Реальности Лёлика

Артем Валентинович Клейменов, 2012

Вы прикоснулись к книге, которая, возможно, изменит вашу жизнь, ваше представление о ежедневной суете, отношение к себе, знакомым и даже друзьям. Вас затянет лёгкая, весёлая история, без острых интриг и неожиданных поворотов. Ведь книга создавалась не ради хитросплетений сюжета, а исходя из более глубоких причин. Автор рассказывает о том, что хорошо знает и чувствует. И писал скорее для себя, не ставя особых целей, кроме той, что и сам хотел бы узнать, чем закончится эта удивительная история. Автор живёт тут: @shaenblats. Думаю, что пора показать книгу и Вам. Хочу, чтобы Вы перепрожили те же приключения, в которых оказались герои, насладились глупостью восхитительной молодости и ещё раз ответили на свои самые главные внутренние вопросы. Хочу, чтобы Вы, испытали то же счастье и ностальгию. Книга наполнена мистикой. Эта мистика имеет место быть в нашей общей реальности. Вы можете ощутить похожие состояния, стараясь соответствовать им, сместив своё внимание на их безусловную возможность.

Глава первая

Инесса женщина слабохарактерная поэтому еда, которую по её просьбе приносил Лёлик, кончалась быстро и никогда не портилась. Инесса любила поесть. В свои сорок четыре года, она могла доверять исключительно еде. Та ни разу не подводила, не расстраивала, не крала денег из шкафа, не мусорила и не курила в доме.

Конечно же, в жизни довольно искушённой барышни присутствовали и другие удовольствия, но еда радовала более всего. Инесса частенько говорила своей уставшей и вечно расстроенной подруге: «Люсь, ну ради кого ты худеешь, все равно твой Матвей два года, как импотент, поешь, как следует и испытай счастье на своём лучшем друге — унитазе».

Инесса нервно куталась в свой любимый вьетнамский халатик с полинявшими драконами и пыталась делать серьёзное лицо. Так она казалась себе несколько моложе и куда интересней. Глупость, конечно! Маленький бабский закидон и безосновательный каприз. Сейчас Инесса стоит в коридоре, сунув руки в растянутые от времени карманы, презрительно смотрит на Лёлика и возбуждается к пище. Пицца и апельсиновый сок вызвали сильнейшее слюноотделение и она хозяйским кивком выпроводила Лёлика, позабыв отдать деньги за принесённые яства.

Почему Лёлик превратился в разносчика еды, на первый взгляд немного удивляло. Впрочем, так сложилось исторически. И Инесса пользовалась этим настолько естественно и даже бесцеремонно, что иное виделось уже неприемлемым. Хотя, если разобраться, Лёлик ещё помнил с чего всё началось. Тогда, когда это впервые произошло, халатик на Инессе выглядел совсем новеньким, не так сильно обтягивал фигуру, а может даже и немного висел. Сама она выглядела посвежей, поинтересней с принципиально ярко накрашенными губками и глазками. Барышня была на десять лет моложе наивнее и чего-то там ещё ждала от жизни… В общем, дура!

Инесса естественно ждала принца. Сначала на белом коне, а чуть позже, хоть на сивом мерине. Но в её королевство принцы не заглядывали, так шелупонь всякая иногда прибивалась, а принцы нет. И вот, коли не отвлекаться на мелкие приятные истории, довольно серая и скучная жизнь. Особенно, если иметь в виду романтику. Короче, тоска! Без ярких полётов души, без роз, Луны и истерических жгучих слёз.

С Лёликом женщина столкнулась в подъезде, точнее в лифте. В маленький лифт, который и так надрываясь везёт двух человек, набилась небольшая компания. Лёлик тоже зачем-то поднимался наверх. Инессу толпой прижало к нему. И всё бы ничего, но реакция Лёлика, оказалась чересчур естественная. Стыдобища! Хотя девушкам, вероятно, нравится такая реакция, а одинокие просто тают. Так вот и завязалось у них там что-то, завертелось. Слово за слово. Компот, курица, постель. Столкнулись молодость и некоторая отчаянная опытность. Ярко странно и ненадолго. И вот носит теперь Лёлик пиццу, хотя, что говорить, тот неожиданный флирт уже давно испарился, так и не оставив никаких стоящих воспоминаний. Да и вообще, не сон ли это был?

Лёлик недовольно потоптался перед дверью, но так и не решился позвонить. Он привычно смущался и по этой причине не стал беспокоить капризную Инессу. Причём, непонятно почему. Что это за чувство? Инстинкт благодарного щенка или глупая вежливость — науке не известно. Однако те деньги, которые «улетели» на прихоть Инессы, оказались последние. Ситуация несколько напрягала, но Лёлик так и не нажал на кнопку звонка. «Ладно, возьму взаймы у Алки, а там разберусь», — обречённо подумал он.

Алка давала всем и всегда, но только не деньги. Лёлик единственный кому она давала деньги, но ничего более того. Алка по-своему видная дамочка, которую Творец не обидел формами и привил устойчивый вкус к алой губной помаде, легкомысленному кружевному белью и солёным огурцам. Алка давно дружила с Лёликом. Просто дружила. Что называется, без охов и вздохов. Она считала себя принципиальной девушкой и думала, что спать с таким, как Лёлик — это уже чересчур.

С другой стороны, своим любовникам она денег не давала никогда. Тем более, в её классификации они все были козлами. Но любила она исключительно таких. Нельзя сказать, что ей это особо нравилось, но склонный к некоторому мазохизму невероятно похотливый организм требовал именно «козлятины».

Если мужику нельзя промыть косточки и поплакать с подругой, что её трахнул очередной козёл, то это и не мужик вовсе, а так, чмо недоделанное. Лёлик железно относился к последним. Только Алка звала его «милое чмо». Емко ласково и чисто по дружбе. Ничего личного. Чмо и не более…

Так и сказала, когда тот пришёл: «Ну что, чмо, опять за деньгами припёрся»? «Милое», в этот раз правда не добавила. Может устала? Лёлик уныло кивнул. Алка нехотя дала триста рублей и попросила вынести мусор. «Привыкай», — сказала она напоследок. «Мусор — твоя планида». Алка известная хамка. Ну да ладно… Бывает…

Обижался ли на неё Лёлик? Если бы вы его спросили, есть ли обида на Алку, он бы точно сказал нет. Хотя может и врал. Если бы вы влезли в его голову, в тот момент, когда ещё не спишь, но уже и не бодрствуешь, отчего вроде бы как абсолютно свободен внутри себя, то картины мстительной инквизиции потрясли бы ваше воображение. Алку он всегда душил. Хотя в его полусонных фантазиях, удушение — скорее акт милости, чем наказание и нереализованный сексуальный порыв. У него периодически просыпались вялые эротические настроения в её адрес. Правда ненадолго, спонтанно и исключительно по глубокой пьяни.

«Жизнь не ценит истинных романтиков», — обреченно вздыхал Лёлик. «Миру не нужны светлые чувства. Миру нужно зло. И побольше зла». Когда Лёлика охватывали такие упаднические мысли, когда эго, униженное и подавленное, отчаянно билось в конвульсиях, когда текли слёзы обиды, Лёлик брал гитару и играл музыку. Свою собственную музыку. И не плохую! Так слюнявое отчаяние и самосожаление порождало к жизни мудрую шлюху музу, которая ненавязчиво вдохновляла к чуду, превращая энергию неприятностей в бесконечную вереницу чарующих и не очень мелодий.

Если бы кто-то когда-нибудь услышал эту музыку, то наверняка бы отметил, что Лёлик — гений и настоящий музыкант. Но некому послушать эту музыку. Некому! Одиночество — бич городов. А выставлять себя на показ этот музыкант совсем не умел. Творческая нереализованность делала его ещё более одиноким и несчастным. Вот такой вот замкнутый круг. Да что там «круг», тупик!

Лёлик лениво вышел на улицу, вдохнул сложный аромат московского лета и направился к своему подъезду. Пройдя пять метров, он безвольно застыл. Навстречу шла девушка всей его жизни, включая грудничковый возраст и, наверное, самую дремучую старость. Чаровницу звали Олеся. Нежное милое и немного старомодное имя этого чудного создания отключало разум влюблённого Лёлика и тот безропотно тушевался, трусливо пряча свой возбуждённый взгляд, ведя себя при этом, как полный придурок.

«Лёлик банальный придурок», — так говорила Элеонора Блинчик, изысканная экстравагантная барышня, которой казалось можно верить. Впрочем, она так и говорила: «Мне можно верить». С другой стороны, если смотреть на вещи не предвзято и объективно, ей никто и никогда не верил. Женщина жила в этом же старом московском доме, рядом с Фрунзенской набережной и знала Лёлика с детства. По изысканной тонкости своей чудной природы, Элеонора ни о ком ничего хорошего не говорила, а ещё воровала газеты и принципиально не брила ноги. Ну да и чёрт с ней! Забыли!

Итак, вернёмся к застывшему в сопливом восхищении Лёлику, который влюблённо смотрит на восхитительную длинноногую Олесю. Ну, фу… Тряпка! Аж противно! Хотя, сам он так не считал. Даже расправлял плечи, желая выглядеть сильным и мужественным. Но её звали Олеся… Лёлик проваливался в глубину огромных чувственных глаз и вздыхая понимал, что окончательно пропал. К его удивлению, в этот раз Олеся подошла сама. Она зовуще улыбалась, а Лёлик дрожал и не верил своим глазам. Фантастика! Но Олеся действительно стояла рядом. Невероятно! Боже!

О такой, как Олеся, мечтают абсолютно все: влюбляются, теряют связь с реальностью и превращаются в зомби, желающих коснуться упоительных шелковистых волос натуральной блондинки и окончательно распрощавшись с остатками воли, страстно целовать полные, слегка аристократичные губки самоуверенной красотки.

Олеся… Вот она! Совсем рядом. Они даже немного пообщались. Минут пять. После чего Лёлик вновь остался на мели. Ведь ей срочно потребовались деньги. Она даже пообещала позвонить! Когда-нибудь… Ох уж это «когда-нибудь», несбыточная надежда. Сон! Иллюзия! Поэзия! Лёлик ещё долго глотал сладкий воздух слюнявого счастья, а Олеся ехала в такси к своему щедрому приятелю.

Лёлик хорошо знал её приятеля — это сын самого Никифора Петровича Йетса, хозяина фирмы, на которой он работал. Звали его Толя Йетс. Если вы хотите знать, что за личность Толя Йетс, то представьте себе избалованного капризного мажора в новом БМВ и всё встанет на свои места. Йетс младший высокий, темноволосый и довольно красивый, если конечно не видеть его ушей. Они у него немного отличались по размеру и форме. Поэтому чёрные вьющиеся волосы всегда аккуратно скрывали этот досадный недостаток.

Толя кончал второй институт, акцент на слове «кончал». Будущий финансист зависал во всех пафосных московских клубах и хотел открыть свой. К его чести, он мог произвести очень неплохое впечатление. Но если взглянуть правде в глаза, он был мудак. Причём, реальный редкий и очень качественный. Для ясного осознания этого, как считал Лёлик, о нём надо просто побольше узнать. Однако Олесе нравилось встречаться с Толей. Толя её баловал — катал на спортивной машине и водил в дорогие магазины. Ох уж эти магазины! Он даже тратил на неё деньги! Купил шикарную шубу. Других просто трахал, а ей купил норку! Это стало маленькой сказкой их не совсем определённых, но вполне страстных отношений.

Олеся после столь щедрого подарка, видимо из глупой благодарности, целую неделю не встречалась с Максом. Но потом похотливая природа взяла своё, благодарность в голубых глазах немного померкла и к тому же её склеил сам Джонни. Да собственно и ни к чему шуба летом… Ну её на хрен! В шкаф!

Итак, кто такой Джонни? Джонни — крутейший модельер, если кто не знает. И довольно красивый страстный мулат. Такой губастенький, глазастенький, с шикарными белыми зубами и замороченной африканской прической. Джонни предпочитал оральный секс. У него огромный розовый джип, но пространство этого джипа они не использовали. Тогда Олеся немного устала, но они оба остались очень довольны. Правда Джонни немного пах, чем-то знакомым, зато африканским. С другой стороны, это же сам Джонни. Сам Джонни! Ну, с ума сойти!

Лиля, вечная подруга Олеси. Вы же знаете таких, как специально страшненькие кривозубые, только, что слюни изо рта не текут. Узнав об этом знакомстве, авторитетно заявила, что настоящей женщине немного «черной икры» не помешает и что она даже чуть-чуть завидует. Так всё это на одном дыхании и произнесла. Хотя Римме выдала совершенно другое. Римме она шепнула, что Олеся — шалава. И что Олеся уже на негритосов вешается. Короче, потаскуха и тварь! Но расстроенной Римме было плевать, Римма излечивала неожиданный триппер и мучилась совсем другими проблемами. Её волновали три вопроса: где, кто и когда? На что приходил только один, хотя и универсальный ответ: «Ни хрена не помню»!

Лёлик ничего не знал о бурной личной жизни ветреной сердцеедки Олеси, про все эти бесконечные любовные истории и их ярких героев. Лошара! Он искренне любил свою фантазию с ангельским лицом и отчаянно грезил о тех днях, когда наконец-то покорит гордую неприступную красотку. Грезил, как неопытный десятиклассник! Что конечно не вредно, но в возрасте Лёлика, скорее неприлично, так же, как, например, ковырять в носу.

Лёлик пришёл домой и вдохновенно написал песню. Песня получилась дерьмовой. Такое иногда бывает, пишешь шедевр, а по факту — дерьмо. Короче, снова облом. Он скомкал бумагу с сомнительным «шедевром» и с силой бросил в распахнутое окно. За окном парил царственный июль, иллюзии испарились, пиво давно кончилось, а любимая уехала, оставив пустые карманы и томительно давящую грусть. Ну что ж и это хорошо… Грусть больше, чем ничего…

Олеся пила изысканный японский виски, солнце купалось в её чудесных волосах, а маечка игриво прикрывала большую, сводящую с ума грудь. Толя похотливо смотрел и думал, как же та соблазнительна. Безумно соблазнительна! Он решил отвести девушку в тихий бутик, купить дорогущее платье, а заодно доставить себе несколько минут удовольствия от близости в примерочной кабинке. Йетс-младший не думал о деньгах, его тихо мучила эрекция. «Какая же ты красивая, шлюха», — неслышно прошептал он.

Виски переливалось всеми оттенками теплого мёда, делая мир полным удовольствия и улыбок, а за углом соседнего дома буднично блевал банальный бомж, которого коллеги звали Пендос. Пендос обожрался дешёвой водки, производимой грязным бодяжным цехом Арустамяна и вдохновенно радовался бытию. У Пендоса начались удачные дни — он украл триста баксов. Бухло и женщины снова стали доступной опцией. Короче, жизнь удалась! Блюя он улыбался от счастья, что делало его чрезвычайно отвратительным, но удивительно либеральным и в чём-то интеллигентным, ведь он искренне ратовал за полную свободу личности и при этом, старался не облевать штаны.

На баб он тратиться так и не стал. Пендос за свою долгую бродяжью жизнь, обрёл мудрость и знал цену любви. Бодяжная водка стала куда дороже теплой лживой бабы. «Арустамян — пидор», — привычно и самозабвенно выдавил из себя Пендос. «Водка — дрянь»! И медленно покачиваясь, пошёл за пивом. Он гордился собой. Он шёл за пивом! Шиковал! А что, бабы? Бабы — зло!

«Счастье. Что такое счастье»? — устало вздохнул Лёлик. Фантазия рисовала вожделенный образ Олеси, такой прекрасной, но абсолютно недоступной. Лёлик мечтательно подошел к зеркалу: на него смотрело лицо лохматого и бородатого молодого человека двадцати восьми лет. Классический образ немного отмытого хипстера. Красивый ли Лёлик? Сложно сказать. Скорее всего, да. Всё вроде при нём. Да и кто вообще знает, что такое красота? Может Витька Железякин? Этот всегда выглядит, как огурец — такой модный, утончённый и изысканный. Поговаривают, он король в местной голубой тусовке и возможно поэтому большой эстет. Витька встречается с одним известным депутатом, вследствие чего, финансы у Витьки не переводятся. «О-па, может занять денег у Витьки», — подумал Лёлик. Но потом всё-таки передумал. Ему жеманные мужчины казались инопланетянами, с ними он проявлял некоторую осторожность. Тем более, местный электрик и профессиональный собутыльник Серега Бубнов, который по слухам даже сидел, утверждал, что стать геем — это худшее, что может случиться с мужиком. Излагал Бубнов настолько уверенно и безапелляционно, что Лёлик пролил портвейн, который они тогда пили. А это о многом говорит!

В общем, как видите, с внешней красотой возникли определенные неясности. Да и что такое, эта самая внешняя мужская красота? Лёлик этого, увы, так и не знал. Конечно хотелось выглядеть лучше, но по-настоящему он понимал только в музыке. Лёлик обречённо глядел в зеркало и видел уже не просто своё отражение, а пропасть, которая разделяет его и Олесю. Думаете озарение? Хрен! Очередной повод для самосожаления. Ну, чмо…

Что есть у Лёлика хорошего? Пожалуй только квартира, в смысле стены, на которые неплохо бы наклеить приличные обои и загаженный временем пол, который бы тоже не мешало перестелить. Всё требовало изменений, буквально всё. Но ситуация упиралась в конкретные «бабки», которых совсем не было! Сумасшествие…

«Я вам, сукам, плачу», — любил поговаривать Йетс-старший, когда разгонял своих работников. «Чего смотрите, как лошади, пахать надо»! — орал Йетс, гордившийся тем, что стал «большим человеком» и получил реальную власть. В школе он слыл идиотом, в армии большим идиотом, а после, когда работал геологом, тоже отнюдь не блистал. И только перестройка сделала из него человека, когда пришло озарение, где и как можно безнаказанно тырить финансы.

Йетс платил работникам ровно столько, чтобы те от него не уходили, поэтому Лёлику особо не светило заработать на ремонт довольно большой квартиры, тем более он купил синтезатор и гитару и был по уши должен. И как ни странно, именно Йетсу.

Сколько Лёлику не попадались геологи, все они были конченные ублюдки. А как вы поняли, его работодатель — геолог. Владелец фирмы Йетс не только не разрушил это сомнительное правило, он с ежедневным упорством его утверждал. Впрочем люди, которых Никифор Петрович Йетс видел впервые, одаривались особым, чуть навязчивым вниманием. Он вёл себя подчеркнуто, до слащавости любезно и даже лично готовил чай. Правда иногда секретарша ловила злобный взгляд, если хозяину приходилось слишком уж много суетиться. Последняя в такие моменты тряслась от страха и почти теряла сознание. Отчего недавно уволилась. А что? Нервишки… Их тяжело восстановить. Потом, зачем гробиться за такие гроши!

Никифор Петрович носил небольшую седую бородку, отягощал запястье золотым «Ролексом» подпольного турецкого производства и обожал немыслимое количество безвкусных перстней жёлтого металла на своих худых огрубевших пальцах. Но больше всего окружающих поражала толстенная золотая цепь, которая служила для поддержки дешёвых хозяйских очков. Цепочка весила грамм триста, поэтому Йетсу приходилось неестественно держать голову, чтобы очки не слетели с головы. При всём своём реальном богатстве и сомнительном «великолепии» вычурного золота, Никифор Петрович носил заношенные рубашки, невзрачные ботинки и плохо проглаженные брюки. Страсть к понтам и манера небрежно одеваться делали его жалким и даже омерзительным. Йетса не спасали ни благородный животик, ни лживая протокольная улыбка. А если добавить, что Никифор Петрович слыл болезненно жадным, то описание данной, весьма неприятной личности, можно считать полностью завершенным. Йетса никто не любил, что в общем-то совсем не странно. Он реальный козлище!

Вас наверное сильно поразило, что человек с таким устройством характера дал Лёлику денег? Не удивляйтесь, Никифор Петрович сделал это совершенно случайно и вовсе не от широты души. Йетс иногда давал деньги, чтобы привязать к себе человека. Но просто так, а тем более бесхребетному малозначимому Лёлику, явно не его стиль. Тому просто неожиданно повезло. Он удачно вошёл в кабинет начальника. Вовремя. В тот момент, когда Никифор Петрович пытался соблазнить новую секретаршу.

Любезную звали Светочка. Светочка казалась немного полной, но на самом деле такое впечатление создавали пышные формы её выдающихся женских частей. Смазливенькое, чуть наивное личико и большие, наполненные неподдельным удивленным страхом карие глаза, возбуждали не в меру настойчивого Никифора Петровича. Светочка жеманно и несколько лениво сопротивлялась, как бы нехотя поддаваясь прямолинейным приставаниям босса. Светочка всегда немного сопротивлялась. Ей казалось, что так делают все порядочные девушки. Мужчины видели это и легко добившись благосклонности, исчезали, а та страдала и искренне хотела замуж. Светочка чувствовала себя слишком уступчивой, страшно стеснялась своей доступности, но ничего не могла с собой поделать. Глупышка…

Никифор Петрович чуял такую категорию барышень, собственно поэтому он и взял её на работу. Когда Лёлик вошёл, Йетс решил выпендриться и поиграть в щедрого богатого барина. И хотя считал себя вполне разумным, особенно в тратах, картинно, с показной лёгкостью, выдал испрашиваемую сумму. Самодовольный ловелас пожелал продемонстрировать «новенькой», кто тут «папочка» и демонстративно засветить толстую пачку новеньких купюр. Доминантный самец, блин!

Лёлик, не ожидавший подобного поворота событий, сильно удивился, не считая взял деньги и торопливо выскочил из кабинета. А Йетс принялся лапать, окончательно сдавшуюся Светочку. Та обреченно вздыхала, вспоминала пачку купюр и позволяла стаскивать безупречно белую блузку. Но сегодня провидение не заставило мучиться совестью. У Йетса банально не встал. Вообще… Такой вот конфуз. А в чём-то где-то и позор. С тех самых пор, отношения Лёлика с Никифором Петровичем испортились и очень серьёзно. Так как последний, связал свою неудачу, приход Лёлика и выдачу денег воедино. Шеф к старости становился ужасно мнительным и это здоровья отнюдь не прибавляло.

Итак, ревизия красоты и стиля жизни Лёлика показали, что он — чмо: внешне серый и малоинтересный тип, денег не имеет, да и в компанию местных селебрити тоже не вхож. Лёлик тяжело вздохнул и обречённо побрёл к Бубнову, перехватить немного до зарплаты. Он не желал верить мрачным выводам внутренней ревизии, хотя и понимал, что в них есть неоспоримая правда. Чему, впрочем, не сильно огорчился. Нет, не то чтобы он относился к себе с полным пофигизмом, просто недавнее воспоминание о встрече с Олесей ещё грело душу и раздувало, искажающие реальность, розовые паруса сопливой мечты. Он тайно и почти безнадежно ждал благодарности за своё благородство. Идиот! Придурок! Очнись… А вот Толя Йетс, он молодец! Парень полноценно оторвался, покупая Олесе очередное новое платье.

«Пиво прекрасно очищает мозги», — подумал Лёлик, делая уверенный глоток. Спасибо Бубнову. Бубнов, как всегда денег не дал, но принёс шесть банок пива. Демонстрируя главный принцип своего бытия: если нужны не сами деньги, надо давать то, что человеку необходимо в итоге. «Человеку не требуется для жизни денег», — любил говаривать он, периодически развивая эту малоинтересную тему. Правда, что же всё-таки требуется человеку, никогда не сообщал. Так как напивался быстрее, чем говорил. Слушая эту, порядком надоевшую фразу, Лёлик принимал её, как бессвязный пьяный бред Бубнова. Впрочем, он никогда не проявлял особого интереса к чужим умствованиям и философствованиям. Ибо своё дерьмо так плотно заполняло голову, что не оставляло места для чужого.

Лёлик не спеша подошёл к набережной и уставившись на текущую воду, открыл пиво. Во всём присутствовали необыкновенная нега и кайф! Так же хорошо пить пиво только в метро. С одной банки тебя уносит! Лёлик разглядывал парк имени Горького, который находился за рекой, видел прогуливающихся людей и мечтал об Олесе, этой невероятной белокурой красавице. Мимо проплыл невзрачный речной теплоходик и поверьте, стало по-настоящему хорошо!

В таком возвышенном состоянии частенько рождается музыка, появляясь из ниоткуда, будоражит и живёт сама по себе, ненавязчиво заполняя счастливое сознание. Мелодия нежно ласкает душу и уносит за рамки реальности в особый, очень личный и всегда неповторимый мир. Лёлик искренне наслаждался глубиной момента, испытывая восторг и благодарность. Однако, приходило и другое чувство, сильно похожее на беспричинный страх. Неприятное ощущение исподволь заявляло о своём присутствии. Лёлик собрался с духом и попытался его игнорировать, начав странную психологическую игру: «Я рад тебе. Давай, до свидания».

Удивительно, но иногда происходят события нарушающие привычную логику бытия. Лёлик не помнил когда с ним в последний раз знакомились девушки. Он давно смирился с размеренным и скучным течением жизни. А в такой жизни девушки с тобой не знакомятся. Но сегодня, Вера Пуговицина и Ирина Бронх стояли рядом и бесцеремонно расспрашивали о всякой ерунде. Впрочем, Лёлик, замороченный безответной любовью, был мало расположен думать о настырных девицах. Он отчаянно зацепился за мечты об Олесе и существовал, лишь, как часть этой приторно-сладкой иллюзии.

Вера и Ирина — студентки гуманитарного университета, типичные весьма активные второкурсницы, третий час дохнувшие от томной летней скуки. Нельзя сказать, что патлатый Лёлик, в его нынешнем сомнительном имидже, представлял предел их мечтаний. Просто сейчас в зоне досягаемости находился только он. Решив, что это и есть их единственный шанс поразвлечься, они, как нудные мухи, бесцеремонно закружили вокруг. В процессе короткого общения, девушки нахально завладели пивом Лёлика и от этого им стало особенно хорошо. Ну, что тут скажешь… Бабы!

Новые знакомые мешали Лёлику грезить. Но потом, немного к ним попривыкнув, когда пиво окончательно затуманило загруженный мозг, несчастный влюблённый неохотно покинул приятные грёзы и гордо поведал девушкам, что он музыкант. Лёлик никогда не говорил о своей музыке другим, скромно держа это при себе. Так как не считал себя музыкантом. В его понимании музыкантами звались лишь те, кто добился оглушительного успеха.

— А у тебя есть группа? — на всякий случай спросила Вера.

— Нет, я просто пишу музыку, но, думаю, что группа скоро будет, — поражаясь своей уверенной смелости, ответил Лёлик.

— Здорово, а я между прочим, могу петь, — засуетилась Вера.

— Вера хорошо поёт, она даже в церкви пела. Вот я, например, так петь не могу, но танцую совсем неплохо, — азартно вступила в беседу Ирина.

Тут впервые, за всё время натужного общения, Лёлик заинтересовано посмотрел на девушек. Нет, не то чтобы он решился их завлечь, но разговор коснулся действительно важной темы и молодой человек почувствовал лёгкий ветерок несформировавшейся надежды, дующий в сторону трепетных творческих исканий. Неожиданный прогресс? Удача? Или Лёлик привычно строит очередного фантасмагорического идола, чтобы снова спрятаться в мягком облаке грёз? Немного других, но грёз! Что ж… Посмотрим…

Стройная фигура Веры казалась очень привлекательной, а личико, миленьким. «Да, такое молоденькое очаровательное и довольно наглое личико. Надо бы её послушать», — про себя отметил Лёлик. В его сознании возникло словосочетание «концепция группы» и он, мысленно пожонглировав этим понятием, осознал, что изрядно пьян. Ирина привлекала внимание чувственными губами, в ней сочеталось нечто нежно притягательное и агрессивно сексуальное. Такие девушки очень нравились Лёлику. Но сейчас куда больше интересовали вокальные способности более талантливой подруги. Отчего он думал о музыке, как о чём-то абсолютно реальном, а не просто, как о далёкой мечте, представляя процесс чётко и явственно, понимая, что точно возьмётся за творчество. В этот момент Лёлик искренне поверил в себя и что важно, впервые за много лет!

Ах, реальность, как порой это трудно! Искусство почему-то всегда кажется несерьёзным. Вот продать вагон тушенки кажется серьёзным, а творчество — блажь. Лёлик, как и все, верил в мифическую тушёнку, но не верил в себя. Поэтому и работал на Йетса простым системным администратором. Проще, сисадмином. Конечно, громко сказано — сисадмин! Лёлик всего лишь сильно продвинутый пользователь. Но Йетсу и не требовался большой специалист, которому пришлось бы много платить. Ему требовался именно бесхребетный всё исполняющий Лёлик. Мальчик на побегушках… Такой, немного обезображенный интеллектом, «подай-принеси»!

Итак, вновь испеченная компания стояла на набережной и сладостно производила надежды. Вера хотела петь, слышать голос в записи, а лицо запечатлеть на концертном плакате. Вера искренне ощущала себя будущей звездой, ведь когда она пела, люди терялись от восторга, с трудом веря, что у человека может быть столь красивый голос.

— А давай встретимся завтра и споём что-нибудь твоё, — предложила Вера.

— Да! И сделаем модную попсовую группу, поддержала свою подругу Ира.

— Ну вы позвоните, а я подумаю, может, и договоримся, а сегодня мне пора, — смутившись от энергичного напора девушек, ответил Лёлик. На самом деле у него имелась куча времени, просто он опять сбегал, как это делал всегда, когда боялся того, о чём мечтал. Сейчас слишком уж реально затеплилась надежда, даже не шанс, а всего лишь эфемерная надежда. Но, это всё равно страшно! Уф!

Конечно, можно немедленно начать работать, завербовав случайных и искренне активных единомышленниц, но он ретировался. Мотал, как трус, только что из штанов не текло. Его буквально сдувало ветром непонятного страха. Однако мечта, забитая и обессиленная, вдруг гордо подняла голову и начала теребить сознание искорками требовательных надежд, которые казались такими несбыточными, но такими сладкими, что их сок растекался по жилам и взрывался, причиняя приятную нежную боль.

Лёлик давно чувствовал, что живёт не своей судьбой. Очень давно! Но, всё равно ничего не делал, чтобы изменить привычную ситуацию. «Годы идут, а мечты не исполняются», — отрешённо думал он. И та временная, тщательно оберегаемая гармония между ним и счастьем моментально разрушалась. Лёлик начинал подсчитывать свои победы, а затем поражения. Потом понял, что в его жизни более всего не побед и поражений, даже вместе взятых, а серых и пустых дней. Именно пустота бытия разрушает душу! Он чувствовал это, мучился, бесконечно рылся в себе, пока какая-нибудь мелочь не отвлекала от нудного процесса болезненного самокопания. Лёлик забывался. Но затем… Затем, становилось ещё больнее. Ну, что за дела! И где справедливость?

Пендосу пёрло, он купил пива и тут же утащил у пьяного, но очень солидного мужика, торчащий из кармана кошелёк. В нём лежали огромные деньжищи, больше двух тысяч долларов, а так же водительское удостоверение на имя Кирараса Наума Наумовича, куча кредитных карт и презерватив. Пендоса очень рассмешил абсолютно бесполезный презерватив. «Надуть его, что ли»? — глупо улыбнулся он сам себе.

Сунув наличность в карман, Пендос на всякий случай, спрятал под камнем дорогой кошелек. Красивую вещь всегда можно поменять на водку, бродяга очень хорошо помнил плохие времена и поэтому всегда делал подобные запасы, как белка, рассовывая их по разным, одному ему ведомым тайничкам. У него никогда не водилось столько денег, как сегодня. И Пендос, посчитав, что день располагает к дальнейшему отдыху, решил расслабиться и попить пивка где-нибудь в тишине.

Пройдя мимо метро «Новокузнецкая», он свернул в переулок и найдя спокойное безлюдное местечко, пристроился в томном теньке густых зеленых кустов. Пендос излучал счастье, одухотворённо пил пиво, наслаждался жизнью и как мог благодарил судьбу. Но переменчивое провидение сделало очередной головокружительный кульбит. И как раз именно сейчас, когда осознание восхищалось неожиданной удачей. Да, бывает и такое!

К нему подошли двое. В общем-то, изначально, эти двое искали, где бы отлить. Поиск укромного местечка привёл к тем же кустам, что и беспечного Пендоса. Так распорядилась судьба. Великая жрица Судьба, которая рулит бестолковым колесом жизни — лихо и бесстрастно, жёстко подчиняясь только собственной неосмысляемой логике и одной ей ведомым законам.

Итак, крепкие молодые люди оказались именно там и действительно совершенно случайно. Они тихо приблизились и увидели довольного Пендоса, который самозабвенно пил пиво и вслух, хрипловатым пьяненьким голоском, благодарил судьбу. Своеобразный аромат исходящий от Пендоса наполнил носы неповторимым сочетанием канализации и свободы, отчего молодая кровь моментально вскипела и бурным потоком возмущения растеклась по всему телу. Их поразило, что в центре Москвы грязный бомжара вслух благодарит судьбу и нахально напивается! Во этом виделся какой-то очевидный непорядок и даже предтеча вселенского зла. Это обескураживало и одновременно возмущало. Причём, до глубины души! Парни искренне верили в свои недавно приобретенные националистические идеалы о чистоте высшей расы и собственной избранности.

«Таким не место в нашем городе. Правда, Бутя»? — мрачно спросил один из них. Бутя красноречиво промолчал, коротко кивнул в ответ и с животной ненавистью вырвал ржавую трубу, как специально торчащую из земли. Далее, не проронив ни единого слова, он неслышно подошёл к Пендосу и стал бить радующегося бытию бомжа по голове.

Пендос отключился после первого же удара, он даже и не понял, что с ним произошло. Просто упал набок, выронил из рук бутылку с пивом и всё. Бутю это дико разозлило и он остервенело продолжил кромсать трубой череп Пендоса, в бешенстве сдирая кожу и волосы. Он бил до тех пор, пока не расколол голову, потом воткнул трубу внутрь и наслаждаясь содеянным, несколько раз провернул. После чего животная ненависть уступила место самодовольному удовлетворению и «Бутя» остановился отдышаться.

— Никогда не благодари судьбу, дерьмо, — мрачно произнёс он и отвернувшись, помочился на глухую стену дома.

— Ну ты и крут, — выдохнул оторопевший приятель Бути.

— Даже я не знаю своей судьбы, — пророческим голосом ответствовал Бутя и толкнул товарища в бок. Затем они молча отошли от кустов. Но не слишком далеко. Остановившись, приятели о чём-то посовещались и Бутя вернулся назад. Он наклонился, забрал нераспечатанное пиво Пендоса и с презрительной ухмылкой пробормотал: «Зачем тебе сейчас это надо? Дохлый ты ублюдок»!

Пендос умер мгновенно, не успев почувствовать боли, оставаясь спокойным и абсолютно счастливым. А ведь мало кому повезёт умереть счастливым. И это реальный факт. А всё остальное — бессмысленная тупая лирика!

Есть интересный вопрос, правда сложный и вряд ли дискуссионный. Но, всё-таки. Вы когда-нибудь спрашивали себя, как умрёте? И что, в тот печальный миг, с вами произойдёт? И что будет с остальным миром? Наверняка же, нет. Или всё-таки, да? Или предпочитаете верить, что жизнь бесконечна? А вот хер! Хер через всё лицо! Вероятнее всего, вы отчаянно боитесь смерти, этой ненасытной вездесущей старухи со страшной железной косой, которая однажды появится и ненароком выключит привычную вам повседневность. Вы точно боитесь небытия, беспощадных объятий вечности, похоронной музыки, свежевырытой земли и слёз, подспудно ощущая холод неумолимого присутствия молчаливой мрачной тени в зловещем чёрном капюшоне. Смерть рядом! Она давно стоит за вашим плечом и терпеливо ждёт, потирая цепкие костлявые ручонки. И сколько вам осталось? День, месяц, год? Может больше? Лотерея! А Пендос даже не почувствовал боли, он просто отключился, как тусклый свет в грязном обоссаном подъезде.