Многоэтажка с тараканами

Арсений Самойлов

Отто Штоссе засыпает в современной Германии, а просыпается в иной реальности, где в свое время победил Третий Рейх.Книга написана в стиле сюрреализма, реальность похожа на сон, наполнена метафорами и аллегориями.

Глава 2

Отто шел полупустыми улицами странного городка, совсем не похожего на его. На углах улиц висели знамена нацистской Германии, которые были абсолютно незаконны в его стране. Он подошел к полицейскому на углу, форма полицейского показалось очень необычной.

— Доброго утра, офицер. Не могли бы вы подсказать, где находится ближайшее заведение, где можно позавтракать? — обратился к нему Отто, совершенно не ориентируясь в незнакомом городе. Полицейский критично осмотрел внешний вид гражданина, но тут же опомнился и, улыбнувшись, ответил: «На углу улицы есть пивная. Ближе ничего не найти».

Пивная была совсем не тем местом, где хотел бы оказаться Отто в 7 утра, но раз больше ничего не было, то ничего и не оставалось. Как же много решений в жизни мы принимаем исходя из того, что выбора мы не имеем. И все же, мы считаем это нашим личным осознанным выбором, который порой диктует дальнейшую траекторию линии нашей судьбы. В данном случае выбор не был таким уж судьбоносным. Конечно, Отто предпочел бы кафе с выпечкой, но желудок уже урчал от голода, а искать что-то иное не представлялось возможным. Поблагодарив полицейского, Отто двинулся в нужном направлении и вошел в дверь с вывеской: «Пьяный фюрер». На вывеске красовался мужчина с челкой и усиками над губой, отпивающий из пивной кружки. Вывеска уверяла, что заведение работает круглосуточно. Внутри было малолюдно, что неудивительно для пивной в 7 утра. Подойдя к стойке, Отто попросил у кельнера¹, у которого на голове почему-то была кастрюля вместо шляпы, яичницу, либо круассан. Тот взглянул на Отто с изумлением и спросил не шутит ли герр.

— Шутки после ночной смены в 7 утра не такие и веселые, знаете ли… — сказал ему кельнер.

Не поняв, в чем тут юмор, Отто спросил, что у них имеется.

— Пиво с вяленым мясом, что еще? — спросил изумленно кельнер.

Такой завтрак не входил в планы Отто, но не имея иного, он согласился на это. Спустя пару минут, он получил кружку светлого лагера и тарелку вкусного вяленого мяса. Пиво и мясо были превосходными, натуральными и высшей пробы.

— Скажите, — обратился Отто к кельнеру. — А почему у вас нет ничего другого? Я понимаю, час ранний…

— Причем тут час? — снова удивился кельнер. — Когда это у нас было что-то другое?

— У вас всегда только пиво и вяленое мясо? Но как же вы выдерживаете конкуренцию?

— Какую еще конкуренцию? — спросил кельнер. — На много ближайших кварталов мы единственное заведение общественного питания. Да и пиво с вяленым мясом думаете так легко достать?

— Ничего не понимаю, — ответил Отто. — Разве мало дистрибьюторов, желающих продать вам именно свой товар?

— Герр приехал из-за границы? — изумился кельнер. — Вы рассуждаете американскими понятиями. Дистрибьютор… Не был бы я человеком с высшим образованием и не крутился бы я в общепитовских кругах — даже не понял бы ваш жаргон! Какие уж дистрибьюторы в Рейхе? Мы же не сионисты, чтобы свободно торговать, да наживаться на трудящихся заламывая цены!

— Не вполне вас понимаю… — отозвался Отто.

— У нас вяленая свинина, да по праздникам говядина. Чего еще желать гражданину Рейха? Каждый работяга может себе позволить. Зато никто не голодает, как на Западе!

— Ладно, пусть будет по-вашему, — ответил Отто, не желая спорить со странным социалистом. — Где тут по близости продуктовый?

— Через квартал, туда прямо, — показал рукой кельнер.

— Спасибо, — ответил Отто и положил несколько евро на стойку.

— Это что? — показал на банкноты кельнер.

— Плата за еду и выпивку, — ответил Отто.

— Какие-то заграничные деньги? — прищурился кельнер.

— Какие же заграничные? Обычные евро.

— Еврейские то бишь?

— Чего? — не понял Отто.

— Ладно, я коллекционер, помогу человеку в трудной жизненной ситуации, приму ваши тугрики. Может они чего и стоят. Все равно у нас учет продуктов не ведется, а уж какие эти тугрики красивые то! Разноцветные! Так и быть, но в будущем приходите с нормальными деньгами! И не вздумайте меня заложить в полиции за иностранную валюту!

Кельнер грозно посмотрел на Отто и тот вышел на улицу. Продуктовый магазин действительно был поблизости. На входе стояли люди, сурово провожающие взглядом нового посетителя, входящего внутрь. Внутри магазина царила гнетущая своею убогостью пустота. Ни оформления, ни содержания у магазина не было. Серые стены, стеклянные полки и холодильники, стоящие здесь в изобилии… пустовали. В них лежала колбаса одного вида, все то же вяленое мясо, молоко одной фирмы, а на полках стояло пиво с названием «Sieg».²

— Зачем же столько холодильников, если они пусты? — спросил Отто продавщицу в синей форме и белом фартуке.

— Как зачем? — насупилась она. — Потому что у нас в Рейхе изобилие всего!

— Где же изобилие, если они пусты?

— Изобилие полок и холодильников! Гордость нашей мебельной и технической промышленности! — ответила она, важно подняв подбородок. — А что вам еще нужно? Полки — есть. Холодильники — есть. Значит и ракеты, и танки можем себе позволить!

— А как же еда? — осторожно осведомился Отто.

— А что еда? Еда — вот она, — продавщица указала на молоко, колбасу и мясо.

— Как-то пустовато…

— А куда вам больше? На всех пока хватало. С голода не помрем. Ну хватит лясы точить, у меня покупатель!

К кассе подошел плюгавый мужичок, попросил отрезать ему полкило колбасы и дать литр молока. Продавщица, со всей серьезностью возложенной на нее задачи, будто бы она решает судьбы человечества, отрезала колбасы, достала из-под прилавка пакет молока и поставила на кассу перед мужичком.

— Три рулона, — сказала она.

— Ровно три? — изумился мужичок, повеселев от какого-то невиданного каламбура или совпадения, и достал из кожаного портфеля три рулона дешевой жесткой однослойной туалетной бумаги. Он передал их продавщице, взял свою снедь и ушел восвояси.

— Вы меняете туалетную бумагу на еду? — спросил у нее Отто.

— Вы больной или кто? — продавщица с недоверием на него посмотрела. — А на что мне еще ее менять?

— На деньги… — осмелился Отто.

— На какие? На валюту иностранную? Вы меня под лагерь хотите подвести или что? Я на сионистскую валюту не меняю, не надо мне тут! Или покупайте за бумагу, или проваливайте! — крикнула она.

Отто быстро ретировался и вернулся к себе домой.

Примечания

1

Официант.

2

Победа (нем.)