Принц из деревни

Анна Яфор, 2022

Командировка в деревню? Ничего более скучного и представить себе нельзя. Так думала я, пока в этой самой командировке не встретила его. Наглого, самоуверенного… и до дрожи в коленках обворожительного. Он богат, как Крез, окутан тайнами и ненавидит журналистов. А мне приказали написать про него статью. Если я не выполню задание, то потеряю работу. Если выполню – потеряю его. Хотя это в любом случае неизбежно, ведь миллиардеры только в кино влюбляются в золушек.

Глава 6

Ему в очередной раз за короткое время удалось изумить меня. Не то чтобы я горела желанием носиться по деревне в поисках взбесившегося животного. Да и вряд ли от меня мог быть какой-то толк. Я и в лучшие-то времена не подошла бы к коню, а после вчерашнего и подавно боялась даже думать об этом.

Но о предложении мужчины не могла не задуматься. Мне ужасно хотелось согласиться. Каким бы глупым это ни казалось, я как будто чувствовала, что должна так сделать.

Такое иногда случалось раньше, когда внезапно просыпались все мои журналистские инстинкты, и интуиция кричала о том, что нельзя упустить что-то важное. Что-то, поджидающее меня совсем рядом. Надо только присмотреться повнимательнее.

Но теперь я спорила сама с собой. Одно дело, когда речь идет о чем-то действительно важном и перспективном: пойти по запаху на жареное и действительно это жареное обнаружить любой человек моей профессии мог только мечтать. Но умом-то я понимала, что сейчас рассчитывать ни на какую сенсацию не приходится. Достаточно и того уже, что мне удалось накопать про полумистическое прошлое здешних мест. Вряд ли найдется что-то еще. А вот мысль о том, что, прикрываясь профессиональными интересами, я, возможно, хочу подольше побыть в компании красавчика-фермера, волновала не на шутку. Ведь настоящая причина, скорее всего, была именно в этом.

Конечно, он понравился мне, глупо отрицать. Не мудрено после столь щедро выданной порции любезностей. Но это все равно не повод терять голову. Я здесь совсем по другой причине. Скоро допишу статью — и все закончится. Вернусь в город, приступлю к работе и думать забуду об этом…

Мужчина ждал моего ответа. Стоял, чуть склонив голову и внимательно рассматривая меня. Ветер растрепал его волосы, добавляя облику небрежности и одновременно соблазнительной притягательности. И стилист никакой не нужен, сама природа превратила его в ходячий соблазн. Смуглый от загара треугольник кожи в вороте рубашки, что расстегнута на одну пуговицу больше, чем обычно принято. Наверняка он сделал это неумышленно, но было очень тяжело удержаться от желания дотронуться до крохотных пуговок и проверить, так ли он хорош без одежды, как рисует мое воображение. Я подумала о том, что именно такие лица нужно размещать на обложку. Идеальная картинка — красивый, статный мужчина на фоне деревенских пейзажей, такой доступный и далекий одновременно — представить реакцию восторженных читательниц не составляло труда. И рейтинги бы наверняка возросли.

А что, если… я машинально нащупала в кармане телефон. Снимать без разрешения нельзя, тем более что мужчина ясно дал понять мне на реке, что не желает оказаться в кадре. Но вдруг мне удастся его убедить? Или, на крайний случай, можно немножечко нарушить правила. Он мне еще и спасибо скажет, когда увидит, как шикарно смотрится в нашем журнале. Другие о таком только мечтают.

— Так что, вы согласны? — фермер прервал мои размышления, снова одаривая медовой улыбкой. Интересно, сколько сердец деревенских простушек он разбил? И скольких утащил на сеновал, заманивая такими вот сладкими взглядами? Я умела читать интерес в глазах мужчины. И сейчас видела именно его. Прекрасно понимала, что резко изменившееся ко мне отношение, скорее всего, лишь попытка ненадолго привлечь внимание. Ну, захотелось ему разнообразия, приелись местные красотки. А почему бы и нет? Пусть поиграет, если он именно это собрался сделать, а я воспользуюсь ситуацией в свою пользу. Как всегда.

— Тогда расскажите мне, что делать. И чем я могу помочь. Потому что я ни разу в жизни не ловила диких коней.

— Вы подумали, что я именно это вам предлагаю? — он звонко, заливисто рассмеялся. — Нет, такого и в мыслях не было. Просто есть довольно много мест, куда мог броситься вырвавшийся на свободу конь. И мне одному потребуется в два раза больше времени, чтобы все их обойти.

— Так он ваш? — вчера я подумала, что это совершенно чужое, никому не принадлежащее животное, но теперь стало ясно, что в деревне в принципе подобного не могло быть. Здесь ведь не прерии, а вполне себе цивилизованное место. Хоть и не оснащенное современными благами.

— Можно и так сказать, — согласился мужчина. — Его привезли на ферму только два дня назад. Привыкнуть не успел. И под седлом не ходил еще, а мальчишка-конюх поступил небрежно, не закрыл загон, как следует.

Я вспомнила несущееся на меня накануне вечером чудовище и поежилась. Может, зря согласилась на эти поиски? А что, если он опять бросится навстречу?

— Это опасно? Я имею в виду, он может кому-то навредить?

Фермер сделался серьезным и кивнул.

— Себе — в первую очередь. Местные жители умеют обращаться с животными, вряд ли кто-то пострадает. Но все равно его надо поскорее найти.

Мы свернули с улицы на грунтовую дорогу, ведущую в поле. Пустое — ни единого человека — бескрайнее золотое полотно, растянувшееся до самого горизонта и сливающееся там с прозрачной синевой неба.

— Как красиво, — я не удержалась, вытаскивая телефон. — Можно сделать несколько кадров? Я быстро.

Ему это явно не понравилось — слишком очевидным стал вмиг потяжелевший взгляд. Но мужчина лишь пожал плечами, типа: делай, что хочешь. Свернул с дороги прямо в густую траву.

— Догоняйте, как освободитесь.

Убедивший, что снимки получились, я задумалась. Что-то было явно не так. Второй раз при виде камеры этот человек менялся — и не в лучшую сторону. Исходящее от него напряжение становилось осязаемым.

Мне уже приходилось с таким встречаться прежде, но тогда речь шла о невзрачной девушке-подростке. Она страшно переживала по поводу недостатков своей внешности и ни за что не соглашалась фотографироваться. Но если в ее случае причины аутогонистофобии* (*страх перед объективом камеры — прим. автора) были налицо, то что смущало этого красавчика, я даже представить не могла.

Неужели он тоже не лишен страхов? Считает себя недостаточно привлекательным для того, чтобы быть запечатленным? Да ну, полный бред! Я покосилась на все еще хмурящегося мужчину, вышагивающего справа от меня. Нет у него никаких комплексов и быть не может. С такой-то внешностью и практически идеальной фигурой.

Мышцы играли при ходьбе, заметные даже сквозь одежду. Он закатал рукава рубашки до локтей, обнажая сильные, загорелые руки. Широкая ладонь с красивыми длинными пальцами сжимала рукоятку кнута так уверенно и властно, что остатки моих сомнений тут же растаяли. Вряд ли этому человеку вообще свойственно смущение. Он слишком хорошо владеет ситуацией. Собой владеет и прекрасно знает, какое производит впечатление на окружающих.

— Влад, расскажите мне… — его имя из собственных уст прозвучало настолько непривычно, что я оборвала фразу на середине. А ведь оно подходит ему. Как полностью: Владислав, Владимир? Хозяин жизни. И как я могла предположить, что он чего-то там боится?

— Что рассказать? — мужчина повернулся ко мне. Суровости во взгляде больше не было, но он и не улыбался. Смотрел серьезно и вопросительно. А еще источал странную смесь опасности и уверенности, и эта смесь завораживала. Кружила голову, причем в буквальном смысле.

Может, здесь просто воздух такой? Никаких тебе выхлопов, газов и прочей грязи, которой полно в городе. Надышалась — вот и накрыло непонятной эйфорией. Ну не может же так действовать на меня практически незнакомый мужик!

— Что вы имеете против фотографий? — я все-таки решилась. Лучше получить прямой ответ, чем гадать, выискивая варианты, которые могут не иметь ничего общего с действительностью. — Неудачный подростковый опыт? Кто-то когда-то снял вас недостаточно хорошо?

Он уставился на меня с таким выражением лица, будто всерьез засомневался в моей нормальности. Даже обидно стало. Я же не виновата, что у него там какие-то тараканы в голове, которые заставляют прятаться от камеры. Лучше бы объяснил, в чем дело, чем смотреть на меня, как на умалишенную. В конце концов, что такого особенного в моем вопросе?

— А вы любопытны, как настоящая журналистка, — наконец, отозвался мужчина. — И так же бестактны. И непредсказуемы. Никогда не знаешь, чего от вас ждать в следующую минуту.

— Я и есть настоящая журналистка, — мне очень захотелось отказаться от похода с ним. Пусть ищет своего бешеного коня один. Тем более что сам… почти такой же.

Пока я размышляла, уйти ли прямо сейчас или все-таки задержаться еще на какое-то время, фермер неожиданно рассмеялся.

— Вы так выразительно сердитесь, что я прямо-таки представляю, какие мысли бродят сейчас в вашей голове.

Я хмуро посмотрела на него.

— И какие же?

— Что-то вроде того, что хозяин так же ненормален и дик, как его конь. И, пожалуй, стоит оставить его в одиночестве. Угадал? — его глаза лучились весельем, но мне было совсем не смешно.

— Какая проницательность… — буркнула я, снова принявшись разглядывать сложенные по всему полю скирды.

— Простите, я не хотел вас обидеть, — мужчина подошел ближе, вставая так, чтобы оказаться прямо передо мной и вынудить смотреть на него. — У меня действительно не самый лучший опыт общения с фотографами. И с журналистами. Иногда реагирую не очень адекватно.

Я задумалась. Чем, интересно, ему не угодили журналисты? Да их тут сроду не было, наверно. Такой чокнутый, как у меня, главред, раз в сто лет попадается, вряд ли прежде кому-то приходило в голову приезжать в Зипуны и копаться в местных достопримечательностях.

— У вас потрясающий талант, — призналась я. — Портить о себе впечатление. Только я начинаю думать, что вы вполне сносный тип, как тут же убеждаете меня в обратном.

— Виноват, — он склонил голову к плечу, рассматривая меня и продолжая улыбаться. — Но вы же будете настолько великодушны, чтобы простить меня? И не бросать в одиночестве.

— Если только пообещаете не превращаться в пещерного человека… хотя бы до вечера, — добавила, понимая, что рассчитывать на его полное преображение не приходится. Все равно ведь уступит своим привычкам и вскоре снова начнет рычать. А пока…

Добродушный смех отозвался где-то глубоко внутри странным теплом. Я снова таяла от его взгляда, звуков голоса, того, что он находился рядом, так близко ко мне. Злилась — и одновременно не хотела уходить.

— Вы не устали? — Влад осмотрел бескрайние просторы вокруг, внезапно становясь серьезным. — Я так понимаю, наши поиски могут затянуться.

— Почему? — я тоже с недоумением посмотрела по сторонам. Ни следы же коня он высмотрел в высокой траве. С чего тогда такие выводы?

— Честно говоря, рассчитывал, что он будет где-то в поле. А раз здесь его нет, значит, может оказаться, где угодно. И неизвестно, сколько понадобится времени, чтобы его найти. Давайте немного передохнем и двинемся дальше.

Пройдя к высоченному стогу сена, стоящему неподалеку, мужчина опустился прямо на землю. Похлопал ладонью рядом с собой, приглашая меня тоже присесть. Совершенно некстати вспомнился разговор с Максимом и его глуповатые намеки на сеновальную любовь. Конечно, фермер ничего такого не имел в виду. Сказал же: просто передохнуть. Вот только моя фантазия снова ожила, подкидывая до неприличия соблазнительные картинки. Высокое небо над головой. Как в песнях про любовь. Закрой глаза — и они зазвучат в ушах мелодичным звоном, раздразнивая еще больше. Теплый запах хлебных колосьев и душистая сухая трава, в которую так хотелось упасть. Почувствовать ее мягкость, пропитаться прямым, дурманящим ароматом. И кроме нас здесь никого нет. Ни одной живой души поблизости. И как тут не растерять остатки здравого смысла?