Та Кристина

Астра Дильс (2025)

Он не помнит своего имени. Не узнаёт старшего брата. Он думал, что умер. Вокруг незнакомцы, скрывающие тайны его прошлой жизни. Он видит её на ориентировке. «Кто ты? Как тебя зовут?» Девушка смеётся и ускользает, дразня его воспалённый разум, томящийся тоской по утраченным воспоминаниям. Он должен найти что-то под раскидистым дубом в поле! От автора: история является плодом воображения. Любые совпадения с реальностью случайны.

Глава III

« — Ты как помешанная кидаешься на первого встречного, стоит ему обратить на тебя хоть чуточку внимания. Нельзя так жить, нельзя уходить в немыслимые фантазии. Строишь воздушные замки, как только встретишься с кем-то взглядом. Ты не бережёшь своё сердце, к зрелости оно совсем пропадёт. И не спрашивай почему — его расхватают. Ты себя рвёшь на части!

— Ты просто ревнуешь.

— Тебя? Мне наплевать!»

Сантиментальное настроение.

Лев и не думал, что, заснув в автобусе, можно увидеть чёткий сон — маленькое кино про две ругающиеся тени.

Ещё несколько секунд Лев ошалело хлопал глазами, пытаясь прийти в себя и понять, где он. Дождь барабанил в стекло, сильными потоками вода стекала по окнам. Водитель плохо видел дорогу, поэтому ехал на самой медленной скорости по скользкому шоссе.

Виктор предлагал подвезти, и Кира, кажется, была не очень-то и против. Она расстроилась, когда Лев ответил отказом, решив ехать на автобусе. Теперь он и сам жалел — они ехали уже час в невыносимой влажности и жаре, несмотря на ранний час, как в коробке.

В выходные мало кто выезжал в город утром, поэтому из попутчиков попались только пожилая дачница, читающая жёлтую прессу (изредка она смачно сплёвывала на пальцы и комично переворачивала страницу), и парень в капюшоне — его то и дело кренило в разные стороны, видно, ночь выдалась бурной.

Лев наблюдал за ними, пока не задремал.

А теперь он смотрел на Киру, а она смотрела на запотевшее от её дыхания стекло. Она слушала музыку и притоптывала в такт. Проводок от наушников она продела через футболку — он утопал где-то в её маленькой груди. Со своей высоты Льву удалось разглядеть только очертания лифчика, чашки которого топорщились из-за отсутствия содержимого. Кира тяжело дышала: от жары или подхватила насморк? Льву подумалось, что ей нужно избавиться от такого экзотического цвета волос, волнистые пряди выглядели сожжёнными и неухоженными.

Кира, видно, глубоко задумалась, она совершенно не замечала исследующих взглядов Льва. Но его прервал неуклюже опустившийся рядом парень в капюшоне, который он теперь снял. Его почти наголо выбритая голова была усеяна шрамами, глаза как две сливы налились красным, они лихорадочно бегали, не в силах сфокусироваться на одном предмете. Парень протянул руку и попросил закурить. Лев хотел прогнать его, раздражённый тем, что его так бесцеремонно оторвали от созерцания, но Кира, покопавшись в своём рюкзаке, достала пачку сигарет и отдала ему несколько. Парень заулыбался, и, вставив в беззубый рот сигарету, выбежал на следующей остановке.

— Зря ты, он её всё равно намочит. Не думал, что ты куришь.

— Ты, между прочим, тоже. Но мечта сбылась — ты бросил!

Кира пожала Льву руку. Так слабенько, она, наверное, даже консервную банку сама не откроет.

— Не совсем. Мне постоянно хочется.

Но она будто не услышала отрицания.

Через несколько остановок автобус грузно затормозил, и после объявления о конечной остановке Кира будто опомнилась. Спешно засобиравшись, она снова схватила Льва за руку, и они выбежали в дождь. Одежда и волосы моментально промокли насквозь. Лев понял, что обходить лужи нет никакого смысла, и шлёпал прямо по воде, кеды его захлюпали. Кира же предусмотрительно сняла обувь и носки и шла босиком. Лицо то и дело заливали крупные капли, Лев вытирал его тыльной стороной ладони.

Это был настоящий циклон. Вода реками сливалась по тротуарам и тропинкам дворов, сбитые с деревьев листья быстро плыли в бурных потоках. А сами деревья устрашающе шатались от ветра.

Лев представил, как одно из них падает на чей-нибудь автомобиль, а ещё лучше на них с Кирой. Вообще, он поймал себя на мысли, что представляет только трагическое развитие событий.

Вчера, возвращаясь, домой в машине Виктора, Лев чётко увидел аварию, в которой он от столкновения вылетает через лобовое стекло и катится по асфальту, ломая конечности. Он даже услышал хруст, когда череп лопнул от удара.

Да уж, богатое воображение, видимо, не захотело уйти вместе с памятью.

Кира резко повернулась к Льву (она бежала немного впереди):

— Это какой-то день четырёх ненастий¹! Но радуйся, мы пришли!

Как оказалось, Кира жила в девятиэтажном доме, на последнем этаже. Дом стоял немного отдалённо, на отшибе. Ни детской площадки, ни парковки, вокруг — редкий лесок да мусор. За пеленой дождя серая высотка выглядела устрашающе.

В подъезде было грязно: в нос сразу ударил запах мочи, наверняка, из-за плохо функционирующего мусоропровода здесь водились крысы. Обшарпанные стены были увешаны объявлениями о помощи нарко—алкозависимым.

Пака они ехали в лифте, тот пару раз останавливался. Кира с улыбкой начинала прыгать, и он возобновлял движение. Лев подумал, что Кира ездит в этом лифте поздними вечерами невесть с кем, судя по антуражу. Девушке опасно жить совсем одной в таком доме.

— Может, тебе переехать? Не боишься? Здесь наверняка рассадник криминала.

— Ну это не ваши хоромы! — Кира засмеялась. — Квартирка у меня маленькая, зато своя. Мне её выдали как сироте.

Ключ щёлкнул в замке, и Лев, замёрзший и вымокший до нитки, прошёл в обиталище Киры. Тут же в коридор прибежал противно мяукающий рыжий кот. Классический беспризорник. Лев наклонился, чтобы погладить его, но тот зашипел.

— Он диковат. Я его на улице подобрала. Даже имени ещё не придумала.

— Зачем?

— Крысы. Ужасно надоели. — Кира наклонилась к коту, который тёрся о её ноги. — Он их мне в носки засовывает, бывает, по три штуки в день. Трофей приносит мой хороший.

— Жуть. Тебе лучше найти, что подороже, когда выйдешь на стабильную работу.

Кира закатила глаза. К её босым ногам прилипли веточки и песок.

— Я пойду переоденусь в сухое. Чёрт, для тебя есть только махровый халат.

— Я мог бы и так.

— Ну уж нет, хочешь, чтобы диван из-за тебя отсырел? Мокриц мне только не хватало.

Кира закрылась в ванной и включила воду, чтобы не было слышно, чем она там занимается.

Лев остался в некой растерянности. Он с трудом стянул с себя кеды и носки, что прилипли к ногам. Кот с недовольством наблюдал за незваным гостем. Лев по-детски показал ему язык и, подойдя к зеркалу, пригладил волосы — мокрые они были очень податливы.

Выглянув в окно, Лев впервые в новой жизни увидел мир с высоты птичьего полёта, но из-за дождя городские пейзажи плохо просматривались. Потеряв интерес, он бестолково прошёлся по маленькой комнатушке Киры. Все её вещи были аккуратно сложены. Все на своих местах. На трельяже были составлены разные склянки и женская парфюмерия. Их было такое множество, что Лев растерялся, что ему взять. Понюхав первые попавшиеся духи, он скривился — очень кислые. Запах груши напоминал забродившее вино.

В шкафу Лев нашёл несколько комплектов одежды, не так уж и много для девушки. Но кажется, одежда была не из дешёвых, хорошего качества. Нижнее белье было также сложено стопочкой. Только чёрный цвет разного кружева.

Лев не успел рассмотреть всё детально: в ванной резко наступила тишина, и он, испугавшись, с грохотом захлопнул дверцу шкафа, отскочив в сторону. С самым непринуждённым видом он уставился в телефон.

Кира прошлёпала по линолеуму и вошла в комнату, посреди которой неловко стоял Лев. Она заулыбалась, увидев его. Кажется, Кира была довольно жизнерадостной, такая лёгкая. Лев даже засмотрелся на неё. Она как будто сияла, надев довольно короткое белое домашнее платье-лапшу. Волосы её завились волнами от влаги, а губы поблёскивали от гигиенической помады.

Кира кинула Льву свёрнутый махровый халат серого цвета, который был неимоверно велик даже ему.

— Знаешь, нет ничего лучше, чем укутаться в такой халат, как в одеяло, зимними вечером и пить какао.

Лев не разделил удовольствия от такой привычки, но переоделся прямо в комнате. Кира тактично отвернулась.

Лев позабавился: «Сколько раз она смутилась сегодня?»

Облачившись в халат, он сразу почувствовал, как тепло разлилось по озябшему телу. Стало неимоверно хорошо, не хотелось думать, как он будет возвращаться домой в кедах, которые в пору выкинуть в мышиный мусоропровод. Лев расположился на диване, взъерошив волосы и нахохлившись, будто голубь.

Кира заварила чай — запахло ромашкой. Кот без устали семенил за ней, выпрашивая еду, не переставая мурчать и повякивать.

— Так зачем мы сюда приехали?

— Я хочу отдать тебе то, от чего ты оказался, раз мы снова дружим.

Кира поставила поднос с кружками на диван рядом со Львом и стала рыться в тумбочке. Из неё она достала плёночный фотоаппарат и свёрнутые трубочкой холсты.

— Вот. Твои бывшие увлечения. Прошу любить и жаловать. — Кира повертела в руках камеру. — В городе есть проявочная комната. Ты там частенько пропадал.

— А фото, что я снимал?

— Понятия не имею, где они. Есть только рисунки.

Лев стянул с холстов резинку, которой они были перетянуты.

— Это я рисовал?!

На рисунках были изображены море с одиноким парусником, что плавно покачивался на бирюзовых волнах; маковое поле с задним планом, слившимся акварельным красным дымным пятном. Ещё была целая коллекция графики. Натюрморты: например, лоза винограда, ваза с разбросанными вокруг неё фруктами, выполненная углём.

— У тебя талант. Но ты все бросил, не успев начать. Вот здесь пропорции хромают. — Кира указала на холст с вазой.

— Я сам как эта ваза — пустой, с нарушенными пропорциями.

— Ну мы можем дорисовать, положить в неё фрукты. Смотри, вот мой любимый!

На холсте поблёскивал череп горного козла с огромными витиеватыми рогами. Фоном к нему служил синий бархат.

— Как будто средневековый интерьер. Фрагмент залы, принадлежащей какому-нибудь феодалу.

— А портреты есть?

— Я учила тебя, но тебе не нравилось, как получается. Ты всё порвал.

— О, ну это на меня похоже. Это я успел понять. — Лев взял в руки фотокамеру. — Интересно, что я фотографировал?

— Мне ты никогда не показывал.

Лев украдкой щёлкнул Киру, что как раз поднесла горячий чай к губам и пыталась отпить, потешно морщась.

— Эй, я не готова! Не надо! — она покраснела и закрыла лицо рукой.

Лев улыбнулся:

— Да ладно тебе! Давай подыграй мне. Я же должен восстановить память.

Лев встал на одно колено перед Кирой, покрутив объектив, чтобы сфокусировать его. Кира же положила ногу на ногу, юбка её немного задралась, открывая бедро. Лев не смог сосредоточиться, всё его внимание, к удивлению, заострилось на Кириных ногах. В первую очередь он запечатлел именно их и плоский живот, что туго обтягивало платье. Обычно после двадцати девушки начинают становиться женщинами, готовыми к потомству, их тело принимает эту метаморфозу: бёдра округляются, грудь увеличивается. Но на Киру это не распространилось, она так и осталась обладательницей угловатого тела.

Кира застеснялась — она наклонила голову, подперев её рукой, и старалась не смотреть в камеру. Лев сфотографировал её во весь рост, такую смущённую и милую. А потом с кружкой чая, из которой исходил пар, в руках. Он заметил, что ногти Киры маленькие, некрасивой формы, словно она много лет грызла их.

Лев рассматривал её через фотообъектив, борясь с желанием предложить принять более откровенную позу, например, раздвинуть ноги.

«Чёрт, зачем она надела это платье? Специально?!»

Видя перед глазами только пошлые картины, Лев почувствовал, что его голова перестала трезво функционировать. Всё-таки он был мужчиной, к которому, по всей видимости, вернулось либидо. Лев резко ощутил покалывание внизу живота, будто весь ум упал «туда».

— Иди ко мне!

— Что? — голос Киры дрогнул, как сломавшаяся струна.

— Я тебе приклоняюсь! — Лев полностью опустился на колени и протянул к ней руки.

— Ты что, смеёшься?! — Кира поспешно взяла поднос и, обогнув Льва, убежала на кухню.

Парень последовал за ней, обнял сзади, прижав к кухонной тумбе, на которую Кира сокрушённо легла. Чуть ниже пояса халат Льва натянулся под давлением возбуждения.

— Да что с тобой?! Мы друзья! Ты умом тронулся впридачу к потере памяти?

— Ты ведь неспроста так нарядилась! Признайся, ты о таком и не мечтала! Я уже понял, ты влюбилась в меня по уши. Так что пользуйся, пока разрешаю.

Щека Льва загорелась от жгучей пощечины. Он схватил Киру за запястья. Она забилась в его руках, но казалось, не применяла всей силы для освобождения.

— Ты каким был, таким и остался: бессердечным, самовлюблённым уродом! — закричала Кира. — Какая я дура, что опять наступаю на те же грабли! Ненавижу тебя!

— Меня тянет к тебе как к чему-то родному, привычному.

Льва будто ударил разряд статичного электричества. Кира не казалась ему привлекательной в интимном плане, но им двигал какой-то инстинкт из прошлого. Да и она сама сначала всеми способами намекала ему на близость, а теперь делала вид, что ни при чём.

Это заводило.

«Хитрая недотрога».

Кира должна поддаться его порыву!

— Ну пожалуйста! — прошептал Лев умоляющим тоном. — Успокойся, это же я.

Лев погладил большим пальцем нижнюю губу Киры, почувствовал её прерывистое дыхание. Он легко коснулся её влажных губ своими губами. Кира дрожала как листок. Лев сжал её крепче, чтобы Кира устояла на ногах.

Конец ознакомительного фрагмента.

Примечания

1

Отсылка на французскую народную сказку «Ночь четырёх ненастий».