После ссоры

Анна Тодд, 2014

Книга, которая прочно заняла первые строки в списках бестселлеров по всему миру. Тесс и Хардин такие разные, но они созданы друг для друга. И даже их ссоры, кажется, происходят лишь для того, чтобы понять – та искра, которая проскочила между ними при первой встрече, разгорается все больше. Но разве отношения влюбленных бывают гладкими? Никогда! Вот и Тесс с Хардином вынуждены доказывать свою любовь друг другу и всему миру. Книга содержит бонусную главу.

Глава 4

ТЕССА

Выгляжу я отвратительно. На мне мешковатые джинсы и свитер, макияж не смыт со вчерашнего дня, волосы спутались. Я смотрю на девушку, которая стоит позади него. Ее шелковистые каштановые волосы распущены и волнами спадают по спине. Она чуть накрашена, но макияж выглядит идеально, ведь она — из тех девушек, которым вообще не нужна косметика. Конечно, она именно такая.

Это так унизительно, что мне хочется провалиться сквозь землю и не попадаться на глаза этой прекрасной девушке.

Когда я поднимаю одну из своих сумок, Хардин, кажется, вспоминает, что он пришел не один, и он бросает на брюнетку взгляд.

— Тесса, что ты здесь делаешь? — спрашивает он. Я стираю макияж с глаз, а он обращается к своей спутнице: — Можешь оставить нас на минутку?

Она смотрит на меня, затем кивает и выходит в коридор.

— Не могу поверить, что ты здесь, — говорит он и заходит на кухню.

Он снимает куртку, и простая белая футболка задирается, обнажая загорелый торс. Болезненно искривленные ветви мертвого дерева, набитого у него на животе, будто насмехаются надо мной. Просят дотронуться. Мне очень нравится это тату, оно лучшее из всех, что у него есть. Только теперь я замечаю связь между ним и этим деревом. Они оба бесчувственны, оба одиноки. Но у дерева, по крайней мере, есть надежда когда-нибудь снова расцвести. У Хардина — нет.

— Я… я уже собиралась уходить, — выдавливаю я.

Он выглядит таким идеальным, таким красивым. Прекрасным источником моих бед.

— Прошу, дай мне все объяснить, — умоляет он, и я замечаю, что круги у него под глазами еще страшнее, чем мои.

— Нет. — Порываюсь взять сумки, но он выхватывает их и бросает на пол.

— Две минуты, больше я ничего не прошу, Тесс.

Две минуты наедине с Хардином — это слишком долго, но понимаю, что этот последний разговор нужен для того, чтобы я могла двигаться дальше. Я вздыхаю и сажусь, пытаясь сдерживать любые эмоции, которые могли бы выдать мое истинное состояние. Хардин явно удивлен, но тут же садится напротив меня.

— А ты быстро оправился, — спокойно говорю я, кивая в сторону двери.

— Что? — переспрашивает Хардин, а потом, кажется, вспоминает о брюнетке. — Она работает со мной. Внизу ее ждет муж с маленькой дочкой. Они ищут новое жилье, так что она хотела посмотреть нашу… эту квартиру.

— Ты переезжаешь? — спрашиваю я.

— Если ты останешься, то нет, но мне нет смысла жить здесь без тебя. Я просто думаю, какие у меня есть варианты.

Чувствую некоторое облегчение, но враждебно настроенная часть меня замечает: если он не спит с этой брюнеткой — это еще не значит, что скоро он не переспит с кем-нибудь еще. Я не обращаю внимания на грусть, которая наваливается на меня, когда Хардин говорит о своем переезде, хотя меня при этом здесь точно не будет.

— Ты думаешь, я смог бы привести кого-то в нашу квартиру? Прошло всего два дня — ты считаешь меня способным на это?

Смелости у него не отнять.

— Да! Теперь, конечно, считаю! — со злобой киваю я.

Его лицо вспыхивает болью. Но мгновение спустя он просто вздыхает, сдавшись.

— Где ты вчера ночевала? Я пошел к отцу, но тебя там не было.

— У матери.

— Вот как. — Он опускает взгляд. — У вас все наладилось?

Я смотрю прямо ему в глаза — поверить не могу, что у него хватает наглости спрашивать о моей семье.

— Это уже не твое дело.

Он тянется ко мне, но замирает.

— Я так скучаю по тебе, Тесса.

Я снова начинаю задыхаться, но потом вспоминаю, как искусно он умеет врать. Я отворачиваюсь.

— Ну конечно.

Несмотря на вихрь эмоций, я не позволю себе расплакаться прямо перед ним.

— Я правда скучаю, Тесса. Я знаю, что серьезно облажался, но я тебя люблю. Ты нужна мне.

— Просто замолчи, Хардин. Не трать зря свое время и силы. Теперь ты меня не обманешь. Ты получил что хотел — так почему бы тебе на этом не остановиться?

— Потому что я не могу. — Он хочет взять меня за руку, но я отдергиваю ее. — Я люблю тебя. Мне нужно, чтобы ты дала мне шанс исправиться. Ты нужна мне, Тесса. Ты нужна мне. И я тоже нужен тебе…

— Нет, вообще-то, не нужен. Пока не появился ты, моя жизнь была отличной.

— Отличной не значит счастливой, — говорит он.

— «Счастливой»? — усмехаюсь я. — И что же, теперь я, по-твоему, счастлива?

Он еще смеет заявлять, что мое счастье зависит от него!

Но я была счастлива с ним. Очень счастлива — когда-то.

— Ты не можешь просто взять и сказать, что не веришь моим словам, не веришь, что я тебя люблю.

— Я знаю, что это не так, для тебя это была всего лишь игра. Я влюбилась в тебя, а ты меня использовал.

Его глаза наполняются слезами.

— Прошу, позволь доказать, что я люблю тебя. Я сделаю все что угодно, Тесса. Все.

— Ты уже достаточно доказал мне, Хардин. И я сижу сейчас здесь лишь потому, что должна выслушать тебя, чтобы моя жизнь двигалась дальше.

— Я не хочу, что твоя жизнь двигалась дальше, — говорит он.

Я резко выдыхаю.

— Не важно, чего хочешь ты. Важно то, что ты причинил мне боль.

Его голос звучит слабо и надтреснуто.

— Ты говорила, что никогда меня не бросишь.

Когда он становится таким, я за себя не отвечаю. Я не хочу, чтобы его боль контролировала меня, сбивала с толку.

— Я говорила, что не брошу тебя, если на то не будет повода. Но ты дал мне его.

Теперь я прекрасно понимаю, почему его всегда так волновало, что я могу уйти. Я думала, это что-то вроде навязчивого стремления угодить мне, но я ошибалась. Так ошибалась! Он знал, что как только я узнаю, то сразу же от него уйду. И сейчас я должна была уйти. Я оправдывала его тем, что в детстве он прошел через множество трудностей, но теперь я начинаю понимать, что об этом он тоже врал. Врал обо всем.

— Я больше не могу. Я верила тебе, Хардин. Я доверяла тебе всей душой — полагалась на тебя, любила тебя, — а все это время ты меня использовал. Ты хоть представляешь, как я себя чувствую? Все вокруг смеялись за моей спиной, унижали меня, и ты в том числе — человек, которому я доверяла больше всех.

— Я знаю, Тесса, знаю. Я не могу выразить, как сожалею. Я не знаю, какого черта вообще придумал этот спор. Я думал, все будет просто… — Он говорит, и его руки дрожат. — Я думал, ты всего лишь переспишь со мной, и на этом все кончится. Но ты была такой своевольной и такой… загадочной, что я непрестанно думал о тебе. Я сидел у себя в комнате и придумывал поводы увидеться с тобой, пусть даже для того, чтобы поругаться. После прогулки у ручья я знал, что дело уже не просто в споре, но не мог признаться себе в этом. Я боролся с собой и беспокоился о своей репутации — знаю, это полный бред, но я стараюсь быть честным. И когда я рассказал всем про то, что между нами было, я не стал говорить, чем именно мы занимались вместе… я не мог так поступить с тобой, даже в самом начале. Я просто придумывал всякую фигню, на которую они покупались.

Несколько слезинок капают из моих глаз, и он наклоняется ко мне, чтобы стереть их. Я не успеваю отодвинуться, и его касание обжигает мою кожу. Я изо всех сил стараюсь не прильнуть к его ладони.

— Я не могу видеть тебя такой, — бормочет он. Я закрываю глаза и открываю их снова, отчаянно надеясь остановить слезы. Я молчу, а он продолжает: — Клянусь, я начал рассказывать Нэту и Логану про ручей, но понял, что это меня только злит — и даже вызывает ревность из-за того, что они могут узнать, что мы с тобой делали… что ты со мной почувствовала, так что я сказал, что ты… в общем, сочинил всякую ерунду.

Я понимаю, что его ложь о том, чем мы занимались, ничуть не лучше того, если бы он рассказал им правду. Но почему-то чувствую облегчение, узнав, что только мне и Хардину известно, что произошло между нами, какими были наши самые интимные моменты.

Но этого все равно недостаточно. И опять же, может, он и сейчас мне врет — как знать? — а я уже успела поверить. Да что со мной такое, черт возьми?

— Даже если я поверю в это, я тебя не прощу, — говорю я.

Я сдерживаю слезы, а он обхватывает голову руками.

— Ты меня не любишь? — спрашивает он, глядя на меня сквозь пальцы.

— Люблю, — признаюсь я.

Искреннее признание тягостно повисает в воздухе. Хардин опускает руки и смотрит на меня так, что я начинаю жалеть о сказанном. Хотя это правда. Я люблю его. Люблю слишком сильно.

— Тогда почему ты не можешь меня простить?

— Потому что этому нет прощения. Ты не просто соврал мне, ты затащил меня в постель, чтобы выиграть спор, — а потом показал друзьям простыню, испачканную кровью. Как такое можно простить?

Он убирает руки от лица, в его ярко-зеленых глазах я вижу отчаяние.

— Я затащил тебя в постель, потому что я тебя люблю! — говорит он, но я лишь решительно качаю головой, и он продолжает: — Я теперь не знаю, кто я такой без тебя.

Я отворачиваюсь.

— У нас все равно бы ничего не вышло, мы оба это понимаем, — заявляю я, чтобы успокоить саму себя. Тяжело сидеть напротив Хардина и видеть его боль, но в то же время чувство справедливости подсказывает, что вид его страданий должен облегчить мои… хоть как-то.

— Почему не вышло бы? У нас все было хорошо…

— Наши отношения были построены на лжи, Хардин. — И так как его боль вдруг придала мне уверенности, добавляю: — И вообще, посмотри на себя и посмотри на меня. — На самом деле я так не думаю, но когда я использую его главное сомнение — хотя внутри меня будто что-то умирает, — по его лицу я понимаю, что он этого заслуживает. Его всегда волновало, как мы смотримся вместе; он боялся, что для него я слишком хороша. И теперь я бросила это прямо ему в лицо.

— Все дело в Ное? Ты виделась с ним, так ведь? — спрашивает Хардин.

Я изумленно открываю рот: вот это наглость. В его глазах блестят слезы, и мне приходится напоминать себе, что во всем виноват он. Это он все испортил.

— Да, виделась, но он тут ни при чем. Проблема в тебе — ты творишь с людьми все, что взбредет в твою чертову голову, даже не думая о последствиях, а потом ждешь, что никто и слова не скажет! — кричу я и встаю из-за стола.

— Это не так, Тесса! — выкрикивает он в ответ, а я закатываю глаза. После этого он замолкает, затем встает и смотрит в окно, потом снова на меня. — Ладно, пусть, может, это и правда. Но ты действительно важна для меня.

— Ну, об этом нужно было думать, когда ты хвастался своей победой, — уверенно говорю я.

— Моей победой? Охренеть, ты это сейчас серьезно? Ты для меня не какая-то там победа — ты для меня все! Ты — мое дыхание, моя боль, мое сердце, моя жизнь!

Хардин делает шаг ко мне. Больше всего меня расстраивает, что эти слова оказались самыми трогательными из всех, которые он когда-либо мне говорил, — но прозвучали они лишь криком.

— Что ж, теперь уже поздно! — кричу я в ответ. — Думаешь, ты можешь просто…

Внезапно он хватает меня, обняв сзади за шею, и притягивает к себе, впиваясь в мои губы. Чувствую знакомое тепло его губ и едва держусь на ногах. Мой язык отвечает на его поцелуй прежде, чем я успеваю понять, что происходит. Он издает облегченный стон, и я пытаюсь оттолкнуть его. Одной рукой он хватает меня за запястья и держит их на своей груди, продолжая целовать меня. Я все еще стараюсь вырваться, но мои губы не отрываются от его. Он отходит назад и тянет меня за собой, пока не упирается в стол. Другой рукой он поглаживает мою шею, одновременно удерживая меня на месте. Вся моя боль и страдания понемногу исчезают, и мое тело расслабляется. Это ошибка, но такая правильная!

Но ошибка.

Я вырываюсь. Он пытается поцеловать меня снова, но я отворачиваюсь.

— Нет, — говорю я.

Его взгляд становится все более нежным.

— Прошу… — умоляет он.

— Нет, Хардин. Мне пора идти.

Он выпускает мои руки.

— Куда?

— Я… пока не знаю. Мама пытается договориться, чтобы меня заселили обратно в общежитие.

— Нет… нет… — Он качает головой, в голосе его слышится тревога. — Не возвращайся в кампус, живи здесь. — Он проводит рукой по волосам. — Если кто и должен остаться, так это ты. Прошу, останься здесь, чтобы я знал, где ты находишься.

— Тебе не нужно знать, где я.

— Останься, — повторяет он.

Если уж начистоту, то признаюсь: я хочу остаться с ним. Я хочу сказать, что люблю его так, что задыхаюсь, но не могу. Я не желаю снова стать девчонкой, которая позволяет парням делать с ней все, что только придет в их голову.

Я поднимаю сумки и произношу то единственное, что заставит его не пойти за мной.

— Мне пора, меня ждут мама и Ной, — вру я и выхожу из квартиры.

Он не идет следом, и я заставляю себя не оборачиваться, чтобы не видеть, как ему больно.