Мисс Дичембре и клан Луны

Антония Мурго (2022)

Что, если Чёрный человек существует? Что, если у него есть сын? И что, если сыну необходима няня? Оставив работу в цирке, Дичембре получает новую должность. Но, попав в таинственный особняк, она обнаруживает, что её наниматель — Чёрный Человек, повелитель ночных кошмаров и гроза всех детей на свете. Быть няней для его сына Корвина — вот новая должность мисс Дичембре. Сможет ли она подружиться с мальчиком? Дичембре и Корвину предстоит пережить невероятные приключения, сразиться с грозными пеплоразителями и разгадать тайну клана Луны.

В трубке

Мистер Лунро сидел на деревянной скамейке в центре террасы. Его вытянутая фигура сливалась с оплетавшими фасад виноградными лозами. Засохшие листья покрывали стены и окна дома, хотя к этому времени года ветер давно должен был сорвать их с ветвей, разметать по двору и покрыть инеем.

— Ой, мистер Лунро, вы меня напугали!

— Странно. Я не собирался никого пугать.

Мистер Лунро жевал погасшую трубку и смотрел, как солнце садится за горизонт. В закатном свете ели за кованой решёткой забора горели как факелы.

Дичембре вздрогнула. Она снова вспомнила огонь в печи, дым от брюк Корвина, испаряющуюся кудрявую шевелюру.

— Ваш сын исчез, — проговорила она. Сердце бешено колотилось.

Мистер Лунро спокойно перевёл взгляд на Дичембре:

— Уверен, он где-то в доме, поищите получше. В чайнике смотрели?

— В чайнике?

— Ну да. Или в кастрюле: он обожает тушёного кролика.

Дичембре было не до шуток. Она всё ещё ощущала едкий запах дыма, слышала шипение гаснущих свечей и пронзительное эхо голоса Корвина, звеневшее в абажуре.

— Он исчез, — повторила она, — рассеялся, испарился. Превратился в дым и скрылся в печи.

Мистер Лунро вынул трубку изо рта, выпустил облачко дыма. Дичембре готова была поклясться, что ещё мгновение назад трубка не горела.

— Я понял, спасибо, что предупредили. А теперь можете вернуться наверх.

— Н-но…

— Можете вернуться и собрать свои вещи. Вы уволены, мисс Дичембре.

Уволена? Неужели опять?

— Я не понимаю, — произнесла Дичембре, опершись на старые облупившиеся перила. Лепестки краски осыпа́лись с них, как пепел.

— Вы потеряли из виду моего сына. Вы оставили его одного в печи. «Никогда не терять ребёнка из виду» — вот первое правило няни.

Мистер Лунро достал из кармана пиджака часы на цепочке, открыл крышку, постучал пальцем по круглому циферблату.

— Вот и новый рекорд для вашего резюме. Тридцать семь минут — няня сына Чёрного Человека.

Дичембре замерла, точнее, попыталась замереть. Ноги подкашивались: казалось, терраса качается под ними, как плот на волнах.

— Что вы сказали?

Мистер Лунро снова вынул трубку изо рта, выпустил ещё одно облачко дыма. Дичембре по-прежнему не видела красного сияния в трубке. Сомнений не было: трубка действительно не горела.

— Объявление в «Вечернем Кошмаре» было яснее ясного, ни единого туманного или дымного слова, — искренне рассмеялся мистер Лунро.

Мисс Дичембре всё ещё было совсем не до смеха. Она торопливо рылась в карманах юбки в поисках обрывка газеты.

— Не может быть! — бормотала она, пока вытаскивала и аккуратно разворачивала листок.

«Требуется няня для сына Ч».

Палочка у «Ч» была оторвана — не буква, а чернильный крючок, подцепивший кусок грязи.

Она сняла этот клочок газеты с подошвы клиента несколько дней назад, когда ещё чистила обувь на перекрёстке Фоскор-стрит и бульвара Бора — несуществующей улицы, которая на самом деле была лишь изображением на стене дома. В тот же день Дичембре уволили, и она решила, что это судьба и ей наконец улыбнулась удача. Теперь она не была в этом уверена, мысленно дополняя текст недостающими словами: «Требуется няня для сына Чёрного Человека».

Тем временем сам Чёрный Человек, мистер Лунро, сидел на фоне вьющегося винограда и с любопытством смотрел на неё. Дичембре не могла пошевелиться, каблук одного ботинка указывал на ворота, мысок другого замер между досок настила террасы.

Мужчина махнул рукой — и его пальцы превратились в дым. Они потянулись к деревянным перилам, обволокли резной рисунок на колоннах и выхватили клочок бумаги, который Дичембре только что крепко сжимала пальцами.

— А-а-а-а! — Дичембре вздрогнула, отскочила к лестнице, начала спускаться, но на нижней ступеньке споткнулась, запуталась в юбке и развязанных шнурках ботинок и упала на спину.

Девушка поползла к воротам, цепляясь руками за рыхлую, поросшую дикой травой землю и изо всех сил отталкиваясь ногами, в ужасе, которого не испытывала никогда в жизни. Не считая недавнего момента, когда рассеявшийся Корвин кричал на неё из чёрного вихря пепла.

— Да полно вам, мисс Дичембре! — Мистер Лунро пролетел через террасу, лужайку и изящно приземлился прямо перед ней. — Не бойтесь, я же не на работе.

— Чёрный Человек, — пробормотала Дичембре, обхватила голову руками и свернулась калачиком в траве.

— Поверьте, мисс, я не злодей. И мне совсем не нравится то, что я делаю.

После этих слов Дичембре слегка приоткрыла лицо.

— Так зачем же тогда делаете? — спросила она чуть слышно.

— Затем, что это моя работа, — вздохнул мистер Лунро, — другой я не обучен.

Мужчина протянул ей руку, чтобы помочь подняться. Дичембре внимательно осмотрела её: жёсткая, погрубевшая от возраста кожа была покрыта мягкими седыми волосками, топорщившимися на костяшках. Рука была тёплая, но не раскалённая. Дичембре ухватилась за неё и встала.

* * *

— Так вот в чём дело… Значит, произошло недоразумение, — заключил мистер Лунро и вернул Дичембре смятый обрывок «Вечернего Кошмара».

Теперь они оба сидели на деревянной скамейке в середине террасы. Дичембре примостилась на краю, подальше от мистера Лунро. Она смотрела вниз, крепко сжатые кулаки лежали на коленях.

— Надеюсь, вы хотя бы успели попробовать фирменные корзиночки Нидии, ну то есть мисс Малхони. Они восхитительны! — сказал мистер Лунро, поглаживая усы.

Дичембре вздохнула: нет, она не успела откусить ни кусочка. Надо бы радоваться, что она покинет имение Лунро в целости и сохранности, но из головы никак не выходило, что на дворе зима, а у неё ни работы, ни жилья. Как же ей хотелось хоть одну ночь поспать на той мягкой кровати!

— Моя работа ничем не отличается от других! — воскликнул мистер Лунро, оторвав Дичембре от её мыслей. Он не смотрел на неё, снова вглядываясь в горящие деревья на горизонте. — Это ремесло передаётся в нашей семье из поколения в поколение. «В жизни каждого должен быть огромный страх, страх, по сравнению с которым все другие страхи кажутся пустяком», — говорил мне мой отец. А ему — его отец.

Мистер Лунро замолчал ненадолго, пожевал свою трубку, выпустил облачко дыма и продолжил:

— Я никому не причиняю вреда. Это как в цирке, вы должны понять. Я просто устраиваю представление: хлопаю дверями, пускаю тени по стенам. Только в цирке дети аплодируют, а на моих представлениях кричат. Некоторые прячутся под одеяло, некоторые убегают в постель к родителям или старшим братьям и сёстрам. Некоторые дети зажигают свечи, другие поют, чтобы заглушить страх, третьи бормочут: «Это всего лишь сон», «Сейчас всё пройдёт» или — моё любимое — «Чёрного Человека не существует».

Ещё одна пауза, ещё одно облачко дыма.

— Главное — они что-то да делают и сами или с небольшой помощью преодолевают страх. А тот, кто в детстве победит страх перед Чёрным Человеком, одолеет и все другие страхи, когда вырастет. Ну что, по-прежнему считаете меня монстром?

Дичембре потрясённо помотала головой. Она слышала страшилки о Чёрном Человеке, но это были… всего лишь страшилки. А теперь она не могла не верить в то, что увидела и испытала в этот день, забыть, как дыхание перехватило от золы, и то ощущение, будто она тонет в мутном озере. Она привыкла к всевозможным трюкам и фокусам, но превращение Корвина — это было совсем другое.

— Мне… мне жаль, я не должна была так реагировать.

— Не волнуйтесь! Это обычное дело, — успокоил её мистер Лунро. — Няни, которых присылает агентство, знают, куда идут, и всё равно, когда Корвин превращается, с визгом убегают без оглядки и потом даже за вещами не возвращаются.

Так вот откуда в комнате столько женской одежды, шляп и косметики. Осталась только одна загадка: почему на сундуке с печными приспособлениями было выгравировано имя Дичембре.

— А к-как моё имя оказалось на сундуке? — отважилась она.

Мистер Лунро поднял бровь.

— Ну, вы были единственной, кто откликнулся на объявление в газете. Думаю, остальные решили, что это шутка.

Ответ немного разочаровал мисс Дичембре.

— Понятно. Значит, поэтому вы меня и взяли на работу.

— Не совсем. — Мистер Лунро обхватил колено, скрестил пальцы рук, наклонил голову набок и улыбнулся. — Я взял вас, потому что вы меня удивили, — произнёс он, и его улыбка превратилась в смех, а смех — в глубокое многоголосое эхо. — Видите ли, мисс Дичембре, мой ребёнок необычный, и он нуждается в необычном уходе. Кажется, только вчера я баюкал его в чаше этой трубки…

Вместо того чтобы умилиться, Дичембре содрогнулась. Она представила белое, с крошечными красными глазками личико малыша Корвина, усыпанное пеплом, как сыр чёрным перцем.

— Корвин развит не по годам. В его возрасте мне с трудом удавалось рассеять руку и заставить дымиться кончики волос. — С этими словами мистер Лунро потрепал пальцами свою уже седую шевелюру. — Но он пока не владеет своей силой. Я боюсь, что если он превратится слишком надолго, задержится где-нибудь в печи или зажжённом камине, то уже не сможет вернуть свой нормальный облик.

Дичембре кивнула, хотя и не до конца понимала смысл его слов.

— Я приглашал нянь со всей страны. Все они были квалифицированные, опытные. Но ни одна не могла угнаться за Корвином. Потому я и дал объявление в газету, решил, что мне нужен человек другого склада. Необычный — как и мой сын. Когда я увидел вас сегодня, я подумал…

Дичембре прикрыла глаза. Неужели она дождётся от него комплимента?

–…я подумал…

Дыхание так и перехватило.

— Подумал, что вы страшно неуклюжая.

Дичембре чуть со скамейки не упала.

— Но потом вы запрыгнули на стул, на кресло, даже на глобус. И я подумал: «Надо же: неуклюжая, а такие трюки выделывает!»

Это было не совсем то, чего Дичембре ожидала, но всё равно мягкое тепло разлилось по сердцу, а щёки покраснели.

— Мне действительно жаль, что…

— Я хочу попробовать ещё раз.

— Что?

Дичембре вскочила, лоза за её спиной закачалась.

— Я хочу попробовать ещё раз, мистер Лунро, я уверена, что могу лучше.

— Хм-м-м, — протянул мистер Лунро, поглаживая пучок седых волос на подбородке. Ещё пару минут назад его борода была намного гуще. — Что вы подразумеваете под «лучше»?

— Я не упущу Корвина из виду ни на секунду.

— А ещё?

— Если потребуется, я подпрыгну до самого потолка и поймаю его.

— Уверены?

— И я сотру с его лица всю сажу. А если повезёт, то и самодовольную ухмылку.

Мистер Лунро встал, распрямив свои длинные, как у паука, ноги, ещё раз взглянул на карманные часы.

— Ладно, будь по-вашему, — сказал он, протянул мисс Дичембре руку и подвёл её к входной двери. — Вот только для всего этого вам не помешали бы печные инструменты.

— Что вы имеете в виду?

— Корвин наверняка воспользуется вашим отсутствием и украдёт их. Он ведь мальчик, как говорится, вспыльчивый.

— Да уж… А как работают эти инструменты, мистер Лунро?

Дичембре обернулась, но мужчины уже не было. Только полоса дыма пронеслась над острыми пиками кованых ворот и исчезла среди не менее острых теней деревьев.