Выход

Артем Стрелец (2025)

Выход — это не дверь, и не свет в конце тоннеля. Это выбор: шаг вперёд в неизвестность или смирение перед бесконечной тьмой. Темнота вокруг — это тень наших сомнений, страхов и неуверенности. Она обволакивает, но только в ней мы можем почувствовать настоящее желание света. Капли воды, ритмично падающие сверху, — напоминание о времени. Оно течёт, не останавливаясь, пока мы замерли в ожидании ответа. Искать выход — значит бороться, даже когда кажется, что каждый шаг ведёт в новый тупик. Настоящий выход не снаружи, он внутри, там, где рождаются наши силы и вера. «Тьма не вечна, пока ты движешься. Бездействие же делает её бесконечной.» Выход — это не результат, это движение. Не важно, куда ты идёшь, важно, что ты продолжаешь идти.

2

Я шагнул вперёд и опустился на корточки возле него. Его тело было сгорблено, мокрое и грязное, словно человек провёл здесь вечность. В отличие от меня, он выглядел куда более истощённым и измождённым. Его волосы торчали в разные стороны, спутанные и липкие, а их цвет в тусклом свете коридора определить было невозможно. Он лежал спиной ко мне, весь дрожа, будто не мог справиться с пронизывающим холодом, который, казалось, исходил из самого этого места.

— Эй, — произнёс я, но мой голос прозвучал глухо, теряясь в тишине. Человек не реагировал, продолжая дрожать. Я заметил, что его губы едва заметно шевелились, как будто он что-то бормотал себе под нос.

Я протянул руку и осторожно коснулся его плеча. На мгновение я почувствовал, как его тело вздрогнуло, но это не остановило дрожь. Почему-то мне вдруг захотелось встряхнуть его, вытащить из этого оцепенения. Я схватил его за плечо и резко повернул к себе. Человек оказался настолько лёгким, что мне не потребовалось усилий. Он обернулся ко мне, и я увидел его лицо.

Это было лицо страдания. Бледное, с впалыми скулами и тёмными кругами под глазами. Его кожа казалась натянутой, как у истощённого человека, а губы, высохшие до трещин, выглядели так, будто он провёл недели под палящим солнцем в пустыне, а не в этом влажном, пропитанном сыростью месте. Его глаза были широко раскрыты, наполненные невыразимым ужасом, будто он смотрел не на меня, а сквозь меня, видя что-то, что было ему одному известно.

— Ты как? — спросил я, слегка приходя в себя после увиденного. Однако ответа не последовало. Его сухие, потрескавшиеся губы продолжали шевелиться, но я не слышал ни звука. Казалось, он что-то повторял, снова и снова, но слов разобрать было невозможно.

Я отпустил его плечо, и он рухнул обратно на мокрый, грязный бетонный пол. Его тело снова свернулось в позу эмбриона, будто это могло защитить его от окружающего холода. Дрожь не прекращалась, и я ощутил, как мурашки пробежали по моей коже. Это не был страх, скорее смесь отчаяния и бессилия.

Сквозняк коснулся моего лица, принося запах сырости, и я задумался: сколько он здесь провёл? Как он оказался в этом месте? И что же он видел, что оставило его в таком состоянии?

Я сел на пол рядом с ним, пытаясь понять, что делать дальше. Его шёпот, тихий и невнятный, всё ещё звучал, как будто отдалённое эхо. Это было больше похоже на предсмертный бред, но я не мог его просто оставить. С другой стороны, я не знал, как ему помочь.

Что-то в этом месте казалось неестественным. Холод был лишь его частью. Оно будто впитывало силы и разум тех, кто попадал сюда, оставляя только пустые оболочки. Если я останусь здесь слишком долго, не стану ли я следующим?

Я собирался искать выход, идти в противоположную сторону от той «двери» которую нашел и не смог открыть, но наткнулся на него. Мой взгляд скользнул на человека рядом со мной, и всё пошло не по плану. Теперь я знал, что я не один в этом месте. Но одновременно понимал, что время, проведённое здесь, может превратить меня в такого же, как он.

Я не хотел стать таким. Что-то внутри заскрежетало, словно механизм, который долго не использовали. Это что-то протестовало, загораясь пламенем сопротивления. Я твёрдо знал: я никогда не стану таким. Сделаю всё, что угодно, чтобы выбраться отсюда, даже если придётся оставить его позади.

— Идти за светом… — вдруг услышал я слабый, едва различимый голос. Это был мой «попутчик».

Свет? Да, конечно. Кто мы здесь? Узники? Или те, кто ищет выход? Скорее второе. Узником я быть не согласен. Пусть моя память пуста, но я верю, что смогу выбраться.

— За светом… — повторил он и снова задрожал, словно это единственное, на что он был способен.

— Каким светом? — наклонился я ближе, пытаясь понять, что он имеет в виду. Но в ответ услышал лишь бессвязное бормотание. Его тело продолжало трястись, как будто от холода, хотя в этом месте всё ощущалось намного глубже, чем просто холод.

— Ты слышишь меня? — уже громче сказал я, не выдержав. Он вздрогнул, словно от удара. Возможно, я был груб, но мне были нужны ответы. А он? Он, похоже, давно сдался. Его реакция лишь усилила моё раздражение. Он ещё больше сжался, спрятав голову в худые, иссохшие руки.

Конец ознакомительного фрагмента.