Мечты навылет

Анте Наудис

Действие романа «Мечты навылет» происходит в 90-е годы. Кира Липецкая мечтает стать писателем, но по требованию своей мачехи поступает в училище, где, обретая будущую профессию повара, попадает в рассадник зла и беспринципности. Там она знакомится с девочкой, родителей которой лишили родительских прав за пьянство, но которая становится ее лучшей подругой. Мастер группы Руцкая Татьяна Ивановна сыграла не последнюю роль в жизни подростков, дав им возможность выбора.

Редактор Люся Перец

© Анте Наудис, 2017

ISBN 978-5-4485-5310-3

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

всем писателям посвящается…

Глава 1

Отец привез меня в город Иваново в свою семью, когда я отметила одиннадцатый день рождения. На дворе жизни в это время стояли нищие девяностые. Они стали для меня самыми невыносимыми. Внезапно умерла моя мама, я осталась совсем одна, со страхом ожидая оформления в детский дом. В те дни я совсем пала духом, и тут на помощь пришел мой отец, которого я видела всего два раза в раннем детстве. Узнав о смерти своей любимой женщины, он сорвался и приехал за мной, чтобы забрать в свою семью. Так получилось, что много лет назад он, будучи в законном браке, имел связь с моей матерью, в результате чего появилась на белый свет я. И вот теперь отец буквально вырвал меня из ужасных стен детдома, из непонятного какого существования. Несмотря на такой обнадеживающий поворот событий, тут не было столь гладко, ведь отец жил со своей законной супругой и сыном. Конечно же, мало какая женщина потерпит чужого ребенка от любовной связи на стороне. Это вызвало очень большие неурядицы. Алевтина, жена моего отца восприняла меня в штыки, как и ее сын. Отец пытался их урезонить, и у него это получалось, пока он был дома. Как только он уходил на работу или по своим делам, начиналась моя травля.

В новой школе меня тоже приняли не очень любезно. Я стала часто прогуливать занятия, лишь бы избежать столкновений со своими одноклассниками. Уходила я и из дома. Все это привело к тому, что моя успеваемость сильно упала. Я почти не открывала учебники, зато читала много книг, но это не помогало мне получать хорошие отметки. К сожалению, я не знала, чем мне это грозит, а отец и мачеха вовремя не объяснили. И я просто стала рядовой хронической троечницей. Так я отучилась несколько классов и вдруг, в конце девятого класса, с ужасом осознала, что меня не возьмут учиться дальше. Времени наверстать упущенные знания не оставалось, да и сил не было. В то же время я не теряла надежды на то, что меня переведут в десятый класс, я возьмусь за ум, благодаря оказанному мне доверию, и начну хорошо учиться, а затем после окончания одиннадцатого класса обязательно поеду поступать в Москву в Литературный институт имени Горького. В моих планах было не больше, не меньше — стать известным писателем. Обо всем этом я рассказала своему отцу, и попросила его сходить к классной руководительнице с просьбой перевести меня учиться дальше.

На мое глубочайшее удивление отец замялся, а потом сказал, что не может сделать этого. Далее последовала ссора. Я никак не могла понять, в чем дело, но тут с работы пришла Алевтина и всё мне доступно объяснила:

— Никаких дальнейших учеб! Хватит уже сидеть на нашей шее, читать книги и шастать по улице допоздна! Пора уже начинать себя самой содержать! Пойдешь учиться в поварское училище, потом пойдешь работать поваром, будешь приносить еду домой. Аппетит у тебя хороший, а отдачи никакой! Время сейчас тяжелое, так что считай за счастье, что будешь поваром. Всё время при еде будешь!

То, что скороговоркой выпалила жена отца, вызвало у меня настоящую истерику. Мое сердце буквально рвалось на части от такой несправедливости. Я чувствовала себя рабыней, которую в скором времени погонят на тяжелые и унизительные работы.

— Но я хочу учиться дальше! Обещаю, что буду получать хорошие оценки! Хочу быть писателем, а повар… повар — это не мое! Ненавижу готовить! — стала кричать я.

— А ну заткнись, не ори! Нашлась тут писательница! А кто кормить тебя будет? Хватит, достаточно уже крови попила нашей, пора уже узнать, как зарабатываются деньги! — в гневе закричала Алевтина.

— Папа, помоги мне. Ну, сходи к учительнице, ну пожалуйста, — бросилась я к отцу.

— Доченька, не плачь. Так надо. У нас очень трудное положение и тебе нужно, как можно быстрее, пойти работать. Мы решили, что ты будешь поваром, ведь на кухне всегда есть еда. А ты погляди, что сейчас все магазины пустые. И ты очень нам поможешь, если пойдешь учиться в поварское училище. А еще повар — это очень почетная и престижная профессия. И очень многие девочки и мальчики после школы с радостью пойдут учиться в поварское училище, — он стал гладить меня по голове и объяснять положение дел.

— А я не хочу туда идти, как вы не понимаете! И почему вы не пошлете туда учиться Сережку? Пусть он тоже идет работать поваром, будет еду в дом таскать. А он же ведь пойдет учиться дальше! Как так? Как вы его кормить будете? — вдруг удивленно спросила я.

Отец ответил:

— Сережка не сегодня, завтра уходит в армию, на флот, а это три года, и только после службы будет поступать в институт. А сейчас только ты сможешь помочь нам выжить. Поварское училище — это самое лучшее и престижное учебное заведение в нашем городе. Сначала стань поваром, а на писателя выучиться всегда успеешь. Да и вообще, что это за профессия — писатель? Не прокормишься ты ей никогда!

Всё сказанное поразило меня словно гром. Мои мечты рухнули в одночасье. Для них профессия повара была самой почетной. Что после таких слов я могла им доказать? Сил рыдать уже не было, я отстранилась от отца, обошла Алевтину, которая сидела за кухонным столом, и ушла в свою комнату, которую пока делила со своим сводным братом. Его вот-вот должны были забрать на Морфлот.

Он сидел за столом и читал какую-то патриотическую книжку. Не глядя в его сторону, я разделась и залезла под одеяло. Сначала я беззвучно рыдала, потом сил совсем не осталось. Заснула я только под утро, но тут зазвонил будильник. Пора было собираться в школу.

Все последующие два заключительных месяца учебы я упрашивала отца буквально каждый день пойти в школу и поговорить с классной руководительницей оставить меня, но все было бесполезно. Алевтина, видя это, буквально вскипала от ярости и начинала меня ругать последними словами. Тогда я уходила в свою комнату, садилась на кровать и начинала обдумывать план побега. Так мне становилось чуть легче. В то же время я понимала, что бежать мне не куда. Улица и подворотня страшили меня не меньше поварского училища.

Подспудно я понимала, что продолжи я учебу в школе, а не в поварском училище, то наша семья всё равно не умерла бы с голоду. Ведь сейчас отец и Алевтина худо-бедно содержали меня и брата. Через неделю он отбудет на два года на службу, а значит, одним иждивенцем станет меньше. Получалось, что моим родителям в материальном плане должно стать легче, а они уверяли меня, что наоборот. Вся эта ложь обижала меня невероятно.

Как-то раз в комнату ко мне зашел отец и сказал:

— Кира, я очень тебя прошу пойти учиться на повара. Всего три года. Потом ты пойдешь на работу и можешь заочно пойти учиться на писателя, как ты хочешь. Это будет правильно. Мне платят всего сто рублей, в магазинах никакой еды, и ты очень поможешь нам, ведь в училище ты будешь получать стипендию, практику проходить в столовых и на мясокомбинате. На тебя вся надежда. Понимаешь?

— Хорошо. Я все понимаю, — ответила я, а в глазах стояли слезы.

Кое-как сдав последние экзамены, я закончила девять классов. Как только я получила аттестат, его сразу же забрала Алевтина. Она была настроена очень серьезно и агрессивно. Впереди меня ждало поварское училище. Всё это время в голове моей роились тысячи планов, как избежать там учебы. Алевтина, похоже, читала мои мысли на расстоянии, поэтому, когда пришло время отправляться в приемную комиссию ПТУ, она сказала, что поедет со мной. Она предусмотрительно забрала все мои документы и положила в свою сумку.

Мы вышли из дома и пошли к остановке. Там пришлось стоять около часа, дожидаясь нужного нам маршрута. На самом автобусе мы пилили ровно сорок минут. Меня стало укачивать в духоте и подташнивать. Мы ехали в сторону мясокомбината, рядом с которым и находилось поварское училище.

В приемной комиссии мои документы тщательно изучили и написали свой список документов, которые необходимо было собрать. Главным документом, помимо аттестата, для поварского училища была медицинская справка особой формы, а также отдельная справка от стоматолога. К таким требованиям я была не готова. Меня вдруг очень испугал визит к стоматологу. Удивилась и Алевтина. Она сказала:

— А что это за новые запросы? Первый раз слышу, чтобы при медкомиссиях проходили стоматолога.

— Это инициатива нашего директора. Он тщательно следит за здоровьем всех учащихся. Кстати, зубы у поваров должны быть идеальны и если есть дупла, то обязательно запломбируйте, иначе не допустят к учебе, — объяснила нам женщина из приемной комиссии.

После посещения приемной комиссии мы сразу же поехали в поликлинику. Там были ужасные очереди. Мне предстояло пройти тех врачей, с которым я еще не была знакома, в частности гинеколога. За один раз пройти всех эскулапов мы не могли ни по времени, ни физически, поэтому Алевтина решила первым делом сводить меня гинекологу и в кабинет анализов, доверив мне самостоятельное посещение остальных врачей.

К гинекологу сидела длинная очередь понурых женщин и девушек. Когда я вошла согласно своей очереди, то уставшая врачиха бегло взглянула на меня и спросила:

— Половой жизнью живешь?

Я отрицательно замотала головой.

— Подними подол, спусти трусы, — приказала она.

Я выполнила ее приказ, она потрогала мой живот, сказала мне одеваться, а затем стала что-то писать в справке, потом поставила там жирную печать.

На этот день прохождение медкомиссии было приостановлено, так как время близилось к завершению рабочего дня. Мы вышли из поликлиники и поехали домой. По пути Алевтина сказала, что всех остальных я пройду сама вместе со своими подружками, которые тоже поступали в разные ПТУ.

По приезду домой я пошла искать свою одноклассницу Гальку, которая по слухам тоже хотела поступать учится на повара. Разыскала я ее довольно-таки быстро. Она сидела на лавочке близ своего дома и лузгала семечки.

— Привет, Галя. Как дела? Я слышала, ты тоже хочешь поступать на повара?

— Да, а что? Я уже сдала документы, только медсправку надо получить.

— Давай вместе проходить медкомиссию. Я сегодня уже прошла гинеколога.

— Какого еще гинеколога? — Галя почему-то возмутилась и удивилась одновременно.

— Ну так надо. Всем, кто поступает в поварское училище так надо, — стала объяснять я.

— Какая-то дура будет мне щупать? — глаза Гальки побелели от злобы.

— Да ладно, не страшно, — стала я ее успокаивать.

Галька вдруг разразилась жуткими ругательствами и проклятьями.

— Да чтоб они сдохли эти эскулапы в белых халатах! Я сейчас же поеду и заберу свои документы из этого поганого училища и буду поступать в обувное! — она вскочила, как ошпаренная и кинулась со двора прочь, оставив меня одну.

Спустя некоторое время я узнала, что она действительно перевелась в другое ПТУ на обувщика. Все девочки из нашего микрорайона прекрасно знали причину ее перевода, так как Галя, не стесняясь в выражениях, костерила врачей самыми последними словами при каждом удобном случае.

Что касается остальных эскулапов, то их я прошла в течение недели. Когда мне выдали медсправку, я отвезла ее в училище и стала с ужасом ждать начало учебного года.