Сердце нового мира. Книга седьмая

Анна Цой, 2022

Седьмая книга цикла «Сердца трех миров». Цель. И больше ничего. Так ведь и должно быть, да? А что, если я хотела сбежать от неё к тому, кому сделала больно? Что, если правильный путь не тот, о котором твердит разум, а тот, о котором кричит сердце? Выбор. Это хорошо. А был ли он моим? Потому как… рядом со мной есть кое-кто другой, кто имеет свою правду, желание быть рядом и цель. Хорошую? Время покажет. А может, я сама должна буду сделать решающий выбор. Во всём. Впереди сбор Атланты, борьба со сторонниками, а не с врагами, решающий бой и новый мир. Впереди только счастье. А не смерть. Ведь так, Алесса Хакгард? Или Вольтер?Содержит нецензурную брань.

Пролог

— Открытое нарушение договора, Вольтер, — облокотился на угол обеденного стола Виктор Кери, — я вынужден заблокировать тебя.

Феликсиниан не отреагировал ни на слова Высшего, ни на его скрещенные у груди руки, ни на то, что обоих их обдувал лёгкий летний ветерок, хотя они находились в замке Владыки. Князь практически лёг на кресло главы рода и опустошённо глядел на стол перед собой.

— Вы с Варгом — истинно дети, — закатил глаза Виктор, — отрицаешь? — хмык, — молчание. Замечательно. Остановка времени пятнадцать минут. Думал, что я не отслежу её? Ты не первый, кого я планирую заблокировать. Ты должен это понимать. Удерживает меня от этого лишь Элла.

Отсутствующие три стены из четырёх в столовой дворца делали комнату настолько светлой, что лица замерших неживыми статуями членов Совета Танатоса озарились лучами солнца.

— Однако, как я уже говорил, у нас был договор, — пытался добиться ответа от напряженного, но безразличного Князя мужчина, — и я не идиот — понимаю, что будет, дотронься я до её коробки с игрушками.

Вольтер усмехнулся с весомой долей злости.

— Ощущаю себя тем, кто прячется за одной юбкой, чтобы схватить другую, — посмеиваясь произнёс Феликс.

— Оставь иронию для Айза, — опустился в кресло Кери, — вы с сестрой совершили столько непростительных дел, что я не успеваю подчищать. Всепрощение не та добродетель, которой я обладаю. Тебе стоит это понимать, — хмык, — как и твоей героически самоуверенной привязке.

На этом моменте Князь поднял на оппонента полный черноты взгляд и приготовился к битве. Словестной или физической — нет разницы.

— Однако, разговор со мной ты ведешь, — выпрямился в своем кресле он.

Виктор кивнул.

— Полагаю, в твоей голове сложилось представление, что это в последний раз, — будто и не замечал настроя Феликса мужчина, — но не без гарантий, — его лицо не дрогнуло, не смотря на то, что напряжение в комнате возросло, — очередная взаимовыгодная условность, при нарушении которой ты и я потеряем больше, чем приобретём.

Замершие Лорды из Совета продолжали смотреть кто-куда — их взгляды могли быть обращены лишь туда, куда были направлены в момент блокировки пространства. Аезелвалф был единственным, кто стоял, в отличие от всех остальных. И его взор застыл яростью на Вольтере.

— Ты не тронешь Лесси, — разглядывал отца той, о ком говорил, Фил, — что требуется от меня?

— Печать, — заставил усмехнуться Князя Кери, — твоя.

Они оба понимали, какие последствия будут от этого. Однако, у первого в запасе был важный козырь.

— Я не смог остановить время для Варга, — произнёс отрешенно он, — у него тоже статус охотника?

Виктору его уход в сторону не понравился — Лорд поджал губы.

— Да, — ответ без эмоций.

— Он помнит? — закинул ногу на ногу Феликс.

— Нет, — терял терпение мужчина, — и мне на самом деле прельщает мысль о том, что он сейчас слышит каждое наше слово. Ни я, ни он не вспомним о следующем за его освобождением из пут инциденте, когда вернётся Элли. Убить он тебя не сможет, однако жалеть не станет, — на его лице промелькнуло что-то садистское, — в этот раз.

— Пугаешь? — лениво усмехнулся Феликс.

Виктор даже не повёл бровью.

— Печать, — напомнил он.

Усмешка переросла в довольную улыбку:

— У меня её нет, — заставил нахмуриться Высшего Вольтер, — могу лишь указать направление, — хмык, — вернее говоря, локацию, — с максимально гадкой улыбкой, — Туманная Роща.

Взгляд Виктора полыхнул негодующим гневом.

— Элла, — сразу же догадался он.

Князь, казалось, сел ещё ровнее.

— Её печать у тебя? — очень сурово взглянул на него Феликс.

Кери поднялся на ноги, открыл портал и молча вошёл в него, услышав в спину:

— Я не пойду на переговоры, сделай ты ей что-то посерьёзнее искусственной привязки.

Лицо светловолосого мужчины озарила вспышка злости.

Переход закрылся. Феликсиниан остался молча смотреть в глаза Аезелвалфу, достав из портала бокал.

Виктор в этот момент шагал по приветливо исходящейся волнами коридоров Роще на третий этаж. Собственная спальня встретила его мятным цветом стен, покрашенных не позднее, чем тысячу танатосских лет назад его второй, но главной женой. Именно её он поприветствовал, зайдя в бывшую спальную комнату, перенесённую в первую гостиную:

— Куда ты её спрятала, крадущая? — хмык, после которого он подошёл близко к колбе, — или, сказать вернее, «прячущая»?

Взмах рукой — потоки магии взметнули руки безвольной, практически мёртвой куклы вверх ладонями, вынеся их на глаза к Лорду.

— Я так и думал, — добавил он, рассматривая круглую печать среди рунных, запечатывающих магию, — мальчишка выходит за грань, Элли. Ты должна понимать, что воспитатель из меня откровенно ужасный.

Ещё один взмах пальцами. Потоки вызволили белую женскую руку на воздух из формалина. Виктор прикрыл глаза на секунду и выдохнул:

— Только печать, защищающая. Никакого вмешательства в твою оборону.

Он слегка прикоснулся пальцами к нужной татуировке, пока вторая рука схватила направившийся к его сонной артерии хвост.

— Мне нужна буквально секунда, — он сжал сопротивляющуюся с невероятной силой конечность, — ничего… Элла!

Кожа на руке начала пузыриться и облезать от выступившего на висталочьей коже яда. Пальцами он надавил на ладонь, из-за чего на ней стала образовываться синяя липкая слизь. Концентрации яда усилилась. Кожу руки, удерживавшей синий хвост, прожгло до самой кости, отчего пальцы стали непроизвольно разжиматься. Это послужило сигналом к действию для длинного игольчатого острия: секундная заминка на то, чтобы вычислить траекторию, и резкий удар в обезвреженную ранее ладонь, чтобы войти в руку от кисти до локтя, расщелкнув и расколов лучевую кость, повредив локтевую.

Виктор едва успел отшагнуть, прежде чем, казалось бы, посредственная защита, пробралась глубже внутрь. По его лицу прошла судорога боли. Рука повисла истерзанной плетью, пока он сквозь начинающийся бред тяжёлого отравления подошёл к креслу, упал на него и сказал сбившимся тоном:

— Я больше не буду, Элли. Успокаивайся. Не трать на меня силы.

Сознание покинуло его через несколько секунд после того, как светлые голубые глаза заметили на себе две ярко-синие светящиеся точки в почти непроглядной тьме мутной жидкости внутри тяжело вздыхающей мириды.