего льда и прочей туристической мелочевкой, среди разных кафешек и ларечков, в которых продают горячие лепешки с мясом и горячее вино с медом, которое никогда не остывает, есть одно место, где я раньше с удовольствием обедала. Оно находится в глубине рядов — там, куда туристы, как правило, не доходят. Кормили там вкусно, сытно и недорого, а атмосфера была приятной. Раньше. И хотя с моего последнего посещения прошло девять лет, не думаю, что паб «Северный волк» исчез. Он символ, визитная карточка, о которой знают только завсегдатаи этих мест. Возможно, стоит держаться в стороне от заведений, куда я заглядывала раньше. Но я уверена — меня никто не узнает, даже если персонал не сменился за это время. Невозможно запомнить лица всех посетителей. Поэтому я просто прячу яркие рыжие волосы и пониже натягиваю капюшон на глаза. Приглядываться ко мне точно никто не будет.

— Ты вообще собираешься меня выпускать? — раздается недовольно из сумки. — Я, между прочим, тоже хочу размять если не ноги, то крылья.

— А что, нужно? — удивляюсь я. — Думала, тебе хорошо, тепло и уютно.

— У меня затекло все. Мне душно и в то же время холодно. Выпусти меня, Дайана, будь человеком.

— Как скажешь, — соглашаюсь я. — Подожди только немного, выйдем из толпы.

Как и на любом стихийно возникшем рынке, во Вьюжной заставе, несмотря на скопление людей, много глухих закутков, где валяются промороженные овощи, помои и поломанные ящики из-под товара. Я в своей шубе тут смотрюсь неуместно, но если действовать быстро, есть шанс, что никому не попадусь на глаза и не привлеку ненужного внимания.

Я поворачиваюсь спиной к улице и раскрываю меховую сумку, в которой прячется Эль. Недовольный, помятый летучий мышонок неуклюже забирается мне на рукав, какое-то время перетаптывается с лапы на лапу и расправляет крылья.

— Ты долго? — шиплю я. — Не хочу здесь торчать!

— Говорю же! Все затекло. У меня крыло колет. Как я тебе полечу?

Я вздыхаю. Эль не был бы Элем, если бы не устроил мини-представление, но когда я раздраженно дергаю рукой, он все же вспархивает в воздух, превращаясь в струйку черного дыма. Она опускается к моим ногам, скользит между мусорных баков, и из-за угла выходит уже полностью одетый блондин с волосами, забранными в низкий хвост. Его темное кашемировое пальто на севере смотрится слишком легким, но более теплая одежда Элю ни к чему. Вампир — существо условно живое. Ему не нужно бояться морозов, они лишь делают его слабее, но не убивают. Даже солнечный свет вопреки легендам не способен убить вампира. Хотя дети ночи и предпочитают темное время суток, днем они тоже могут выходить, просто испытывают дискомфорт и теряют большую часть своих сил.

Я убеждаюсь, что напарник уже скрылся в толпе, и отправляюсь обедать, лишь мысленно напомнив Элю:

«Встречаемся тут же через сорок минут».

«Северный волк» никуда не исчез, он все так же стоит в тупике между кузнечной лавкой и гончарной мастерской. Только краска немного облупилась на дверях, да появилась новая, более яркая вывеска.

Даже здесь на улице чувствуется запах дыма и жарящегося на углях мяса. Рот наполняется слюной, и я делаю шаг в теплое, наполненное ароматами еды и специй помещение.

Каменные стены, длинные дубовые столы и чучело оленя-людоеда в глубине зала. Тут и правда ничего не изменилось. Я по привычке прохожу к небольшому столику в закутке, где сидела раньше и, подозвав официанта, делаю заказ. Тоже весьма традиционный — свиные ребрышки на гриле с молодым картофелем и острым маринованным перцем и большую порцию неостывающего вина навынос. Решаю, что допью по дороге. Такого вкусного, как здесь, мне пробовать не доводилось.

Зал полупустой. За несколькими сдвинутыми столами сидят торговцы. У них шумно, обсуждаются сделки, травятся байки, и льется вино рекой. Несколько таких же, как и я, одиноких путников занимают маленькие столики. Дальше расположились наемники, которые предпочитают место в тени. Отсюда не получается разобрать, сколько их. Стандартный контингент для «Северного волка».

Пока жду заказ, еще один столик занимает веселая компания молодежи. В них я узнаю себя почти десятилетней давности, когда внутри бурлила энергия и чувствовался кураж от первых самостоятельных шагов в жизни.

Передо мной ставят ароматно пахнущее блюдо с мясом, и я даже прикрываю от удовольствия глаза, возблагодарив богов-покровителей за хороший метаболизм и подвижный образ жизни. Я могу себе позволить наслаждаться едой без сожалений и угрызений совести. Не это ли мечта любой женщины? Правда, любая женщина вряд ли мечтает бегать от нечисти по крышам и годами заниматься тяжелой физической подготовкой, потому что любая нечисть от природы сильнее, быстрее и выносливее одной худосочной ведьмы. Приходится компенсировать тренировками и упорством.

Есть хочется неимоверно, холод только усиливает это желание. Следующие двадцать минут я трачу на наслаждение лучшими ребрышками в моей жизни. Горячее вино разгоняет кровь по венам, паб я покидаю сытая и почти довольная. За время обеда я даже позволяю себе не вспоминать о тех обстоятельствах, которые меня сюда привели. Разберусь как-нибудь, а перед отъездом домой съем еще порцию, а может быть, даже две. И еще возьму с собой.

Наемников, которые, выходят из паба следом за мной, я замечаю сразу же и на этот раз пересчитываю. Так, на всякий случай. Скорее по привычке, нежели преследуя какую-то конкретную цель. Шесть человек. Одинаковые, бесшумные, одетые в темные штаны и такие же курточки из мягкой хорошо выделанной замши, зачарованной от холода. «А на мне неудобная шуба, — мелькает в голове. — Надо избавляться».

Руки живут своей жизнью, я на автомате расстегиваю несколько пуговиц, еще даже не обозначив мысленно опасность. Просто готовлюсь при случае быстро скинуть мешающую одежду. Закрепленные на запястьях кинжалы послушно скользят в руки.

Пусть лучше ошибусь и наемники тут совсем с другой целью, но застегнуть шубу и спрятать оружие не проблема. Это лучше, чем оказаться застигнутой врасплох.

Наемники скрываются, и они все же следуют за мной. Делают это весьма грамотно. Передвигаются, постоянно меняясь местами. Из-за одинаковой одежды и походки со стороны может показаться, что их всего трое или четверо. Остальные постоянно держатся в тени. То замирают у лавочек с безделушками, то, наоборот, устремляются вперед, и, подходя к нашему с Элем месту встречи, я точно знаю, в какой момент они нападут. Я могу мысленно позвать напарника и велеть следовать за мной, но здраво рассуждаю — лучше пусть нападение будет там, где я ожидаю, чем в другом месте. Закутков по дороге до стоянки предостаточно.

Первый из наемников кидается ровно в тот момент, когда я резко разворачиваюсь и сбрасываю с себя шубу, освобождая руки для замаха. Поступаю, как истинная девочка, закинув одежду подальше, чтобы она не пострадала при драке. Вряд ли мужики думают о таких мелочах, а я за нее выложила немаленький гонорар.

Я прекрасно понимаю, что одна ни за что не справлюсь с шестеркой взрослых мужчин, но на моей стороне козырь — Эль. Я знаю, что напарник где-то поблизости. Не в его правилах опаздывать. В мысленный зов я вкладываю всю свою тревогу.

А сама кидаюсь вперед, используя коронное заклинание невидимости. Сегодня оно не поможет мне скрыться, но зато позволит выиграть время. Срабатывает эффект неожиданности, и кинжалы поражают первую жертву. Но я знаю, остальные будут быстрее и осторожнее. А я по-прежнему одна.

Отскакиваю назад, позволяя телу наемника упасть, и снова взмахиваю крест-накрест, задевая следующего нападающего. Остальные пытаются обойти меня по кругу и заходят сзади. Я осознаю: долго держать оборону не смогу. Их слишком много. Где-нибудь собьюсь и допущу брешь в магической защите. «Э-э-ль!» — мысленно ору я, понимая — если вампир где-то рядом, он услышит и поймет, что помощь мне нужна немедленно. Это мой единственный шанс на спасение.

Следующего противника укладываю волной ветра. Заклинания стихии не мой конек. Я совершено не дружу с огнем и льдом. Воздушная магия дается чуть лучше. Я хлещу наотмашь порывом воздуха, сбивая с ног и отбрасывая противника в сторону и переключаюсь на следующего, выжидая, пока смогу ударить магией снова. Увы, она не бесконечна. Любое, даже отработанное до автоматизма заклинание требует подготовки и времени. В ближнем бою по-прежнему лучшим помощником остается кинжал.

Двигаться становится сложнее. Магия слабеет. Мерцающий подвижный щит, который отводит от меня удары, долго удерживать не получится. Он уже заметно побледнел. Мне удается вырубить еще одного нападающего, поднырнув под его руку и ударив чуть ниже солнечного сплетения. Из рваной раны на животе хлещет кровь, и вот мужчина уже не может встать, окрашивая кровью утоптанный снег, но и меня задевают. Я уже начинаю уставать и в один момент слишком открываюсь. Бок обжигает боль, а плотная ткань платья напитывается кровью. Демоны!

Я шиплю и невольно замедляюсь. Боль сильная, а руки, сжимающие кинжалы слабеют. Я не продержусь долго. Противники это чувствуют и наступают активнее, тесня меня к мусорным бакам. Именно в этот момент у моих ног начинает змеиться черный дым. Нападающие теряются, понимая, что перед ними неизвестная магия, но, на свою беду, отступать не спешат. А зря.

Элю не нужны кинжалы, магия и оружие. На его стороне жажда крови, скорость и смертоносные клыки. Те, кто в первый раз видит вампира в боевой трансформации, всегда пугаются, даже если он действует на их стороне. Я не исключение, но превращение красивого блондина в кровожадную тварь с горящими алым светом глазами стало уже привычным.

А вот наемники впечатляются. Хотя и не кидаются врассыпную, а значит, видели и не такое. Моя задача страховать, причем прежде всего себя. Эль разберется со всеми, я это знаю. К тому же двоих я убила, а еще двоих задела, но цель нападающих — я, поэтому нужно оставаться начеку. Перед глазами все расплывается, и рана горит, но я упорно держусь и из последних сил вливаю магию в защитный контур.

Эль передвигается, словно смерч. Кидается к первому противнику размазанным пятном и впивается клыками в горло. Вспарывает когтями шею следующего и, отбросив первую жертву, бросается к убегающим. Все заканчивается быстро. Некоторые наемники еще живы, один успевает сбежать, придерживая распоротый моим кинжалом бок. А другой, недобитый мной, хрипит на снегу. Я медленно поднимаюсь и подхожу ближе.

— Кто? — спрашиваю, вцепившись ногтями в шею, и заставляя смотреть себе в глаза. — Кто вас послал? Скажешь — останешься жить.

Сзади тяжело дышит Эль. В глазах наемника отражается ужас, когда он бросает взгляд мне за спину, и я его понимаю. Я и сама стараюсь не смотреть на своего напарника, пока тот не придет в себя. Жуткое зрелище. Длинные зазубренные клыки, испачканные в крови, мертвенно-бледная кожа и дьявольский огонь в шальных глазах. Вампиры красивы, пока не приготовились тебя сожрать.

— Еще раз спрашиваю — «кто»? — шиплю я, но мужчина не отвечает. Только усмехается, дергает кадыком, словно что-то глотая, и закатывает глаза под мою ругань. Яд.

— Демоны! — возмущаюсь я и со злости луплю кулаком по снегу.

— Это он их послал? — тихо спрашивает за спиной Эль. — Твой учитель?

— Нет. Если Мрак меня найдет, то никогда не отправит наемников. Такое… — я указываю на залитый кровью снег, — не его стиль.

— Почему? Слухи о нем ходят разные.

— И большинство из них правдивы, но меня он хочет поймать сам. Это очевидно. А наемники вообще собирались или убить, или покалечить. И меня злит, что я понятия не имею, кто за этим стоит.

Я медленно поднимаюсь, прикрывая рану рукой и направляя на нее всю оставшуюся силу. Должно получиться, если не заживить, то хотя бы остановить кровь. Мне еще ехать два часа, и заказчик ничего заподозрить не должен. Никто не должен знать, в какие неприятности я тут попала. К тому же мне помогал Эль. Он убил несколько человек. Вампиру бывает сложно доказать, что он всего лишь защищался.

— Оборачивайся и пошли. Мы уже опаздываем, — командую я, направляясь за шубой. Я вся в крови. Даже руки. Но, надеюсь, шуба скроет следы. Правда, запах крови не отобьет, и это плохо, но, возможно, эш Грис не заметит.

— Думаешь, хорошая идея? Продолжать путешествие? Может, повернем назад, пока не поздно. Ясно же, что творится нечто странное. Ты не успела въехать в Северные земли, и тебя уже попытались убить.

— Нам нельзя сейчас поворачивать назад. Эль, ты убил тут нескольких человек. Нам не нужно лишнее внимание. Лезь в сумку и не высовывайся. Будем делать вид, будто ничего не произошло. Рядом с эш Грисом сейчас безопаснее всего. Сбежим, меня свяжут с этим происшествием быстрее, а там могут выйти на тебя. К тому же один из наемников убежал.

— Ты, как всегда, права.

Эль обращается черным дымом и затекает в сумку, а внутри уже шевелится в образе летучей мыши.

— Я знаю, иначе не дожила бы до своих лет, — тихо произношу я в пустоту. Оттираю кровь с рук снегом, накидываю на плечи шубу и выхожу из подворотни, стараясь идти ровно и не обращать внимания на пульсирующую боль в боку. Хочется верить: кровоостанавливающего заклинания хватит до места, а там я что-нибудь придумаю. Главное, убраться отсюда, пока не подоспел МагСтраж. Впрочем, я помню, как подразделение порядка работает в Северных землях — медленно.

Первый отряд, сосредоточенно пробирающийся между путешественниками, ожидающих замену келпи, я вижу, когда усаживаюсь в карету.

— Трогаем, — недовольно приказываю, даже не взглянув на эш Гриса.

— Ты опоздала, — укоризненно замечает он. — Я начал волноваться.

— Долго несли ребрышки, — отзываюсь я и поворачиваюсь к окну. Мне так погано, что поддерживать разговор не хочется совершенно. Только бы доехать.

— Все нормально, Дайана? — уточняет он, даже с нотками заботы в голосе.

— Нет. Я предпочла бы быть дома, а не здесь. Ненавижу Северные земли и холод.

Это неправда. На самом деле я ненавижу неприятности и неопределенность.