Bloody Foreigner. Или моя незабываемая жизнь в Великобритании

Антон Чистов

Автобиография паренька из Риги, который за пять лет прошёл путь от посудомойщика до телефонного консультанта в одной из богатейших компаний Великобритании.Каково это – в восемнадцать лет отправиться на заработки в чужую страну? Как не отчаяться, если работаешь по двенадцать часов в день и тебя считают за раба?Когда рядом весёлый друг, который периодически попадает в смешные истории, то с Божией помощью можно преодолеть любые невзгоды и отвоевать своё место под солнцем.

Глава 9

Дима-Карась

Моё знакомство с Димой состоялось во время учёбы на трёхгодичных компьютерных курсах. На заре эры интернета я использовал любую возможность зависнуть у монитора, в чате нашего города, а поскольку дома у меня ещё не было компьютера, не то, что интернета, я оставался на курсах даже когда туда приходили заниматься другие группы. Помню, я стоял у двери, когда в класс завалился здоровенный детина в кепке, нахлобученной на нечёсаные вьющиеся волосы, в длинной обвисшей футболке с огромным мокрым пятном от пота на спине, в каких-то бесформенных шортах и кроссовках, надетых на босую ногу. Детина смеялся. Точнее, детина ржал так, что я удивился, как оконные стёкла не вылетают из рам. Ах, как он хохотал! Слушая его смех, невозможно было самому не засмеяться, настолько безбашенным он был. Он ржал, а я смотрел на него и думал: «Этот парень псих! И мне это нравится!».

Я был в восторге и чтобы он чаще смеялся, всегда садился рядом и смешил его во время уроков. Дима начинал оглушительно хохотать, его просили удалиться из класса, через пятнадцать минут он заходил обратно, и всё повторялось снова. В конце-концов наш учитель понял, что я как-то дурно на него влияю и запрещал нам садиться вместе друг с другом, хотя я все эти дела проворачивал так, что меня невозможно было подловить. У Димы и сейчас весьма своеобразное чувство умора, а в то время ему достаточно было с умным видом показать палец, чтобы он расхохотался. Я даже мог ничего не говорить. Просто поворачивался, смотрел на него и показывал палец. Этого трюка вполне хватало.

У Димы была польская фамилия Караскевич, поэтому за ним прочно закрепилась кличка «Карась». Он так всем и представлялся. Я до сих пор, спустя шестнадцать лет нашего знакомства, крайне редко называю его по имени, настолько он сросся со своим прозвищем.

Карась учился в польской школе, дважды оставался на второй год, отлично рисовал и постоянно занимался физкультурой. Когда я пишу слово «постоянно», я не шучу: он отжимался и подтягивался в любом более-менее подходящем месте, каждый день бегал до школы и обратно (а это десять километров в одну сторону), колол своим соседям-алкоголикам дрова, а в свободное от всего этого время ломал кирпичные стены заброшенных веранд, находившихся на территории его школы. Это был сгусток энергии и сумасшедшей молодецкой удали. Я удивляюсь, как его тогда не разорвало на куски от такого её количества и как он смог, всё-таки, доучиться до окончания курсов, сдать экзамены, получить сертификат и закончить школу.

После курсов наши с ним пути разошлись. Самое интересное произошло после.

На первом семестре в университете мне, вдруг, очень захотелось пойти в церковь. В душе своей я чувствовал какую-то пустоту, и она никуда не пропадала в течение нескольких недель. Последний раз в церкви я был в далёком детстве, совершенно не знал, как себя там вести и зачем туда ходить, но почему-то она влекла меня. Осенним вечером, после лекций, я решил туда заглянуть и прямо возле храма наткнулся на Карася, который шлёпал по тротуару навстречу мне. Мы с ним проговорили полчаса, за которые я понял, что он по-прежнему блаженно неадекватен: с радостной улыбкой Дима сообщил мне, что работает курьером, мотается по Риге целыми днями, работа ему нравится, но самое интересное ждёт впереди — пришла повестка в армию, в которую ему не терпится отправиться. Мы пожелали друг другу удачи и разошлись. Я пошёл в церковь, где просто просидел на лавочке два с половиной часа, после чего меня отпустило, и я благополучно забыл эту историю. Потом, через полтора года, я уже сознательно пришёл в церковь, стал верующим человеком, за что благодарю Бога. А перед самым отъездом в Великобританию, на сайте для одноклассников меня ждало сообщение:

«Привет, Антон. Если у тебя фамилия Чистов и ты тот самый, который ходил со мной на курсы, отзовись. Карась.»

Я написал, что я тот самый Антон, спросил, как жизнь и когда он собирается идти служить в армию.

Карась прислал ответ в вечер перед моим отъездом. Оказалось, что он уже давно как отслужил и уехал в Англию. Я тогда не мог в это поверить, для меня из-за проблем и стрессов время словно остановилось, я думал, что с момента нашей встречи прошло не больше полугода. В любом случае, это была отличная новость! Я попросил у него телефон и мы начали перезваниваться, когда на кухнях выпадала свободная минутка. Карась работал грузчиком у человека, продававшего секондхенд. Европейский читатель, привыкший видеть маленькие ларьки дешёвого тряпья в бедных районах своего города, может подумать, что работа плёвая. Но представьте себе, что фактически весь секондхенд Европы поставляется только из нескольких точек, и в одном из таких мест работал Карась. В день ему нужно было забить несколько фур пятидесяти килограммовыми мешками с одеждой, а так же разгрузить несколько бусиков с новой партией на склад. Вышина горы из мешков образовывалась в пять-шесть метров. Откуда бралась вся эта одежда? Всё просто: в Великобритании полно благотворительных обществ, раскидывающих по почтовым ящикам домов пакеты с призывом пожертвовать ненужную одежду бедным детям Африки, больным раком, пожилым людям (нужное подчеркнуть). На пакетах указан день и время сбора. К этому времени на улице у дверей сердобольные англичане оставляют набитые мешки, которые водители грузят в бусик и везут на базы, где их сортируют. Незначительную часть действительно жертвуют на нужды тех или иных обществ, а остальное идёт на продажу тем же африканцам и бедным странам Европы. Заработок на этом колоссальный, ведь вещи продавцам ничего не стоят. Человек, на которого работал Карась, был миллионером и в магазин за кормом для своего скота прилетал на личном вертолёте.

Работа Диме нравилась, поскольку была связана с физическим трудом. Единственной неприятностью, по его мнению, было то, что пыль от одежды оседала в гортани и в носу, из-за чего было тяжело дышать и приходилось постоянно отхаркивать чёрную слизь. К тому же, Карася удручало то, что рядом не было лесов, которые он полюбил в армии. Вокруг его работы были лишь бескрайние английские поля до горизонта. Недалеко от дома он нашёл маленький зелёный треугольный островок, образовавшийся посередине трёх пересекающихся дорог. На нём росли несколько сосен и кустарник. После работы он приходил туда, разжигал костерок, рискуя быть пойманным полицейскими, и отдыхал.

Первым его вопросом, который он задал, когда я предложил ему переехать ко мне, был вопрос о том, есть ли в округе леса. Я удивился и обрадовался, услышав это, поскольку сам не могу жить без природы. А вокруг отеля лесов было полно! Это сыграло ключевую роль, и Карась согласился.

Я попросил его прислать CV Мэрион и дал её электронный адрес.

Через несколько дней Мэрион подзывает меня к её столику и говорит:

— Антон, твой друг прислал мне CV, ты уверен, что он будет хорошим, адекватным работником?

С этими словами она протянула мне листок бумаги, на котором без дат и какой-либо другой информации стояло три пункта:

1) Помощник электрика

2) Курьер

3) Грузчик

Далее, на всю оставшуюся страницу был помещён смайлик, а под ним надпись: THATS ALL, FOLKS!

«Это провал, — в ужасе подумал я, — это фиаско.»

— Вы знаете, — сказал я, одарив Мэрион самой очаровательной улыбкой, на которую только был способен, — Дима своеобразный человек, но я гарантирую, что работу он будет делать хорошо!

— Я покажу это CV Луизе, — ответила она, захихикав.

Мэрион повесила CV себе на рабочую доску, где он провисел примерно три недели. Я уже, было, подумал, что лист висит у неё просто для красоты и что человека, приславшего такое, она не наймёт никогда, но далее произошёл ряд событий, который, видимо, не оставил ей выбора.