Вечность продается со скидкой

Антон Леонтьев, 2004

Наверное, никогда еще судьба не сводила под одной крышей столь разных людей. Все они приехали под Новый год в кемпинг «Серебряная поляна»… Вдова греческого миллиардера и отставной полковник МВД, знаменитая на всю страну телеведущая и нищая учительница физкультуры, известный столичный астролог и древняя старуха, отсидевшая несколько лет в сталинских лагерях… Но кто-тo зачем-то собрал их вместе и… обвинил каждого в совершенном когда-то убийстве. Зловещий голос с компакт-диска объявил, что все присутствующие понесут наказание за содеянное и не выйдут отсюда живыми. Гости ошарашены и напуганы, но бежать некуда: вокруг бушует метель. Зловещие предсказания начинают сбываться – первым убит муж хозяйки кемпинга, затем еще трое. Между погибшими нет ничего общего – их объединила лишь смерть. Что это? Дело рук сумасшедшего маньяка или хладнокровного, расчетливого убийцы? А пока оставшиеся в живых подозревают друг друга.

28 декабря

— Я так благодарна этой фирме, — в который раз повторила Лидия Ивановна Мамыкина. — Вы не представляете, какой это для меня подарок. А вы тоже выиграли поездку?

— Нет, — сквозь зубы процедила Ирэн Аристарховна Костандилли.

Закутанная в соболиную шубу, она пыталась не обращать внимания на попутчицу. Что эта старуха делает здесь? Ирэн прилетела из Москвы чартерным рейсом, ее встретил импозантный бородач. Слава богу, у него имелся вполне сносный джип. Ирэн Аристарховна не выносила русских машин. С собой она взяла всего три чемодана, вещей должно хватить на неделю. Теперь она жалела, что вообще приняла приглашение Анны фон Штейниц. Она-то думала, что окажется на элитном курорте и будет избавлена от назойливых плебеев.

Лидия Ивановна, казалось, не замечала недовольства и презрения, исходящего от Ирэн Аристарховны.

Василий, уже не первый год доставлявший гостей в кемпинг, про себя удивился. Эти две женщины разительно отличались друг от друга. Одна, сухонькая, подвижная, говорливая, была обыкновенной пенсионеркой, одетой в повидавшее виды пальто и вышедшую лет тридцать назад из моды каракулевую шапку. Другая, наоборот, тщательно скрывала свой возраст, кутаясь в шикарный воротник безумно дорогой шубы. На обтянутой черной кожей руке, поверх перчатки, сверкало несколько перстней с ненатурально крупными камнями. Одни чемоданы стоили никак не меньше пары тысяч долларов. Василию были знакомы подобные клиентки — капризные, чересчур богатые, а, в принципе, несчастные. Но кто бы осмелился им об этом сказать!

— Какая красота! — произнесла Лидия Ивановна. — Как хорошо смотреть на это из теплой машины, — она постучала по стеклу, за которым проносился лес. — Не нужно вставать в пять утра, выползать из барака и отправляться на лесоповал.

Ирэн Аристарховна дернулась от нее в сторону. Может, потребовать, чтобы бородатый шофер доставил ее обратно в аэропорт? Она не собирается проводить время под одной крышей с этой бабкой, которая, судя по разговорам, еще и сидела. Анна выбрала совершенно неподходящее место для отдыха. Поразмыслив, мадам Костандилли решила все же увидеться с баронессой фон Штейниц. Та смертельно обидится, если ее приглашением пренебрегут. И погода ухудшается. Рейсу из Москвы еле дали разрешение на посадку, все затянуто туманом, говорят, что надвигается буря. Нет, следовало все же провести Новый год подальше от России.

— Дамы, мы на месте, — сочным басом произнес Василий Пояркин. — Прошу вас.

Игорь Александрович Никольский с любопытством посмотрел на вновь прибывших. Коньяк в этом местечке был совсем неплохой. Сервис тоже. Их обслуживала всего одна женщина — Марина, приятная, чуть полноватая шатенка с упрямо сжатыми губами. Ее молчаливый муж творил чудеса на кухне.

— Я хочу видеть госпожу баронессу, — произнесла Ирэн Аристарховна.

Ее взгляд скользнул по гостиной. Что же, совсем неплохо для провинциальной России. У хозяев водились деньги. Хорошее центральное отопление, весело потрескивающий камин, обшитый дубовыми панелями холл. Мадам Костандилли сразу узнала Никольского. Крупный бизнесмен. Он, кажется, со своей очередной любовницей, молодой смазливой блондинкой с глупенькими фиалковыми глазками. Она сидит и листает пальчиком модный журнал. Так, так…

— Вы слышите, милочка, — обратилась Ирэн к Марине, — доложите ее сиятельству баронессе фон Штейниц, что я прибыла. Она сможет меня принять?

— Ирэн Аристарховна, — Марина сдержанно улыбнулась, — к сожалению, среди наших гостей нет баронессы фон Штейниц.

— Надо же, — повела плечом Ирэн Аристарховна. — Анна еще и опаздывает! Раз она пригласила меня к вам, то должна и встречать. Хорошо, несите чемоданы в мой номер. У меня ведь люкс?

— Конечно, — ответила Марина. Все номера были примерно одинаковы, но Ирэн Аристарховне знать об этом вовсе не обязательно. Пусть считает, что занимает лучший.

— Странная особа, — протянула Вика, рассматривая шикарное вечернее платье от Лагерфельда. — Правда, Игорек?

— Богата до безобразия, — лениво ответил Никольский. — Ей под шестьдесят, а хочет выглядеть, как ты.

Вика нахмурила лоб. Молодящаяся светская львица, которая будет тянуть одеяло на себя, — ей только этого не хватало. Вике польстило, что Марина, хозяйка кемпинга, миловидная женщина, сразу же узнала ее и попросила автограф. Вика подарила ей свой компакт-диск. Поклонники пока что не баловали ее вниманием.

Лидия Ивановна, поздоровавшись с мужчиной и красоткой, сидевшими в глубоких кожаных креслах, дождалась Марины. Та, очаровательно улыбнувшись, справилась о ее самочувствии. Она мгновенно оценила поношенное пальто новой гостьи и ее скромную сумку. Это не имело никакого значения — для нее все гости равны. Тем более что пребывание Лидии Ивановны оплачено заранее.

— Какой восхитительный номер! — сказала Мамыкина, когда переступила порог комнаты. — Я уверена, что кровати у вас мягкие-мягкие. Я уже давно в том возрасте, когда нужно думать о спине.

Лидия Ивановна рассмеялась, и Марина поняла, что старушка, не скрывающая свои годы, гораздо милее, чем надменная мадам Костандилли.

— Вы не знаете, — спросила Лидия Ивановна, — здесь отдыхают все, кто выиграл приз от фирмы?

— Чертовы поезда, они вечно опаздывают, — выругался Сергей Леонидович Гончаров. — Бери чемодан, нас должны встречать, — бросил он пасынку.

Саша, который в любой другой раз непременно проигнорировал бы приказание отчима, покорно схватил тяжеленный чемодан.

— Он сам донесет, — обратился Сергей Леонидович к жене. — Парень выше меня, а ты все обращаешься с ним как с крошечкой. Скоро женить будем, так что о маме ему придется забыть.

Их встречал бородатый мужчина в теплой куртке и меховой шапке: большая и видная издалека табличка с их именами, уютная, вместительная машина. Сергей Леонидович не пожалел, что еще летом заказал номера в этом кемпинге. Правда, потом он разговаривал со сладкоречивой дамой, которая пыталась выяснить, не откажутся ли они от своего заказа. Еще чего! Знает он эти шашни — наверняка кто-то предложил ей побольше за номер, вот она и старается для этого толстосума. Гончаров не такой человек, чтобы кому-то уступать.

— Много гостей? — поинтересовался Сергей Леонидович у Василия, того самого высокого бородача. Узнав, что ожидается полный заезд, он удовлетворенно кивнул головой.

По дороге с вокзала Василий развлекал гостей анекдотами. Сергей Леонидович успокоился. Он не зря принял решение ехать.

Кемпинг оказался добротным каменным зданием. Гончаров позволил Василию подхватить чемоданы, а сам прошел внутрь.

— Добрый день! — поздоровался он с надменной особой, расположившейся в гостиной около камина. Та ничего не ответила, зато ему приветливо кивнула маленькая старушка, напоминавшая всем своим обликом добрую бабушку.

Двухместный номер был хорошо меблирован. Мальчишка занял отдельную комнату. Сергей Леонидович не хотел брать его на отдых, но потом передумал. Если Александр останется дома, то наверняка наделает глупостей. Так что лучше держать его под постоянным присмотром.

— Я не ошибся, что выбрал этот кемпинг, — произнес он, и жена тотчас поддакнула. — Я очень устал за год, так что хочу хорошо отдохнуть.

Марина внимательно следила за прогнозом погоды. Синоптики обещали временное улучшение. Она этому не поверила. Погода явно ухудшалась. С утра поднялся резкий, колючий ветер, усиливавшийся с каждым часом. Снег перестал идти еще вчера, но небо было затянуто серо-свинцовыми тучами. Скорее всего, приближается буря. Самое важное — успеть встретить всех гостей до того, как начнется буйство стихии.

В теплом доме завывание ветра казалось не более чем декорацией к уютной новогодней сказке. Гости уже освоились с новым местом, начали потихоньку знакомиться. Даже Ирэн Аристарховна снизошла до того, что объяснила Вике разницу между колумбийским и уральским изумрудом.

Татьяна Живаго появилась неожиданно. Она не хотела, чтобы ее кто-то встречал. Она вообще предпочла бы оказаться одна. Ее неприятно поразило то, что в кемпинге достаточно много гостей и разговоры журчат подобно ручьям. Она совсем не походила на свой экранный образ. Минимум косметики, черные очки, на смену элегантным костюмам пришли джинсы и грубый свитер. Татьяна кивнула компании, которая что-то бурно обсуждала в гостиной, и, не слушая комплиментов энергичной хозяйки, поднялась в свой номер. Юрий захотел, чтобы она очутилась здесь. Она не нарушит его волю. Таня забралась на кровать, отказалась от ужина и, укрывшись одеялом с головой, попыталась уснуть. Но мысли неизменно возвращались к московской клинике.

— Всем добрый вечер! — провозгласил Николай Кириллович Енусидзе. Он прибыл в «Серебряную поляну» вместе с Катей Вранкевич и Петром Сергеевичем Сколышевым. Хлипкий длинноволосый учитель истории сразу не понравился отставному полковнику. Есть в нем что-то подозрительное. А девушка… Николай Кириллович усмехнулся. Вот-вот, за этим он сюда и прибыл. Он заметил вторую симпатяжку, но та держалась подле высокого хлыща, мужа или любовника. Еще один бабец, весь в драгоценностях, даже не удостоила его взглядом. Ничего, она просто не знает, каков он на самом деле. Да и администраторша недурна, у нее хорошая фигурка.

— И что, у вас часто МВД бронирует места? — спросил он у Марины. — Я напишу министру о том, что сотрудницы — просто блеск! — он с вожделением посмотрел на Пояркину.

Та мило улыбнулась. Ей не раз приходилось управляться со стареющими ловеласами, которые были уверены, что все еще неотразимы для женского пола.

— Денег не жалеют, — крякнул Енусидзе, обозревая свою комнату. Выдержанный в веселых тонах номер выглядел совсем по-европейски.

Марина не жалела денег на антураж. Но Василий не знал, каким образом ей удалось получить кредит в банке. Она по-своему любила мужа. Точнее, он был ей необходим. Марина прекрасно знала собственные недостатки. Немногие мужчины смогут жить с ней вместе. Василий был рядом с Мариной многие годы. Он — слабак, несмотря на свой богатырский вид. Но Марина смирилась с этим, главное — он смотрит ей в рот.

— Я рада, что вам у нас нравится, — ответила она Енусидзе. — Ужин начинается с шести. Вы можете спуститься вниз, когда вам удобно.

Катя в восторге бухнулась на кровать. Неужели кто-то из ее поклонников пошел на такие траты? Она взвесила все «за» и «против» и пришла к выводу, что они, конечно, неплохие ребята, но никто из них не способен на столь широкий жест. Ее родители жили далеко, у них не было денег, чтобы подарить своей дочери отдых в кемпинге. Но тогда кто? Она, как психолог, должна докопаться до истины. Катя вспомнила путь от железнодорожного вокзала в одной машине с Николаем Кирилловичем. Полковник в отставке да еще следователь — вот кто ей пригодится. Он сказал, что Катя может обращаться к нему в любое время дня и ночи. Катя захихикала, вспомнив, как Енусидзе пытался очаровать ее. Приятный, хотя и несколько назойливый человек. А вот второй… Кажется, учитель истории. Угрюмо молчал всю дорогу, как будто брезговал находиться с ними под одной крышей. Наверняка у него масса комплексов и болезненное самолюбие.

— Дурочка, — произнесла Катя. — Ты приехала сюда, чтобы отдохнуть. Расслабься и забудь о работе. И все же — кто заказал мне номер?

Марина тоже ломала голову над этим вопросом. От каждого гостя она слышала новую версию. Похоже, никто не знал автора столь щедрого подарка. Гости не были знакомы. Часть из них была богата и знаменита, другие — вполне обычные, рядовые люди. Так что же их объединяет. И кто? Задумываться у Марины не было времени, так как Василий привез молодоженов Куликовых. Им отводился второй двухместный номер.

— Денис, как здесь классно! — воскликнула Настя.

Денис, проинспектировав ванную, произнес многозначительно:

— Нужно немного освежиться и принять душ. Ты со мной?

Генрих Кузнецов, закутанный в плащ с меховой подкладкой, молитвенно сложил руки. Астролог никогда не беседовал с водителями — каждую свободную минуту он тратил на глубокие размышления или медитацию. Вообще-то, он был уверен, что его встретит машина с особыми номерами. Дама, которая просила его приехать, замужем за очень влиятельным человеком.

Василий Пояркин искоса глянул на нового гостя. Он привык к подобным типам. Этот, похоже, представитель богемы.

Погода ухудшалась. Снегопад усиливался, видимость падала. Аэропорт временно не принимал рейсы. Но все гости уже прибыли.

— Осторожнее! — произнес Генрих, когда Василий резко затормозил. — Что у вас за манеры!

Пояркин не ответил. Он вообще не обращал внимания на причуды гостей. Марина приучила его к тому, что именно от них зависит благополучие «Серебряной поляны».

— У вас мило, мило, — сказал Кузнецов. — Кто бы мог подумать, что в такой глуши есть вполне приличные места.

— А почему вы ушли из спорта? — спросила Галина Егоровна. — Вы, великий Виктор Антонов. У вас же были все шансы на то, чтобы выиграть Олимпиаду.

Он проигнорировал вопрос, который задала ему особа с пышным бюстом и здоровым, как она объявила во всеуслышанье, пищеварением. Найденова не считала физиологические подробности чем-то зазорным. Наоборот, здоровый дух должен быть в здоровом теле. Поэтому, увидев чемпиона мира по греко-римской борьбе, она обратилась к нему как к истинному приверженцу этой заповеди. А он отвернулся!

— Что за особа, — прошептала Ирэн Аристарховна. Она никак не могла добиться от хитроватой хозяйки кемпинга, когда приедет Анна фон Штейниц. Баронесса, конечно, могла задержаться — полеты, похоже, отменили из-за метели. Ирэн Аристарховна ненавидела, когда люди не сдерживают обещаний. Если Анна передумала, то обязана была сообщить об этом заранее. В итоге в самый канун праздника Ирэн оказалась в тайге, в компании с сомнительными личностями. Взять хотя бы этих женщин. Старушка — божий одуванчик, судя по всему, сидела в тюрьме. Все время беседует о бразильских сериалах и зимних заготовках. Или похожая на кобылу Галина, фанатка здорового образа жизни. Тупа, как пробка. Отвратительная особа, задает вопросы невпопад, громко смеется и рассказывает всем о лечении гастрита.

— Вы не правы, — мягко улыбнулась Лидия Ивановна. — Жизнь научила меня, что к людям нужно относиться терпимее. Вы ведь со мной согласны?

Ирэн Аристарховна оглядела сухонькую женщину. Видавшая виды темно-синяя вязаная кофта, старое платье, совершенно убогая брошка в виде цветочка — такие носили в середине пятидесятых. Ладно бы с бриллиантами или крупным рубином, а то обычный ширпотреб из дутого стекла и позолоты. И все же… Что-то в этой старушке не давало Ирэн Аристарховне покоя. Она задумалась. Что же именно?

— В наши годы следует задумываться о здоровье, — продолжала Галина Егоровна. Она не замечала, что ее никто не слушает, а не прерывают только из вежливости. — Вот ты, например, Ира, занимаешься лечебным голоданием?

Мадам Костандилли едва не задохнулась от негодования. В наши годы! В какие такие наши годы? Что она себе позволяет, обращаясь к ней на «ты»! Нет, если Анна забыла о встрече, то, пока не поздно, надо немедленно возвращаться в Москву.

Ирэн Аристарховна была недовольна столицей, но уж лучше Москва, чем Тмутаракань с беспардонными особами.

— Я пробовала этим заниматься, милейшая, когда жила на Барбадосе, — процедила она сквозь зубы. — Уверяю вас, целебная сила голодания очень преувеличена!

Николай Кириллович Енусидзе веселил Катю анекдотами. Настя и Денис Куликовы еще не покидали номер. Журналист Дима Реутов, похожий на почуявшую добычу собаку, внимательно следил за беседой в гостиной. Итак, именно здесь должно произойти убийство. Он попытался угадать, кто же намечен на роль жертвы. Будь он автором криминальных романов, то непременно повернул бы сюжет так… Увешанная драгоценностями дама без возраста, в которой он, завсегдатай столичных тусовок, без труда узнал Ирэн Костандилли… Его мысль заскрежетала. Что она-то здесь делает? Итак, утром аппетитная хозяйка кемпинга Мариночка входит в номер Ирэн… И обнаруживает тело голой миллионерши в ванной. Ее придушили черным капроновым чулком. Впрочем, судя по стройным ножкам Ирэн, она не носит капроновые чулки.

Внимание Димы переключилось на тетю Галю, как он окрестил чересчур активную поборницу спаржи и крапивы. Злобный маньяк, лицо которого скрыто за маской хоккеиста, нападает на тетю Галю с тесаком… Нет, этот номер не пройдет! Она в два счета скрутит маньяка и, наподдав ему мощным бюстом, запрет в подвале. Тогда, может, Генрих Кузнецов?

Дима заметил, что астролог уже несколько раз что-то спрашивал у Марины и, получив отрицательный ответ, снова садился в глубокое кресло. Он заметно нервничал, беззвучно шевелил губами и машинально прикасался к прозрачному розовому камню, висевшему на тонкой цепочке поверх его балахона. Журналистское чутье не подвело Реутова. Он был уверен, что разношерстная публика собралась здесь не просто так. В воздухе витало напряжение. Как перед грозой.

Услышав мелодичный смех, Дима посмотрел на молодую женщину. Лет двадцать пять — двадцать шесть. Красивые темные волосы, нежная кожа, хорошая фигурка. Ее развлекает скабрезными анекдотами старый вояка. Судя по его красному лицу и набрякшим мешкам под глазами, товарищ полковник любит поддать.

— Дамы и господа, — произнесла Марина. — Прошу вас, ужин готов.

Часы пробили половину седьмого. Стол был сервирован великолепно. Василий оказался виртуозным поваром. Гости, забыв о разногласиях, дружно принялись за еду. Николай Кириллович отдал должное настойке на еловых шишках. Атмосфера разрядилась.

Чуть позже появились Куликовы. Ирэн Аристарховна опытным глазом оценила смазливую физиономию Дениса и невзрачность его жены. Судя по всему, кошельком в семье является она.

–…вот после этого я и решила, что отдых пойдет мне на пользу, — закончила Лидия Ивановна. — Я считала все эти фирмы мошенническими, но есть среди них и честные.

Игорь Никольский откровенно скучал. Он не понимал, почему Вика притащила его в эту уральскую гостиницу. Вика, нервно кусая губы, старалась понять, в чем же дело. Где же представители звукозаписывающей фирмы? Они обещали, что приедут для важного разговора. Или это чья-то плохая шутка?

Виктор Антонов тоже недоумевал — Александр Александрович среди гостей не значился. Но зачем тогда первый тренер попросил его приехать в богом забытую глушь? Или это был вовсе не Александр Александрович?

Отсутствовала за столом только Татьяна Живаго. Она сказала, что не голодна, и отказалась ужинать.

— Погода не способствует активному отдыху, — сказала Галина Егоровна. — Какой прогноз на завтра? И я не поняла, где другие участники семинара?

Ирэн Костандилли фыркнула. Что за деревенщина! Думает, что все собрались здесь ради какого-то конгресса или семинара.

— Погода ухудшается, — спокойно заметила Марина Пояркина. — Но это не должно вас волновать. Снегопад скоро закончится, и лыжная трасса будет в вашем распоряжении. В нашем кемпинге имеется спортивный зал и мини-бассейн. Василий подготовит сауну по вашему первому требованию.

— И все-таки я не понял, — подал наконец голос Виктор Антонов. — Для чего мы здесь собрались?

Его вопрос произвел на всех странное впечатление. Сначала была долгая пауза. Потом раздались сбивчивые ответы, словно оправдания. Марина поспешила ретироваться. Она и сама задавалась тем же вопросом. Кто и зачем собрал этих людей в ее кемпинге? Они такие разные — и по социальному положению, и по возрасту, и по характеру. Ей заплатили очень хорошие деньги. За что же?

Она зашла на кухню. Василия не было. Наверное, опять спустился в котельную. Надо ему сказать, чтобы принес дрова для камина. И пора подавать десерт.

— Значит, нас собрали здесь под разными предлогами? — усмехнулся Николай Кириллович. — Хочу сказать, что я, как бывший следователь, просто должен выяснить, что же происходит.

— Только давайте без допросов, — капризно заявила Вика. — Я уже сказала и повторяю еще раз: нам с Игорем просто захотелось спрятаться подальше от цивилизации. Правда, котик?

— А я, вообще-то, заказал места еще летом, — перебил ее Сергей Леонидович Гончаров. — Не знаю, как остальные, но я приехал сюда, чтобы отдохнуть. Я не для того платил большие деньги, чтобы играть в следователей. Какая разница, кто и зачем сюда приехал.

Жена с обожанием посмотрела на него. Пасынок Саша прищурил глаза. Тоже мне, бизнесмен! Только и знает, что орать на подчиненных и давать взятки чиновникам.

— Где десерт? — воскликнул историк Сколышев. — Если здесь нет конгресса по истории древней Византии, то разрешите хотя бы насладиться этим вечером. Кто-то оплатил мне неделю проживания в этом райском местечке, и я намерен воспользоваться щедростью неизвестного. Спасибо ему!

Генрих Кузнецов обхватил виски тонкими пальцами. Страх пульсировал в его теле. Здесь должно произойти что-то ужасное и отвратительное. Никакой жены высокопоставленного кремлевского чиновника тут нет. Кто-то специально заманил его в этот кемпинг.

— Вы, кто собрались здесь! Вы все! Это касается каждого!

Голос шел ниоткуда. Пронзительный, резкий, похожий на удар хлыстом, он проникал в душу. Вика тихо вскрикнула, а Сколышев опрокинул бокал с вином.

— Вы все умрете! И знаете за что. За преступления надо платить. Каждый из вас виновен в убийстве. Вы в свое время не понесли законного наказания. Вы обманули правосудие. Но вам не удастся обмануть меня. Я слежу за вами. И я покараю каждого из вас!

Первым опомнился Николай Кириллович. Он ударил по столу кулаком так, что зазвенела посуда, и гневно произнес:

— Что это такое! Марина!

Пояркина вышла к гостям. Все взоры обратились на нее.

— Я не знаю, — произнесла она. — Честное слово, не знаю…

— Это что, такая игра? — спросила Катя Вранкевич. — Я слышала, что на Западе популярны инсценировки преступлений. Люди собираются в отеле, где якобы происходит убийство, и задача детектива выяснить, кто виновен.

— Это очень глупая шутка, — пытаясь сохранить самообладание, произнесла Ирэн Аристарховна. — Бред какой-то. И куда я только попала!

— Смерть уже рядом! — Голос снова возник из небытия. Причем так неожиданно, что мадам Костандилли выронила чашку.

— Кто это делает? — произнес Игорь Никольский. — Я серьезный человек и не потерплю, чтобы надо мной шутили таким образом.

Тут в комнату вошел Василий. Заметив бледную жену, он спросил:

— А что произошло?

— Ты будешь первым! — голос раздался снова. Василий повертел головой, вышел в библиотеку и появился через несколько секунд с компакт-диском.

— А я думал, что это классическая музыка, — растерянно протянул он.

Полковник Енусидзе подошел к нему и вырвал диск:

— Значит, вы сознаетесь в том, что это ваша идиотская идея?

— Ни в чем я не сознаюсь! — Василий выпятил вперед бороду. — Я понятия не имел, что записано на диске. Марина, скажи!

Пояркина внимательно посмотрела на мужа и произнесла:

— Мой муж прав. Мы не имеем к этому отношения. Тот, кто оплатил ваше проживание в моем кемпинге, дал некоторые распоряжения. Например, после десерта требовалось поставить этот компакт-диск.

Василий продемонстрировал обложку: Моцарт, «Женитьба Фигаро».

— Какие еще указания поступили от таинственного мецената? — спросила Ирэн Аристарховна. И, не дожидаясь ответа, заявила визгливым голосом: — Я не собираюсь тут оставаться! Немедленно отвезите меня в город!

— Я тоже не хочу ночевать здесь, — сказал Генрих Кузнецов. — И требую, чтобы ваш шофер, — он кивнул на Василия, — доставил меня в нормальную гостиницу.

— Первыми поедем мы, — заявил Игорь Никольский. — Вика, иди собирайся. У нас мало времени.

— Это почему еще первыми будете вы? — возмутился астролог.

Никольский достал несколько бумажек по сто долларов и положил их на стол.

— Потому, — сказал он и, поднявшись, скрылся.

— А вот мы останемся, — упрямо заметил Сергей Леонидович Гончаров. — И если здесь вообще никого не останется, то будет великолепно.

Енусидзе проворчал:

— По-хорошему, в этом надо разобраться. Никого не выпускать и вытрясти из каждого правду.

— Придерживаетесь старых правил ведения допроса? — спросила Лидия Ивановна. Отставной следователь ей не нравился. Он напомнил ей того, кто пятьдесят лет назад заставил ее подписать протокол. Даже сейчас она не хотела вспоминать об этом, но перекошенное злобой лицо человека, который ударил ее папкой по лицу, не могла забыть.

— В стране должен быть порядок. Вам хоть это понятно? — Николай Кириллович сел на любимого конька. — С чего вдруг какой-то мистер Икс потратил столько денег, чтобы собрать нас всех в «Серебряной поляне»?

— И правда, зачем? — спросила Катя у Димы.

Молодой журналист сразу понравился ей, но она никак не могла отделаться от Енусидзе, который почему-то решил, что должен ее опекать.

Они находились в библиотеке, которая примыкала к столовой. Часть гостей разошлась по комнатам, кто-то остался за столом. Судя по нарастающему гулу голосов, спор грозил перейти в скандал.

— Затем, чтобы убить нас, — произнес Реутов замогильным голосом. Катя поежилась. Дима, конечно, шутил, но нервозная обстановка, полутьма библиотеки и завывания ветра на улице немного пугали ее. Все страхи гнездятся в голове, ей это прекрасно известно. Но зачем кто-то пошутил столь жестоко?

— Помнишь старый роман бабки Агаты Кристи «Десять негритят»? Там под разными предлогами преступников, которых закон покарать не в силах, собрали на острове и по одному поубивали. Жуть, правда? — Диме все больше и больше нравилась Катя.

— И что, нас тоже убьют? — спросила та. — Но о себе я знаю, что никогда не была замешана в преступлении. Меня не за что наказывать, тем более таким изуверским образом.

— Точно не за что? — Реутов задал вопрос в шутку, но Катя, не выдержав его взгляда, отвела глаза. — Я тебе больше скажу. — Дима сжал ее руку и придвинулся ближе. Катя вдруг почувствовала, что его присутствие придает ей сил и уверенности. — Это все затеяла Ирэн…

— Кто?

— Ирэн. Увешанная драгоценностями, как новогодняя елка мишурой. Или юная звездочка Вика Богатырева. Ты не слышала ее первый альбом? Называется, кажется, «Забытая любовь». Ужасная мура. Вот банкир Никольский ее и раскручивает. Создает вокруг нее шумиху.

— Мне не нужен шум вокруг моего имени, — сказал Игорь Никольский. Вика, немного поревев для картинности, теперь приводила себя в порядок перед зеркалом.

— Конечно, милый. — Вика осталась довольна своим внешним видом. — Эта история останется тайной для всех. Но ты уверен, что прыткий молодой журналистик не раздует из мухи слона?

— Я позвоню его шефу и все с ним улажу. Черт, Вика, что ты сделала с моим телефоном! — Никольский уставился на крутой мобильник. — Он не работает. Его кто-то сломал.

— Дай-ка мне, — Вика нажала кнопку автонабора. Телефон не действовал. Кто-то старательно повозился с его корпусом.

— Я разорю этих мерзавцев, — рассвирепел Игорь. — Это все хозяева, слащавая жена и чертов бородатый пень.

— Игорюша, мне страшно, — пролепетала Вика. — Может, они маньяки? Я не хочу ехать в одной машине с этим Василием.

— Замолчи, — сказал бизнесмен.

Ирэн Аристарховна Костандилли первой спустилась в холл. Она была разочарована. Сегодня двадцать восьмое декабря. До Нового года всего три дня, а она застряла в глуши. Сейчас начало одиннадцатого вечера. Ничего, к полуночи она окажется в городе. Кредитные карточки у нее с собой. И первым же рейсом — в Москву. Если нет авиасообщения, то поездом. Любой ценой подальше от этого кемпинга. Она никогда не простит Анне, что та приволокла ее сюда. Или баронесса вовсе ни при чем? Ирэн совсем запуталась.

— Ничего не получится, — Василий с мрачным выражением лица подошел к Марине.

Ирэн Аристарховна встрепенулась. Рядом с ней находился астролог. Она терпеть не могла предсказателей будущего.

— Дамы и господа, — сказала Марина, — к сожалению, сегодня вы не сможете покинуть «Серебряную поляну». Погода не позволяет нам сделать это.

— Чушь, — заявил Никольский, спускавшийся с лестницы. — Снегопад сильный, но не до такой степени, чтобы ваш внедорожник застрял. Вы взяли деньги, так что будьте добры доставить нас в город.

— Это невозможно, — сказала Пояркина. — Машина сломалась.

— Врете! — произнес Кузнецов. — Она была в полном порядке еще несколько часов назад.

— Джип вывели из строя намеренно, — объяснила Марина. — Василий, покажи нашим гостям машину, пусть убедятся, что мы их не обманываем.

Поярков провел желающих отбыть из «Серебряной поляны» в просторный гараж. Никольский заглянул под капот и присвистнул.

— Восстановлению не подлежит, — зло произнес Василий. — Раскурочили аккумулятор, как теперь прикажете мне передвигаться? И это еще не все. Смотрите!

Он приподнял брезент, под которым выстроились снегоходы. Чья-то незримая рука успела и здесь превратить двигатели в груду бесполезных железяк.

— Игорь, как мы попадем домой? — плаксиво произнесла Вика. — Я не хочу здесь оставаться, мне страшно. Почему кто-то занимается такими вещами?

— Ты сможешь что-то сделать? — спросил Никольский Василия. Тот почесал затылок и с сомнением заглянул под капот еще раз.

— Постараюсь, — произнес он. — Не обещаю, что получится, но постараюсь. А вот для снегоходов у меня есть запасные двигатели.

— Давай делай, — сказал банкир. Он вынул из портмоне несколько зеленых купюр и положил их на полированный корпус снегохода. — Как только все будет готово, сообщи мне.

Генрих Кузнецов с раздражением наблюдал, как банкир покупает себе право первым уехать на волю. О том, чтобы в такую погоду добраться пешком до трассы, которая находилась в пяти километрах от кемпинга, не могло быть и речи. Поэтому, когда Никольский удалился, он подошел к Василию:

— Понимаете, мне обязательно нужно уехать отсюда. Я заплачу любую сумму. Сколько вам нужно?

— Тысяча баксов, и тогда вы первым покинете наш уютный кемпинг. Наличными. И немедленно.

Астролог отсчитал требуемую сумму. Василий, перепроверив, кивнул:

— Можете быть свободны. Думаю, к утру я починю эту колымагу, — он пнул ногой снегоход.

Кузнецов облегченно вздохнул. Ну вот, эпопея закончилась. Или почти закончилась. Рано утром, пока банкир не переманил Василия более крупной суммой, он уедет.

Оставшись один, Василий пересчитал наличность. Тысяча восемьсот долларов. Совсем неплохо. Он и не собирался чинить снегоходы. Не требовалось быть Кулибиным, чтобы понять — их восстановить невозможно. Василий не стал убеждать богатых гостей, что им придется задержаться в «Серебряной поляне» на пару дней. Если они хотят потратить впустую деньги, которых у них предостаточно, то он к их услугам. Василий решил не ставить в известность Марину о почти двух тысячах полученных им долларов.

Пояркин прислушался к вою ветра. Он родился в этих краях. Непогода только начинает дикий хоровод. Даже будь машина на ходу, он не рискнул бы выехать за территорию кемпинга. Ни за две, ни за пять тысяч. Нет ничего ужаснее, чем сидеть в заглохшей посреди снежной пустыни машине и тщетно ждать помощи. Василий постарался отогнать ужасные воспоминания. Тот человек заслуживал такой смерти.

И все же — что значит это странное представление после ужина? Василий сообразил, что ими кто-то манипулирует. Но кто? Кто вывел из строя джип и снегоходы, кто разломал мобильный телефон банкира? Зачем?

Он услышал осторожные шаги. Пояркин обернулся. Внезапно ему стало страшно. Из глубин памяти полезли дикие истории об оборотнях. В их крае бытует множество подобных историй. Когда Марина начала здесь строительство, ей кто-то сказал, что это гиблое место. Она тогда отмахнулась от бредовых рассказов, посчитав их происками конкурентов. Василий не то чтобы верил в нечисть, но он допускал существование того, что наука и разум не в состоянии объяснить.

Гул ветра все нарастал. Похожий на белый саван снежный вихрь вился за маленькими оконцами гаража. Пояркин чертыхнулся. Худший враг человека — он сам.

Снова странный звук. Василий замер и осмотрелся. Нет, ему почудилось. Внезапно погас свет.

— Кто здесь? — срывающимся голосом произнес Пояркин.

Теперь некто, вошедший в чернеющий провал двери, не скрывал своего присутствия.

— Включите свет, вашу мать! — выругался Василий. Он нащупал тяжелый гаечный ключ. — Размажу по стенке, уроды!

Вслед за этими словами, как по волшебству, вспыхнул свет. Перед ним, склонив голову набок, замерла Лидия Ивановна Мамыкина.

— Молодой человек, вовсе не обязательно так выражаться, — произнесла она с лукавыми искорками в глазах. — У вас перебои с электроснабжением?

Василий понял, что вел себя глупо. Чертова бабка, что она здесь делает, тоже пришла предлагать ему деньги? Так у нее пенсия полторы штуки рублей, откуда доллары?

— Ну чего вам? — грубовато спросил Пояркин. — Не видите, я работаю, — он поднял руку с гаечным ключом.

— Вас ищет супруга, — произнесла Лидия Ивановна. — Какие-то проблемы с генератором. Так что, если вам несложно…

— Сейчас иду, — буркнул Василий. Он и сам видел, что лампочки горят вполнакала. Если это проблемы с генератором, то придется идти в подвал.

В гостиной осталось семейство Гончаровых. Глава его, казалось, не замечал ничего вокруг. Вика с Игорем заперлись в номере, астролог Кузнецов потребовал себе травяного настоя и тоже скрылся. Ирэн Аристарховна, уверенная, что завтра она окажется далеко отсюда, наложила на лицо маску из зеленой глины и, прихватив роман Джеки Коллинз, улеглась в кровать.

Марина, нервно кусая губы, сидела в своем кабинете и пыталась связаться с городом. Но гудков не было вообще. В экстренных случаях она пользовалась радиосвязью, но из-за начинающегося бурана та не работала. Пояркина отослала мужа в подвал — требовалось немедленно заняться генератором. По хитрому выражению лица Василия она поняла, что супруг что-то затевает. За пятнадцать лет она выучила все его повадки. Иногда на него находило особое настроение, тогда он поступал наперекор логике. Марина никак не могла сообразить, что же произошло с джипом и снегоходами.

Никто из гостей, как ей казалось, не мог их повредить. Но больше-то некому. Про себя она знала, что не причастна к этому акту вандализма.

Василий? Зачем ему это?

Ей не давала покоя и глупая запись на диске. Неужели это маневр конкурентов, чтобы распугать клиентуру и ославить их кемпинг? Очень похоже. Тогда не исключено, что кто-то из гостей на самом деле — провокатор и намеренно нагнетает панику. Если это так, то Марина должна выяснить, кто именно. Она мысленно перебрала каждого из постояльцев.

Больше всего на эту роль подходил московский журналист Реутов. Пронырливый, все вынюхивает. Тут ее пронзила мысль — пока все ужинали в столовой, одна гостья находилась в номере. Татьяна Живаго. Она смутно напоминала Марине кого-то. Внезапно она вспомнила. Живаго — ведущая новостей на одном из центральных каналов. И пресса писала (а Марина читала желтую прессу), что Татьяна вышла замуж за ОЧЕНЬ богатого человека. Что ж, ей повезло.

— Мы останемся здесь, — заявил Сергей Леонидович, включая телевизор. — Почему мы должны уезжать из-за идиотской шутки? Пусть крысы первыми бегут из кемпинга. Место здесь хорошее.

Галина Егоровна Найденова закивала головой. Она была разочарована, что в «Серебряной поляне» не состоится конференция адептов здорового образа жизни, но это не меняло дела. Она тут останется. У нее не так уж много денег, чтобы в ближайшие годы позволить себе подобный отдых.

Василий Пояркин возился в подвале с генератором. Он предлагал Марине купить немецкую машину, но та не согласилась. Теперь приходится мучиться с отечественной. Ему снова почудились тихие шаги. Неужели любопытные гости забредают и в подвал? Он обернулся.

— А, это вы, — произнес он. — И что вам тут нужно? Это подсобное помещение, а не место для экскурсий.

Он повернулся к генератору. Вошедший осторожно взял тяжелый разводной ключ, лежавший за спиной у Василия. Подошел к Пояркину и ударил. Один раз, затем еще и еще. Бородатый хозяин кемпинга, даже не вскрикнув, повалился на бетонный пол. Вне всяких сомнений, трех ударов было достаточно, чтобы убить его.

Убийца тщательно вытер разводной ключ и положил его рядом с телом. Начало положено.