Чёрные облака, или Ты не останешься здесь! Научно-фантастическая повесть

Артур Журавлёв

На планете Троигенда существует отсталая, но подобная земной цивилизация. За ней установлено постоянное слежение прогрессоров. Но вдруг на благоприятной для поэтапного развития цивилизации планете начинается усиление тектонической активности, изменение климата. Обрушиваются природные катаклизмы, угрожающие гибелью молодой цивилизации. Объявлена срочная эвакуация наблюдателей и прогрессоров. Но Ромашов нарушил Устав — вступил в близкие отношения с туземкой, открылся и дал ей земное имя Настенька…

© Артур Журавлёв, 2016

ISBN 978-5-4483-1704-0

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Снова что-то грохнуло. Эхо разнеслось по скалам.

— Чтоб… — Васнецов вздрогнул, весь сжался, даже закусил губу, но козырек виртреальности не сдернул с лица.

— Спокойно. — Некрасов положил руку ему на плечо, — Работай, работай…

Они — два наблюдателя, одетые в красно-белые комбинезоны легкого класса защищенности, стояли на краю тектонического разлома.

— Дай пульт!

Некрасов без вопросов отстегнул джойстик с треноги приемника-усилителя сигнала. Дал прямо в руку. Васнецов тут же схватился за него, немного расслабил скулы.

Раздался глухой стук камней, затем хлопок, плиты под ногами завибрировали. Некрасов обернулся назад, на звуки, и увидел, как расползается по белой долине густое черно-серое облако клубящейся пыли и пепла.

— М-м-да… — пожевал несуществующую жвачку Некрасов, прищурился слегка: «Придется брать выше десяти. Пора бы лететь, иначе-таки зацепим эту пылищу. По направлению идет. Догоним…».

— Нашел. Вижу. Данные собрал. — вдруг сказал Васнецов. — Разлом по коре у ядра расширяется. Температура — предел. Сигнал прерывается, дальше только передвигать всю систему передатчиков вперед, вниз…

Некрасов накинул козырек экрана на лицо и включил. Тут же возникла картинка: в свете ярких фонарей разведдиска узкий проём, свисающие и растущие снизу сталактиты-сталагмиты… А чуть дальше, в дымке газов пышущее жаром и желто-красным светом чрево ада. Справа от трансляции сменялась друг за другом череда собирающегося материала, нервничал круг загрузки. Индикатор связи испуганно мигал.

— Он оглох. Слышит с задержкой. — Васнецов легонько дернул ручку. Диск и не подумал сдвинуться.

Вдруг в коридоре что-то страшно завыло, надсадно просвистело и ухнуло куда-то вниз. Некрасов нагнулся, присел… Не сразу понял, что это не в трансляции, а здесь, в реальности на плато. Быстро поднял козырек и выдохнул. Прямо над их головами, в двухстах метрах медленно плыл черный след дымки…

— Ох ты ж блин… — Некрасов поднялся и с уважением поглядел на Васнецова, не оторвавшегося ни на секунду от управления. «Крепок, Леха! Но… И не узнал бы, от чего вдруг погиб… ЧП на Троигенде».

Выдохнул.

— Данные все собрал?

— Да. Сегодня дальше не продвинуться точно.

— Отлично. — Некрасов от нетерпения даже обошел товарища по кругу, — Тогда всё, дружище, собирай вешки, возвращай диск и взлетаем!

— Разворачиваюсь… — протянул Васнецов, сжимая пожелтевшими пальцами пульт, — Черт, сигнал!

— Мд-а… — сплюнул на плиту Некрасов. Плевок в ответ зашипел и испарился. Некрасов удивленно уставился на серую, гладкую, плиту… «Турецкая баня, мать её за ногу, а не…» — оглянулся назад и затих. Сердце дернулось, провалилось куда-то в ноги и оттуда уже, выпучив глаза, изрекло матерную цепочку. Из ровных краев плато, как из кастрюли лезла через небо, как овсяная каша с пеной, с порослью черной плесени по всему телу, просто гигантских размеров облако. Клубилось, шевелилось, пухло прямо на глазах. Серо-темное, чёрное у самого низа. Белая долина, до этого поблескивавшая на солнышке подтаявшими зеркалами ледника, растворилась во мраке. Граница сумрака резко обозначилась по краю плиты и уверенно ползла к их челноку.

— Ле-еха! — позвал Некрасов, машинально сделав шаг назад. И тут же отскочил, вспомнив о крае обрыва.

— Я уже лечу назад. — доложил Васнецов.

— Скорее!

— Да я уже! — дернулся Васнецов, — Черт… Не мешай.

— Проклятье… — прошептал Некрасов и снова глянул на тень. Бело-красный челнок, расправивший длинные узкие стабилизаторы, потемнел. Фонарь перестал пускать солнечных зайчиков, разбирать лучики на цвета, а эмблема прогрессоров на борту (планета с двумя молниями и крылышками) нахмурилась. «Теперь только облетать. Запрашивать маршрут, фиксировать новый фронт. Время… Сейчас надо».

— Я на связь выхожу. Заканчивай и в челнок. Осторожно, от края отойди от греха…

Некрасов в два прыжка достиг челнока. Фонарь откинулся.

— Японский…! — Васнецов сорвал с себя экран виртреальности, — Ну все…

— Леха, что? — крикнул из кабины Некрасов. Вспыхнули приборы. Мерно загудели двигатели.

— Да… Диск накрылся… — вздохнул Васнецов и поплелся к челноку.

— Ну и черт с ним! — Некрасов уже щелкал тумблерами. Тяга увеличилась, — Садись скорее! Нам даже повезло.

Васнецов подтянулся на поручнях и залез в кабину. Фонарь выдохнув, закрылся.

— Прием, красный-20! Прием, красный-20… — кабина наполнилась взволнованным женским голосом.

— Прием! Вас слышу, ДП-5! — Некрасов щелкнул клавишами, — Красный-20 на связи.

Вспыхнула выводная голограмма видеосвязи. Обеспокоенное лицо девушки просветлело:

— Сеня! Господи, Сеня! Боже, ну что ты…

— Эля, всё хорошо. Что ты так… — Некрасов улыбнулся, — Обычный рейд…

— Так, двадцатый, срочно выходите из зоны фронтов! — насупила губки блондинка-диспетчер, — На базу. И получите дополнительное задание, логистику отправляем, загружайте… Сеня, только осторожно, береги себя. Сядешь, заберешь кого надо и сразу в воздух! Ни секунды, слышишь?

— Да! Только не переживай, пожалуйста…

— Я слежу!

Взревели двигатели. Некрасов прильнул к экранам, потянул штурвал на себя, тумблер — тяга моментально выросла до ста процентов:

— Взлетаем.

— Далее… Передавайте данные с разведки. Принимаем.

— Леха! Давай-ка там.

— Загружаю…