Железобетонный детектив

Артур Юрьевич Газаров, 2023

Начало девяностых, развал СССР. Алексей Звягинцев лишился всего – работы, дома и какой-либо надежды на будущее. Жизненные обстоятельства заставили покинуть родные края, уехать в поисках работы и крыши над головой. Алексею повезло, он устроился на завод ЖБИ, где ему пообещали жилье. Прописался и в том же доме снял комнату у работницы завода. Вскоре Звягинцев узнал, что его хозяйку – шестидесятисемилетнюю Нину Петровну убили прямо на работе. Милиция не торопилась найти преступника, стало очевидным – по каким-то неведомым ему причинам расследование сильно затягивается. Алексей дал себе слово найти убийцу во чтобы то ни стало. Несмотря на многочисленные препятствия, начал собственное расследование. Каждый шаг встречал сопротивление, чем дальше, тем сложнее и опаснее. Вскоре Звягинцев понял, что на заводе не все так просто, как кажется с первого взгляда. С каждым днем противостояние между ним и директором росло. Алексей убедился в том, что это далеко не бытовое убийство.

Глава 2

Все возмущены

— Никто не в курсе, кто это сделал? — поинтересовался я у начальника РБУ, всматриваясь в его растерянные глаза.

— Ты знаешь, здесь произошло что-то совершенно непонятное. Ничего так и не прояснилось. Спроси у начальника формовочного цеха, может Сергеевич что-то слышал. С людьми потолкуй, — начальник РБУ подошел к стене, поправил портрет Сталина, которого он очень уважал и всякий раз вспоминал.

Поднявшись со стула пятидесятых годов и отряхнувшись от мрачных мыслей, я побрел к Виктору Сергеевичу.

Поляков, вечно загруженный и озабоченный развел руками и посмотрел на меня унылыми глазами:

— Странно, но так ничего и не удалось выяснить, пока тишина.

— Виктор Сергеевич, если что вдруг узнаете, скажите, пожалуйста. Пойду пока разбираться.

Прямиком направился к главному инженеру. Дмитрий Александрович сидел за кипой бумаг и звонко помешивал сахар в граненном стакане с подстаканником. На высоком сейфе возвышался небольшой бюст Ленина. Услышав мой вопрос нахмурился и прогудел:

— Сам не пойму, кто мог такое сделать. Самое главное, что никаких зацепок. Как сквозь землю этот преступник провалился. Вмиг исчез. И при этом никто ничего не видел. Так не бывает.

— Дмитрий Александрович, милиция-то что говорит?

— Что говорит? Ничего не говорит! Ищут! — недовольно пробубнил Пузанов.

— Какие-то равнодушные и черствые люди, даже разговаривать не хотят, — я покачал головой.

— Нет. Это сильные и грамотные профессионалы, просто работы у них много. А так я их многих знаю, это далеко не равнодушные люди, стараются, работают допоздна. Что-то такое здесь произошло, что никто толком не может разобраться. Недавно звонил в милицию, говорят, что надежды на то, что найдут преступника мало, — Пузанов потер шею и достал из ящика стола сушки.

— Надо же! Вот не пойму, какой урод мог такое сделать? — никак не мог успокоиться я.

— Коллектив возмущен. Все спрашивают каждый день. Что могу сказать, поинтересуйся у директора. Может хоть у него есть какие-то сведения, новости.

— Ладно, Дмитрий Александрович, спасибо вам. Зайду к директору, поговорю. Заодно узнаю насчет общежития.

— Это правильно. Не мешало бы. Кстати, как у тебя с жильем дела обстоят?

— В том-то и дело, что никак, — я опустил голову.

— То есть?

— Приехала дальняя родственница тети Нины, дом будет продавать. Ну и я там, разумеется, лишний. Пытался уговорить, чтобы подождали месяца три-четыре, я бы заплатил за это время.

— Ну и как? Согласились родственники?

— Нет, отказались, категорически не стали ждать. Теперь вот через неделю надо выметаться.

— Ты это, сходи к нему, поговори, заодно спроси насчет общежития. Если что я постараюсь помочь. Не обещаю, но что-то придумаю, — улыбнулся главный инженер.

Поблагодарил, кивнул и осторожно прикрыл дверь кабинета. После того, как у директора вышло громко и некрасиво — из-за открывшегося окна дверь с грохотом закрылась, теперь всегда стараюсь придерживать двери, чтобы не оказаться в неловкой ситуации. Еще в одном из кабинетов ручка была приделана слишком близко, и я прищемил пальцы. Если бы закрыл аккуратно, этого бы не случилось.

Секретарша Зиночка поведала:

— Яковлев будет через два дня, уехал по неотложным делам, не стал никого посвящать в подробности. Нам он не докладывал.

Уехал, так уехал, будем ждать, подумал я и занялся поиском временного жилья.

В кабинет к Яковлеву попал с третьей попытки. Сегодня к нему выстроилась целая очередь. В приемной толпились незнакомые люди — четверо мужчин и еще две наши сотрудницы — экономист и бухгалтер. Судя по одежде и слегка высокомерному виду, представители сильного пола из Москвы. Ждать смысла не было, решил повторить попытку после обеда.

— Здравствуйте, Михаил Матвеевич!

— День добрый, заходи, — махнул директор.

— Ничего не известно, не прояснились обстоятельства этого преступления?

— К сожалению нет. Милиция во всю старается, работает днем и ночью, но пока результаты неутешительные. Ничего не могут найти, вернее никого, — директор достал платок из кармана пиджака, протер лоб.

— Жаль. Как такое могло случиться и главное, что непонятны мотивы.

— Да я и сам удивлен. Спрашивал начальника милиции, Глущенко говорит, что пока все очень туманно. Стараются, но перспектив мало. Их постоянно дергают, преступлений сейчас совершается много, людей не хватает. Обещали сделать все возможное, — развел руками Михаил Матвеевич.

— Ясно, что ничего неясно, — едва слышно пробурчал я.

— У тебя все? Как работа?

— По работе все в норме, стараемся. В общем-то здесь все в порядке.

— Все?

— Нет, Михаил Матвеевич, еще не все. Хотел спросить, как насчет общежития? А то мне скоро придется освобождать жилплощадь. Родственнички тети Нины давят.

— Лады. Этот вопрос возьму на контроль. Мы с тобой обязательно все решим. Давай, ко мне сейчас должны приехать, — директор закивал.

— Понимаю, — быстренько выскользнул из кабинета, аккуратно прикрыв дверь.

С жильем вопрос никак не решался. Вернее, директор кормил обещаниями, завтраками. Мне пришлось на время поселиться у знакомых.

На очередной вопрос — что с расследованием, директор буркнул, не поднимая головы:

— Милиция занимается этим вопросом вплотную, но пока еще не вышли на преступника.

— И долго они будут так расследовать? — внимательно разглядывал его каменное лицо с двумя глубокими морщинами на лбу.

— Сколько надо, столько и будут. Не нам им советовать. У них работы побольше, чем у нас, — в голосе Михаила Матвеевича прозвучал нотки недовольства.

Недавно для себя уяснил — в таких случаях лучше немедленно прекращать разговор. Бодаться с директором себе дороже выйдет, когда Михаил Матвеевич чем-то рассержен.

Выдохнув, я отправился бродить по обширной территории завода.

Пообщавшись с сотрудниками, заметил, что все не на шутку возмущены. Многие убеждены, что рассчитывать на милицию не стоит. Если бы нашли, то сразу. Теперь время тянут по непонятным причинам. Не могут сотрудники городского отделения найти убийцу или не хотят или еще что-то?

Вечером сел на кровать, обхватив голову, просидев так минут десять. Боль в голове потихоньку угасала. Выходит, что найти не могут, преступник самый настоящий ловкач, обвел всех вокруг пальца. Как быть? Сидеть и ждать? Сколько придется ждать? Что если действительно никого не найдут и дело закроют.

Мне по-настоящему жалко Нину Петровну. Ни за что, ни про что взяли и убили хорошего человека. Да еще и так жестоко. Внутри все клокотало, никак не мог поверить, что тёти Нины больше нет. Этот гад спокойно себе ходит на свободе и смотрит на всех со стороны, здоровается со мной. Наглый, циничный, жестокий.

Постоянно мысли возвращались к преступлению, старался понять — за что можно убить пожилую женщину, которая только и делала, что всю свою жизнь трудилась на благо страны. Чем тётя Нина могла кому-то насолить, причинить неудобства? Не могла она этого сделать, здесь явно что-то не так, все не стыкуется. Неясностей возникало так много, что у меня голова разболелась по новой. Чем больше думал, тем больше накапливались вопросы.

Шли дни, ничего не менялось. Казалось, пройдет еще неделя, месяц, год и ничего так и не изменится. Скорее даже забудется. Почему-то именно этот ход развития событий подсказывала мне интуиция, подсознание редко когда меня подводило. Я не находил себе покоя и не мог сидеть сложа руки. Это что же такое получается — бедная женщина пострадала ни за что, и никто не ответит? Нет, так не пойдет. Зло должно быть наказанным в каждом конкретном случае. Нельзя равнодушно проходить мимо. Если каждый сможет дать отпор или вывести преступника на чистую воду, то со временем преступность если не исчезнет, то существенно уменьшится. Каждый должен делать все от него зависящее, чтобы противостоять преступности, в этом я был твердо убежден.

Медленно, но, верно, зрел план. Вскоре появилось сильное желание раскрыть убийство во что бы то ни стало, чего бы мне ни стоило.

Удивила позиция родственников. Сородичи даже обрадовались, что им достался ухоженный дом с большим участком, который собирались выгодно продать. На все мои попытки поговорить, обсудить случившееся они находили обтекаемые ответы.

Итак, Нина Васильевна Копылова, шестьдесят семь лет, давно на пенсии, мухи не обидит. Всю жизнь с раннего детства трудилась, не жалея сил.

Ко мне отнеслась со всей душой, многое подсказывала, советовала, с радушной хозяйкой всегда было интересно поговорить за жизнь — весьма мудрая женщина. Как вкусно готовила и пекла, пальчики оближешь. Нет, надо быть конченным извергом, чтобы такое натворить, никак мой внутренний голос не успокаивался и решил, что обязательно сделаю все, что смогу.

Весь вечер провел в размышлениях, расхаживая по комнате. Так ни к чему утешительному и не пришел. Мысли перебивали друг друга, путались, эмоции захлестывали. Даже не представлял с чего начать, пребывал в полной растерянности.

Съездил на кладбище, возложил цветы, постоял и вспомнил, как мне было тепло и уютно по-домашнему, от нее исходил яркий внутренний свет. Нина Петровна часто готовила и делала это всегда с большим энтузиазмом. Тетя Нина вообще все делала с душой, никогда ничего не делала тяп-ляп. Спать не ложилась, пока все дела не переделает. Мы подружились, Нина Петровна мне всегда и много помогала, я ей. И вдруг так внезапно все так нелепо оборвалось.

Справедливая, прямолинейная, все говорила в лицо, не кривя душой. За правду всегда стояла горой. А уж какая труженица. Вспомнил, как часто с ней выходил поработать в одну смену. Мне было не угнаться за ней, особенно по первости, хотя ей во внуки годился.

Вокруг будто издеваясь каркали вороны, дул холодный пронзительный ветер. Постоял немного, размышляя о том, почему же милиция так ничего и не сделала. Завтра же отправлюсь в отделение и поинтересуюсь. Хотя бы узнаю, что удалось наработать.

Вышел с завода на остановку. Вся изрисованная, мятая, вокруг окурки, семечки.

Встретились двое работяг. Разговорились, поинтересовался, кто бы это мог сделать. Никто из рабочих, с которыми попытался завязать разговор толком ничего не знал.

— Искать будут долго, ядрена вошь, — признался Коля Потапов, трудился на отгрузке.

— Почему ты так полагаешь?

— Хе. Неужели ты думаешь, что кто-то будет этим заниматься. Смысл? — пожал плечами высокий в синих штанах и серой кепке — Иван Степанов, крановщик.

— Ну как же, человека ведь убили, — у меня заколотилось сердце.

— Хе. Сейчас убивают много. Большая часть дел не раскрыта. Почему именно это должны раскрыть. Не все так просто, хе. У меня пару лет назад убили родственника, — добавил похожий на цаплю Иван Степанов, в спортивном костюме, который не мешало бы хотя бы постирать.

— Нашли?

— Нет. Особо и не искали, намекали на деньги. Да и сам подумай, начальству разве выгодно, чтобы на его предприятии нашли убийцу? — Иван поднял небритый подбородок.

— Что-то автобуса давно нет, — заметил я, посмотрел в сторону железнодорожной станции.

— Похоже и не будет, ядрена вошь, — махнул Коля Потапов, про таких говорят метр с кепкой.

— Ну ладно следующего я ждать не стану, почапал-ка я пешочком.

— Так минут тридцать до города чапать, хе. Это если быстро, — справедливо подметил Степанов.

— Не столь важно. Дойду, сейчас мне уже спешить некуда. Да и ходить пешком полезно, — усмехнулся, кивнул им и зашагал.

Здесь я понял одну простую вещь. СССР больше нет, и никому никто не нужен, никому никто не должен. Каждый выживает, как может. Каждый теперь сам за себя. Прошли те времена, когда можно было надеяться, что во всем обязательно разберутся и бороться будут за каждого члена социалистического общества. Даже самый последний алкоголик не останется без внимания. Обязательно вылечат и направят на путь истинный.

Шел, оглядываясь по сторонам, смотрел на людей, устало бредущих с промзоны и пролетающих мимо машин. К этому времени у меня созрела мысль — надо идти в автошколу и учиться. Пора покупать машину, пусть хоть самую старую. Но вот так постоянно ходить пешком не дело. С личным транспортом гораздо удобнее, все дела сделаются быстрее. Кроме того, и людям будешь нужен, так проще с ними говорить — сама обстановка располагает, когда они сидят в салоне твоего автомобиля.

Ждать в милиции пришлось долго. Люди с хмурыми лицами серьезно заняты и сотрудникам отделения не до меня. Спешить некуда, решил, что в любом случае останусь и буду ждать до победного. Часа три просидел, затем, когда устал начал прогуливаться по коридору, чем вызвал раздражение у людей в форме:

— Молодой человек, чего вы тут разгуливаете как на бульваре? — недовольно посмотрел сержант.

— Жду.

— Ну вот садитесь и ждите. Не маячьте.

— Спасибо, сесть я всегда успею, лучше постою.

— Что, умный нашелся? Был бы человек, а статью всегда подобрать можно, — покосился сержант.

— С такой философией наше общество долго еще не изменится к лучшему.

— Молчи уже, философ, если хочешь, чтобы твой вопрос решился.

Наконец, меня впустили.

— Что у вас, — поинтересовался майор, замначальника отделения.

— Хотелось бы узнать насчет убийства Нины Петровны Копыловой.

— Это которую на ЖБИ убили? — не поднимая глаз спросил майор.

— Именно так.

— Вы знаете, дело потихоньку продвигается, пока не так быстро. Но мы обязательно раскроем это дело, — майор потер лоб.

— Когда?

— Имейте терпение. Поверьте, таких дел у нас много, не вы один нас торопите, — поднял уставшие глаза майор.

— Хорошо. Это неделя или месяц или полгода?

— Ну вы и спросили, — застыл майор.

— Что здесь не так?

— Все не так. Не так просто это сделать. Поставьте себя на место следователя. Зацепок нет, улик нет, как искать, кого искать. Вы думаете это все так просто?

— Нет, я так не думаю. Можно еще вопрос?

— Да.

— Скажите, а есть какие-то материалы, находки.

— Разумеется.

— С ними можно ознакомиться?

— Извините, тайна следствия, вам знать не положено, — строго посмотрел милиционер.

— Почему это?

— Кто знает, вдруг вы сами убили?

— Я? — у меня от удивления чуть глаза на лоб не полезли.

— А что? Вот никому не надо, а вы все ходите, вынюхиваете. Может быть, именно вам и надо все это разузнать, чтобы следы замести. Я же не знаю, кто вы, какие у вас мысли в голове. С какой целью сюда ходите.

— Ну уж я точно не убивал.

— Каждый преступник произносит именно эти слова. Разберемся, посмотрим. Если вопросов больше нет, можете идти. Да, и постарайтесь не надоедать своими визитами. Нам и без вас есть, что делать, — скривился майор.

— Ну, спасибо на добром слове!

Вышел из здания как оплеванный.

Такими темпами долго еще будут искать убийцу. Преступник все это видит, прекрасно понимает, что ничего не делается и он спокоен, как удав. Еще бы, с чего ему волноваться. Всем наплевать, убили человека и ладно. Все забудется, растворится со временем. Нет, не забудется. Во что бы то ни стало начну свое расследование. Сжав кулаки, дал себе железное слово, что сам разберусь во всем. Пусть это будет невероятно трудно, пусть я ничего не шарю в работе следователя. Но не могу молчать и ничего не делать. Начну немедленно!

У меня и отец был таким, не мог пройти мимо несправедливости, обязательно вмешивался. Часто дело заканчивалось скандалом, зато отец всегда пытался остановить беззаконие.

Пару часов я гулял по небольшому городку, который расположен на сто первом километре от Москвы. Подумал — что здесь удивляться, вокруг одни условники, алкоголики.

Как буду расследовать и с чего начну, не имел ни малейшего понятия.

Вспомнил детективные книги, которые приходилось читать. Прочитал много — от Эдгара Алана По, Артура Конан Дойла и Агаты Кристи до Юлиана Семенова. Отдавал себе отчет в том, что одно дело читать книгу или смотреть кино, другое — что-то сделать самому. Как говорят в Одессе — две большие разницы. Настрой решительный.

Начал с того, что попытался разложить в ячейках памяти всю информацию, которая стала мне известной на тот момент. Начал обдумывать следующий шаг. Кто мог совершить и как вычислить преступника, задача не из простых. Подобного опыта у меня никогда не было, я даже в прятки играл хуже всех во дворе. Читал и смотрел детективы, и что? Прекрасно понимал, что одного желания мало, нужно еще многое — информация, самое главное умение. Ни того, ни другого у меня нет.

Сам себе задал единственный вопрос, на который еще два дня не мог найти ответа. С помощью какого метода смогу раскрыть это убийство. В итоге представил всю работу себе так. Нужно больше общаться с людьми, ненавязчиво, аккуратно, попутно все незаметно вынюхивать. Еще придется следить, наблюдать и делать выводы. Только так. Методом логических рассуждений можно будет вычислить, кто мог быть преступником. Экстрасенсорными способностями меня с рождения не наделили, у самого не хватило умения их развить, так что придется старательно выискивать и выслеживать. Понимал, что легко не будет.

Придется всему учиться, абсолютно ничего не умею. Вдобавок не обладаю физической силой, не умею драться, прижать и надавить ни на кого не получится, как это делают герои кинофильмов. Здесь я непроизвольно рассмеялся, прохожие смотрели с удивлением. Учиться с нуля мне придется еще и на работе. Строительство и железобетон для меня нечто из области фантастики. Ни разу не приходилось сталкиваться. Придется заново всему учиться, осваивать с самых азов. Как поет Андрей Макаревич — я в сотый раз начну сначала.

Часто представлял, что пришлось испытать Нине Петровне в последний свой миг, мне опять стало не по себе. Это по-настоящему страшно. Чудовищно жутко, когда на тебя идет обезумевший преступник и ты ничего не можешь сделать, когда извергу надо убить любой ценой. Некого позвать на помощь. Крепко сжав губы, собрал остатки воли в кулак и решил, что прямо с утра и приступлю.

Начинать надо с самого начала, это правило усвоил твердо еще в институте. Начало — всему голова Яковлев Михаил Матвеевич. К директору попал на прием не сразу. Минут тридцать пришлось протаптывать ковер в приемной. Директор выслушал меня, насупившись и заключил железобетонным голосом:

— Так, Алексей! Твое дело план выполнять, а с этим у тебя все далеко не так радужно. Хромает план, сильно хромает. То, что ты неравнодушен это похвально, но каждый должен делать свое дело. Следствие уже занимается, твоя задача пятьдесят кубов в смену. У тебя, к сожалению, никак эта цифра не выходит. Так что есть над чем подумать. Давай, действуй. Все.

Михаил Матвеевич хлопнул ладонью по массивному столу и дал понять, что аудиенция окончена.

Покинул кабинет незамедлительно и встал рядом с Зиночкой — секретаршей.

Зинаида Трынова была девушкой невысокой, но бойкой с громким и звонким голосом. С другой стороны, Трынова была добродушной, компанейской, всегда готова прийти на помощь.

— Как жаль, что такое произошло. Бедная тетя Нина.

— Да, Алексей, тебе-то вообще не повезло. Кстати, как там с общагой-то?

— Шеф все обещает, говорит, что через месяц будет. Вот и приходится кантоваться то здесь, то там.

— Слушай, дам тебе адресок, у меня соседка сдает комнату.

— Вот спасибо! Это было бы очень кстати. Зин, я твой должник.

— Да ладно, свои люди, сочтемся, — рассмеялась Зина.

— Ума не приложу, кто бы мог это сделать. Вряд ли кто-то посторонний, наверняка кто-то из своих.

— Естественно. Своих чудиков у нас хватает. Одни забулдыги. Вот тебе повезло, и как ты на этом заводе оказался, — с состраданием посмотрела на меня Зиночка.

— Долгая история. Зин, а нет никакой еще информации?

— Да ты что! Сколько я с людьми говорила, никто ничего толком не знает. Все только теряются в догадках.

— Зин, если что узнаешь, шепни.

— Обязательно. Скажу. Иди сюда, что я тебе скажу на ушко.

Шагнул к секретарше. Зиночка приблизилась к моему уху, жарко выдохнула и тихим голосом прошептала:

— Ты это, с директором поаккуратнее. Это на вид он такой простой. На самом деле тот еще жук. И да, хоть и говорит, но на деле не любит умных, все должно быть по его указке. Любит, когда все ему подчиняются. В этом плане главный инженер намного попроще, ты лучше с ним дружи. Это хороший человек.

— Благодарю!

— Если что я к тебе обращусь, телевизор починить или магнитофон.

— Не вопрос…

В тот день, не откладывая в долгий ящик, пообщался со многими сотрудниками. Выяснил, кто находился на заводе в день убийства, что за смена работала. Получился довольно внушительный список, поставил перед собой цель проработать каждого по списку.

Есть не хотелось, ограничился чаем с бутербродами. Некоторое время я сидел за столом и размышлял. Наверное, надо осмотреть все в доме, посмотреть фотографии, покопаться в записных книжках, тетрадках. Мне трудно было встать и сделать первый шаг. Подумал и пришел к выводу, что начальная информация мне не помешает. Во всяком случае хоть узнаю, кто у нее есть из родственников, прояснится биография.

Сам не заметил, как увлекся. Часа три пролетело незаметно. Мне удалось узнать, что детей у нее не было. Муж ушел из жизни лет десять назад. Работал он на кирпичном заводе, токарем. У Нины Петровны было много почетных грамот, разных наград и даже две медали. На заводе проработала она много, пятнадцать лет. До этого трудилась в городке Тула, на фабрике. Вышла замуж и переехала к мужу.

Еще раз убедившись в том, что без машины трудно, а самое главное, чтобы взяться за раскрытие этого дела — авто нужно обязательно, отважился пополнить ряды автолюбителей. Окончательно и безвозвратно.

Долго не раздумывая, решил, что без машины никак нельзя.