Прости, я все еще люблю

Арина Дмитриевна Бродская

Можно ли любить человека, когда он тебе не принадлежит? Можно ли забыть того, кто разбил сердце и причинил боль?Прошло уже два года с последней встречи, но все пытаются вернуть прошлое. Лето в самом разгаре, чувства кипят, любовь разрывает на части. Как вернуть ту дружбу, когда жизнь дала трещину? Справится ли Оливия, которая вновь посмотрит в глаза тому, кто разбил ее? Или она снова утонет в чувствах?Сможет ли она довериться любви еще раз?

Глава третья. Ты кому меня отдашь?

6.07.2022

После того, как Артем ушел, я чувствовала опустошение, словно я снова оказалась в прошлом и знала, что это последняя встреча. Я открыла фотогалерею в телефоне, чтобы найти то второе мая, про которое он говорил. Я не помнила ничего такого, что он мог бы вспоминать постоянно. Это не знакомство и не наша ночь, когда мы с ним разговаривали часами о чувствах, звездах, море и любви.

Артем грустил и был в депрессии. Я ощущала ее в каждом глотке чая, в каждом взгляде на меня и даже в каждом вздохе. Он пытался скрыть ее от моих глаз, но я слишком хорошо чувствовала его. Я уснула поздно, и сейчас, когда проснулась, я не верю, что видела его еще вчера. Несколько часов назад.

Я набрала номер, про который я говорила, что забыла. Но я не забыла.

— Да?

Его голос выбивал из меня все, что только можно. В легких кончился воздух, руки нервно заплясали дрожью.

— Что делаешь? — сказала я.

Артем молчал.

— Что молчишь?

— Ничего, а что?

Его голос был сухим. Я этого боялась больше всего. После каждой нашей встречи, он становился безразличным, пока мы снова не виделись.

— Можешь приехать ко мне?

— Зачем?

Я еще не придумала, но добавила лишь одно слово.

— Пожалуйста.

— Ладно, скоро буду.

Я вскочила с кровати и пошла выбирать себе наряд. Я не хотела, чтобы он был слишком кричащим, мол, возьми меня и не отпускай, или, я нарядилась для тебя. Я достала легкое платье кофейно-молочного цвета. Резинка на груди подчеркивала то, что в принципе нужно было подчеркнуть. Воздушность платья делала мой образ легким и непринужденным. Я еще не придумала, что скажу Артему, но я не волновалась по этому поводу. Почему-то. Хотя стоило. Он запросто мог развернуться и уйти.

Когда я увидела его у подъезда, я выбежала к нему.

— Ты приехал на автобусе? — сказала я.

— Машина сломалась.

— Жаль.

Я села на лавку, на которой сегодня никто не сидел. Словно все бабули нашего подъезда оставили ее нам.

— Так что ты хотела?

— На улице прохладно…

— Лив!

Платье было легким, но мне не было холодно. Кожа горела, дышать было тяжело.

Я хотела, чтобы Артем понял, каково это лишиться того, кого ты любишь. Не со злости. Я просто хочу, чтобы он знал, как это больно, и больше не оставлял меня.

Я встала со скамейки и подошла к нему.

— Возьми меня за руку и пошли.

— Куда?

Я протягиваю ему руку, но он стоит столбом. Его взгляд сосредоточен на моих глазах, и от этого мне становится еще жарче. Я начинаю нервничать.

— Просто доверься мне.

Но Артем стоит и только смотрит на меня.

— Ну же! — я перешла на нервозность. — Никто не подумает про нас ничего плохого, если мы будем держаться за руки.

Артем сдается. Его тепло через пальцы пробралось прямо внутрь, и мне кажется, что я расплываюсь.

Я привела его к остановке, на которой почти никого не было. Это было странно. Ранний вечер, час пик, центр города… Приехал автобус.

Путь был долгим, хоть и длился всего лишь полчаса. Все это время он молчал. Я села у окна и лишь думала о том, как хочу снова взять его за руку.

— Нам выходить на следующей, — сказала я.

Артем встал и протянул руку.

В парке было мало людей, видимо, закрылись от комаров дома. На улице запахло чубушником и скошенной травой.

— Ты решила прогуляться в парке? — Артем шел рядом со мной.

Он не перехватил тот энтузиазм, что был у меня.

— Тут здорово.

Артем промолчал. Я видела, что он держится, чтобы не заорать на меня и не уйти.

— Ну, пошли, раз уж здесь.

Прогулка проходила в молчании. Он думал, я думала. Он о своем, а я — о нем. Деревья слегка качались от ветра. Пели птички. И он.

Мой взгляд зацепила река. Ее небольшие плавные волны опускались к берегу. Солнце стало вечерним. Вся округа окрасилась в теплые тона.

— Искупаемся? — сказала я.

— Ты дура? Вода ледяная.

— Трус.

Одним рывком я сняла с себя платье, кроссовки и побежала в воду. Я не сдерживала крики и смех. Сейчас я стояла в нижнем белье перед парнем, которого люблю, и показываю, какая я сумасшедшая. Вода колола каждый сантиметр моей кожи, но вскоре я привыкла и окунулась с головой.

— Иди ко мне! — крикнула я.

Артем стоял в шоке и озирался. Я подошла ближе к берегу и сделала то, что всегда выводило меня из себя. Я стала брызгаться.

— Так, ладно — ладно! — Артем снял футболку. — Иду.

Он приблизился ко мне.

— Ты ненормальная, — сказал он.

— Но ты тоже в воде.

Я улыбнулась и поплыла, наслаждаясь природой и сумасшествием. Артем плыл рядом, и я схватила его и подняла на руки.

— Серьезно? — сказал он.

Артем больше не хмурился.

— Я буду носить тебя на руках, — сказала я.

Я прошла несколько шагов прежде, чем кинула его в воду.

— Ты за это поплатишься, — сказал он, когда вынырнул.

Мы стали резвиться, как маленькие дети. Брызгались, смеялись. Я подплыла к Артему, но течение унесло меня дальше, и я обняла его талию своими ногами, чтобы случайно не уплыть далеко.

— Ого, — сказал он, — решила ко мне подкатить?

Он улыбался, а я радовалась, что сейчас так близко к нему. И прижалась еще сильнее.

— Раньше в детстве я с сестрой играла в игру «Липучка — приставучка».

— Во что?

Я засмеялась.

— В «Липучку-приставучку», — я обняла его шею своими руками, — смысл игры в том, что ты подбегаешь к человеку, обнимаешь его и говоришь: «Я — Липучка-приставучка, ты кому меня отдашь?». И он отвечал кому. Ты бежишь к этому тому и повторяешь слова. И так пока не надоест, или пока кто-то не назовет неодушевленный предмет.

— Например?

— Дерево. Я стояла, обнимала дерево и говорила ему: «Я — Липучка-приставучка, ты кому меня отдашь?». А оно молчало. Это противоречило правилам игры. А сейчас я понимаю, что тот, кто ее придумал, был одиноким, и, наверное, он хотел услышать: «Никому. Я никому тебя не отдам».

Я посмотрела в глаза Артему.

— Тём…

Его пальцы пробежались по моей спине. Прежде, чем заговорить, я сделала вдох.

— Я — Липучка-приставучка, ты кому меня отдашь?

— Лив…

— Прости, — я отлипла от него, — не знаю, что на меня нашло.

Артем взял меня за руку и прижал еще сильнее, чем это было. Его грудь плавно поднималась и опускалась вместе с моей. Взгляд был направлен только в мои глаза.

— Пожалуй, никому.

Он наклоняется меня поцеловать, и время останавливается.

— Эй! А ну вон из воды!

Мы обернулись и увидели работника парка.

— Здесь нельзя купаться!

Я проклинаю Вселенную за то, что не могла отправить этого работника на минутку позже. А лучше на две.

Артем улыбался. Он взял меня за руку, и мы стали вылезать из воды. Ветер обдувал наши мокрые тела, и я затряслась от холода.

— Вот, что придумали, — работник, старый дедушка, продолжал ругаться.

— Простите, — сказала я.

— Знак для кого висит?

Он махнул рукой и ушел.

— Тебе бы лучше снять мокрое, чтобы не заболеть.

Но я уже больна. Я находилась в бреду ночами, представляя наш поцелуй. И вот, когда он чуть не совершился…

— Прикрой меня.

Я сняла лифчик и надела платье. Трусы тоже пришлось снять.

— Можно я положу в твой рюкзак?

Артем открыл карман, и я кинула свое нижнее белье.

— Надо возвращаться, пока автобусы ходят, — сказал он.

— Тём…

— Да?

— Что такого было второго мая?

— Ты до сих пор думаешь об этом?

Я кивнула.

— Я впервые заревновал девушку к другу.