Вечный студент

Антон Клещенко

Бытует мнение, что в университетские годы образуются лучшие пары. Одноимённый герой романа решил проверить данное утверждение на практике. К чему он придёт? Станет ли счастлив со своей музой в лице преподавателя или обретёт нечто иное? Каждый вопрос и ответ имеет право на существование…

Глава 6. Дарёный конь или как судьба посмеялась надо мной

Я отдохнул как следует и с новыми силами отправился на вокзал, где меня уже ждал большой междугородний автобус. Ночевал за день до отправки я у бабушки: она живёт недалеко от вокзала. Ей ходить в её возрасте уже очень тяжело, она опирается на трость, но всё равно, как бы я её ни отговаривал, она всегда идёт на вокзал меня провожать. Близкие люди часто выражают свою любовь, как умеют: им трудно принять правду, что их дети и внуки потихоньку взрослеют и сами должны быть способными позаботиться о себе. Дай Бог каждому такую бабушку, как моя.

Ехать пришлось, как всегда, около восьми часов, поскольку большой автобус сильно не разгонялся. На каждой очередной остановке к нам подсаживались новые пассажиры, готовые ехать даже стоя. Мне пришлось сидеть рядом с мужчиной, от которого разило перегаром. Как же меня это тогда раздражало, я даже немного с презрением к нему отнёсся на первое время, но позже поменял своё мнение. Открыв очередную банку пива, он спросил меня:

— Будешь?

— Нет, спасибо, не хочу, — вежливо ответил я.

Алкоголя я тогда хотел меньше всего. В дальнейшем он расспрашивал меня о том, куда я еду, чем занимаюсь и на кого учусь. Я отвечал охотно, потому что надо было как-то убить время в пути. Сам же он рассказывал про себя, что он едет в Киров по работе, что сменил за свои годы несколько разных видов работ, но на данный момент занимался то ли прокладыванием труб, то ли заготовкой деталей на заводе, — не суть.

Мы доехали до деревни «Мураши». На трассе к нам в автобус зашла молодая девушка лет семнадцати, с прямыми тёмными волосами, немного полная, с румяными щёчками, как у хомячка, и женщина постарше, лет тридцати пяти, на лице которой были небольшие морщинки и вид такой, будто её немного потрепала жизнь. Эти две дамы были родственницами.

Мой попутчик, что сидел рядом со мной, спустя полчаса нашей с ним беседы, обратился ко мне:

— Мы же с тобой настоящие мужики?

— Да, а что? — поинтересовался я.

— Давай уступим место девушкам, — предложил он.

Я с ним согласился без слов. В голове промелькнула мысль, что странные у него были представления о настоящих мужиках. Я просто уступил им место, понимая, что ехать им тяжело и долго, здесь речь шла больше о человеческом отношении к людям, а не о мужских качествах.

— Садитесь, пожалуйста, — сказал он двум дамам.

— Ой, спасибо, — ответила та, что постарше.

Она затем предложила нам меняться через каждый час, чтобы мы, настоящие мужики, как выразился попутчик, не уставали.

Менялись мы интересным и необычным образом: так, чтобы сидели один мужчина и одна женщина вместе, а другая «пара» стояла.

Когда дошла очередь сидеть мне с Ларисой (так звали ту, что старше), разговор пошёл более оживлённый. Мне иногда удаётся находить общий язык с людьми разного возраста, однако с теми, кто старше, мне всегда интереснее, от них можно черпать что-то новое в силу их жизненного опыта. Я ей открыто рассказывал, где учусь и живу, что занимаюсь в театре студенческом, что планирую в ближайшее время. Скрывать мне было особо нечего, поэтому я не держался за какие-то свои секреты и скелеты в шкафу. Она мне успела рассказать, что работала инженером по охране труда, что параллельно училась заочно, получая высшее образование, которое было ей необходимо на работе, рассказала также, где снимала квартиру в Кирове, что оказалось недалеко от моего общежития. Разговор лился легко и непринуждённо.

Наконец мы приехали в город. Было около десяти часов вечера. Выйдя из автобуса с полными руками пакетов и сумок, в которых лежали банки с вареньем от мамы и бабушки, я остановился на перроне автовокзала. Мы распрощались с другими попутчиками, оставшись вдвоём с Ларисой. Мы решили поехать на такси вместе до общежития, поскольку, повторюсь, жили рядом. Доехав до пункта назначения, я протянул половину суммы Ларисе, на что она сказала: «Да оставь себе, тем более откуда студенту деньги.» Я знал, что спорить было бесполезно. На улице было темно и безлюдно даже в центре города, поэтому я немного взволновался за Ларису:

— Давай я хотя бы провожу тебя до дома, поздно уже всё-таки, — предложил я.

Она на какое-то мгновение растерялась и посмотрела по сторонам, как бы восстановив самообладание, и сказала:

— Эмм… Ну давай.

Я сразу заметил в её глазах что-то неладное, что она о чём-то начала переживать. (Мне часто удаётся считывать эмоции людей, один из моих друзей даже сказал, что у меня врождённая эмпатия)

Мы прошли пару кварталов и ночных тёмных дворов, где было небезопасно ходить одному в столь поздний час. Говорили в основном о том, как проходил её рабочий процесс, что это у неё была не первая работа, что и у меня судьба также могла сложиться по-другому, подобно её сценарию.

Когда я располагаю к себе людей, они не против перевести разговор в личное русло. Поэтому дошло до того, что я спросил:

— У тебя дети есть?

— Дети? Да… Есть сын, Тимур, пять лет, — она ответила с такой робостью и болью в голосе, как будто только что рухнула какая-то сокровенная надежда.

Я быстро сменил тему, понимая, что ей тяжело об этом говорить. Кроме того, из разговора я узнал, что она была в разводе, (а у нас в стране разведённых женщин с детьми часто клеймят «разведёнка с прицепом»), вероятно, она это осознавала до глубины души. Мы дошли до её подъезда.

— Может зайдёшь чай попить? У меня как раз шоколадка есть, — спросила Лариса. В её голосе это звучало неоднозначно, хоть она и пыталась говорить невзначай, я улавливал еле слышные ноты надежды на согласие. Я видел в её глазах, что она не хотела, чтобы я уходил.

— Да уже поздно, у меня общежитие в одиннадцать закрывается, — ответил я, немного оправдываясь.

— Да мы же ненадолго, минут пятнадцать посидим.

— Ну, почему бы и нет, — я согласился, почему-то совершенно не боясь идти к незнакомому человеку в квартиру в первый раз.

Приняли меня достаточно гостеприимно. Я оставил сумки в прихожей, помыл руки. Лариса сразу же направилась на кухню, чтобы поставить греться чайник. Она достала всё, что у неё было, к чаю, уточнив, не голодный ли я. Кушать я не хотел, а вот от чая не отказался. Мы недолго поболтали, затем отправились в комнату. Лариса стала описывать свой быт и интерьер:

— Вот здесь на диване сплю, а иногда здесь, — указала она на небольшую тахту; — Вот на телевизоре включи любой канал, который нравится, я обычно музыку и клипы смотрю по кабельному, — добавила она.

Затем она ушла на кухню или в туалет. Вообще, она постоянно ходила по квартире и как-то суетилась, понимая, что у неё гость. Я спросил у неё:

— А как ты отдыхаешь обычно?

— Я? Да просто дома сижу, иногда с подругами в клуб хожу, — сказала Лариса.

Данный ответ меня сразу же насторожил, потому что я учитывал её жизненные обстоятельства с ребёнком и тот факт, что в клубах я ничего святого ещё не встречал.

Окончательно меня добил телефонный звонок её подруги. Когда она с ней разговаривала, звук из трубки хорошо до меня доносился:

— Ты сейчас что делаешь? В клуб-то пойдём?

— Я… С другом сижу, — неловко ответила она.

— Ааа, понятно, ну это опять надолго, до утра наверно точно, — сказала её подруга, ярко сделав свой вывод.

После данной фразы говорили они недолго. Я понял, что мне оставаться там было больше незачем: судя по реплике её подруги, к ней регулярно приходили такие «друзья» как я. Вероятно, Лариса отчаянно искала себе партнёра по жизни в лице мужчины, готового принять её такой, какая она есть: с увядающим не от лучшей жизни лицом и пятилетним сыном.

Время близилось к одиннадцати. Я сказал Ларисе:

— Ну я пойду, скоро одиннадцать часов, у меня общежитие закрывается.

— Хорошо. Ну давай хотя бы обменяемся номерами. Как дойдёшь, напиши обязательно, что добрался! Я провожу тебя до подъезда, — немного волнуясь, сказала она.

— Я напишу, не переживай. Да я уже сам могу дойти, не обязательно спускаться, — сказал я.

— Да тут пару этажей, недалеко… — ответила Лариса.

На крыльце я стал прощаться:

— Ну давай, пока, рад был познакомиться, пообщаться.

— Я тоже была рада пообщаться… Ну тогда… Это, — Лариса потянулась ко мне вверх чуть ли не на цыпочках из-за нашей разницы в росте, быстро чмокнула меня в щёку, обхватив ладонями лицо, и тут же вернулась в обычное положение.

Я сразу же опешил от подобного, (это было очень неловко и неожиданно) и сказал:

— Честно, я не ожидал подобного… Я думал, что мы познакомились и я для тебя только другом стал. (разговор Ларисы и её подруги по телефону всё ещё служил триггером для меня).

— Ты в первую очередь мужчина! — Ободряюще сказала Лариса, обняв меня на прощание ещё раз. Затем мы разошлись.

Когда я добрался до общежития, то написал ей, чтобы она не волновалась, что я в целости и сохранности. Она мне ответила, что я могу ей звонить и писать в любое время, что я просто ещё молодой и ничего не понял сразу. Так мы закончили на хорошей ноте. Она нашла меня спустя пару недель в социальной сети, поставила сердечко на фотографии, напомнив о себе, но больше мы не виделись.

Таким образом, дорогие друзья, жизнь мне преподнесла дарёного коня в виде этой женщины. Так часто и бывает: к нам в руки идут совершенно неподходящие люди, с которыми трудно представить совместное будущее.

Вторым дарёным конём, как бы это цинично ни звучало, оказалась Лена, которая заслуживает отдельной главы.